Россия: почти двадцать лет спустя
О чем думается в 19-ю годовщину российского суверенитета
Главное достижение 18 лет существования России как независимого государства – это тот факт, что наша страна не только состоялась как самостоятельное государство, но и стала неотъемлемой частью мировой экономики, и в первую очередь ее европейского сегмента. Сегодня Россия поставляет не менее трети потребляемого странами европейского Союза газа, занимает ведущие позиции по экспорту в эти страны нефти, минеральных удобрений и металлов. В 2001-2008 гг. Россия демонстрировала самый быстрый удельный рост ВВП в мире, опережая по этому показателю даже восхищающий всех Китай.
А ведь еще только в 1994 году удельный вес российской экономики в торговом обороте стран ЕС равнялся весу Голландии. В 1990-1992 гг., когда российскому государству угрожала реальная опасность исчезнуть с политической карты мира вслед за СССР, в Западной Европе и США беспокоились только о «дестабилизации региона» и возможных потоках спасающихся от этой самой дестабилизации беженцев. Экономических потрясений от исчезновения России наши западные партнеры не предсказывали. Почему? Да потому что роль России в мировом разделении труда в момент рождения нового государства 12 июня 1990 года, несмотря на дутые цифры номинального развития советской экономики, на самом деле была незначительной. Сегодня ситуация совсем другая.
Сегодня в России присутствуют практически все крупнейшие энергетические, автомобильные, металлургические компании мира. Российские гиганты (такие, как «Газпром» или «Северсталь») покупают активы за рубежом – при рождении России 18 лет назад такая ситуация казалась немыслимой.
Легко ли далось такое преображение страны? Очень нелегко. Помимо высокой социальной цены (коренное население за эти годы сокращалось со скоростью приблизительно 400 тысяч человек в год), за модернизацию и открытость миру пришлось расплатиться и утраченными иллюзиями.
В начале девяностых годов этих иллюзий было две – вера в реальность построения в России парламентской системы правления и надежда на скорую интеграцию в западный мир (или по крайней мере построение с этим миром союзнических отношений).
Обе эти иллюзии времен правления Михаила Горбачева основывались, вопреки распространенному мнению, не на знании, а на незнании. Страна, прожившая в изоляции более семидесяти лет, имела смутное представление не только о западном мире, но и о самой себе – о реальных, а не пропагандистских чаяниях народа, о его ценностях, представлениях о правильной жизни, поведенческих стереотипах.
Постепенно уже к концу девяностых годов в России и многих других странах СНГ возникла органичная для них форма правления – президентская республика с расширенными полномочиями у премьера, крепкой спайкой между властью и бизнесом, профессиональным и не очень приветливым к «чужакам» элитным классом. Во внешней политике неудачные попытки интеграции с Западом привели к выбору в пользу многовекторности внешнеполитического курса. Многовекторность при этом понимается как стремление сотрудничать со всеми странами мира, не выделяя западные страны в качестве привилегированного меньшинства. На международной арене делается упор на защиту множественности форм развития разных стран.
В этом вопросе Россия резко разошлась с США, которые при администрациях Клинтона и Буша-младшего стали активно делить мир на своих и чужих, выделяя «демократические» страны (в основном, союзников Америки) в отдельную особую группу. Больше того, США требовали от других крупных стран солидарности с этим своим подходом. Россия на такое согласиться не могла.
После 2001-2002 гг. Россия смогла позволить себе позволить такую независимую политику, поскольку стране удалось выплатить большую часть внешнего долга, вплоть до 2000 года съедавшего каждый год треть бюджета страны. Уже к 2005 году у России наметилась перспектива войти к 2010 году в пятерку самых крупных экономик мира. В 2007-2009 гг. начали ломаться неблагоприятные демографические тенденции. Все это – основание для того, чтобы смотреть в будущее с оптимизмом.
Конечно, это не значит, что Россия вернется к модели Советского Союза и будет играть аналогичную роль на мировой арене. Внешняя политика нашей страны больше никогда не будет мессианской. Но страны, желающие идти по собственному пути, всегда смогут найти в лице России союзника.
Дмитрий Бабич, обозреватель
Публикуется в рамках сотрудничества 1news.az и РИА-Новости
Мнение автора может не совпадать с позиций редакции.
Редакция не несет ответственности за позицию автора
