Российский эксперт о 3-х возможных сценариях развития событий в Карабахе и апрельском экзамене для обеих армий
То, что случилось 2−5 апреля, вряд ли можно назвать как-то иначе, чем многодневный бой по овладению узлом обороны противника на линии фронта.
Как сообщает 1news.az, об этом сказал политолог и специалист по новейшей истории Закавказья Олег Кузнецов в своем интервью «Свободной Прессе».
«Армянская сторона потеряла один из пяти созданных на оккупированных территориях Азербайджана укрепленных районов полкового состава, постоянно усиливавшихся в инженерно-саперном отношении на протяжении последних 25 лет. Как только эта локальная по своим масштабам операция была завершена, дальнейшее наступление азербайджанских сил было остановлено приказом из Баку. Стороны, если судить по их официальным заявлениям, понесли минимальные потери в личном составе и боевой технике, которые никак не соответствуют цифрам полномасштабной войны.
Предлагаю порассуждать о том, какие действия государства являются признаками его участия в войне.
Самым главным признаком является даже не объявление войны, а введение в стране военного положения. Ни в Армении, ни в Азербайджане военное положение не объявлялось.
Второй признак — приведение в полную боевую готовность вооруженных сил и силовых структур, включаю полицию, пограничную службу, силы МЧС и т.п. Ничего подобного ни в одной из стран мы также не увидели.
Еще одним признаком участия страны в войне является перевод ее вооруженных сил на штаты военного времени, для чего объявляется частичная или полная мобилизация. Это также не было. Получается, что ни Азербайджан, ни Армения к открытому военному противостоянию не готовились, по крайней мере, на публичном уровне», - отметил он.
Однако, по его мнению, существуют и скрытые формы подготовки той или иной страны к войне.
«Например, проведение скрытой мобилизации путем призыва резервистов на военные сборы, установление цензуры в средствах массовой информации, ограничение полетов гражданской авиации, ограничение свободы передвижения граждан. Но ни одного из этих критериев или признаков подготовки страны к войне в повседневной жизни Азербайджана или Армении мы не видели, равно как этого не видели ни сами местные обыватели, ни многочисленные иностранные журналисты, аккредитованные в этих странах. Наоборот, проводились досуговые мероприятия, летали гражданские самолеты, без ограничений работал интернет…
Из всего сказанного выше можно сделать только один вывод: бой 2 апреля был спонтанной военной операцией, исход которой не был предопределен изначально. Ни для кого не секрет, что обе стороны в Нагорном Карабахе регулярно обстреливают передовые позиции друг друга, что на военном языке называется огневая разведка переднего края обороны противника. К тому же, эти действия позволяют обеспечить безопасность собственного переднего края от действий разведывательно-диверсионных групп противника. Все это — аксиома позиционной войны, которая в Нагорном Карабахе повторялась изо дня в день, точнее — из ночи в ночь на протяжении десятка лет, и никто на это особого внимания не обращал. Но так могло быть только до поры до времени, и, наконец-то, благоприятный момент настал», - продолжил политолог.
Согласно словам О.Кузнецова, переход в наступление под видом более интенсивного ответа на огневой налет противника как вариант развития событий на линии фронта, естественно, был заранее рассчитан и просчитан командованием Вооруженных сил Азербайджана.
«Создание таких планов и тренировка войск к их исполнению — это рутинная часть штабной работы и следующего за ней обучения войск. Я не сомневаюсь в том, что подобные сценарии не раз проигрывались на командно-штабных учениях, а затем отрабатывались на полигонах. Но для того, чтобы планы стали реальностью, требовалось благоприятное стечение обстоятельств, а когда оно возникло, министр обороны Азербайджана генерал-полковник Закир Гасанов отдал приказ о переходе в наступление.
Все ныне находящиеся на службе генералы обеих враждующих сторон — офицеры советской школы, которые по факту своего воспитания не могут воспринять американские, израильские или турецкие принципы планирования боевых операций. С обеих сторон присутствовала одна и та же военная мысль, просто азербайджанские войска оказались более подготовленными к выполнению приказов командования. Скажу больше, восемь из каждых десяти азербайджанских и армянских генералов являются выпускниками одного военного училища — Бакинского высшего общевойскового командного, имеют не только одну общую теоретическую базу, но и одних преподавателей. А это значит, что и при руководстве войсками на поле боя они должны совершать типичные ошибки. Разница заключается в готовности и оснащенности войск.
