Размышления об итогах саммита ОБСЕ в Астане – Часть II

Завершился еще один саммит ОБСЕ, на сей раз – в Астане.

Говоря о его итогах, приходится с сожалением констатировать, что Европа медленно, но уверенно движется назад в сторону двуполярности – к евроатлантическому и евразийскому полюсам, пишет в своей статье обозреватель АзерТАдж, политолог Вугар Сеидов.

Приводим текст статьи, опубликованной в АзерТАдж, без изменений в двух частях.

С первой частью можно ознакомиться по ссылке.

Часть II

«5 сентября 1991 года внеочередной пятый Съезд народных депутатов СССР, будучи высшим органом государственной власти союзного государства, принял постановление «О мерах, вытекающих из совместного заявления Президента СССР и высших руководителей союзных республик и решений внеочередной сессии Верховного Совета СССР», на котором следует остановиться подробнее. В постановлении было объявлено о «переходном периоде для формирования новой системы государственных отношений, основанной на волеизъявлении республик и интересах народов». Переходный период должен был продлиться до подписания Договора о Союзе Суверенных Государств, в котором каждое из этих государств могло «самостоятельно определить форму своего участия в Союзе». В постановлении также отмечалось, что «новый Союз должен основываться на принципах независимости и территориальной целостности государств, соблюдения прав человека и народов, социальной справедливости и демократии».

Съезд поддержал «стремление республик к признанию их субъектами международного права и рассмотрению вопроса об их членстве в ООН», и при этом ни слова об автономиях в постановлении сказано не было, и они a priori продолжали считаться составными частями союзных республик. Пункт 7 постановления, который является особенно важным, гласил следующее: «Уважая декларации о суверенитете и акты о независимости, принятые республиками, Съезд подчеркивает, что обретение независимости республиками, решившими отказаться от вхождения в новый Союз, требует проведения их переговоров с СССР для решения всего комплекса вопросов, связанных с отделением, а также их немедленного присоединения к Договору о нераспространении ядерного оружия, к Заключительному акту Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе и другим важнейшим международным договорам и соглашениям, включая те, которые гарантируют права и свободы личности».

Таким образом, данное постановление ввело новые правила выхода республик из состава СССР и, тем самым, лишило Закон СССР от 3 апреля 1990 года не только актуальности, но и юридической силы. Выйти из состава Союза республика могла теперь уже не по условиям Закона СССР от 3 апреля 1990 года (который ряд правоведов, ввиду его чрезмерной усложненности, с грустью называл «законом о невыходе из состава СССР»), а посредством двусторонних переговоров с союзными органами. На основании принятых Съездом решений постановлениями Госсовета СССР от 6 сентября 1991 года было оформлено признание независимости Латвии, Литвы и Эстонии. При этом важно заметить, что если в 1990 году союзное руководство настаивало на необходимости решения всего комплекса вопросов, связанных с выходом прибалтийских республик из состава СССР, строго в соответствии с Законом СССР от 3 апреля 1990 года, то по новым условиям прибалтийские республики обрели de jure независимость путем простого признания со стороны Съезда народных депутатов СССР. Остальные 12 республик, согласно упомянутым постановлениям Госсовета СССР, могли достичь этой цели в ходе переговоров государственных делегаций Союза ССР с каждой из союзных республик. О переговорах с автономиями по тем же вопросам в постановлениях Госсовета СССР опять же ничего не говорилось.

Таким образом, Закон СССР от 3 апреля 1990 года прекратил свое действие 5 сентября 1991 года. Проведение 10 декабря 1991 года, то есть через 3 месяца после прекращения действия Закона СССР и через 12 дней после известного постановления ККН СССР так называемого «референдума» в восстановленной НКАО Азербайджанской Республики не могло основываться на утратившем свою юридическую силу законе. А новые правила обретения независимости не предоставляли такую возможность автономиям, одной из которой, согласно постановлениям Госсовета СССР и ККН СССР, продолжала оставаться НКАО. Но даже если предположить, что Закон СССР продолжал свое действие и после внеочередого пятого Съезда народных депутатов СССР, ввиду грубых нарушений целого ряда его положений декабрьский «референдум» в Нагорном Карабахе не мог оказать никакого воздействия на статус НКАО, которая формально оставалась в составе Азербайджана вплоть до последнего дня существования союзного государства. После распада СССР Нагорно-Карабахский регион продолжил свое формальное пребывание в составе независимого Азербайджана на основе принципа uti possidetis juris, что впоследствии было подтверждено в четырех резолюциях Совета Безопасности ООН (1993), а также в целом ряде других документов авторитетных международных организаций.

