Туркменистан приоткроет тайну своих запасов
Нефтегазовые запасы прикаспийских государств – не то чтобы тайна за семью печатями. Но до сих пор на их счет существует много кривотолков. Некоторое время назад был период эйфории и активного прихода в регион Каспийского моря крупнейших иностранных нефтегазовых компаний.
В 90-х годах даже поговаривали о появлении серьезного конкурента для ближневосточной нефти со стороны каспийских государств. Впоследствии это оказалось блефом, учитывая как низкое качество каспийской нефти, так и высокую стоимость ее транспортировки и транзита.
С другой стороны, в некоторых странах региона даже инвесторы не знали, о каких реально извлекаемых нефтегазовых запасах идет речь. В связи с этим появились и скептики. В частности, несколько лет назад на международной нефтегазовой выставке KIOGE в Алма-Ате тогда еще специальный представитель Госдепартамента США по делам Каспия Стивен Манн утверждал, что Каспий имеет всего 4% всех мировых запасов нефти.
Оптимистическую картину подпортил, в частности, Азербайджан, где была выявлена существенная разница между ожидаемыми и реальными запасами нефти и газа на каспийском шельфе. Держит в напряжении инвесторов также окончательно не подтвержденный объем запасов нефтегазовых ресурсов в районе казахстанской и российской части Каспия.
Но настоящим «белым пятном» даже на этом фоне был Туркменистан, чьи истинные запасы газа оставались полной загадкой. Конечно, аудиты по отдельным месторождениям проводились. Так, например, в 1996 году американская компания «Юнокал», которая лоббировала строительство туркменского газопровода через Афганистан в Пакистан, провела аудит крупнейшего в стране Давлетабадского туркменского газового месторождения. Тогда было установлено, что реальные запасы газа на Давлетабадском месторождении составляют 1,3 триллиона кубометров. Сейчас, по мнению экспертов, запасы максимум составляют 550-600 миллиардов. Затем, по некоторой информации, в конце 90-х годов аргентинская компания «Бридас» при участии туркменских геологов провела в республике геологоразведочные работы, результаты которых были засекречены. В 2004 году американская консалтинговая компания DeGolyer & MacNaughton проводила оценку запасов Давлетабадского газового месторождения, а Gaffney,Cline & Associates Ltd. сертифицировала запасы ряда газовых месторождений на востоке Туркменистана. Но результаты исследований так и не были обнародованы, что опять дало повод усомниться в способности Туркменистана выполнить все запланированные и уже подписанные долгосрочные контракты по поставкам газа.
При покойном Сапармурате Ниязове такая секретность имела несколько целей. Во-первых, легче было манипулировать инвесторами и геополитическими игроками, заинтересованными в туркменском газе. Во-вторых, проще было скрывать истинные размеры получаемых доходов от продажи газа, основная часть которых шла непосредственно самому Ниязову. При этом бывший президент Туркменистана умудрился заключить долгосрочные контракты на поставки газа с Россией, Китаем, Ираном, Украиной. Кроме этого, были сделаны заявления по поводу возможности заполнения трансафганского и транскаспийского газопроводов.
Поэтому не удивительно, что после смерти Туркменбаши одной из главных задач Гурбангулы Бердымухаммедова было успокоить своих партнеров и подтвердить выполнение взятых страной обязательств. Тем более что сам президент Бердымухаммедов также не удержался от соблазна и подписал соглашение об участии в проекте строительства Прикаспийского газопровода. В этой связи Бердымухаммедов уже заявил о возможном обнародовании информации о газовых запасах Туркменистана. Хотя на данный момент речь идет о проведении международного аудита лишь трех крупнейших углеводородных месторождениях страны – Гунорта, Елотен и Осман. Впоследствии планируется провести общую оценку газовых запасов Туркменистана.
Если суммировать все существующие точки зрения, то, по мнению экспертов, международная сертификация запасов позволит Туркменистану решить сразу несколько задач. Бердымухаммедов хочет успокоить своих партнеров по газовому сотрудничеству. И в первую очередь Россию, которая должна получить 80 миллиардов кубометров газа в год, начиная с 2009-го. На «свои» 30 миллиардов кубометров газа в год рассчитывает Китай. Ирану Ашхабад обязался до 2018 года поставлять семь миллиардов кубов ежегодно. К тому же само руководство Туркменистана получит более или менее объективную картину о газовых возможностях для того, чтобы сформировать свою долгосрочную энергетическую политику. Она, по идее, должна активизировать приток иностранных инвестиций, поскольку предусматривается не только освоение каспийского шельфа, но и разведка новых месторождений на суше. Это, в свою очередь, сделает возможным получение кредита во всех мировых банках, требующих гарантий возврата своей ссуды. Кроме того, появится возможность перевести основную часть прогнозных ресурсов углеводородов в запасы промышленных категорий.
Одновременно не стоит забывать о потеплении отношений между Азербайджаном и Туркменистаном, что не исключает начала нефтегазового сотрудничества двух стран, как это уже произошло между Россией и Казахстаном. Сейчас возобновились не только дипломатические отношения, но и активизировался переговорный процесс по спорным вопросам. Баку ответил на это предложением о совместной разработке месторождения Кяпяз. Кстати, для Азербайджана сложился удачный фон для встречи президента Туркменистана - Ашхабад сейчас имеет напряженные отношения с Ираном из-за прекращения поставок газа. Это выгодно Баку, так как отношения Азербайджана и Ирана также до сих пор остаются весьма сложными.
Досым Сатпаев, директор Группы оценки рисков (Казахстан), член Экспертного совета РИА Новости
Публикуется в рамках сотрудничества 1news.az с РИА Новости
