Семь ошибок Мелик-Шахназаряна
На днях ереванский политолог Левон Мелик-Шахназарян опубликовал в армянской прессе статью «Сербское Косово – это армянский Нахиджеван» (авторская топонимизация сохранена).
В ней речь идёт об истечении 17 апреля срока представления государставами письменных заявлений в Международный суд ООН (International Court of Justice – ICJ) в Гааге по вопросу законности провозглашения косовского государства. Напомним, Сербия обратилась в ICJ с запросом рассмотреть легитимность провозглашения государства в Косово. Белград и Приштина представили в суд доказательства своих аргументаций. В течение последующих трёх месяцев – с 17 апреля по 17 июля – страны, представившие свои заявления, смогут также направлять свои комментарии по другим таким же заявлениям. Затем начнутся судебные дебаты, после чего суд вынесет окончательное решение.
«В лагере сторонников Косово находятся такие локомотивы международного «дышла», каковыми являются США, Англия, Германия, Франция, Австрия, Швейцария. Правда, не менее внушителен и список противников нового государственного образования: Китай, Россия, Боливия, Словакия», – пишет в начале статьи Мелик-Шахназарян. Грузию и Азербайджан, также не признавших Косово, автор с иронией называет, соответственно, «маяком демократии» и «идеалом толерантности», обделив почему-то сарказмом свое родное армянское государство (невероятно «демократическое» и до невозможности «толерантное»), также оказавшеeся по иронии судьбы в одном лагере с государствами, не признавшими Косово. По его мнению, «в Баку и Тбилиси право народов на самоопределение воспринимают как личное оскорбление», хотя в данном случае, как и во многих других, автор лукавит: азербайджанское правительство не раз отмечало, что право на самоопределение – это не право на одностороннее отделение. И внутреннее самоопределение двухобщинного де-оккупированного и демилитаризированного Нагорного Карабаха в рамках Азербайджана позволяет совместить оба принципа международного права, успешно апробированные в странах ЕС.
Казалось бы, Еревану сам Бог велел признать Косово и подтвердить свою почти религиозную приверженность праву народов на самоопределение. Однако, как признаётся сам Мелик-Шахназарян, «в вопросе о праве косоваров на провозглашение собственного государства Армения оказалась в весьма щекотливом положении». Щекотливость положения Армении очевидна. С неизбежным возвращением азербайджанской общины в места прежнего и доселе постоянного проживания в Нагорном Карабахе армянские апологеты концепции самоопределения рискуют получить удар возвратившегося бумеранга: ведь если принять аргументы армянской стороны, то после репатриации жители Шушинского района будут иметь такое же право воспользоваться «правом нации на самоопределение» и провозгласить независимую Шушинскую Республику, не говоря уже о независимых Ходжалинской, Малыбейлинской, Куропаткинской, Муганлинской, Ходжавендской, Умудлинской, Джамиллинской, Мешалинской и других республик с обязательным наземным сообщением с Азербайджаном и международными гарантиями безопасности, чего добивается для своих армянских сородичей в Карабахе официальный Ереван. И действительно, чем, допустим, те же муганлинцы или малыбейлинцы – не отдельная нация? Такая же «отдельная нация», как и карабахские армяне. Если позволено одним, то почему не должно быть позволено другим? Если армяне в Нагорном Карабахе могут проводить референдум по самовольному отделению от Азербайджана, то почему такой же референдум по созданию независимого государства не могут проводить те же жители Кяркиджахана? Как известно, и Сан-Марино является отдельным государством, как и ватиканские кварталы Рима. Не станут ли армянские идеологи с таким же рвением защищать на этот раз преваляцию принципа «территориальной целостности «НКР» над «правом малыбейлинского народа на самоопределение»?
Мелик-Шахназарян даёт своё собственное обоснование причин щекотливости положения Армении в вопросе признания Косово: «Казалось бы, Армения, имея в виду наличие на карте Южного Кавказа (громко сказано, однако – В.С.) «Нагорно-Карабахской Республики», должна поддержать Косово. С другой стороны, незаконность провозглашения Косово и Метохии очевидна, и проголосовать за нее означает проголосовать против истины. Косово является исконно сербским краем, и этот факт не вызывает сомнений даже у самых яростных сторонников нового образования. Албанское большинство Косово стало таковым в результате турецкой военной (и религиозной!) экспансии, антисербской политики бывшего лидера Югославии хорвата И.Б.Тито и, наконец, проведенных войсками НАТО этнических чисток, выразившихся в жесточайшем изгнании сербов из края».
