«Поздно вечером Мирджафар Багиров вышел, окруженный сотрудниками, и направился к машине. Мама толкнула меня к его ногам…»
Гюльджахан Гюльахмедова-Мартынова
Режиссер
Воспоминания, рожденные бессонницей…
В одном мгновенье видеть вечность,
Огромный мир – в зерне песка,
В единой горсти – бесконечность
И небо – в чашечке цветка.
Уильям Блейк
Иногда ночью, когда безумно хочется спать, ты не можешь заснуть от мыслей, толпящихся в твоей голове. Они вытесняют одна другую и как-то непоследовательно возникают ниоткуда и уходят не попрощавшись.
Вспоминаешь кого-то, кого ты обидел незаслуженно, кому ты, не желая, причинил боль… И надо бы у него попросить прощения, да его уже нет, а раньше… было недосуг…
А вот вспомнишь, как обидели тебя и тоже забыли извиниться… Все надо бы делать вовремя…
Книга вышла неожиданно скоро и неожиданно прекрасная с великолепным вступлением автора, с замечательными редчайшими иллюстрациями старого Баку с ностальгическими воспоминаниями известных бакинцев. Сразу вслед за книгой появляется в интернете «Галерея» Бахрама Багирзаде, это подогревает интерес к книге – о ней узнают, ее просят, ее требуют и у нас, и за рубежом, а книг не хватает. С тиражом Бахрам просчитался или денег не хватило? Требовалось продолжение, переиздание… и 2-я книга выходит! Проделана очень непростая работа. Это недели и месяцы труда! Это огромные средства! Но книга есть, и это благодаря Бахраму Багирзаде! Это удивительный человек – ему интересно все, он жаден и ревнив в творчестве, он влюбляется в тему и выжимает из нее все. Он еще и художник! Но это, наверное, наследственное… Подождите, и он еще удивит нас своими идеями и талантами! Самый главный талант, которым его наградил Бог – это талант любить и помогать! Его любят и уважают, а теперь и завидуют его бесконечным талантам. Завидую и я – белой завистью!
Телефонный звонок… «Меня нет…» – крикнула я… «Это Бахрам» – сказала дочь. И я схватила трубку… Я обрадовалась этому звонку… Мне было безумно интересно – в какую еще авантюру хочет меня втянуть Бахрам? И… с опаской, что ни в чем не смогу ему отказать… А времена сегодня у меня сложные… Впрочем, как и вчера… и позавчера тоже…
Тема, предложенная мне, показалась абсолютно банальной – «Мужчины в вашей жизни, и какими они должны быть на ваш взгляд?»… Банальные вопросы… Банальные ответы…
Какими? Умными, добрыми, верными, сильными и т.д., и т.п.
Нет… Нет… Было что-то еще такое, чего ждали мы от мужчин. Нужно вспомнить, что же это было?.. Кто и какие мужчины моей жизни?.. Мой отец, мой муж, мои учителя, друзья, и, конечно же, мои ученики… Ну, это позже…
Мужчины, которых забудешь сразу, и те, которые навсегда… Случайные встречи, которые запомнились на всю жизнь… И встречи, которые хочется забыть, вычеркнуть навсегда… Но увы!..
