В Баку живет память о Нобелях - ФОТО

15:30 - 30 / 11 / 2017

Распахнувшая свои двери в конце XIX, а точнее, в мае 1884 года, — воплощенная мечта Людвига Нобеля о райском местечке в «нефтяном царстве», том районе Баку, воздух которого был насквозь пропитан запахами нефти, а земля — мазутом, и который в те времена получил название Черного города, свое второе рождение обрела в XXI веке — в мае 2004 года.

Велика заслуга в этом Бакинского фонда наследия Нобелей, руководимого доктором политических наук, профессором, членом-корреспондентом РАЕН, экспертом ООН в области глобальной энергетики, кавалером высшей государственной награды Швеции «Королевская Полярная звезда» и французского ордена «Почетный легион» Тогрула Багирова, одного из авторов фундаментальной книги «Нефтяные перекрестки братьев Нобель».

В беседе с корреспондентом «БР» он рассказал об истории возрождения семейного очага Нобелей, вкладе братьев Нобель в развитие нефтяной промышленности Азербайджана.

— Тогрул муаллим, как у вас возникла мысль о создании музея?

— Все началось с моего знакомства в 2002 году с правнуком Людвига Нобеля — Майклом Нобелем. Тогда он был председателем Общества семьи Нобелей — единственной всесемейной организации, в которую входят примерно 350 прямых наследников Роберта и Людвига Нобелей. В этой организации каждые 5 лет проходят выборы, с 2006 года ее возглавлял кузен Майкла — Томас Тюден, профессор одного из университетов Уппсалы, а с 2016 года Председателем ОСН стал Гунар Лиликвист, представляющий финское кресло семьи. Организация стоит на защите семейных ценностей, занимается, в основном, вопросами семьи и взаимоотношений с Нобелевским комитетом. Нобели регулярно 10 декабря каждого года участвуют в церемониях вручения Нобелевских премий. Вам, наверное, известна история этой семьи, тем не менее скажу, что она уникальна. Ее представители всегда обладали незаурядным умом и многогранными способностями. Достаточно сказать, что они являются потомками шведского ученого XVI—ХVII веков Улофа Рудбека старшего — анатома, ботаника, атлантолога, ректора университета Уппсалы. Улоф Рудбек младший также был известным ученым, профессором Уппсальского университета. Глава семьи, Эммануил Нобель, окончил в Стокгольме Королевский технологический институт, был талантливым изобретателем и инженером, но, в период жизни на родине, в Швеции, неудачливым бизнесменом. Все изменилось, когда, видя постепенное обнищание своей большой семьи, в 1837 году он принял решение переехать в Россию, в Санкт-Петербург, где для него открылись хорошие перспективы, и через несколько лет стал возможен переезд в Россию жены с детьми — Робертом, Людвигом, Альфредом и Эмилем, который, к сожалению, умер молодым. В России для Нобелей открывается новая и яркая страница истории. В ней есть интересная деталь. Когда Альфреду Нобелю исполнилось 16 лет, отец отправил его на обучение в Европу и Америку по рекомендации академика Петербургской академии наук, первого президента Русского химического общества Николая Николаевича Зинина — уроженца нашего города Шуша, жемчужины Нагорного Карабаха. Так Азербайджан хоть и косвенно, неким намеком вошел в жизнь этой славной семьи.

