Би-би-си: Как из-за карабахского конфликта две деревни поменялись местами – ФОТО – ВИДЕО
30 лет назад, 15 июня 1988 года, Верховный Совет Армянской ССР принял незаконную резолюцию о вхождении Нагорного Карабаха в состав республики – решение, которое затем отменил Верховный Совет СССР.
Эти и другие преступные действия армянского руководства впоследствии спровоцировали конфликт между Арменией и Азербайджаном, в результате которого погибли тысячи мирных азербайджанцев, еще сотни тысяч стали беженцами.
Русская служба Би-би-си рассказала, как жителям двух сел удалось избежать такой судьбы.
Как отмечается в материале, на Южном Кавказе есть два села непростой судьбы: Керкендж в Азербайджане и Дзюнашох в Армении. 30 лет назад в Керкендже проживали армяне, а в Дзюнашохе (тогда он назывался Кызыл-Шафаг) – азербайджанцы.
Но отношения между тогда еще союзными республиками накалились, и десятки тысяч людей стали беженцами. В период хаоса и взаимного недоверия жители деревень решили взять ситуацию в свои руки.
К концу 1988 года, после начала карабахского конфликта, азербайджанские деревни Армении начали пустеть. Мирных жителей изгоняли из родных мест разъяренные армяне и боевики, прибывающие в Армению со всего света.
Впрочем, в Керкендж и Кызыл-Шафаг, как сообщает Би-би-си, население оставалось в своих домах – их чрезвычайная удаленность от крупных населенных пунктов этому способствовала.
«Керкендж и Кызыл-Шафаг расположены вдали от цивилизации, куда нелегко добраться, не испортив подвеску машины. Извилистые дороги, которые ведут к ним, никогда не были асфальтированными. В холодную погоду деревни накрывает одеялом густого тумана», - отмечается в статье.
Армянское кладбище в Керкендже - азербайджанской деревне
«Все началось в 88-м, - вспоминает бывший в те годы председателем совхоза Кызыл-Шафага Байрам Аллазов. - Из Азербайджана пришли вести, что карабахских азербайджанцев армяне депортируют, что депортируют из мест вокруг Еревана и что мы будем следующими».
Соседи из других сел, по его словам, просто «сели на машины и сбежали».
Жители Кызыл-Шафага уезжать совсем не хотели и думали переждать тяжелые времена. Дошло до того, что поддерживать связь с внешним миром пришлось через знакомых армян, а в село начальство из Москвы прислало молодых курсантов – защищать от возможных нападений.
Однажды в разговоре со знакомым чиновником Аллазов спросил: «Чем все это закончится? Ты мне скажи, мы близкие люди, вместе хлеб-соль делили». А тот ответил: «Аллазов, неужели не понимаешь?»
«Только тогда я понял, что нам придется уходить», - помолчав, говорит Аллазов. Но уходить решили вместе – так решили на совете села.
Байрам Аллазов был председателем совхоза Кызыл-Шафага и договаривался об обмене
Ишхан Цатурян руководил переездом из Керкенджа
Трудности переезда
Как отмечается в статье, Аллазов узнал о Керкендже через общих знакомых в Баку. Тогда, вспоминает он, в двух республиках царило взаимное недоверие. И ему с трудом удалось убедить власти пропустить его в Керкендж – в обмен на заверения, что едут они только ради обмена и что никакого кровопролития он не допустит.
С коллегой из Керкенджа Ишханом Цатуряном они обменялись делегациями. Те посмотрели и оценили дома.
Обе стороны были не слишком довольны, но другого выбора ни у кого не было. Дома в Кызыл-Шафаге двухэтажные, внутри паровое отопление, канализация, а стены из зеленного туфа. Деревня была больше – 350 домов против 150 в Керкендже. Людям это не понравилось, говорит Аллазов.
«Народ вообще такой – когда дела идут хорошо, думают, что из-за них, а когда дела идут плохо, говорят: «Чтоб провалился этот председатель, - вспоминает он, - в какую дыру нас привел».
Покинутый дом азербайджанцев в Дзюнашохе
Цатурян вспоминает, как им перед отъездом за бесценок пришлось продать весь скот. «Азербайджанцам было легче, тут соседнее село азербайджанское – в Грузии, - говорит он, - И они весь скот, что у них был, отсюда взяли и отвели туда, а в домах только койки оставили».
По его словам, своих животных он в Азербайджане продал совсем по дешевке – пять коров за 1000 рублей: «Это даже не называется продали – отдали даром».
Но делать было нечего – пришлось соглашаться.
Жители Керкенджа нашли пять грузовиков, загрузили вещи азербайджанцев из Кызыл-Шафага и привезли в Керкендж, и на тех же грузовиках армяне отправили свое имущество в Кызыл-Шафаг.
По дороге, как рассказывает Цатурян, никаких проблем не было. Только дорога была дальней – Керкендж находится в центральной части Азербайджана, а Кызыл-Шафаг (сейчас называется Дзюнашох) – у самой границы с Грузией. Расстояние между деревнями – около 400 километров.
«Никто не верил»
С того момента под армянской оккупацией оказался не только Карабах, но и 7 азербайджанских районов вокруг него.
Этот конфликт часто ошибочно называют замороженным, хотя в зоне соприкосновения продолжаются перестрелки.
Байрам Аллазов, говоря о зарождавшемся конфликте и бегстве из Армении, не перестает повторять, что никто вокруг «не верил, что советская власть рухнет», а его совхоз до последнего продолжал сдавать план.
О том же говорит председатель другой деревни: меняться деревнями, по словам Цатуряна, они собирались лишь на время, пока Москва не наведет порядок.
По ту сторону границы
Прощались в Кызыл-Шафаге. К тому моменту почти все азербайджанцы уехали, остались только некоторые мужчины, а армяне только начали приезжать. Дома в те августовские вечера стояли полупустыми, приехавшие едва начали распаковывать вещи.
Напоследок мужчины вместе помянули всех усопших на азербайджанском кладбище. «Договорились тогда, что в мае они приедут проверить кладбище, а в августе мы приедем туда проверить наше, - говорит Аллазов, - Откуда мы знали, что появятся государственные границы».
Азербайджанское кладбище в Дзюнашохе
Впрочем, между Арменией и Грузией граница долгие годы была весьма условной. И, как говорит Аллазов, армяне легко торговали и поддерживали хорошие отношения с азербайджанцами деревни Ирганчай, которая была всего в четырех километрах от его родного села.
В 1997 году Аллазовы приехали туда на свадьбу родственников: младший сын Байрама Фуад смог разглядеть вдалеке дома, которые семья оставила восемь лет назад.
«Когда мы уехали, мне было 16, теперь, когда я смотрел на него издалека, мне было больно, - рассказывает Фуад. - Хотел пойти и посмотреть ближе, но и армян тоже боялся, думал, в заложники возьмут».
Несмотря на запрет отца, тем туманным ноябрьским утром Фуад сел на грузинскую машину и пересек границу. Лишь дважды он рискнул выйти из машины – чтобы посмотреть на кладбище и сфотографировать ворота родного дома.
Сегодня оба села почти опустели. Аллазов сам живет в Керкендже, все его сыновья – давно уже в Баку. А в Дзюнашохе от 150 семей осталось 150 человек, большинство уехало в столицу или в Россию.
1news.az
