Джаннет Селимова. Не оставляйте усилий, маэстро! – ФОТО
БАКУ, 10 дек - 1NEWS.AZ
Народная артистка Азербайджана Джаннет Селимова готовит к открытию Малую сцену ТЮЗа.
В эти дни народная артистка Азербайджана Джаннет Селимова готовит к открытию Малую сцену ТЮЗа, которой с благословения Министерства культуры и туризма Азербайджана суждено обрести статус нового экспериментального очага, стать стартовой площадкой для новых проектов.
По замыслу - это некий интеллектуальный уголок, открытый для спектаклей, попасть на которые зрители наверняка посчитают за большую честь.
Здесь все – от выбора драматургического материала, режиссерских решений до манеры актерской игры исключает «работу» на массового зрителя и, создавая в некотором роде эффект привычного нынешней публике экранного крупного плана, делает атмосферу благодатной и доверительной.
Уже известно, что церемонией открытия Малой сцены станет показ премьерного спектакля по пьесе Самюэля Беккета «Игра», который в качестве режиссерского дебюта подготовил Иса Асадов с заслуженным артистом Шовги Гусейновым в главной роли.
И, отмечая, что воспитавшая плеяду достойных учеников Джаннет ханум практически с нуля в четвертый раз начинает новое дело, спрашиваю, как ее подопечные подошли к столь сложной драматургии.
- Вам льстит, Джаннет ханум, что Шовги, с большим успехом сыгравший Владимира в пьесе Самюэля Беккета «В ожидании Годо», продолжил эту линию у другого режиссера.
- Иначе не может и быть. Созданный мною Бакинский камерный театр, в котором Шовги состоялся, стал серьезной школой для него и его однокашников как минимум потому, что они начинали со студенческой скамьи. Они учились на втором курсе Университета культуры и искусства, когда получили статус актеров нового театра.
- Где вы во второй раз после РДТ начинали с нуля в мало приспособленном для престижного театра помещении.
- Помещение действительно было непритязательное, зато творческой духовности, которая сразу же «пришла» туда, многие завидовали. Мы скрупулезно работали над серьезной классикой и пьесами выдающихся современников – все было подчинено проникновенному общению с литературой, музыкой, живописью. Нам повезло, что удавалось устраивать зарубежные гастроли, в ходе которых ребята побывали в святых для деятелей театра местах - в Эфесе, на развалинах эллинской культуры, Иране, Турции, Москве, где получали и впитывали россыпи формировавших их душевные и профессиональные качества впечатлений…
- Под руководства такого мастера, как вы, они повторяли и ваш путь…
- Наверное… С поправкой на то, что мой творческий путь пролег через совсем иные времена и условия…
- Расскажете?
- Пожалуйста.
- С вами все было так, как и у многих ваших коллег, выбор которых часто определяли родители?
- У меня тоже все начиналось с родителей… Только с точностью до наоборот. Меня никуда не водили, мое общение с соседскими детьми было ограничено. Мама говорила, что играть на улице, значит быть «уличной девчонкой», а папа – известный химик, один из организаторов Йодо-бромного завода в Черном городе – выражал солидарность с ней.
- То есть, вас обрекли на некое затворничество… без друзей…
- Друзья у меня, конечно, появились, и очень рано, но ими стали книги. А еще - удивительно увлекательные радиоспектакли. Именно они питали воображение, учили уму разуму и, как оказалось, помогли выбрать профессию. Божественные голоса вроде бы невидимых сквозь репродуктор замечательных актеров Марии Бабановой и Николая Литвинова вводили меня не просто в мир сказок и инсценировок для взрослых, но и учили легко определять, кого следует любить или ненавидеть. Позже обнаружила, что это и есть начало театра, где голосом и музыкальным сопровождением можно воссоздавать характеры, формировать отношение к окружающему миру.
Надо ли удивляться, что с раннего детства я устраивала домашние представления, а, став старшеклассницей 134 - й школы, записалась в драматический кружок, как только узнала о его существовании. А еще удивительно то, что на филологическом факультете Азербайджанского государственного университета, куда поступила, едва получив Аттестат зрелости, сама организовала самодеятельный театр.
