Балет «Семь красавиц» возвратился на сцену
Дорогой проект в честь 90-летия Кара Караева.
Событие, которого так долго ждали соотечественники Кара Караева, наконец-то состоялось. В минувшую субботу балетная труппа Азербайджанского государственного театра оперы и балета показала премьеру балета, партитуру которого выдающийся азербайджанский композитор написал почти 60 лет назад, всей душой проникнувшись образами и идеями великого поэта и мыслителя XII века Низами Гянджеви, 800-летие которого тогда готовилось широко отметить мировое сообщество.
Поставленный этим театром в 1952 году балет на потрясающую до глубины души музыку десятилетиями, как говорится, не сходил со сцены, но как-то незаметно выпал из репертуара и теперь предъявлен современным зрителям как новое произведение.
В процессе непростой работы над балетом участники проекта не раз рассказывали в прессе о своих замыслах, подчеркивая, что ничего общего с предыдущими постановками новый спектакль иметь не будет: новыми предстанут либретто (основа сюжета), хореография и даже… партитура, над которой «поработает» музыкальный руководитель и дирижер Эльшад Багиров.
Вероятно, закономерно желание найти формы, адекватные современному зрительскому восприятию, и сказать свое слово в постановке, которая делается сегодня, а потому, веря в намерения участников проекта и в эффект от затрачиваемых усилий, зрители, любители балета в вечер премьеры с воодушевлением шли в театр.
Театр действительно встретил во всеоружии. Благодаря вкусу и опыту талантливого театрального художника, члена-корреспондента Российской академии художеств Дмитрия Чербаджи место действия спектакля в гармонии с проникновенной музыкой Кара Караева предстает загадочным, завораживающим таинственностью миром.
С помощью созданных по задумке постановщика механизмов сцена превращается то в роскошный дворец, то в загадочную пещеру, в которых происходит действие. Здесь есть и роскошь, которой окружали себя властители, и ярко выраженный восточный колорит, и атрибуты времени, переносящие зрителя в средневековье.
К числу серьезных достоинств спектакля смело можно отнести и творческую удачу художника по костюмам Таира Таирова. Редкий знаток исторического костюма он давно уже связал свою судьбу с театральными, чаще - балетными постановками, и почти всегда как весьма ответственный профессионал становится «соучастником» постановщиков. Именно ему удается, осуществляя некую связь времен, с видимой легкостью погружать персонажей того или иного спектакля в то временное пространство, в котором происходит действие, и в «Семи красавицах» чувство прекрасного ему не изменяет.
Танцовщикам явно не просто комфортно в роскошных, богато декорированных костюмах, но и легче проникнуть в образ, а значит передавать содержание исполняемых танцев – оно ведь предполагает собственный характер для каждой из таких непохожих друг на друга принцесс – Индийской и Хорезмской, Магрибской и Славянской, Византийской и Китайской, не говоря уже о Прекраснейшей…
Известно, что идея написать балет пришла к композитору после того, как им была создана сюита «Семь красавиц», где средствами музыки он воссоздал своеобразные характеристики семи героинь, кстати, тем самым независимо от себя облегчив задачу постановщика-хореографа.
Страстные и робкие, трогательные и самоуверенные – можно по-разному воспринимать особенности персонажей, не только надевающих национальные костюмы, но и исполняющих характерные для народов их стран танцы. И в данном случае хореографу остается только проникнуться звуками партитуры, чтобы создать яркие сценические картинки в виде вариаций и развернутых сцен с ярко выраженным национальным колоритом и глубоким проникновением в человеческую суть персонажа.
Хореограф из Санкт-Петербурга Василий Михайлович Медведев, как показалось, с удовольствием принял приглашение ставить в Баку «Семь красавиц» Кара Караева. В академической манере он решил определяющие ритм и настроение спектакля в целом массовые сцены, исполняемые артистами кордебалета, со вкусом сделал вариации солисток и отдельные танцы – такие, как, скажем, «Огонь», «Птицы», «Камни», «Цветы», «Хрустальные капельки» и другие.
Особенно проникновенными у него получились адажио-дуэты – коронные составляющие всех балетных спектаклей там, где удается сделать их центральными развернутыми номерами, выполняющими роль лирических отступлений.
Непростая задача в рамках весьма традиционных средства балетной азбуки насытить эти, кульминационные для балетного спектакля сцены чем-то своим – неподражаемым и незаимствованным - пожалуй, главное достоинство балетмейстера, проба на его состоятельность в каждом, новом для него спектакле. Но проявить эти качества хореограф может лишь при условии, что поддержать его способна труппа, с которой он работает, а предложенное либретто позволяет на едином дыхании выстроить сквозное действие с сюжетом, непременно увлекающим зрителя.
Давно уже ставшие маститыми композиторами ученики Кара Караева говорят, что навсегда запомнили один из его главных заветов связывать замышляемое произведение в единое целое, не допускать, чтобы оно распадалось на несвязанные между собой отрывки, ибо это неприемлемо для симфонического полотна. К сожалению, новое «прочтение» «Семи красавиц» оказалось сделанным в противоположном ключе: большая часть действия балета распадается на отдельные номера и соответствующие паузы между ними, напоминая концертные представления. Но это не прихоть балетмейстера – в соответствии с либретто ему пришлось ставить балет в форме дивертисмента, много десятилетий назад лет отвергнутого балетными театрами.
Поставив задачу непременно отмежеваться от старого либретто, того, ради цельности и соответствия духу произведений Низами которого Кара Караев охотно дописывал новые сцены и танцы, авторы нынешнего проекта лишили балет не только сюжета, но и идеи, а, изгнав из спектакля настоящую главную героиню, избавив героя от умения любить, лишили и зрителей возможности сопереживать происходящему на сцене. Изложенные в программке разглагольствования автора либретто никогда не смогут заменить живое восприятие того, что по идее несет спектакль.
Когда по либретто суть балета сводится к тому, что пресыщенный властью, богатством и ночными общениями с предлагающими себя женщинами-принцессами (семью красавицами, рожденными поэтическим воображением великого Низами!) шах Бахрам отрекается от короны и всего земного, а на сцене происходят в общем-то абстрактные «страдания», поневоле задаешься вопросом – за что такое неуважение к Кара Караеву? Человеку-гению, вся музыка которого проникнута редкой по силе драматургией, вселенскими чувствами к человеку и убежденностью, что столкновения сил добра и зла – суть его творческих усилий и сила его таланта.
Отмечая сегодня удачу ведущих спектакль заслуженных артистов Азербайджана Камиллы Гусейновой и Ислама Исламова, хочется только сожалеть, что содержание новой постановки «Семи красавиц» не позволило им получить удовольствие от общения с музыкой такого мастера, как выдающийся азербайджанский композитор Кара Караев, 90-летнему юбилею которого посвящен представленный на суд общественности проект.
К слову сказать, в нашем Театре оперы и балета становится традицией пренебрежение к сюжетам и либретто, которые теперь, как правило, создаются наспех в виде текстов, «иллюстрирующих» уже написанную музыку. А ведь по идее содержание, либретто должны стать вдохновляющим композитора фактором, определяющим и драматургию спектакля, и его эмоциональный настрой. Так было всегда, даже в таких старомодных романтических балетах, как, скажем, «Жизель» Адана или «Лебединое озеро» Чайковского. Что уж говорить о сегодняшних постановках, рождающихся в наши дни, во время философского осмысления жизни на всех этапах существования человечества, ради чего прожил свою жизнь Кара Караев?
Галина Микеладзе
