«Отголоски Карабаха»: Мировой сепаратизм вновь набирает ход
Референдум, проведенный в Иракском Курдистане 25 сентября, способный привести к возникновению нового межэтнического противостояния, может поставить регион, да и весь мир перед страшной угрозой пробуждения сепаратистских настроений в различных уголках планеты.
Но не стоит забывать: то, что происходит сегодня в курдской автономии Ирака, равно как и в испанской Каталонии, - проблема отнюдь не новая. На самом деле, все началось гораздо раньше, более 25 лет назад, когда армянские сепаратисты, осуществив в Нагорном Карабахе чудовищную этническую чистку, учинив кровавый Ходжалинский геноцид, оккупировали 20 процентов территорий Азербайджана.
Именно молчаливое безразличие международного сообщества к этой многолетней проблеме, его попустительское отношение к агрессорской политике Армении – основная первопричина появления в мире новых очагов межэтнических и межрелигиозных конфликтов. И процессы, происходящие сегодня в, казалось бы, таких непохожих и во многом далеких друг от друга сообществах является прямым следствием и отголоском нагорно-карабахской проблемы.
Ситуация в Иракском Курдистане показала, насколько хрупкой является стабильность и безопасность в регионе и как важно в этот момент дать категоричную оценку всем без исключения проявлениям сепаратизма в мире и объединить усилия в противостоянии этой угрозе. На фоне проходящих процессов большой интерес представляет вчерашний официальный визит президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана в Тегеран и его переговоры с президентом Ирана Хасаном Роухани.
Об этом - в интервью с азербайджанским политологом, профессором Западного университета Фикретом Садыховым.
- Фикрет муаллим, президент Турции Эрдоган находился с официальным визитом в Иране. Визит довольно-таки неожиданный, учитывая довольно прохладные отношения между Анкарой и Тегераном из-за расхождения взглядов по вопросу сирийского кризиса. Как Вы думаете, может ли это быть связано с референдумом в Иракском Курдистане?
- Сегодня геополитическая ситуация сложилась в таком формате, что она диктует создание новых альянсов. Потому что обстановка очень сильно изменилась – в мировой политике появились какие-то новые элементы, еще более агрессивным стал сепаратизм, - он охватывает все новые регионы. Сегодня он уже но широко шагает и по Европе.
В этой ситуации, конечно же, создаются двусторонние, если и не союзы, то какие-то тактические альянсы. Потому что если активно не бороться с определенными угрозами, рисками, то это может быть чревато очень серьезными последствиями.
Поэтому Иракский Курдистан одинаково беспокоит как Турцию, так и Иран, и в этом вопросе их позиции совпадают. Они обеспокоены возможностью создания этого сепаратистского так называемого «государства».
В отношении Турции все понятно – она уже 30 лет борется с курдскими сепаратистами, потеряв в этом противостоянии очень много военнослужащих, мирных граждан. Ирану эта ситуация также небезразлична, поскольку это разрушает единство Ирака.
Ирак сегодня и по религиозным и по политическим аспектам сегодня - близкое Ирану государство. И если Ирак полностью ослабеет и будет потакать таким центробежным тенденциям и выходу из его состава каких-то отдельных территориальных частей, то в перспективе от страны может ничего не остаться – ведь там и курды, и шииты, и сунниты, и туркманы.
То есть, ситуация очень серьезная, и я думаю, это как раз темы, сближающие сегодня Турцию и Иран, и которые, по сути, дают пищу для размышлений по принятию каких-то безусловных мер, усилий, способных позволить выработать совместную позицию в отношении Иракского Курдистана. Это может быть эмбарго, закрытие границ, это и вопрос энергетических проектов – мы знаем, что все эти годы из Иракского Курдистана по территории Турции транспортировалась нефть, и в конечном итоге санкции могут привести к тому, что иракская автономия захлебнется в своей нефти.
Потому что в противном случае это уже будет очень серьезный прецедент на Ближнем Востоке.
Поэтому, думаю, это темы, которые в одинаковой степени беспокоят Турцию и Иран. Считаю, что при обсуждении данной проблемы будут достигнуты определенные договоренности с тем чтобы эта ситуация не распространялась на другие страны, чтобы Иракский Курдистан мог почувствовать силу соседних региональных государств, чтобы понял, что проведением референдума он практически ничего не добьется. Вот эти понятия сегодня одинаково важны и для Ирана, и для Турции.
- Относительно недавно глава курдской автономии Ирака посетил Турцию, где между ним и Эрдоганом были достигнуты очень важные договоренности по транзиту нефти из Киркука до нефтетерминала в Джейхане, открытию новых КПП на границе и т.д. Все это давало надежды на долгожданное потепление в отношениях сторон. Как Вы думаете, почему в такой момент Барзани пошел на объявление референдума, ведь он наверняка предполагал, что Анкара будет категорически против и, как следствие, в экономическом плане автономия больше потеряет, нежели приобретет? Допускаете ли Вы возможность того, что предложение о референдуме поступило извне?
- Я не думаю, что Барзани делали какие-то далеко идущие предложения, потому что он со всех сторон окружен государствами, не воспринимающими этот референдум. Кто его подвиг на это, сейчас сказать трудно. Во всяком случае, среди ведущих государств мира, конечно, есть силы, которые заинтересованы в том, чтобы вычленить курдскую автономию из состава Ирака. И интересы здесь вполне понятные – это энергетика, нефть.
