Художник Анар Гусейнзаде: «Женщин Аллах создал красивыми, а глубину я вижу в мужчине…» - ФОТО

Художники бывают разные.

Одни обращаются к мрачным оттенкам, чтобы добиться на своих полотнах эффекта загадочности и таинственности, другие видят красоту в каждом мгновении прожитого дня и делятся ею с окружающими людьми, третьи с помощью своего творчества задают вопросы аудитории, давая пищу для размышлений.

Но есть и такие, которые сосредотачивают в себе все перечисленные грани, не зацикливаясь на одном единственном направлении, отточенном до совершенства. И в то же время их не назовешь универсальными, ибо во всех работах присутствует некая авторская идентичность, индивидуальный почерк, который делает этих людей узнаваемыми на художественной арене.

С Анаром Гусейнзаде, который является ярким примером многогранного живописца, я познакомилась довольно нестандартным образом – через его арт-дилера Руслана Аслан-заде. Учитывая, что в нашей стране практически не практикуется продажа картин посредниками, я искренне удивилась, что их сотрудничество продолжается уже на протяжении долгого времени и, кстати говоря, достаточно успешно.

Мы сидели в его мастерской, и беседа плавно перетекала с одной темы на другую – обсуждения творчества сменялись религиозными спорами и философскими откровениями о поиске смысла жизни, в результате чего в моей голове все отчетливее складывался образ не просто талантливого художника, но и глубокого мыслителя…

- После того, как вы начали работать в тандеме с Русланом, продажи пошли лучше?

- Да, потому что любому художнику необходим человек, который будет расхваливать его картины, ведь самому этим заниматься достаточно некорректно. Чаще всего мы имеем дело с иностранцами, которые понимают, в чем заключается деятельность арт-дилера. Что же касается азербайджанцев, наш народ скептически относится к таким посредникам, полагая, что они назначат более завышенную цену, нежели если договариваться напрямую с художником.

Клиенты, которые приходят в мою мастерскую, имеют определенную цель. Они хотят прикоснуться к мистике, открыть для себя что-то новое и, проникшись атмосферой, которая здесь царит, непременно возвращаются обратно.

- А вы показываете людям только готовый результат или разрешаете им присутствовать при процессе написания картины?

- Когда я рисую у кого-то на глазах, процесс теряет свою естественность. Потому что присутствие посторонних людей рядом не позволяет мне быть самим собой. Я всегда пишу картины, находясь в одиночестве, по-другому просто не получается. И, в основном, рисую ночью, когда никто не мешает и даже не звонит – в таких условиях я могу полностью погрузиться в работу и наслаждаться каждым мгновением.

Вообще, обычно композиция приходит ко мне именно в ночное время суток. Если основная идея найдена, утром я могу продолжить картину, потому что дальнейший процесс автоматически выстраивается в голове.

- Я заметила, что в вашем творчестве прослеживается несколько направлений: изображения Ичери шехер, портреты, натюрморты и абстракция…

- Находясь в творческом поиске, я попробовал очень много направлений, но решил остановиться на перечисленных вами. Ичери шехер – это моя душа. Я не могу жить без этого места, постоянно нахожу в нем позитив и никогда не устаю, изображая на полотнах крепость. И, естественно, это выгодно с точки зрения коммерции – картины с национальным колоритом очень хорошо раскупают.

Что же касается портретов – я, в основном, рисую мудрецов. Мне всегда было интересно познакомиться с человеком, который знает абсолютно все и может дать исчерпывающие ответы на все мои вопросы. Я понимаю, что такого человека не существует, но подсознательно мне хочется верить, что я когда-нибудь его встречу…

- А какие вопросы вы бы задали мудрецу?

- Раньше они были более глубокими, например, как создана наша Вселенная. Сейчас меня это уже не интересует, главное результат – мы имеем возможность жить. Поэтому мои вопросы значительно упростились, и на сегодняшний день я, наверное, спросил бы, отчего люди бывают счастливы или испытывают тоску, что заставляет нас смеяться и так далее.