В памяти о тех днях осталось ощущение счастья, которое испытывала от того, что мне, выходившей на сцену подчас с секундной репликой, внимают зрители, в том числе - убеленные сединой преподаватели университета, одобрявшие эти студенческие забавы.
Что с этим должны были поделать родители, когда, получив диплом филолога, за который ратовали именно они, решила поступать по конкурсу в престижный Институт театра, музыки и кинематографии, то есть - ехать в Ленинград. Где – благо – в гостеприимной квартире тетушки (отсидевшей в ГУЛАГе более 10 лет с начала 30-х и реабилитированной в 1956 году старой большевички с уникальной фамилией Настя Бакинская) мне был готов и стол, и дом, отличавшийся уникальным интересом ко всем культурным мероприятиям богатой на события северной столицы.
- Но главными были впечатления от занятий в институте…
- Не то слово! Заведующим кафедрой режиссуры и мастерства актера был выдающийся Георгий Товстоногов с его недюжинным талантом, художественной самостоятельностью и неиссякаемой приверженностью к постижению глубин человеческого разнообразия! А вокруг еще и спектакли других знаменитых театров, музыкальные вечера и концерты, выставки выдающихся художников. И бесконечные обсуждения-диспуты, рождающие амбициозные планы – все, что естественным образом составляло процесс познания и нравственного взросления. Процесс не просто добровольный - вожделенный, искренний до самоотречения.
- С чем и возвратились в родной Баку…
- С тем и возвратилась. Приняли в РДТ, где прошла путь от ассистента, очередного режиссера до главного и ставила один спектакль за другим, обретая навыки и свободу в профессии, хотя и ощущала некоторую провинциальность.
- В Баку? В РДТ? С его выдающимися актерами, режиссерами, репертуаром, в городе с театральной публикой…
- Позже поняла, что тогда мне не хватало постоянно нараставшего богатства впечатлений, интенсивности духовной жизни, той наэлектризованности, которой была подвержена питерская общественность в 60-70-е годы. Там у всех на устах было имя выдающегося поэта Иосифа Бродского, вынужденного покинуть родину. Неизмеримо больший круг профессионалов, возможно, слишком активно обсуждавший каждую мелочь, а тем более то, что в театрах постоянно что-то запрещалось, срывалось. Даже готовый спектакль Товстоногова «Римская комедия» идеологическая цензура запретила выпускать. Было много разговоров о том, что в Москве закрыли спектакль «Назначение» по пьесе А.Володина…
- А в Баку вы его благополучно поставили…
- Возможно, потому, что здесь не было той самой кичливой наэлектризованности, среда была «скромнее», спокойнее…
- Но ваши смелые замыслы, помнится, всколыхнули и театр, и зрителей…
- Наверняка это было проявлением максимализма, но многое из того, что волновало, удалось сделать.
- Притом, сделать достойно – тому много свидетельств!
- Во всяком случае, мне сразу же поверили. Даже по Достоевскому поставила в РДТ два спектакля – «Преступление и наказание» - в 1973 году и «Идиот» - в 1980-м...
- Тогда это воспринималось как прорыв сквозь многолетние запреты на этого автора!
- Во время ленинградских гастролей мы с успехом показывали их на сцене театра Товстоногова - БДТ. Пьесу А.Чехова «Дядя Ваня» представили в Московском театре имени Моссовета. «Шейх Санан» по Гусейну Джавиду целый месяц актеры РДТ играли в 5-ярусном Александринском театре и еще в Иркутске, в тех местах, где выдающийся азербайджанский классик погиб в ссылке.
- И всюду труппа РДТ была на высоте! Это состоявшаяся история постоянного развития, весомая часть национальной культуры.
