Нефтяной привкус пятидневной войны
Являющийся пестрым конгломератом этнических групп, Кавказ в последние два десятилетия приобретает для мирового сообщества все более актуальное топливно-энергетическое и геополитическое значение.
Если Балканы во второй половине XIX, по выражению Бисмарка, превратились в «пороховую бочку» Европы, то Кавказ в начале XXI столетия олицетворяет собой идентичное значение для более глобального пространства - Евразии. И весь сложный клубок межэтнических противоречий насквозь пропитан энергетическими интересами мировых держав и уникальным географическим расположением региона, позволяющим вырабатывать оптимальные маршруты движения энергоносителей между двумя великими континентами.
Конфликт вокруг Южной Осетии еще раз в рельефной форме проиллюстрировал истинную транспортно-энергетическую подоплеку тех или иных позиций мировых центров, манипулирующих принципами территориальной целостности и правом на самоопределение в собственных целях.
США и ЕС здесь имеют общность интересов по обеспечению функционирования транзитного коридора через территорию Грузии и изоляции России от природных ресурсов, находящихся в непосредственной близости от ее южных рубежей. Однако, наряду с этим, Вашингтон и Брюссель являются конкурентами, что ярко выражается в дифференциации на «старую» и «новую» Европу. «Старая» выступает в качестве паритетного партнера США, а «новая», скорее, в роли покорных воле патрона протеже.
Конфликт лишний раз противопоставил друг другу два интеграционных пространства: евразийское (ШОС и СНГ) и, с другой стороны, – европейское (ЕС). Кстати, государства имеющие отношение к первому признали на своем саммите 28 августа в Душанбе приоритет России в урегулировании юго-осетинского конфликта, а вторые солидаризируются с позициями США, хотя и не так единодушно, как это хотелось бы американцам. Объектом действий обоих интеграционных пространств является широкое географическое поле от Балканского региона до Кавказа. Но ЕС в то же время неоднократно заявлял и заявляет о необходимости сохранения стратегического партнерства с Россией.
Богатый топливно-энергетическими ресурсами Азербайджан в этом контексте, несомненно, интересен Западу как поставщик газа и нефти в Европу, а также транзитная территория для поставок энергоносителей из Туркменистана. Занявшая радикально прозападную позицию Грузия во всем комплексе западных интересов является лишь территориальным посредником в осуществлении ряда проектов. По ее территории проходят, в частности, нефтепровод Баку - Тбилиси - Джейхан, пропускная мощность которого составляет 1 млн. баррелей в сутки; нефтепровод Баку – Супса с пропускной мощностью в 0,145 млн. баррелей в сутки; железнодорожные пути к двум большим нефтеналивным грузинским портам Батуми (до 0,3 млн. баррелей в сутки) и Кулеви (до 0,2 млн. баррелей в сутки) и газопровод Баку - Тбилиси - Эрзурум с пропускной способностью в 6,6 млрд. кубометров в год.
Пока что мощная и без преувеличения доминирующая экономическая составляющая событий вокруг югоосетинского конфликта складывается не в пользу Запада.
В результате войны в Южной Осетии прекращен транзит через Грузию - 12 августа была приостановлена транспортировка азербайджанской нефти по трубопроводу Баку-Супса. На данный момент азербайджанская нефть экспортируется только по маршруту Баку-Новороссийск, пропускная способность которого ограничена.
Казахстан также намерен переориентировать свой нефтяной поток из грузинских портов на внутренний рынок. Речь идет о 1 миллионе тонн ценнейшего стратегического топлива. Президент национальной нефтяной компании «КазМунайГаз» Серик Буркитбаев заявил, что «несмотря на то, что грузинский Батумский порт в связи с ситуацией на Кавказе не пострадал, и враждебных действий в отношении его не было, обеспокоенность сохраняется».
В то же время Россия продолжает вести переговоры с Азербайджаном о поставках газа и нефти, являющиеся логическим следствием июньских переговоров между двумя странами на высшем уровне в Баку. Кстати, политически они подкреплены «Меморандумом о дружбе и стратегическом сотрудничестве» между ними. Таким образом, Россия демонстрирует нешуточную готовность стать надежным покупателем и партнером Азербайджана по транзиту углеводородов в условиях подверженности Грузии серьезным политическим катаклизмам.
Как известно, Россией незамедлительно предлагаются высокие цены приобретения азербайджанского газа, в то время как планы по расширению трубопроводов в Турцию и дальше на юг Европы, находятся пока еще в стадии разработки. В результате Россия может еще больше укрепить свои рыночные позиции на газовом рынке Европы и на мировом рынке нефти.
Интересные и взаимовыгодные российско-азербайджанские варианты сотрудничества, безусловно, вызывают обеспокоенность Вашингтона. «Если в Баку согласятся на такое партнерство, - пишет американская газета «The Wall Street Journal» со ссылкой на экспертов, - то Россия не оставит свободного газа для других потребителей».
Стремление США во что бы то ни стало углубить свое проникновение в Каспийско-Среднеазиатский регион аргументируется соответствующими оценками его топливно-энергетических ресурсов. По данным министерства энергетики США, доказанные запасы нефти в районе Каспийского моря по самой оптимистичной оценке сопоставимы с запасами США, а запасы газа примерно равны всему газовому потенциалу Саудовской Аравии.
В целом ближайшая перспектива дальнейшего функционирования глобального трансэнергетического проекта, соединяющего Центральную Азию с Европой через Южный Кавказ, видится не в столь радужном свете. Хотя следует подчеркнуть, что полное отмирание проекта, с учетом фундаментальности его планирования, вряд ли возможно. Но за время реанимации «Западного проекта», включающего в себя, прежде всего, стабилизацию политического положения в Грузии, вполне реально возникновение альтернативных проектов трансэнергетической увязки двух континентов. Они уже начинают осуществляться Россией вкупе со странами – членами ШОС. Тем более что надежность Грузии, как транзитера углеводородов в глазах партнеров резко пошатнулось, несмотря на все усилия Запада свести влияние России в регионе до минимума. Но если США, не нуждающиеся в российских энергетических ресурсах, делают это более последовательно, то их европейские партнеры, принимая во внимание серьезную потребность их стран во всем комплексе российской трансэнергетической политики, подвержены определенным колебаниям. Недаром оценки сути конфликта со стороны французского президента Саркози весьма взвешены и дипломатичны, а его желание сохранить Россию в качестве стратегического партнера Европы и не допустить возникновение нового исторического этапа холодной войны, очевидны. К слову, последний тезис был им откровенно заявлен на очередной пресс-конференции в Брюсселе.
И в этом контексте экономический смысл очередного военного конфликта на Кавказе весьма значителен. Ибо в случае успеха США и их союзников, усиление их контроля над энергетическими ресурсами и их поставками на мировой рынок имел бы очевидную перспективу распространения и на другие части геостратегического эллипса. То есть через Каспийское море на юг к Ирану и арабскому миру, ресурсы которого прочно сосредоточены в руках местных монархических режимов. А, может, и на север, вглубь российской территории? Этот стратегический эллипс весьма важен, поскольку по всей его территории находится 80% мировых энергетических ресурсов.
Шокирует другое – в процессе конкурентной борьбы за контроль над топливно-энергетическими источниками в начале нового тысячелетия, как и в предыдущих двух столетиях, страдания народов Кавказа, да и других регионов стратегического эллипса не входят в расчеты мировых стратегов.
Айдын Гаджиев, доктор исторических наук (Азербайджан)
Публикуется в рамках сотрудничества 1news.az и РИА Новости
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