Но весь вопрос в том, что без Турции это не получится, потому что многие проекты проходят именно через ее территорию.
На фото: Нефтепровод из Киркука (Северный Ирак) в Юмурталык (Турция)
Действительно, в свое время Эрдоган, общаясь с Барзани, планировал реализацию крупных проектов. Но я не думаю, что он позитивно относился к идее выхода Иракского Курдистана из состава государства.
Я уверен, что на данном этапе для Эрдогана важнее безопасность собственных границ, сохранение территориальной целостности Турции и недопущение нового очага конфликта у своих границ. Для него это гораздо важнее, чем какие-то проекты, связанные с нефтью. Тем более что Турция сейчас связана с многочисленными масштабными проектами с Азербайджаном – это и Баку-Тбилиси-Джейхан, и TANAP, и железная дорога Баку-Тбилиси-Карс.
Думаю, сегодняшняя ситуация накладывает очень серьезные отпечатки на геополитическую атмосферу в регионе. Она реально угрожает региональной безопасности, в том числе, безопасности Ирана и Турции, и считаю, что для Эрдогана эти принципы гораздо приоритетнее тех планов, о которых он договаривался с Барзани.
- Турецкий премьер Бинали Йылдырым уже заявил, что Анкара не будет ставить экономические дивиденды от транзита нефти из Северного Ирака выше своих национальных интересов.
- Совершенно верно. А если Турция перекроет транзит, то, как я уже говорил, Иракский Курдистан просто захлебнется в своей нефти. С одной стороны Иран, с другой – Турция, и ему будет просто некуда выводить свою нефть. Это же территория не имеющая выхода к морю. Плюс еще другие санкции. И не будем забывать еще о том, что на той же позиции стоят и ведущие государства мира. Во всяком случае, США, Россия, Евросоюз заявили о неприятии подобного референдума и создания нового государства.
- Уже после референдума Барзани заявил, что итоги голосования «не приведут к немедленному объявлению независимости, но должны открыть двери для переговоров»? Что, по-Вашему, означают эти слова, для чего тогда надо было проводить референдум?
- Барзани заигрывает со своим населением, он, в общем-то, ведет двойную игру. Это направлено даже не столько на тех, к кому он обращается у себя в Иракском Курдистане, сколько должно «дойти до слуха» региональных держав.
На фото: глава Курдской региональной автономии Ирака Масуд Барзани
Не думаю, что он не предполагал подобного результата и подобной реакции – что он не рассчитал. Возможно, он действительно не верил в то, что такое негативное отношение к итогам референдума будет таким, скажем, сконцентрировано всеобщим.
То есть мировое сообщество, ведущие государства, трезвомыслящие политики сейчас понимают, что заигрывать с сепаратизмом означает наносить удар собственным интересам. Пример – Каталония. И если и впредь делать такую хорошую мину при плохой игре, то в один прекрасный день Европа сама развалится на мелкие кусочки – на отдельные карликовые государства. Вот такого всеобщего негодования, неприятия того что произошло, Барзани, может быть, и не ожидал.
Но даже провозглашение независимости еще не означает, что Иракский Курдистан станет суверенным государством. Это всего лишь чисто теоретическая идея, но учитывая сложившуюся в регионе обстановку, она вряд ли будет воплощена в жизнь.
- Каким Вам видится дальнейшее развитие ситуации?
- Вопросов много, достаточно и заявлений, как со стороны Турции и Ирана, так и официального Багдада. Но я не верю, что в ближайшее время там начнется масштабная война. В любом случае, реализация идеи о референдуме сама по себе вызывает негативную реакцию и чревата экономическими санкциями, эмбарго, закрытием границ и т.п. И что бы сейчас ни говорил Барзани, какие бы заявления ни делал в сложившейся ситуации – это все политические, дипломатические ходы, абсолютно несерьезные шаги.
Потому думаю, что, прежде всего, свое слово здесь должен сказать Багдад, и он это уже делает, сконцентрировав свою военную технику на границе с Иракским Курдистаном. Выльется ли это в масштабную конфликтную ситуацию – пока об этом говорить рано, но допускаю, что какие-то столкновения наверняка произойдут.
Потому что отношение региональных государств, и возможные договоренности, которые будут достигнуты на встрече Эрдогана с президентом Роухани, дадут определенные основания и выработают какие-то конкретные ответные действия на то, что делает Барзани. Я в этом не сомневаюсь. И это могут быть и экономические шаги, и я не исключаю и какие-то силовые акции.
- Можно ли избежать кровопролития, появления новой горячей точки на карте мира?
- Конечно, можно, но сделать это будет очень сложно, потому что Барзани слишком радикально поставил вопрос. Он практически наносит удар по единству Ирака, он угрожает территориальной целостности Турции, которая обеспокоена безопасностью на своих границах, и он в то же время совершает то, что не отвечает интересам Ирана. Поэтому, если Анкара и Тегеран примут какое-то общее решение о необходимости применения каких-то экономических санкций или военных мер, то да, кровопролитие может произойти, и полностью исключать его нельзя.
Беседовала: Ф.Багирова