Армия Азербайджана продемонстрировала не только военно-техническое превосходство, которое позволило ей взломать создававшуюся и периодически усиливавшуюся на протяжении целых двадцати лет в инженерном отношении оборону противника с минимальными для штурма потерями, но и более высокую тактическую выучку и боевую слаженность, когда в штурмовой атаке участвовала не только пехота, ствольная и реактивная артиллерия и танки, но и фронтовая авиация. Это стало наглядным свидетельством того, что сегодня армия Азербайджана представляет собой серьезную военную силу, опасную не только оружием, но и выучкой солдат и офицеров, а также умом командиров. Азербайджанские высшие офицеры явно изучили опыт войн последних лет, которые вели США и Россия в Ираке, Афганистане, Южной Осетии и Сирии, поняли, что противника надо подавлять не превосходством в живой силе, а огневой мощью, что и дало свои результаты», - сказал специалист по новейшей истории Закавказья.
По мнению Кузнецова, дела у армянской стороны обстоят иначе.
«Уровень военного мышления ее военачальников остался в эпохе Карабахской войны 1988−1994 гг., когда боевые действия с обеих сторон велись, по сути, партизанскими методами, а войска не имели системы боевого управления выше батальонного звена. Армия Армении сегодня очень напоминает по своей структуре, манере ведения боя и ментальности армию Украины, которая воюет в Донбассе: нет системы управления выше батальона, ставка делается на морально-волевые качества военнослужащих, а не на превосходство в вооружении, система снабжения и вообще вся военная логистика демаскирована. Сегодня армянская сторона воюет на оружейном металлоломе, который легко уничтожается современными средствами поражения. Оттого и такие цифры соотношения потерь в боевой технике: 6 танков в обороне против одного азербайджанского танка в наступлении, потерянного, к тому же, в результате подрыва на мине.
Армия Армении сегодня очень похожа на российскую армию во времена Первой Чеченской войны 1994−1996 гг., тогда как азербайджанская сродни российской армии образца Югоосетинской войны 2008 года. Безусловно, достичь такого уровня боеготовности войск Азербайджан не смог бы без поддержки Турции и других стран НАТО, особенно в вопросе подготовки офицерских кадров, но это не означает, что в настоящее время турецко-натовское влияние на вооруженные силы Азербайджана является определяющим хотя бы потому, что основу ее вооружения составляет боевая техника российского производства, которая крайне сложно вписывается в западные стандарты управления войсками», - продолжил политолог.
По мнению Кузнецова, одним из факторов обострения ситуации на линии фронта стало то, что у генералов обеих противоборствующих сторон одновременно «оказались развязаны руки».
«Если вы помните, 1 апреля Президенты Азербайджана и Армении улетели в Вашингтон, чтобы принять участие в международного саммите по ядерной безопасности, бесперспективность которого была ясна с самого начала, как только Россия отказалась принимать в нем участие. Воспользовавшись отсутствием верховных главнокомандующих, армянские генералы отдали приказ провести военную провокацию, несколько более активную и интенсивную, чем обычная ночная перестрелка. В ответ они получили не артиллерийскую дуэль, а штурм укрепленного района, к которому явно были не готовы. Закир Гасанов в этом случае рисковал больше, чем Сейран Оганян, но его войска оказались более подготовленными к удару, отчего предпринятое наступление увенчалось успехом. Поэтому я более чем убежден, что как бы ни развивались события дальше, Ильхам Алиев и Серж Саргсян имеют место для политического маневра, чтобы снять с себя лично и со своего политического окружения ответственность за вооруженный инцидент, представив его как инициативу генералов, которая оказалась для одной стороны более успешной, чем для другой», - сказал он.
О.Кузнецов также коснулся разговоров о роли Турции в недавних событиях.
«Ни для кого не секрет, и эта информация была опубликована в открытых источниках, что Азербайджан и Турция буквально месяц или полтора назад подписали межгосударственное соглашение о взаимном обмене старшими офицерами, которые будут проходить воинскую службу в штабах двух стран на постоянной основе. Но это не означает того, что прибывшие в Баку турецкие полковники, растолкав локтями азербайджанских генералов, стали планировать боевые операции против армянских войск в Нагорном Карабахе.
Я уже говорил о том, что у азербайджанских и натовских офицеров, во-первых, разная философия военного дела. Во-вторых, армия Азербайджана имеет на своем вооружении преимущественно российское оружие. Россия не только поставляет его, но и осуществляет подготовку офицеров, которые будут его эксплуатировать. Не спорю, турецкие инструкторы способны подготовить бойцов спецназа, разведывательно-диверсионных групп и вообще всю пехоту. Но артиллеристов, танкистов, войсковую противовоздушную оборону будут готовить выпускники российских военных институтов и академий. В этом случае боевое слаживание между родами войск все равно будет происходить по российским тактическим шаблонам и лекалам, нравится это кому-то или нет. Тут впору турецким высшим офицерам учиться у азербайджанских, а не наоборот.