Это подводит нас к излюбленному утверждению армянской стороны о том, что Нагорный Карабах «ни дня не входил» в состав независимого Азербайджана. Этот тезис является одним из самых неудачных, но тем не менее наиболее часто озвучиваемых армянской пропагандой, годным, впрочем, только для внутреннего потребления. Можно, конечно, бесконечно повторять с разных трибун, что Нагорный Карабах «самоопределился» еще в годы СССР и «достиг» своей независимости по Закону СССР от 3 апреля 1990 года, в результате чего он «ни дня не входил» в состав независимого Азербайджана. На экспертном уровне доказано, что даже если на теоретическом уровне «продлить» действие Закона вплоть до даты проведения «референдума» 10 декабря, то окажется, что власти НКАО нарушили данный Закон как минимум в 7 эпизодах, в то время как даже одного нарушения было достаточно, чтобы все действия были сведены к нулю.

В соответствии с пунктом 2 Постановления Верховного Совета СССР от 3 апреля 1990 года «О введении в действие Закона СССР «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР»», любые действия, противоречащие Закону СССР, предпринятые как до, так и после введения его в действие, не порождали никаких юридических последствий ни для одного из субъектов. Другими словами, для обретения правовой силы все действия юридических субъектов – будь то постановка вопроса и реализация процедуры выхода союзной республики из состава СССР или выход автономии из состава покидающей союзное государство республики – должны были строго соответствовать букве и духу Закона СССР от 3 апреля 1990 года. Поэтому неудивительно, что, фиксируя многочисленные несоответствия действий армянских сепаратистов положениям действующего Закона, высшие органы государственной и конституционной власти – Госсовет СССР и ККН СССР – не сочли необходимым констатировать изменение после 2 сентября 1991 года статуса Нагорного Карабаха и, спустя почти три месяца после этой даты, продолжали считать его автономной областью в составе Азербайджана, что выразилось в принятии ими известных постановлений. Никаких изменений в статусе региона не мог, разумеется, породить и так называемый «референдум о независимости» 10 декабря 1991 года, проведенный уже после прекращения действия Закона СССР от 3 апреля 1990 года, да еще и с многочисленными нарушениями его положений. Незаконность этих действий была подтверждена Советом Европы, докладчик парламентской ассамблеи которого Д.Аткинсон в своём докладе однозначно отметил: «границы Азербайджана были признаны международным сообществом в тот момент, когда страна в 1991 году была признана независимым государством», «территория [которого] включала Нагорно-Карабахский регион».

26 декабря 1991 года СССР прекратил свое существование, и вместе с ним прекратили действие все остальные союзные законы. НКАО так и не удалось выйти из состава Азербайджанской Республики правовым путем, после чего армянской стороной был взят курс на насильственную сецессию. История показала, что воспользоваться в полной мере Законом СССР от 3 апреля 1990 года не успела ни одна союзная республика, не говоря уже о входящих в их состав автономиях. Кроме трёх прибалтийских республик, независимость которых была признана, как отмечалось выше, 6 сентября 1991 года внеочередным пятым Съездом народных депутатов СССР, все остальные 12 республик обрели свою независимость по умолчанию в результате роспуска союзного государства в декабре 1991 года, а не на основе Закона СССР от 3 апреля 1990 года. Что касается Азербайджана, oкончательная точка в оформлении его государственной независимости была поставлена уже после официального прекращения существования СССР: 29 декабря 1991 года на территории Азербайджана состоялся референдум, по результатам которого была выражена всенародная поддержка Конституционного Акта «О государственной независимости Азербайджанской Республики». Рефeрендум, правда, кроме выражения воли народа Азербайджана, с юридической точки зрения уже ничего не определял, так как к тому времени Азербайджан стал независимым по факту распада СССР.