Как видим, под «истиной», против которой в вопросе признания независимости Косово Ереван, по мнению Мелик-Шахназаряна, не может позволить себе пойти, подразумевается не международное право, исключающее двоякую интерпретацию предельно чётких положений, а... история. Между тем, подлинная причина непризнания Арменией независимости Косово вовсе не та «истина», на которую ссылается Мелик-Шахназарян. Если Баку и Тбилиси не признали Косово, основываясь на последовательности их позиции по нерушимости международных границ и верховенству принципа территориальной целостности и суверенитета государств, то воздержаться от признания Косово «форпост» заставили другие обстоятельства. Сказка об исторических мотивах, не позволяющих якобы Армении признать второе албанское государство, придумана для того, чтобы спасти лицо после позорной демонстрации армянской дипломатией неспособности занять принципиальную позицию по последовательному отстаиванию рекламируемого ею же на каждом углу права народов на самоопределение.
Впрочем, если принять на веру то, о чём пишет Мелик-Шахназарян, то напрашивается справедливый вопрос: а, собственно, причём тут история? Кто сегодня в международном праве оперирует такими неюридическими категориями, как «исконные земли», «автохтонные» и «пришлые народы»? В международном праве экскурсы в глубокую историю никого не волнуют, будь спорная территория хоть 500-кратно исконной землёй того или иного народа. Ни в ООН, ни в ОБСЕ, ни в Совете Европы, ни тем более в Гаагском суде никто при вынесении резолюции не опирается на «исторические справки», тем более тенденциозные. Понятно, что при отсутствии убедительных аргументов из области международного права, кое у кого порой возникает искушение завести при каждом удобном случае разговор в те далекие дебри в надежде запутать там и посредников, и дипломатов, и мировую общественность. Но кто будет это слушать? Вряд ли при вынесении решения в Гааге судьи будут исходить из того, кто первым ступил на косовскую землю – серб, албанец, древний римлянин или неандерталец! В конце концов, все народы являются потомками единого продукта антропогенеза – первого человека, появившегося в районе Великих Озёр в Африке, после чего человечество пребывало и продолжает пребывать в состоянии перманентной миграции. Те народы, которых в исторической науке считают коренными на той или иной земле, тоже когда-то сюда прибыли, и ещё неизвестно в каком виде. В любом случае никакие свидетельства историков к разрешению региональных конфликтов наших дней отношения не имеют, и никому, кроме самой науке, интерес подобные вопросы не представляют. Поэтому пора кончать с этими бессмысленными ссылками на «исконность» той или иной территории и «автохтонность» того или иного народа. ICJ, ООН и МГ ОБСЕ – это нe институт древней истории aкадемии наук, а трибуна дипломатов и юристов-международников, опирающихся на международные документы, а не на цитаты из Геродота, Страбона или Месропа Маштоца.
«Сербское Косово – это армянский Нахиджеван, – пишет Мелик-Шахназарян. – И в том, и в другом случае сильные мира сего собрались, чтобы отсечь от одного государства его исконные земли и передать государству другому». Ну, во-первых, Нахчыван – не армянский. Ни сегодня, ни вчера, ни, надеемся, завтра! А во-вторых, если вести разговор на подобном языке, то Косово – это, скорее, азербайджанские Зангезур, Восточная Гёйча и прочие земли в сегодняшней Армении, переданные последней «сильными мира сего», не спросив мнения населяющих эти земли людей.
«Ибо вряд ли кто сомневается в том, что уже в обозримом будущем Косово сольётся с Албанией», – продолжает автор. Совсем недавно приходилось где-то слышать нечто очень схожее. Уж не Серж ли Саргсян говорил пару надель назад, что самым счастливым для него будет день, когда Нагорный Карабах станет либо независимым государством, либо частью Армении? «Более того, уже сегодня явственно видно стремление албанцев нарастить свою территорию также и за счет Македонии и Черногории», – продолжает наводить на нас дежавю армянский политолог. Действительно, ведь где-то мы такое уже встречали! Уж не в Самцхе-Джавахетии ли?
«Поданный против Косово голос Армении противоречит интересам «НКР» лишь на первый, поверхностный, взгляд, – пишет Мелик-Шахназарян. – Ожидаемое решение суда, безусловно, создаст право прецедента для «НКР» и укрепит позиции «Степанакерта» и Еревана в будущих дебатах по законности провозглашения «НКР». Армянским государствам тем легче будет говорить о правовых обоснованиях провозглашения НКР, чем с большими нарушениями закона будет признано право косоваров на собственное государство». Признавая факт нарушения международного права при провозглашении незaвисимости Косово и, одновременно, проводя параллель между Косово и Нагорным Карабахом, Мелик-Шахназарян, хоть и косвенно, но всё же признаёт незаконность провозглашения карабахскими армянами псевдогосударства. Позиции армянской стороны будущее решение ICJ по Косово никак не укрепит. Мадридские принципы, на которых строится нынешний переговорный процесс, предполагают восстановление территориальной целостности, освобождение оккупированных районов, возвращение вынужденных переселенцев и совместную выработку обеими общинами будущего статуса Нагорного Карабаха на основе норм и принципов международного права, а также решений и документов, принятых в этих рамках. Что это за документы, Мелик-Шахназаряну, надеюсь, нет необходимости напоминать. Исходить всё же надо из реальности, а не из мечты, и пора бы уже кое-кому научиться, наконец, читать дипломатические тексты между строк.
