Расим Балаев: «Личное – это то, что ты оставляешь только для себя» - ИНТЕРВЬЮ

Народный артист Азербайджана, кумир 70-80-х. Первый секретарь Союза кинематографистов Азербайджана. Производит впечатление человека сдержанного, мысленно сосредоточенного на глобальных проблемах… В общении открыт, дружелюбен.

 

– Вы в структуре меняющихся времен…

 

- …прежде всего человек, потом актер, потом – чиновник. Время движется вперед, и мы меняемся вместе с ним. И у каждого периода – свои задачи, свои проблемы. Так же, как и у возраста. Помните, у Шекспира в пьесе «Как вам это понравится» есть прекрасное описание семи возрастов? Цитировать не буду, просто хочу подчеркнуть, что у каждого времени есть свои плюсы и свои минусы. Развал Союза, например, я воспринял как катастрофу: не понимал, что будет с кино, что буду делать я сам… Несколько лет был, что называется, в простое. В этом году мне исполняется 60, и я, не забывая о прошлом, в будущее смотрю с оптимизмом. Все налаживается! Кино постепенно возвращает себе прежние позиции. В год мы снимаем по три-четыре картины, и это вселяет уверенность.

 

– Ностальгия по прошлому…

 

- …– это тоска по времени, в котором осталась молодость. Осталось то лучшее, что было и в нас самих, и в нашей жизни. А сейчас много такого, с чем я не могу смириться. Не могу принять. И прежде всего – люди: они стали жестче, закрытее, черствее. Происходит тотальное разобщение. Процесс этот, похоже, необратим, и это меня огорчает.

 

– Смысл жизни…

 

- …– это то, что дано нам от Бога. Он дает нам жизнь, ведет по пути совершенствования. И мы учимся быть лучшими: в профессии, в жизни. Не ради эгоистичного тщеславия, но ради оправдания факта своего прихода в этот мир, в эту жизнь. А она – великое таинство. Иногда смотришь на окружающий мир и чувствуешь течение жизни так остро, что невозможно смириться с мыслью, что когда-нибудь тебя не станет, а мир будет все так же прекрасен. Но потом понимаешь, что это – нормально, так должно быть.

 

– Положительный или отрицательный герой…

 

- …– это то, что придумали литературоведы. Я ни тот, ни другой. Я – то и другое. Потому что не идеален. Я, как и все смертные, ошибался. Не могу сказать о себе, что идеально и безупречно прожил эти годы. Нет только плохих или только хороших людей. В каждом из нас есть и то, и другое. Я и героев своих всегда играл так: опираясь на сценарий, всегда искал, где мой герой ведет себя благородно и достойно, а где – низко и подло. Сам же старался жить так, чтобы не делать подлостей, не предавать.

 

– Хороший друг…

 

- …– это умение быть бескорыстным: честным и преданным. По крайней мере, именно так я всю жизнь относился к тем, кого считал своими друзьями и кому был другом сам.

 

– Либерал и деспот…

 

- …– это, наверное, черты, присущие очень многим мужчинам «кавказской национальности». Я хочу сказать, что мы в силу нашей ментальности бываем то либерально-снисходительны к каким-то проявлениям человеческой слабости, то абсолютно деспотичны там, где дело касается общепринятых принципов морали. Это, мне кажется, даже классифицировать нельзя. Потому что и то, и другое может проявляться не только в рамках наших убеждений, но и под воздействием минуты. Ведь мы – люди эмоционально подвижные!

 

– Учитель – зто…

 

-…не обязательно тот, кто с институтской кафедры сеет зерна доброго, мудрого, вечного. Я так понимаю, что учить можно собственным примером. А если говорить о профессии, то и здесь можно прибегнуть к таким же приемам. Я, когда смотрю, как работают голливудские звезды, подмечаю множество профессиональных нюансов, которыми, как и приемами, пополняю свой ремесленнический багаж. А как же! Иначе нельзя. Профессии актера надо всю жизнь учиться. Я не считаю зазорным перенимать какие-то приемы и у молодых: они моложе нас, динамичнее и сегодняшнюю жизнь понимают так, как нам, наверное, понять не дано. Потому что – из другого времени. И это правда. Поэтому каждую новую работу на съемочной площадке я начинаю как первокурсник и не считаю зазорным слушать объяснения начинающего режиссера, не напоминая ему о своем опыте и знании профессии… Ведь он – режиссер. Отношения профессионалов на площадке должны строиться так, чтобы каждый делал свое дело!

