Трудности обеспечения единой политики в киберпространстве - Newtimes.az
БАКУ, 26 фев – 1NEWS.AZ
Информационно-аналитический портал Newtimes.az опубликовал статью Рамида Намазова «Трудности обеспечения единой политики в киберпространстве».
Предлагаем вниманию читателей данный материал без изменений:
«Наступил такой этап современности, когда государства стали еще больше зависеть от цифровых сетей, соперничая как и на земле, в воздухе, море, так и в киберпространстве. А технологические достижения в киберпространстве вынудили мировые суперсилы еще более развивать свои умения в этом пространстве. В XXI веке киберпространство превратилось в решающую арену современных форм войны, а «кибервлияние» стало устойчивым источником силы в мире международной безопасности. Одновременно увеличение числа интернет-пользователей, зависимость экономических и социальных систем от сетей создали прямую угрозу государствам. Наряду с указанием основных проблем в названной сфере, в данной статье будут даны предложения и в связи с потенциальной ролью Организации Объединенных Наций (ООН) в киберпространстве в направлении сохранения мира и безопасности.
После Первой и Второй мировых войн мировые суперсилы вынуждены были договориться по поводу международных документов, которые должны были определять новый миропорядок, – Уставов Лиги Наций и ООН. А последний документ составляет основу международного права по сохранению мира и безопасности на земле, в море и воздушном пространстве. Говорить о какой-либо серьезной войне в киберпространстве не приходится, за исключением кибератак на Эстонию в 2007 году и Грузию в 2008 году. Несмотря на это, учитывая вероятность в этом пространстве «мировой войны», международное сообщество, не ожидая наступления такой трагедии, немедленно должно наладить сотрудничество в киберпространстве, превращая его международное обязательство.
Сегодня единственный международный договор в связи с компьютерными и Интернет-преступлениями – это Конвенция Совета Европы «О киберпреступности» или Будапештская Конвенция, к которой к настоящему времени присоединились 45 стран (некоторые ратифицировали, а некоторые просто присоединились). Хотя этот документ имеет международный характер, в связи с ним существуют разногласия, которые и не позволяют ему быть полностью международным. Например, причина отказа России и ряда других стран подписать этот документ заключается в ст. 32 данной Конвенции. По их мнению, данная статья – прямая угроза национальной безопасности и нарушение суверенитета страны. Статья 32 Конвенции (Трансграничный доступ к хранящимся компьютерным данным с соответствующего согласия или к общедоступным данным) дает право одной стороне (то есть государству-члену или его правоохранительному органу) без согласия другой стороны получать доступ к общедоступным (открытому источнику) компьютерным данным, независимо от их географического местоположения. Кроме того, первая сторона может получать через компьютерную систему на своей территории данные, если эта сторона имеет законное и добровольное согласие лица, которое имеет законные полномочия раскрывать эти данные этой стороне через такую компьютерную систему. По мнению официальных лиц России, ст.32 дает правоохранительным органам (разведслужбам) возможность без разрешения получить доступ к информации в зарубежных государствах. Они считают, что это – вопрос суверенитета и противоречит как Уставу ООН, так и международному праву.
Несмотря на это, с 1990 года Россия стремится к лидированию в этой сфере. Она была инициатором ряда документов, призывающих к международному сотрудничеству. В 1998 году Россия предложила Генеральной Ассамблее ООН проект резолюции по информационной безопасности. С того времени каждый год по этому вопросу принимались резолюции. Кроме того, с 2004 года созданы три группы из правительственных экспертов, проводящих ревизию потенциальных угроз в киберпространстве и находящих пути их решения, и им дан соответствующий мандат. Кроме того, разногласия между экспертами в связи с национальной безопасностью и суверенитетом иногда делали цели группы малорезультативными.