По мнению Мелик-Шахназаряна, «реализованное карабахскими армянами право на самоопределение имеет несравненно больше правовых оснований, чем Косово». Одностороннее отделение части суверенного государства противоречит Уставу ООН и Хельсинкскому Заключительному Акту. Однако известно, что как независимое государство Косово было создано с целью преoдоления последствий гуманитарной катастрофы, обеспечения безопасности вернувшихся албанских беженцев и предoтвращения повторного их изгнания режимом Слободана Милошевича. Создавая косовское государство, мировое сообщество тем самым наказывало Белград за совершение им военных преступлений и проведение массовых этнических чисток. В Нагорном Карабахе военные преступления совершала и этнические чистки проводила Армения. Так за что же её награждать? Применение косовского прецедента в Нагорном Карабахе предполагало бы возвращение азербайджанских беженцев, ограждение их от попыток повторного изгнания со стороны Армении и передачу в международный уголовный суд в Гааге военных преступников, виновных в проведении этнических чисток и совершении геноцида в Азербайджанской «Сребренице». А в случае сопротивления Армении возвращению беженцев в свои места – применение по отношению к ней мер, применённых авиацией НАТО по отношению к Югославии. Вот это и есть повторение косовского прецедента в нашем регионе, если того желает Ереван. В любом случае, в мире однозначно высказались против рассмотрения косовского сценария в качестве модели для копирования в других местах.
«Более того, и это можно доказать на любом беспристрастном экспертном уровне, независимость «НКР», в отличие от независимости Азербайджана, была провозглашена с полным соблюдением международного права и законодательства СССР», – убеждён Мелик-Шахназарян.
Можно, конечно, проигнорировать это предложение и просто вспомнить, что «незаконнорожденный» Азербайджан признан всеми государствами мира, в то время как «легитимный» режим в Нагорном Карабахе не признан даже Арменией, но любопытна сама аргументация армянского политолога. «17 марта 1991 года в СССР, в том числе и в Азербайджане, состоялся референдум «по сохранению» СССР. В референдуме приняли участие 75,1% от имеющих право голоса жителей Азербайджана. Подавляющее большинство – 93,3% – проголосовавших высказались за сохранение Союза ССР и пребывание там Аз.ССР. Однако через пять с небольшим месяцев группа депутатов Азербайджана провозгласила независимость Азербайджана. Решение это в корне противоречило итогам недавнего референдума и не было обосновано хотя бы формальным учетом мнения населения. Таким образом, провозглашение независимости Азербайджана в августе 1991 года явилось преступлением против населения этой советской республики и должно быть классифицировано исключительно как акт узурпации власти. Карабах и Нахиджеван были переданы в состав советского Азербайджана – в 1921 году, что, согласно Закону СССР «О порядке выхода союзной республики из состава СССР», предполагало отказ Азербайджана от претензий на эти территории. Кроме того, являясь национально-государственным образованием в составе СССР, они обладали неотъемлемым правом на проведение отдельного референдума по вопросу определения своего политико-государственного устройства. Вряд ли кто, кроме узколобых бакинских политиков, сможет оспорить тот факт, что состоявшийся в НКР 10 декабря 1991 года референдум явился реализацией права населения края на определение своего политико-государственного статуса».
Объясним по порядку нашему «широколобому» ереванскому политологу несостоятельность всех его постулатов, изложенных в столь насыщенной концентрации в одном небольшом абзаце. Во-первых, Карабах и Нахчыван (и не нужно арменизировать это название – не поможет) не были «переданы» Азербайджану, они в нём остались, где и пребывали до этого во все времена. Пора Мелик-Шахназаряну перестать притворяться, что будто он не знаком с текстами резолюции пленума Кавбюро ЦК РКП(б) от 5 июля 1921 года, Московского договора между Россией и Турцией от 16 марта 1921 года и «Договора о дружбе между Армянской ССР, Азербайджанской ССР и Грузинской ССР, с одной стороны, и Турцией – с другой, заключённого при участии РСФСР» (Карсского договора) от 13 октября 1921 года. Он великолепно знаком с ними и, не сомневаемся, не преминул бы воспользоваться возможностью привести цитаты из них, если бы в них содержалoсь хоть малейшeе упоминаниe о «передаче» Карабаха и Нахчывана от Армении к Азербайджану. Решением Кавбюро Карабах был именно оставлен в составе Азербайджана, а не «передан» ему, а в Верхней его части было решено создать автономию с центром в Шуше. Отсюда и произошло название «Нагорный Карабах», не существовавшее до того времени. Не Карабах был «отторгнут от Армении и передан Азербайджану», а нагорная часть была отторгнута от единого Карабаха и выделена в отдельную автономию.