 

– Конфликт отцов и детей…

 

-…– это всегда противостояние мировоззрений. Мои дети выросли, у них уже свои семьи. И у меня с ними вполне дружеские и теплые отношения. Но иногда мне бывает трудно понять их. В наше время все было по-другому. Проще. Открытее. И, наверное, с точки зрения человека того времени – правильнее. Видимо, во мне сидят какие-то стереотипные привязанности к счастливым моментам прошлого, которое мне кажется более светлым. Я это понимаю. Однако иногда позволяю себе поворчать…

 

– Сегодня боитесь того, что…

 

-…какой-нибудь мальчишка с купленными правами станет причиной глупой гибели на шоссе. Я живу за городом, в Шувелане. В маленьком уютном домике. Там я абсолютно счастлив. Но в город, на работу приходится ездить на машине. И такие поездки – это постоянные стрессы от безграмотной езды и некорректного поведения юнцов-водителей на дороге.

 

– Публичная профессия и слава…

 

-…– это огромное чувство ответственности перед самим собой, перед своей профессией, перед мастерами, учителями. Когда у тебя звание, известность – ты уже не имеешь права работать непрофессионально. Ты не можешь быть неинтересным зрителю – нет у тебя такого права! А слава… Она все время дышит в затылок. Требует профессиональной формы. Это не только право на любовь зрителей, поклонниц, но и огромные обязанности пред ними. Меня слава не испортила, потому что я не испытывал головокружения от успехов. Относился ко всему этому как к результатам качественной работы, старался это качество сохранять и никого не разочаровывать.

 

– Профессиональный компромисс…

 

-…– это когда ты в силу каких-то причин соглашаешься на работу во второстепенном сценарии, заранее зная, что и фильм лучше от твоего участия не станет. У меня есть такие работы. Но есть и оправдание. Для себя. Тогда я лет пять был без работы, и это совпало с развалом Союза, кинематографа… Не понимал, что происходит, и боялся, что уже никогда сниматься не буду. Но… Знаете, славу завоевать трудно, однако гораздо труднее – сохранить ее. Я помню это всегда. И стараюсь держать профессиональную планку достаточно высоко.

 

– Отношение к городу – это…

 

-…44 года преданной любви к нему: к его изумительной архитектуре, к людям необычайной душевной красоты. Сегодня он сильно меняется. И обстановка в городе меняется тоже. Поэтому я и живу в Шувелане. Эти высотные дома испортили архитектурный облик, лишают город своего лица. И потом. У каждого есть право выбирать место для жительства. Но… большой приток сельских жителей в город создал острую демографическую проблему. Ведь, чтобы стать горожанином, надо прожить в городе не один десяток лет! Городская жизнь очень отличается от сельской. А люди по инерции продолжают жить в городской квартире, как в сельском домике: с домашней птицей, с огородиком, размером с балкончик… Город надо уметь понять и принять. Я сам в 17-летнем возрасте приехал в Баку и отлично понимаю, как именно это должно происходить. И отдаю себе отчет в том, о чем говорю.

 

– Мечты о будущем – это…

 

-…надежда на то, что азербайджанское кино вернет себе былую славу. Что появятся новые интересные молодые режиссеры, сценаристы, актеры… Что мы будем больше снимать. Мы и сейчас снимаем, но надеюсь, что возможностей для этого будет больше.

 

– Мечты для себя…

 

-…– это ожидание того, что на экраны выйдет фильм Аяза Салаева. Очень интересный сценарий. Я прочитал и очень заинтересовался. И это – тоже профессиональное завтра.

 

– Личное – это…

 

-…то, что ты оставляешь только для себя: семья, дети, внуки. Радость оттого, что ты в этой жизни что-то сумел, чего-то достиг и не потерял самого себя. А еще – мгновения абсолютного счастья от осознания гармоничного единения с миром…

 

Валентина Резникова