Ну а что касается старшего брата Альфреда — Людвига, то, как известно, он оставил глубочайший след как в России, так и Азербайджане, как человек, который внес неоценимый вклад в развитие нефтяной промышленности. Но первым в Азербайджан приехал Роберт. Дело в том, что семья наладила в Санкт-Петербурге производство берданок, а для изготовления ружейных прикладов необходима была крепкая древесина, и Людвиг, наслышанный о произрастающем в Ленкорани, на границе с Ираном, «железном» дереве, попросил старшего брата отправиться туда для закупок. Древесины в требуемых объемах не оказалось, но зато Роберт настолько впечатлился размахом работ на бакинских нефтепромыслах, что загорелся желанием открыть в Баку свой нефтяной завод. Людвиг и Альфред поддержали его словом и делом, и в 1874 году Роберт купил небольшой нефтяной завод и концессию. Тогда у Людвига и в мыслях не было, что спустя два года он приедет в Баку вместе со своим сыном Эмануэлем и примет решение вывести начатое старшим братом дело на новый, качественный уровень. Уже в 1879 году вместе с Робертом и Альфредом он создает «Товарищество нефтяного производства бр.Нобель» («Бр.Нобель»). Указ о создании этой компании подписал император Александр II. Можете себе представить, какое внимание и какое значение на самом высоком уровне было уделено «нашим шведам» и их идее создать компанию именно для инновационного развития. Более того, благодаря Людвигу Нобелю, его дружбе с Менделеевым и его труду «Бакинская нефть и будущее нефтяной промышленности» была отменена монополия на нефть, сдерживавшая развитие нефтяной промышленности в то время. Кстати, если интересно, я могу сказать, как отец Нобелей характеризовал своих сыновей.

— Конечно, интересно.

— Например, про Альфреда он говорил, что он чрезмерно трудолюбив и удачлив. Людвига же отец называл гением, потому что его средний сын обладал особым, системным мышлением и стратегическим видением, благодаря чему, можно сказать, создал универсальную систему маркетинга. Она воплотилась через годы в созданной им нефтяной компании «Бр.Нобель», ставшей второй крупнейшей в мире и единственной вертикально интегрированной, то есть занимающейся всем циклом — от разведки, добычи и переработки нефти до доставки и продажи готовой продукции. В то время это было новым, прогрессивным явлением, передовой идеей. В мире тогда было всего три источника нефти — Баку, США (Пенсильвания) и Индонезия — и три наиболее крупных игрока на нефтяном рынке. Это компания «Стандарт ойл» (ныне — «ЭксонМобил»), за которой стояла семья Рокфеллеров, «Ройял Датч Шелл» (семья Ротшильдов) и «Товарищество нефтяного производства братьев Нобель», опережавшая своих конкурентов, несмотря на «молодость», по всем направлениям нефтедобычи благодаря тому, что, в принципе, Нобели были не бизнесменами, в классическом понимании этого слова, а больше исследователями, учеными, новаторами, генераторами передовых идей. По проекту Людвига Нобеля был построен первый в мире нефтеналивной танкер «Зороастр» для перевозки нефти водным путем — из Баку в Астрахань по Каспию, появление которого произвело настоящий фурор в мире, а вскоре он владел уже целым флотом речных и морских танкеров с экзотическими названиями — «Будда», «Моисей», «Татарин», «Калмык», «Бурят», «Хазар», «Печенег», которые вплоть до 50-х годов прошлого века находились практически в рабочем состоянии. Один из современников написал тогда, что «после взрываемых веществ танкеры — наиболее блестящее достижение, которому мир обязан Нобелям». Заслугой Людвига Нобеля было также строительство в 1878 году первого в России керосинопровода Баку — Батуми, организация и перевозка нефти в вагонах-цистернах по железной дороге (до этого нефть с места добычи на заводы возили в бочках на телегах), а также в Баку и во многих городах России целой системы складов, оборудованных железными резервуарами (до этого нефть хранилась в земляных ямах). Это лишь краткий перечень всех его нововведений, в которых он проявился как непревзойденный специалист в избранном им деле, талантливый изобретатель, первопроходец, мощный конкурент во многих областях нефтедобычи.

— Вернемся в сегодняшний день, к Майклу Нобелю...