Как отметил член Подкомиссии ООН по защите прав человека А.Эйде (Asbjörn Eide), «...в рамках ООН был достигнут широкий консенсус в отношении того, что границы союзных республик как в бывшем СССР, так и бывшей Югославии должны быть установлены не на основе этнического расселения, а на основе принципа uti possidetis juris, означающего, что новыми должны считаться границы, которые ранее существовали как границы союзных республик федерации» (A.Eide. Territorial integrity of States, minority protection and guarantees for autonomy arrangements: approaches and roles of the United Nations. Local self-government, territorial integrity and protection of minorities. – Council of Europe Publishing, 1996. – p. 282.)

Утверждение о том, что в результате распада СССР на месте Азербайджанской ССР образовались якобы «два независимых государства», не заслуживает серьёзных комментариев и не имеет ничего общего с правовой плоскостью. Таким же абсурдным является умозаключение о том, что принятием Конституционного Акта «О государственной независимости Азербайджанской Республики» Верховный Совет республики «отрекся» от советского территориального наследия, якобы «подарившего» Азербайджану Нагорный Карабах и Нахчыван, и добровольно «вернулся» к границам АДР 1918-1920 гг, в состав которого, дескать, не входили данные территории. Подобный бред не стоит даже комментировать, хотя, впрочем, имеет смысл заметить, что если бы можно было так вот просто парламентским решением «отрекаться» от наследий и восстанавливать канувшие в историю границы, то политическая карта Азербайджанaсегодня выгляделaбы гораздо больше, чем его международно признанная территория (в 1918-1920 гг. в состав АДР входили не только Нахчыван и Карабах, но и Зангезур и Восточная Гёйча).

A Армении, точно так же признавшей в декларации «О независимости Армении» правопреемственность Республики Армения 1918-1920 гг. (а также почему-то сославшейся на аннулированное за полгода до этого вышестоящим союзным органом решение ВС Армянской ССР от 1 декабря 1989 года), исходя из ее же собственной логики, пришлось бы вернуться к самым последним границам, установленным Александропольским договором 2 декабря 1920 года в день падения независимости Армении и ее советизации – то есть, к 1/3 ее нынешней международно признанной территории. Остается лишь удивляться, почему Армения при принятии декларации o независимости не воспользовалась таким удобным шансом и не объявила себя правопреемницей Армянского царства времен Тиграна Великого в границах того государства.

Когда подобные абсурдные тезисы звучат из уст не обремененных глубокими познаниями рядовых авторов, их можно проигнорировать. Но когда они подхватываются и повторяются высшими политическими руководителями и научной элитой Армении, тo приходится сомневаться в их компетентности. Можно, конечно, бесконечно повторять излюбленныe пропагандистскиe тезисы, но от этого они не превратятся в факты. Фактом же является то, что вхождение Нагорного Карабаха в состав Азербайджана на правах автономной области было подтверждено самыми последними постановлениями Госсовета СССР и ККН СССР (что отражало позицию союзного законодательства в последние дни существования СССР) и затем четырьмя резолюциями СБ ООН (что отражает позицию международного права сегодня).

Подводя итоги, отметим, что ввиду отсутствия под самопровозглашенной «независимостью» Нагорного Карабаха правового фундамента, признание Арменией «независимости» этого нелегитимного образования поставит ее с дипломатической точки зрения в незавидное положение, а правовые последствия подобного решения будут такими же, как и объявление 2 сентября 1991 года об образовании «НКР» – то есть, нулевые! Ссылки же на право наций на самоопределение в качестве правового обоснования решения о признании «независимости» лишь обнажат некомпетентность сегодняшних армянских руководителей и незнание ими теоретических основ данного принципа».

Хронология ряда важнейших событий по рассматриваемой теме

 1news.az