Российский политолог: «За эти годы сложилась «инфраструктура урегулирования» конфликта, которая живет собственной жизнью»

Интервью 1news.az с известным  российским политологом, экспертом Института русского зарубежья Виталием Журавлевым.

- Что стоит ожидать от процесса урегулирования нагорно-карабахского конфликта в ближайшее время?

- Оснований реальных «прорывов» в вопросе урегулирования конфликта вокруг Нагорного Карабаха в целом ожидать не приходится. Это объясняется в первую очередь имеющимися расхождениями в подходах сторон конфликта. Трехсторонние встречи скорее будут иметь значение, ориентированное на пиар-интерпретацию, чем на сам предмет - конфликт.

Хотелось бы отметить, что за эти годы сложилась «инфраструктура урегулирования» конфликта, включающая политиков, дипломатов, экспертов, СМИ, НПО и т.д., которая живет собственной, порой независимо от реальных процессов, жизнью. Отсюда столько разнообразных гипотез, необоснованных инициатив, неоправданных ожиданий и, наряду с этим, порой недооценка действительно существенных фактов.

- Могут ли на дальнейший процесс урегулирования нагорно-карабахского конфликта повлиять события, связанные с Ираном?

- Если возникнет военный конфликт США и его союзников с Ираном, то это приведет к глобальному синергетическому эффекту, который вариативен и поэтому трудно поддается прогнозированию.

И для Армении, и для Азербайджана, на мой взгляд, было бы правильно максимально дистанцироваться от этой ситуации. События вокруг Ирана не должны непосредственно повлиять на нагорно-карабахский конфликт. Однако события в иранском контексте отразятся на многих регионах мира: на Ближнем Востоке, в Северной Африке, Европе, США. Видимо, они не обойдут стороной СНГ и Южный Кавказ. Для последних это может произойти через изменение экономической ситуации (повысятся цены на нефть и пр.) и социальные последствия, включая появление масс беженцев.

Кроме того, позиция по Ирану станет тестом на лояльность по отношению к центрам силы. Те могут начать «зачищать» политические поля, в том числе через провоцирование внутриполитических проблем и эскалации карабахского конфликта. Так что общие настроения в иранском контексте достаточно тревожные.

- Франция, чей парламент намерен принять закон о криминализации отрицания «геноцида армян», и США, где Сенат под давлением армянского лобби так и не утвердил Мэтью Брайзу послом в АР, могут оставаться посредниками в карабахском конфликте, как Вы считаете?

- Минская Группа сегодня - это тот механизм, который отражает Realpolitik. Как можно изменить существующий формат? Пригласить в посредники Китай, Иран, Турцию, Германию? А как же позиция США и Франции? Игнорировать их? Тогда эти государства будут оказывать политическое давление на Баку со всеми вытекающими последствиями. Причем, если Францию еще можно как-то отодвинуть (что тоже нежелательно), то противодействие США будет иметь фатальные последствия для Азербайджана, особенно учитывая, что страна не входит в интеграционные структуры типа ОДКБ и ЕврАзЭс.

К тому же, если даже гипотетически предположить появление новых посредников - не факт, что их деятельность будет более эффективной.

- Как Вы  оцениваете состояние турецко-французских отношений?

- Как оценивать их в силу известных событий? Видимо, для двусторонних отношений этих государств бывали лучшие времена…

Не думаю, что обострение примет тотально необратимый характер. Есть существенные вопросы международных отношений, которые важны и для Франции и для Турции. Например, та же ядерная программа Ирана, или интеграция Турции в европейские структуры.

Кстати, возможно, что французы с их евро-центрической ментальностью до конца не осознавали болезненность принимаемого решения для турецкой стороны.

- Может ли Россия в настоящий момент, воспользовавшись разладом отношений Турции с Западной Европой, постараться полностью перетянуть Турцию на свою сторону и вдвоем всерьез взяться за решение региональных конфликтов?

- Россия и Турция сотрудничают, прежде всего, в экономической плоскости. Что касается решения региональных конфликтов… для российской внешней политики было бы, безусловно, плюсом, если бы Турция признала государственность Абхазии и Южной Осетии. Но это маловероятно.

По Нагорному Карабаху позиции России и Турции различаются, так как Анкара поддерживает в этом споре однозначно Баку, а Москва играет роль нейтрального посредника между Баку и Ереваном. Россия поддерживает открытие турецко-армянской границы, однако Баку это как раз не устраивает.

«Полностью перетянуть Турцию на свою сторону» не получится, потому что и Москва и Анкара имеют свои национальные интересы, которые в некоторых вопросах близки, а где-то различаются.

Гамид Гамидов (Москва, Россия)