— Мы познакомились с ним на одной из международных конференций, где он, узнав, что я из Баку, обратился с просьбой рассмотреть возможность реставрации этого здания. Майкл сообщил мне, что готовит письмо на имя Президента Азербайджана Ильхама Алиева с нижайшей просьбой восстановить «Виллу Петролеа» — дорогой их сердцу семейный очаг Нобелей в Баку, в «Черном городе». Уже в 2005 году под патронатом и по инициативе Президента
Ильхама Алиева был создан наш Фонд. Мы с партнерами и группой инвесторов приняли решение поддержать этот проект восстановления и, не откладывая, приступить к его реализации, а фактически — к новому строительству, причем в строгом соответствии с тем замыслом, который Людвиг вкладывал в этот дом, и, по-моему, нам это удалось.

Первое открытие «Виллы Петролеа» состоялось в мае 1884 года, и мы с вами беседуем как раз в дни 133-й годовщины первой инаугурации этого необычного здания. Резиденцию строили по проекту итальянского архитектора и так, как присуще скандинавам: достаточно прагматично, продуманно до мельчайших деталей, с использованием местного известняка, без архитектурных излишеств в так называемом византийском стиле. В интерьере было много дерева, но при этом вы не увидите здесь золота, баккары, и этим «Вилла Петролеа» отличалась от домов других нефтяных баронов и королей. Вообще, у братьев во всем был более социально ориентированный подход. Подобная модель до сих пор актуальна и вызывает большой интерес.

— Какая именно модель, что вы имеете в виду?

— Модель строительства бизнеса, управления, модель общения с простыми людьми, проведения каких-либо социальных реформ, поддержки молодых талантов и т.д и т.д. Ведь строительство резиденции было лишь частью грандиозного замысла Людвига Нобеля. Он мечтал создать в местности, лишенной воды и растительности, настоящей пустыне с песчаными бурями, зеленый оазис, чтобы комфортно было жить и работать и семье, и служащим. И со временем эту мечту удалось воплотить в жизнь. Сюда из Ленкорани было привезено огромное количество чернозема, из Франции и Италии — деревья, кустарники, цветы. Здесь работала целая группа флористов, фактически создавших весь этот парк, частично сохранившийся до наших дней. Кстати, в Советском Союзе это был второй крупнейший парк после Парка культуры и отдыха имени М.Горького. В нем, а точнее, в построенном здесь же городке, находилось несколько зданий, из которых до наших дней дошли только три или четыре. Напротив здания резиденции были небольшая поликлиника для топ-менеджеров и их семей, кегельбан, ресторан, несколько домов для менеджеров Товарищества, театр, клуб… Фирма «Бр.Нобель» построила в Баку жилые поселки с квартирами для семейных рабочих и холостяков, потому что Людвиг постонно беспокоился об условиях жизни своих рабочих. Были также построены бесплатные школы, детсады, больница. За хорошую работу они поощряли своих работников пенсиями и стипендиями. По количеству грантов они занимали 1-е место в Российской империи. При этом дом Нобелей был достаточно скромным, простым по сравнению с домами азербайджанских нефтепромышленников. Например, наш великий меценат Гаджи Зейналабдин Тагиев для своей жены построил, можно сказать, дворец, в котором ныне размещается Музей истории Азербайджана. Кстати, он дружил с сыном Людвига Нобеля Эмануэлем, был для него хорошим старшим товарищем. У нас есть свидетельства, что Эмануэль был влюблен в старшую дочь Тагиева Лейлу.

— Откуда у вас такие детали?

— Из писем. У нас целая группа несколько месяцев работала в архивах в поисках материалов, фотоснимков, необходимых для восстановления первозданного облика «Виллы Петролеа».

— Что было самым сложным в этом деле?