Во-вторых, Армения в лице народного комиссара по иностранным делам Асканаза Мравяна и народного комиссара по внутренним делам Погоса Макинзяна сама поставила свою подпись под Карсским договором, а А.М.Назаретян на пленуме Кавбюро голосовал за оставление Карабаха в пределах Азербайджана. Кроме того, решение Кавбюро было поддержано самими армянами Нагорного Карабаха – в августе 1923 года в НКАО прошёл референдум, в ходе которого армянские крестьяне одобрили образование НКАО в составе Азербайджана. Докладывая о его итогах, секретарь Карабахского обкома партии Серо Мануцян сообщил 13 октября 1923 года в ЦК АКП(б): «Акт автономии в составе Азербайджана со стороны армянскиx крестьян встречен полным единодушием... Крестьяне в своих массовых резолюциях приветствовали автономию и Советскую власть».
В-третьих, не мешало бы политологу вспомнить, что в результате всех этих раннесоветских процессов Армении всё же удалось заполучить себе часть азербайджанских земель – Зангезур (ныне Сюник), западную часть Газахского уезда (ныне Тавуш) и Даралагёз (ныне Вайотдзор), – и впоследствии планомерно изгнать оттуда всё азербайджанское население. В отличие от НКАО, мнение местного населения, в большинстве своём азербайджанского, здесь никто не спрашивал и референдумы не проводил, не говоря уже о предоставлении автономии.
В-четвёртых, никогда за всю свою историю НКАО не представляла собой «национально-государственную автономию», как ошибочно считает Мелик-Шахназарян, а была национально-территориальным образованием, что существенно отличало её от автономных республик. О различиях в статусе национально-государственных (АССР) и национально-территориальных (АО) образований говорилось, соответственно, в главах 10 (статьи 82-85) и 11 (статьи 86-88) Конституции СССР 1977 года. Понимая желание Мелик-Шахназаряна приподнять «под шумок» статус НКАО до уровня национально-государственного образования, вынуждены всё же напомнить ему пределы полномочий национально-территориальной автономии в Нагорном Карабахе, созданной декретом Азербайджанской ССР от 7 июля 1923 года и упразднённой принятым Верховным Советом Азербайджана 26 ноября 1991 года соответствующим законом в полном соответствии с Конституцией СССР и Конституцией Азербайджанской Республики.
В-пятых, Закон СССР «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР» от 3 апреля 1990 года, не предполагал, как пишет Мелик-Шахназарян, «отказ Азербайджана от претензий на эти [НахАССР и НКАО – В.С.] территории», а предписывал совершенно другое – проведение референдума по всей республике и отдельный учёт при подсчёте общереспубликанских голосов результатов голосования вo входящих в состав союзной республики автономных образованиях, что совсем не одно и то же.
В-шестых, просто из любопытства: а в чью пользу должен был «отказаться» от Нахчывана Азербайджан?.. Уж не в пользу ли Армении, и если да, то причём тут она? Впрочем, Азербайджан «рад бы» отказаться, да вот беда – статья III Московского договора 1921 года не позволяет, так сказать, сковывает по рукам и ногам: «Oбе Договаривающиеся Стороны согласны, что Нахичеванская область в границах, указанных в приложении (С) настоящего договора, образует автономную территорию под покровительством Азербайджана, при условии, что Азербайджан не уступит сего протектората никакому третьему Государству». A международно-правовая сила Московского договора, «увы», подтверждена статьёй 1 действующего по сей день Карсского Договора, подписанного, кстати, правительством Армении. Вот и получается замкнутый круг – подпись Армении под Карсским договором не позволяет Азербайджану даже при большом желании (?) уступить ей Нахчыван.
В-седьмых, после публикации азербайджанским дипломатом Тофиком Мусаевым всеобъемлющей статьи «Правовые рамки регулирования конфликов на примере территориальных притязаний Армении к Азербайджану» нет дополнительной необходимости в аргументации недействительности провозглашения 2 сентября 1991 года так называемой «Нагорно-Карабахской Республики» и в дальнейшем анализе «беспристрастной экспертной оценки» от Мелик-Шахназаряна. А что касается бытующего в Ереване мнения о «правовой безупречности» отделения Нагорного Карабаха от Азербайджанской ССР и том, что он, якобы, никогда не входил в состав независимого Азербайджана, то оно, скорее, основано на данной «беспристрастной экспертной оценке», а потому не заслуживает дальнейшего внимания и комментариев.
Вугар Сеидов АзерТАдж, Берлин