Мой отец, Шуаулла Гюльахмедов, работал в ГПУ. Во время повальных арестов 1928 года, совсем еще молодым человеком, был арестован по какому-то сфабрикованному делу и без суда и следствия приговорен к расстрелу… Мама бросилась спасать его. Она стояла в какой-то подворотне, прижав меня к себе, и ждала конца рабочего дня… Поздно вечером Мирджафар Багиров вышел, окруженный своими сотрудниками, и направился к машине. Мама толкнула меня к его ногам… Боясь упасть, я уцепилась за его брюки… И заплакала… Он поднял меня на руки и спросил: «Чей это ребенок?» «Это дочь Шуауллы Гюльахмедова», – сказал кто-то. Он погладил меня по голове и опустил на землю… «Передайте, что ради этого ребенка мы сохраняем ему жизнь». И быстро пошел к машине… Он сдержал слово…
Расстрел заменили на ссылку в Соловки. Какое ласковое имя у этого страшного места… Пока готовили документы, отец был отправлен в Казань на временное поселение. Мама, взяв меня, отправилась вслед за папой. Мне было три года…
Это были счастливые дни, папе разрешали видеться с нами часто и подолгу. Но счастливые казанские каникулы кончились, и папу этапировали в Соловки, а мы… Мы вернулись в Баку с только что родившимся братиком…
Мама продолжала учебу в мединституте, а ночами дежурила в больнице, с трудом зарабатывая нам на жизнь. Писем от папы не было. Только потом мы узнали, что он был лишен права переписки. Так прошли год за годом…
Как-то вечером мама надела свое единственное нарядное платье, поцеловала нас и куда-то ушла. Бабушка (мать моего отца) и тетя плакали, дед метался на своей половине… От нас, детей, что-то скрывали. Соседка не выдержала и по секрету сказала мне, что сегодня моя мама выходит замуж. Я заплакала, и нас быстро увели спать.
... До сих пор ясно помню сон, который мне приснился в ту ночь… Иду я по улице, ярко светит солнце и почему-то идет дождь. Он заливает мне лицо, глаза. Мне щекотно… Я проснулась...
Потом пришла мама и кто-то еще. Нас, детей, сразу увели к бабушке… Я долго не могла заснуть. За стеной слышались громкие голоса, слезы, а утром я узнала от той же соседки, что на просьбу моего отца вернуться, мама сказала: «Поздно… Уже ничего нельзя изменить…» Прошло столько лет…
А через день папу отправили в Гянджу. Жить в Баку ему не разрешили. Он умолял маму отпустить меня с ним, хоть на неделю. И мама сдалась.
Мы были очень счастливы вместе. Папа ни на шаг не отпускал меня от себя и говорил, говорил, как будто боялся замолчать, чтобы я не ушла.
А потом… Потом я вернулась в Баку… А потом… Папа женился, и с новой семьей вернулся в Баку. Учился в мединституте, жил в селе Зиря и работал там фельдшером.
Мы редко виделись. Иногда папа сбегал с занятий, чтобы повидаться с нами…
Мы часто болели. Нашим доктором был Абульфас Караев. Дети ждали его с нетерпением. Осмотрев, он вручал им рецепт: мальчикам – пять семечек три раза в день, девочкам – два раза попудрить носик и один раз накрасить губы. Это был восторг!
Доктор Караев приходил в полотняной фуражке с большим козырьком, напяливал ее на братика, и пока тот возился с ней, выстукивал его и выслушивал. Однажды он так и ушел, оставив фуражку на голове брата. Мы бросились за ним: «Доктор! Вы забыли фуражку!» Доктор нахмурился: «Я ничего не забываю! Я прописал ему надевать ее два раза в день, утром и вечером, после еды»…
Как-то я была в Зиря у папы в гостях. У папы шел прием. Вошел старик с перевязанной головой. «Умираю, дохтур», – сказал он. Папа осмотрел его и сел выписывать рецепт. «Не надо, дохтур…а аптеку денег нет», – тихо и грустно сказал старик… Папа вывел меня в другую комнату: «Посторожи, чтобы меня не застукали». Он залез в шифоньер, вытащил из сумки жены деньги и отдал их старику вместе с рецептом…
Мой папа… Моя боль… Как мало я его знала… Он очень любил меня… Но ничего не мог для меня сделать… Однажды он принес мне замшевые, слегка поношенные туфли на каблуках. Они были малы его жене, и он их стащил… Я была счастлива – это были первые туфли на каблуках в моей жизни…
Но счастье длилось недолго… Бабушка мне сказала: «Гурбан олум, верни туфли папе. У него дома скандал»… Мне не было жаль замшевых туфель… Мне до слез было жаль папу…
Актуально
Точка зрения
Выбор редактора
Последние новости