Но даже если турецкие военные и привезли с собой какие-то собственные лекала и шаблоны, то мало по ним заставить думать азербайджанских военачальников, новые веяния необходимо донести до войск и переобучить их на новый лад. Сделать это за месяц никак невозможно. Поэтому, если турецкие офицеры и присутствовали в районе боевых действий в Нагорном Карабахе 2−5 апреля, то исключительно как наблюдатели или даже стажеры, а никак не инструкторы с правами командиров», - отметил он.
Он также добавил, что ни на секунду не сомневается в том, что Азербайджан будет все более активно использовать силы и средства своей армии для вытеснения Армении с территории Нагорного Карабаха.
«Приказ прекратить огонь был продиктован сугубо политическими, а не военно-стратегическими резонами. Первым политическим фактором стало то, что продолжение боевых действий привело бы к срыву российско-азербайджанско-иранских переговоров по нефти и газу, намеченных на 7 апреля в Баку. Эти переговоры дают гандикап времени для резкой активизации действий Минской группы ОБСЕ по нагорно-карабахскому урегулированию и использования иных миротворческих инструментов в соответствии с нормами международного права и международно-правовыми документами, суть которых сводится к тому, что Армения должна добровольно в одностороннем порядке вывести свои вооруженные силы с оккупированных азербайджанских земель.
Я уверен, что официальный Ереван под любыми предлогами, объективными и надуманными, будет всячески стремиться оттягивать вывод своих войск. Я писал об этом уже не раз и хочу повториться вновь: нынешний политический режим в Армении полностью зависим от ситуации в Нагорном Карабахе, любое изменение ситуации там влияет на его жизнестойкость и жизнеспособность, вплоть до перспективы угрозы физического выживания его лидеров. Ни для кого не секрет, что сегодня политическую власть в этой стране сосредоточил в своих руках «карабахский клан» Кочаряна-Саргсяна. Его составляют одни участники Карабахской войны 1988−1994 гг., для которых освобождение Азербайджаном своих территорий станет не просто военно-политическим поражением, а причиной насильственного отстранения от власти и государственного бюджета», - продолжил политолог.
Исходя из всего сказано выше, О. Кузнецов озвучил два варианта развития событий.
«Первый — Азербайджан, используя в качестве повода провокации армянских сил в Нагорном Карабахе, с определенной периодичностью отвоевывает участки своей территории, как это было 2−5 апреля. В пользу такого сценария развития событий свидетельствуют несколько факторов. Во-первых, невозможно постоянно находиться в напряжении в ожидании удара, не зная, на каком участке фронта и какими силами он будет нанесен. Армянские силы будут морально истощены, и от постоянного морально-психологического напряжения будут терять свою боеспособность. Во-вторых, еще одна-две, максимум, три успешных штурмовых атаки азербайджанских войск еще будут вызывать бурную реакцию международной общественности и политических элит. Потом это приестся, порог реакции повысится, и наше внимание к Нагорному Карабаху обостренно будет привлечено вновь только тогда, когда речь пойдет о боях за районные центры или о штурме Шуши и Степанакерта (Ханкенди).
Второй вариант развития событий — в Армении начинаются массовые общественные волнения на политической или социально-экономической почве, приводящие к отстранению от власти представителей «карабахского клана», после чего начинаются армяно-азербайджанские переговоры об условиях освобождения оккупированных земель и статусе Нагорного Карабаха под юрисдикцией Азербайджана. Народные протесты в Ереване могут начаться как спонтанно, так и вследствие результатов успехов азербайджанских войск, громящих по частям отдельные участки фронта, каждый раз выдавая свои действии как локальное возмездие за нарушение армянской стороной очередного по счету перемирия. Зная эмоциональность армянского народа, спонтанность протестов будет непредсказуема даже для самих протестующих.
Для политического режима «карабахского клана» Кочаряна-Саргсяна есть еще и вариант ва-банка, когда армянские войска в Нагорном Карабахе переходят в полномасштабное наступление, однако их схожесть с вооруженными силами Украины в организации, управлении, логистике, вооружении, подготовке личного состава, профессиональном мышлении военачальников и еще в целом ряде параметров заставляет глубоко сомневаться в успехе подобного предприятия. Достаточно сказать, что за последнее десятилетие армянские вооруженные формирования в Нагорном Карабахе проводили учения только по отражению азербайджанского наступления, не проводя тренировок собственных атак. Даже если такие планы есть в армянских штабах, то войска к их осуществлению на поле боя явно не готовы. Любая неудача в наступлении приведет к сценарию №2», - резюмировал Олег Кузнецов.
Р.Д.