- История… Разве забудешь успех спектакля «В хрустальном дворце» по пьесе Ильяса Эфендиева, где блистала незабвенная Рахиль Гинзбург, или «Мамаша Кураж» по Б.Брехту с великой Верой Карловной Ширье, «Закат» по И.Бабелю, «Электру», «Даму с камелиями», «Хозяйку гостиницы»…
- В последних трех перечисленных блестяще играла народная артистка Азербайджана Ирина Перлова… Ревностно говорили, что вы отдавали ей лучшие роли…
- Она действительно блистала на сцене, была кумиром зрителей и украшением популярных спектаклей.
- Жизнь показывает, что востребованным спектакль или театр в целом делают не только актерские и режиссерские удачи, но и актуальность?
- Сейчас, вспоминая те годы, к понятию «актуальность» я добавляю и такое качество, как… ощущение проблем зала.
- Это как?
- Ну, скажем, наличие собственного, чуточку шокирующего, подчас опережающего взгляда на болевые точки.
- Можете назвать конкретный пример?
- Могу. И очень конкретный. Из опыта прошлого. Спектакль 70-х годов по, казалось бы, очень легкой, веселой комедии К.Гольдони «Хозяйка гостиницы», сохраняя все эти качества, стал протестной акцией против унижения женщины в нашем обществе.
Там как раз и блистала Ирина Перлова, покоряя зрителей не только неотразимым женским обаянием, но тонким, остроумным интеллектом, сражая женоненавистника кавалера Риппофратту.
- Здорово!
- «Хозяйка гостиницы» - гимн ее величеству женщине и женскому достоинству.
- Вот вам и классика…
- Насчет классики согласна безоговорочно. Но без жгучего ощущения современности, ее реалий - театр мертв. Это я и постаралась выразить в спектаклях по пьесам Розова, Володина, Горина. И, конечно же, Ильяса Эфендиева «В хрустальном дворце»), «Последний поезд» Октая Казими и Ильгара Фахми, «Мой белый голубь» Тамары Велиевой, «Я люблю тебя!» Али Амирли, «События в села Бузовна» Эльчина и других.
- А классика… Она ведь становится актуальной лишь тогда, когда ее творчески прочитываешь...
- Естественно. После того, как летом 2009 года объединились три самостоятельных театра – Бакинский камерный, Молодежный и ТЮЗ - с труппой из 90 человек, ориентированной на молодежную аудиторию и руководство поддержало мою идею начать масштабный проект «Национальная классика. XXI век», на многое пришлось смотреть через призму времени…
- В репертуаре вашего театра три из пяти пьес М.Ф.Ахундова, - в чем современность этого автора в ХХI веке?
- В том же, что у М.А.Сабира и Мирзы Джалила присутствует умение, - любя свой народ, с иронией и юмором, - смотреть на себя.
Я исхожу из того, что зрители идут в театр ради глотка свежего воздуха в самом широком смысле этого понятия. Не теряя развлекательного начала (театр – все-таки развлечение), мы не должны забывать о его духовной миссии.
- Как правило, вы ставите спектакли на сложные философские темы в соответствии с собственными литературными предпочтениями. Есть ли у вас уверенность в том, что всю их глубину и общечеловеческую значимость поймут зрители?
- Когда мы брались за такие пьесы, как «В ожидании Годо» лауреата Нобелевской премии Сэмуэля Беккета или «Эзоп» («Лиса и виноград») известного бразильского драматурга Гильермо Фигерейро, за повесть «Овраг», инсценировку которой назвали «Последний поезд», мы знали, что проявляем уважение к зрителям. Не сомневались, что их пониманию будут доступны и близки философские раздумья маститых драматургов, озабоченных судьбами человечества, что, вникая в проблемы конкретных персонажей, они и себя ощущают личностями, испытывающими потребность разобраться в сложных вопросах.
- И ваши замыслы оправдали ваши ожидания!
- Понимаю, зрители идут к нам не для того, чтобы слушать лекции или философские трактаты. Но как минимум, соприкоснувшись с серьезным театром, узнают, что наслаждение приносят не только эротика, пошлость, а расслабиться помогают скабрезные шутки и бездарные модные навязчивые шлягеры!