Будучи юным, когда видел стариков, обязательно задавал им беспокоящие меня вопросы. Самые умные давали ответ, но оставляли его без объяснений. Потому что знали – если я доживу до определенного возраста, то сам доберусь до истины. Подобно Корану, который тоже просто доносит до человека мысль, а шариат пытается обосновать ее, разжевать, тем самым вызывая в тебе множество сомнений и еще больше путая.

- Вы религиозный человек?

- Религия для меня – как философия. Вернее, я просто стараюсь правильно жить.

- А что в вашем понимании «правильно жить»? В соответствии с догмами ислама?

- То что «можно» и «нельзя» заложено в нас природой. Все мы с детства знаем, что убивать – плохо, лгать – тоже, поэтому, когда маленький ребенок начинает врать, он непроизвольно отводит глаза. А Коран просто подкрепляет эти знания, потому что он подобен инструкции. Аллах создал человека и дал ему инструкцию, как это тело использовать.

- А если мы хотим согрешить, какой сдерживающий фактор должен этому помешать? Мысль о том, что после смерти мы попадем в ад?

- Знаете, для кого-то это, может быть, так, но я больше думаю не о жизни после смерти, а о мире, в котором мы находимся сейчас. Есть элементарная система, о которой мы знаем, но зачастую не обращаем на нее внимания. Она заключается в том, что все наши действия со знаком «плюс» даются достаточно сложно, а чтобы совершить нечто отрицательное даже не нужно себя затруднять.

Например, человек хочет научиться водить машину. Он должен стараться, потому что приобретение таких навыков требует определенных усилий. Но если ты хочешь испортить чужую машину – это проще простого. Заработать деньги трудно, потерять их, опять же, легко. Действия со знаком «минус» не требуют затраты сил, потому что олицетворяют зло, навязанное Сатаной. А идти по дороге добра, наоборот, достаточно непросто – ты должен постоянно стараться.

Совершая какие-либо поступки, я всегда думаю о том, чтобы они несли в себе благо. И собираюсь до конца своей жизни не отклоняться от избранного пути. Неважно, приведет ли он меня в конечном итоге к раю, я не зацикливаюсь на этом.

- Мы ушли в такие дебри, давайте вернемся к искусству. Чем вас привлекают натюрморты?

- Скажу откровенно, я пишу их, чтобы зарабатывать деньги.

- Люди охотно покупают натюрморты? Это ведь достаточно банальный жанр…

- Несмотря на это, он очень востребован клиентами. Плюс ко всему, я увлекаюсь археологией, даже участвовал несколько раз в археологических раскопках по собственному желанию, поэтому мне нравится изображать, к примеру, кувшины. Однако я никогда не расставляю перед собой кувшины, просто вспоминаю, как они выглядят, и проецирую на холст свое восприятие.

Когда мне было 6 лет, моя учительница по рисованию давала нам задание предварительно сделать фотографии тех объектов или мест, которые мы собираемся рисовать, чтобы облегчить дальнейший художественный процесс. Мои друзья всегда снимали материал, который потом использовали в работе, а у меня абсолютно не получалось копировать. Учительница ругалась, была недовольна, считала меня бесталанным… А я и по сегодняшний день не могу обращаться к фотографиям или рисовать с натуры – например, изображая Ичери шехер, я извлекаю его облик только из своих воспоминаний.

- А что вы можете рассказать об абстракции? Как рождаются подобные картины?

- Есть такие чувства, как зависть, ненависть, нежность – мы их чувствуем, но не знаем, как они выглядят. Если кто-то просит нас нарисовать картину на тему «любовь», можно, к примеру, изобразить парня, стоящего перед девушкой на коленях, или ребенка, который дарит цветы маме. Но это любовь, которую ты видишь со стороны. А та любовь, что мы ощущаем, она невидима, ее невозможно облечь в форму. И чтобы передать ее на холсте, мы обращаемся к абстракции.

- То есть, вы изображаете чувства, которые вас обуревают в тот или иной период времени…

- Да, поэтому в абстракции я никогда не использую масляные краски. Масляные краски высыхают минимум три дня и по истечении этого периода твои эмоции могут кардинально измениться. Однажды, допустив такую ошибку и поняв, что продолжить работу не удастся, я начал использовать в этом жанре акрил, который очень быстро высыхает.

