А вы воровали пепельницы в кафе? Или «чистосердечное признание облегчает…»
Во французском языке слова «летать» и «воровать» совершенно одинаковы.
А потому, когда, сидя на языковых курсах, я какого-то черта призналась, что несколько раз воровала в кафе всякую мелочь, это, наверно, прозвучало очень красиво и двусмысленно. Что-то вроде «Мне иногда нравится летать в кафе…». Как поэтично… Так и представляешь себя, парящей под потолком, над головами изумленных официантов и посетителей, роняющих челюсть в салат «Цезарь».
Но, увы, одногруппники этой игры слов и смыслов не оценили. Моя откровенность была встречена со строгостью, коей мог бы позавидовать любой начинающий следователь.
Удивление, смешанное с праведным гневом, исказило лица сидящих вокруг девочек и мальчиков, и вообще все выглядело так, будто речь шла не об украденной пепельнице, а об убитом дедушке.
В общем, в ближайшие минут 15 я, безбожно коверкая язык Дюма и Алена Делона, объясняла группе, что не являюсь ни клептоманом, ни криминальным элементом. И что это просто…эмм… «хобби».
- Это же так романтично: подарить кому-то, например, свечку, украденную специально для этого человека! – говорила я.
Но, судя по всему, никто кроме меня это особо романтичным не считал. В общем, на мою репутацию с тех пор легло большое чернильное пятно, а в душу закрались сомнения: может, я и в самом ли деле просто морально разлагаюсь, сама того не замечая…
Так что, теперь то и дело пристаю к знакомым с вопросом: «Ты когда-нибудь что-нибудь крал, а?». Результаты сего соцопроса пока что 50 на 50. То есть, половина респондентов выглядят шокированными и на всякий убирают в карман мобильный телефон, а вторая половина - с блеском в глазах начинает рассказывать о своих «преступлениях». И чего только, оказывается, не таскают люди…
В принципе, понятие воровства очень обширное. Под «статью» нарушения библейской заповеди «Не укради» подпадают и те, кто имеет привычку пользоваться в личных целях офисными канцтоварами, и те, кто скрывается за границей с чужими миллионами. И было бы лицемерием говорить, что подсвечники и пепельницы – это просто милая забава романтиков с большой дороги, а миллионы – смертный грех. Хотя… Знаете, в нашей стране чаще приходится сталкиваться с обратным лицемерием: пепельница приравнивается к аморальщине (да, я злопамятная и все никак не могу забыть реакцию одногруппников); а вот систематическое обкрадывание, например, родного предприятия оправдывается поговоркой «Bacarana can gurban».
Но то пристрастие, о котором я сейчас говорю, все же имеет свои «родинки», свои отличительные черты, выделяющие этот «грех» из толпы всех остальных. И, прежде всего, он почти не преследует материальной выгоды.
В этом случае «вором» движет не столько желание присвоить понравившуюся вещь, сколько просто сделать глоток адреналина, испытать себя, пережить крохотное приключение, которое, скорее всего, не обернется ничем серьезным, кроме, разве что, нескольких неприятных моментов, если вас вдруг поймают на месте преступления.
Своего рода игра в гангстеров, имитация бесшабашности. Видимо, в каждом из нас живет какая-то потребность в «плохом поведении», в нарушении правил, определенном хулиганстве. Вот и удовлетворяем эту потребность кто как может и кому как позволяет личный моральный кодекс (да и про Уголовный кодекс тоже приходится помнить)…
Ну, да ладно, бог с ними, пепельницами и салфетками… Давайте о высоком. Как-то одна моя знакомая – пожилая интеллигентная женщина – переезжала на новую квартиру.
В будущем жилище не было места для ее обширной библиотеки, так что, она решила раздать ее всем желающим, забрав с собой только самое любимое. Мы налетели как толпа варваров на разгромленный Рим. Но только я потянулась за увесистым томиком рассказов Эдгара По, как хозяйка сразу же умерила мой пыл.
- Нет, эту не отдам. Я ее украла у одного профессора.
И поведала душераздирающую историю о любви к литературе в эпоху дефицита. Обкрадывать душечку-профессора, пригласившего их, своих молодых коллег, в гости, ей было конечно же неловко, но душа так громко требовала Эдгара По, что эти крики заглушали голос совести. Кстати, кажется, даже считается, что воровать книги вообще не зазорно. Только, боюсь, библиотекари и владельцы книжных магазинов придерживаются другого мнения…
Ладно… Раз пошла такая пьянка, признаюсь еще кое в чем. Есть у меня одна «мечта идиота»: стащить синий бильярдный шар. Именно синий, и именно стащить. Чтобы потом носить его с собой аки талисман и катать по столу в моменты задумчивости. Вариант «купить весь набор» не рассматривается, ибо это разрушило бы в моих глазах все колдовство… Но все же, видимо, я не совсем еще пропащая личность, потому что не могу себе позволить вот так просто взять и слямзить один шар, зная, что в результате этого «осиротеет» весь комплект. Эх… Но давеча один друг пообещал, что при случае возьмет этот грех на себя и все же добудет мне сей запретный плод, эбонитовое бильярдное яблоко. Так что, если ты это сейчас читаешь, имей в виду: я все помню…
Честно говоря, понятия не имею, зачем я вообще решила написать обо всем этом. Ведь трудно представить более неблагодарную тему. Никакой морали, никаких более-менее вразумительных выводов, никакой практической пользы… Только неуклюжее покаяние да доморощенная психология. Но это… Например, как если сидишь у окна и вдруг говоришь, тыча пальцем за стекло: «Смотри, обертка от мороженого летит. На фламинго похожа…» И это замечание можно посчитать совершенно бессмысленным.
А можно лишний раз понять, что мы «замусориваем» город. Или то, что уже достаточно потеплело и кто-то ест мороженое на улице, бросая потом обертку мимо урны. И подумать о том, что надо бы тоже «открыть сезон»… А на самом деле, просто ваше внимание в данный конкретный момент привлекла та крохотная часть Вселенной, в которой по небу летела розовая обертка от клубничного «корнета», похожая на фламинго… Что, впрочем, ничуть не отрицает того, что, во-первых, город у нас действительно замусоренный, а, во-вторых, скоро действительно можно будет открывать сезон мороженого. Не краденного.
Mo-Nika
