Хетаг Газюмов: «Азербайджан дал мне возможность осуществить мечту»

- Хетаг, вы ушли из борьбы в 33 года. В принципе для борца полутяжелого веса это не возраст. Может быть, вы поторопились с уходом, и стоило бы побороться еще один олимпийский цикл?

- На сегодняшний день с учетом современных возможностей восстановления, можно бороться и до 40 лет, главное, чтобы было желание. Я прошел три олимпийских цикла и сейчас, наблюдая за своей весовой категорией, вижу, что мог бы еще выйти на ковер - физическое состояние мне позволяет. Конечно, хотелось бы выступить на четвертой своей Олимпиаде, но с другой стороны, осознавая, скольких трудов бы мне это стоило, жертвовать своим здоровьем, своей семьей и временем я уже не хочу. Поэтому я в принципе не жалею, что ушел из большого спорта и думаю, что принял верное решение закончив выступать на ковре. Тем не менее, желание выигрывать у меня не пропало, и теперь я хочу все свои знания и опыт передавать своим подопечным. Скажу откровенно, что каждая их победа на ковре равносильна моей победе.

- Как получилось, что вы стали выступать за Азербайджан?

- Сменить страну, за которую я выступал, меня заставила конкуренция. На тот момент я не был готов быть первым номером в России (2007 год). Я подавал надежды, но еще сам не был настолько в себе уверен и не показывал еще таких результатов, чтобы тренерский штаб сборной именно на меня сделал ставку. Тогда лидерами в моем весе перед Олимпиадой в Пекине были Хаджимурат Гацалов и Ширвани Мурадов. Я мог бы конечно конкурировать с ними, но я решил не терять времени и принял предложение выступать за Азербайджан, что дало мне возможность осуществить мою мечту - бороться на Олимпийских играх.

- С кем из соперников вам было сложнее всего бороться из россиян и вообще в мире?

- За время своей спортивной карьеры встречал много хороших борцов. Выделить же из россиян могу все тех же Хаджимурата Гацалова и Ширвани Мурадова. С Гацаловым было сложно на ковре, он был очень выносливым и за счет этого взвинчивал темп, который трудно было выдержать. Что касается борцов из других стран, то выделю Георгия Гогшелидзе, с которым было очень тяжело бороться, и я считаю его одним из самых сильных и техничных борцов с кем мне довелось встречаться на ковре. Ближе к завершению своей карьеры я проиграл американцу Кайлу Снайдеру, но, тем не менее, не считаю его таким же сильным борцом, как вышеперечисленных. За месяц до Олимпийских игр в Рио я без особого труда выиграл у Снайдера. Считаю, что он просто в более лучшей форме, чем я подошел к Олимпиаде, за счет чего и выиграл.

- Вы все годы боролись в одной и той же весовой категории - полутяжелой. Не было мысли попробовать себя в более тяжелом весе?

- Честно говоря, никогда такого желания не было. На тренировках не раз боролся с тяжеловесами, но никогда не думал, чтобы с ними бороться на соревнованиях. Например, схватку в «абсолютке» можно провести, но выступить в полноценном турнире я бы не решился, зная заранее, что нахожусь в более уязвимом положении. Я всегда удивлялся и поражался, как это делают другие.

- Вы боролись на трех Олимпиадах и завоевали три медали, но среди них нет медали золотого достоинства. Чего все-таки не хватило, чтобы стать олимпийским чемпионом?

- Всегда говорю своим подопечным, чтобы они никогда не ссылались ни на какие обстоятельства. Если проиграл – значит, соперник был сильнее. Если же говорить конкретно об Олимпийских играх, где принимал участие, то, например, в Пекине я находился в блестящей физической форме и был хорошо подготовлен. Однако так сложилось, что проиграл там Мурадову. Значит, он на тот момент был лучше готов и, наверное, хотел этой победы больше меня, раз выиграл.