- Многие говорят, что с технической точки зрения абстракция довольно проста – не нужно каких-либо навыков для того, чтобы поставить на холст несколько мазков. Вы это опровергнете?

- Нет, абсолютно согласен.

- То есть, по-вашему, этот жанр не считается подлинным искусством?

- Я вам отвечу так. Естественно, чтобы нарисовать картину в академическом стиле, нужно обладать фундаментальными знаниями, подобно тому, как невозможно создать симфоническое произведение, не зная нот. Но в абстракции никаких правил знать не нужно. Если ребенок сядет за пианино и начнет играть – он воспроизведет всего лишь набор хаотичных звуков, а если начнет рисовать, получится довольно интересный результат. Потому что абстрактное искусство требует, чтобы в картине не было никаких канонов, никаких рамок.

- А еще я заметила, что вы редко рисуете женщин. Почему образ женщины почти не задействован в вашем творчестве?

- Потому что я стараюсь рисовать не красоту, а глубинный смысл. Вас Аллах создал красивыми, а глубину я вижу в мужчине…

- Я бы с этим поспорила. Как обоснуете свое мнение?

- Просто подумайте, испокон веков все мудрецы были мужчинами. Бог сотворил Адама, а потом Еву – из его ребра. Поэтому в нас имеется и мужское, и женское начало, а в вас – только женское. Но если отложить философию в сторону, я предпочитаю рисовать мужчин, потому что хочу видеть в своих работах грубость. А когда изображаешь представителей прекрасного пола, надо добавлять сентиментальные нотки.

Большинство картин на тему Ичери шехер было создано мною в ранний период. Там сентиментальности больше. Сейчас же мне нравится, когда в работе задействованы именно грубые линии.

- То есть, жизнь превратила вас в более жесткого человека, и это отразилось на вашем творчестве?

- Не сказал бы, что полностью стал жестким, но и не остался таким мягким, как раньше. А еще бытует мнение, что художники всегда рисуют себя…

- Значит, вы ассоциируете себя с мудрецами на ваших картинах?

- Может быть, я их так часто рисую, чтобы, в конце концов, самому стать мудрецом (улыбается). Ведь Господь велел нам искать истину, постоянно развиваться, и это единственное, что движет миром. Если бы не было этого маяка, человек остался бы в пещере.

- И напоследок давайте вернемся к самому началу вашего творческого пути. У вас в роду были художники?

- Нет.

- А родители не отговаривали вас, когда вы решили податься в художественную сферу? Не говорили, что нужно найти более серьезную профессию?

- Расскажу один случай из детства. Однажды меня с братом отдали на акробатику. Брат хотел научиться делать сальто и, так как мы были ровесниками, меня записали, можно сказать, за компанию. Но у меня абсолютно не было желания этим заниматься, и особенно раздражал ненавистный шпагат. И вдруг в один прекрасный день дверь в соседний зал оказалась открыта, и я увидел людей, сидящих за мольбертами. Сказал маме, что тоже хочу рисовать. Мама, естественно, не была против и записала меня в кружок рисования, тем более что это было удобно – залы находились в одном и том же центре, и не было необходимости возить детей по разным местам. Иногда я думаю, если бы не было этой открытой двери, возможно, я не стал бы художником. Или если бы мама не прислушалась к моим желаниям…

Но в нашей семье каждому была предоставлена свобода выбора. Уже в шестилетнем возрасте я четко осознал, что хочу стать художником. Проходя по улице мимо Художественного училища имени Азима Азимзаде, я знал, что непременно буду там учиться. Будто эта дорога была изначально определена мне и занесена в Книгу Судеб, и, понимая это, я никогда не изменял своей мечте.

Даже в самые трудные времена, когда у меня не было ни денег, ни красок, я не сворачивал с избранного пути. Потому что искусство для меня – самый близкий друг, от которого я получаю отдачу. Бывает, делаешь что-то хорошее для человека, а отдачи не видишь, любишь кого-то, а тебе не отвечают взаимностью. Что же касается искусства, сколько ты тратишь на него энергии, столько же оно отдает взамен. Поэтому я не могу без него жить. Если я сделаю даже небольшой перерыв и не буду работать, то просто перестану по ночам спать.

Лейла Мамедова

Фото: личный архив Анара Гусейнзаде