- Оказывается, можно быть понятым аудиторией, если знать, на каком языке следует говорить с ней.
- Я не пустилась бы в такое ответственное и трудное плавание, если бы не опиралась на молодых, но уже многоопытных актеров, вместе с которыми пройден непростой путь. Такое можно ставить лишь с любимой командой, неутомимыми людьми, на которых можно опереться, которые понимают меня и друг друга с полуслова.
- Но разве менее важно, чтобы вас понимали зрители...
- Они и понимают. И это - самая главная моя задача.
- А если конкретнее…
- Пожалуйста. Главная мысль спектакля «В ожидании Годо» С. Беккета о том, что, почитая Бога, человек не должен просить у него что-то взамен. В «Идиоте» по Достоевскому с известной долей несогласия заявляем, что крах главного героя в том, что его желание всем помочь терпит неудачу как минимум потому, что вольно или невольно он берет на себя роль господа Бога. Даже Отелло в спектакле И.Перловой по Шекспиру у нас предстает человеком, не сумевшим оградить собственное пространство от того, кто олицетворяет дьявола-искусителя.
- С восхищением вспоминая звездные спектакли театров, которыми вы руководили, не могу умолчать о том, что как режиссер вы практически обходились без часто используемых другими постановщиками танцевальных эпизодов под громкую музыку, разрывающих канву действия, отвлекающую от сюжетной линии.
Разве в драматическом театре главное не слово, мысль, идея?
- Такое нельзя воспринимать однозначно. И не только потому, что театр - искусство синтетическое, что музыка, живопись, сценография, свет, костюмы подчас на равных с остальными компонентами всегда «работали» на результат.
Тем более, что сегодня свое творчество мы адресуем зрителю, воспитанному в условиях расцвета многих видов массовой культуры и современных технических средств с их возможностями.
- Изменили ли вас, масштабно мыслящего, во всем находящего философский смысл режиссера с широкими познаниями и тонким вкусом, эти возможности и нынешняя мода, которая добралась и до зрелищ?
- Сейчас хочется от души признаться, что от горячего желания выпускницы престижного вуза показать настроенность на поиск чего-то абсолютно нового, смелого, давно уже пришла к всепоглощающему, щемящему чувству уважения и любви к зрителям.
Первые импульсы получила при работе над произведениями Достоевского, «общаться» с которым, как известно, долгие годы было запрещено, и который пригласил всех нас в мир человека. Теперь мне не интересен ни один материал, лишенный духовности. Для меня человек – некая вертикаль, у подножья которой земля, а над головой – небо.
- Как по Конфуцию…
- Точно!
Джаннет ханум довелось работать в разных жанрах и близко знакомиться с их спецификой. Параллельно с работой на драматической сцене двадцать лет она ставила спектакли в Театре музыкальной комедии. Три из пяти опер, поставленных в Азербайджанском государственном театре оперы и балета – «Паяцы» Леонкавалло, «Богему» Пуччини, и «Травиату» Верди - идут и сейчас.
Она руководила программами десятков юбилейных вечеров во Дворце Гейдара Алиева, зрелищами на стадионе, а также массовыми мероприятиями городского масштаба для многих тысяч участников, неизменно и сегодня душой откликаясь на каждое приглашение.
Полвека полной востребованности и поступательного движения по восходящей к подлинному расцвету – тот творческий багаж, с которым народная артистка Азербайджана Джаннет Селимова в эти дни взялась за новый проект.
Говорит, стадионные зрелища не для театра. Интимная обстановка малой сцены, когда актер и зритель могут смотреть в глаза друг другу, позволяет одним делиться сокровенным, а другим – с благодарностью внимать каждому слову, жесту и интонации талантливых лицедеев, за которыми непременно последуют мысль. А может быть - вожделенная искра озарения, посещающего только тех, чья мысль, не зная праздности, устремлена в поиск новых открытий?
Успехов новому вашему проекту, Джаннет ханум. Не оставляйте усилий, маэстро!
Галина МИКЕЛАДЗЕ