Кроме того, в 2011 году Россия предоставила проект Конвенции о Международной Информационной Безопасности, который может стать универсальным механизмом защиты в киберпространстве мира и безопасности. Представление этого документа вызвало неадекватную реакцию со стороны международного сообщества, приведя к разногласию. Хотя документ включает в себя ряд концепций, таких как информационная война, информационное оружие, кибертерроризм, Запад дал понять, что это направлено против демократических ценностей, свободного потока данных, свободы мнения и личных свобод. Целый раздел указанного документа был посвящен ведению военных конфликтов в информационном (кибер) пространстве.
Сегодня страны-члены НАТО и их союзники, создав под флагом киберзащиты и управления кризисом собственные «Киберблоки», осуществляют ряд операций. В учениях «Киберкоалиция», проводимых ежегодно совместно с союзниками, НАТО проверяет эффективность мер киберзащиты и свои возможности. Хотя отмечается, что эти учения направлены против какой-то африканской страны, официальные представители НАТО заявляют, что делают это для защиты от нападений со стороны России, Китая и Ирана. С другой стороны, Россия, Китай и несколько стран СНГ, наладив мощное совместное сотрудничество, развивают свои возможности в киберпространстве.
Ряд стран же уже адаптировали свои вооруженные силы к этой сфере. У России есть электронные войска и военные доктрины, которые позволяют ей использовать современные технические системы и информационные технологии для достижения политических целей и предотвращения военных конфликтов. Киберкомандование Министерства обороны США (USCYBERCOM) отвечает на киберугрозы, обеспечивает устойчивость и надежность информационных и коммуникационных сетей и удобный доступ в киберпространство. Кроме того, командование защищает инфраструктуру, поддерживающую на каждодневной основе платформы командной и наблюдательной систем, систему вооружения от разрушений, вмешательств и атак. А, по мнению Эдварда Сноудена, разведорганы США занимаются и кибершпионажем и наступательными операциями.
В этом пространстве есть и не связанные с государством независимые акторы, подобные пиратам, которые создают угрозу отдельным странам. Один из таких акторов – хакерская группа «Team GhostShell», которая перед объявлением кибервойны главным органам безопасности и учреждениям образования России, сумела похитить данные Центрального разведывательного управления США, Уол-Стрит (Wall Street) и более 100 ведущих университетов мира. По данным этой хакерской группы, они получили доступ к 2,5 миллиона расчетных счетов различных организаций.
Несмотря на рост числа таких деяний как со стороны государств, так и со стороны независимых акторов, ООН не предприняла каких-либо конструктивных шагов в утверждении мира и безопасности в киберпространстве. Единственный орган организации, занимающийся этой сферой, – это Международный телекоммуникационный союз, который ответственен только за информационные и коммуникационные технологии.
По-видимому, причина недоговоренности по какому-либо международному документу, который заменит Устав ООН в киберпространстве, заключается либо в том, что государства-члены неохотно относятся к этому вопросу, либо с тем, что они делают это преднамеренно. Если бы они смогли объединиться хотя бы против сил, не связанных с государством, добиться каких-либо результатов было бы возможно. Все государства-члены должны поступать в борьбе с хакерами и организованной киберпреступностью так, как это указано в ст.100 Международного морского права ООН: «Все государства сотрудничают в максимально возможной степени в пресечении пиратства в открытом море или в любом другом месте за пределами юрисдикции какого-либо государства».
Хотя этого в Уставе ООН фактически не указано, при возникновении военного конфликта в киберпространстве сказанное можно распространить и на эту сферу. В момент конфликта страны-члены, могут сделать это, прежде всего, путем переговоров, обратившись в Совет Безопасности ООН или, как указано в ст.41 Устава, обеспечить перерыв форм коммуникации (например, Интернета). В любом случае Устава ООН недостаточно для того, чтобы служить в качестве единственной правовой основы. Поэтому не одно какое-либо государство, а именно сама организация должна взять инициативу в определении международно-правовых рамок в свои руки и призвать к международному сотрудничеству в этом важном пространстве».
Newtimes.az