На играх в Лондоне я уступил украинцу Валерию Андрейцеву, хотя за месяц до Олимпиады я его выиграл. Тот проигрыш связываю с тем, что на предпоследнем сборе в Азербайджане со сборной командой готовились в горах, потом продолжили подготовку на равнине. Жара стояла страшная - плюс 45. Зал, в котором тренировались, был без кондиционера, было очень тяжело в таких условиях усиленно тренироваться. Учитывая все это, мне нужно было чуть сократить нагрузки, но я этого не сделал. В результате организм из-за перегрузок потерял много жидкости, что и сказалось на моем выступлении. Перед вылетом в Лондон я чувствовал, что «пустой», хотя усиленно готовился. В схватке с Андрейцевым выигрывал по ходу встречи, но к концу начал терять силы – потом, как оказалось, по заключению врачей у меня упало давление. В результате проиграл, хотя по своему классу и опыту не должен был ему уступать. Сразу после схватки меня повезли в больницу. По дороге туда лежал под капельницами, когда нам вдруг позвонили и сообщили, что украинец вышел в финал и у меня появился шанс побороться за бронзовую медаль. Я, честно говоря, тогда удивился, что Андрейцеву удалось пробиться в финал, но упустить шанс побороться за медаль я не мог, и мы сразу развернулись и поехали обратно. Рустем Искандери, с которым я вышел на ковер, был объективно ниже меня классом, однако во мне уже присутствовал страх, что опять может упасть давление. Можно сказать, что я больше боролся не с соперником, а с самим собой. В итоге я выиграл и стал бронзовым призером. Ну, а что касается Олимпиады в Рио, то я уже об этом говорил. Вышел в финал, где уступил американцу Кайлу Снайдеру.

- Назначение главным тренером сборной Северной Осетии планировалось и обсуждалось заранее или это предложение стало неожиданным для вас? Как это произошло?

- Мой личный тренер Марик Тедеев, который до меня долгое время возглавлял сборную команду республики, еще после Олимпиады в Лондоне предлагал заняться тренерской деятельностью. Однако в итоге мы с ним решили, что я еще продолжу выступления на ковре. Ближе к Олимпийским играм в Рио, Марик мне предложил стать одним из кандидатов на должность главного тренера республиканской сборной. Это предложение мне оказалось по душе. В итоге на заседании федерации спортивной борьбы Северной Осетии мою кандидатуру поддержало большинство голосов.

- Что было поначалу или же остается на сегодняшний день самым сложным в работе главного тренера сборной республики?

- Когда я боролся, то отвечал только за себя. Мне нужно было выполнять то, что мне говорят тренеры: весь день был расписан по минутам - тренировки, сборы, соревнования. Нагрузка больше была, наверное, физическая. Сейчас же я отвечаю за целый коллектив и несу большую ответственность. Помимо непосредственно тренировочного процесса, приходится исполнять и некоторые административные функции: думать, как провести те или иные сборы, решать вопросы финансирования для сборной команды и т.д. Непросто порой найти общий язык со спортсменами, среди которых есть титулованные борцы - чемпионы России, мира, Европы и Олимпийских игр. У каждого - свой характер, каждый видит тренировочный процесс по-своему. Поэтому, когда составляю план тренировок, пытаюсь до всех донести, почему нужно именно так и для чего это. В качестве главного тренера я уже прошел с командой два старта, где были показаны хорошие результаты. Борцы видят, что этот план дает результат и мы на правильном пути.

- Кто, по вашему мнению, лучший борец вольного стиля 2017 года, не считая осетинских борцов?

- Меня очень сильно удивил Гено Петриашвили, который, проигрывая в финале чемпионата мира, за счет своего характера вырвал победу у казалось бы непобедимого турка Таха Акгюля. Хочу, чтобы наши молодые борцы брали с него пример. Также хочу отметить своего бывшего партнера по сборной Азербайджана - Гаджи Алиева, который показал в Париже очень классную, зрелую борьбу и стал трехкратным чемпионом мира.

Источник: region15.ru

Подготовил Мурад Ахундов