— Самая большая трудность была в том, что мы не знали, как и что в результате должно быть воплощено в жизнь. Идея была понятна: надо было восстановить дом в прежнем виде, но раньше это было жилое помещение, а в наши дни оно должно было стать общественным местом. После недолгих размышлений у нас возникла мысль, и мы ее согласовали с семьей, создать здесь первый и, по сути, единственный дом-музей Нобелей, увековечив тем самым память о них, отдав должное их неоценимому вкладу в становление нефтяной промышленности и науки в нашей стране, а также их передовому опыту, созданию социально ориентированной бизнес-модели. Должен сказать, что родственники Нобелей, когда впервые увидели в каком ужасном состоянии находится здание, очень огорчились: от дома сохранились лишь стены — не было крыши, пол был разобран. За прошедшие десятилетия «Вилла Петролеа» переходила из рук в руки. При большевиках она использовалась как военная база, в годы войны в ней размещался небольшой военный госпиталь, затем детский дом для несчастных брошенных детей, а последние 30 лет дом вообще не использовался по своему предназначению и здесь поселились бездомные кошки и собаки. Для потомков Нобелей, впервые посетивших это историческое место, связанное с их великими предками, было важно во что бы то ни стало восстановить дом. Понимая, что речь идет об имидже Азербайджана, восстановлении в стране памятных исторических мест, — а тем более, что история семьи Нобель, это не только часть истории нефтяной промышленности и науки Баку, но и глобальной истории, — мы с друзьями с удовольствием включились в воплощение этой идеи.

— С чего началось восстановление?

— С работы в архивах. Через наши руки прошло немало документов, прежде чем мы приступили к работе. Два года у нас ушло на воссоздание внешнего и внутреннего облика здания и около года на его «насыщение» — приобретение и покупку музейных ценностей, предметов старины, когда-то находившихся в пользовании семьи... Причем мы вели поиск не только в Азербайджане, где мало что сохранилось, но и в Санкт-Петербурге, в Грузии. Часть вещей купили у потомков Нобелей, а также на аукционах Кристи и Сотбис в Стокгольме и Осло.

Поиск велся не только в Азербайджане, но также в России и Грузии, в частности, в Батуми, где также в начале ХХ века работало представительство «Товарищества братьев Нобель». Там тоже была предпринята попытка воссоздать сохранившийся небольшой дом, копию бакинской резиденции, и открыть в нем музей, но она не увенчалась успехом, поскольку не смогли найти соответствующий инвентарь. Сейчас там действует небольшой политехнический музей. Кстати, хочу отметить, что на сегодня в мире существует всего один музей Альфреда Нобеля в Стокгольме, да и то он посвящен лауреатам его премии. Сохранился небольшой дом в Италии, где он работал лишь в летнее время, поэтому мы с полным правом можем сказать, что нам удалось создать реальный дом-музей семьи Нобель.

— И все же, это, наверное, было непростым делом — подобрать для него необходимые экспонаты столетней давности, к тому же надо было знать, где вести их поиск...

— В первую очередь, мы связались с антикварами еще советских времен, старыми «барыгами», как их называли. Мы понимали, что они, встречаясь и общаясь на протяжении всей своей деятельности с сотнями людей, специалистов, коллекционеров, владеют обширной информацией, которая поможет нам выйти на след необходимых нам для будущего музея вещей. И действительно, они нам в этом очень помогли.

— Где, в основном, вам пришлось приобретать вещи?

— Как я уже сказал, в России, частично в Грузии, также кое-что удалось найти и в Баку. Часть вещей купили у потомков Нобелей, а также на аукционах Кристи и Сотби. Пианино «Шредер» нашли в Санкт-Петербурге. Там же — прекрасные картины того времени, в частности, работы знаменитого художника Валентина Серова, в свое время создавшего портрет Эдлы — жены Людвига Нобеля. У нас есть уникальное, украшенное яшмой и бирюзой, изделие работы Фаберже, представляющее собой генеалогическое древо Эдлы, подаренное ей мужем к 60-летию. Это подлинная работа Фаберже, на которой стоит авторское клеймо. Должен сказать, что Нобели, и особенно Эмануэль, были одними из основных клиентов талантливого мастера. Эмануэль, например, скупал около 40 процентов его уникальной продукции. Поиск изделий Фаберже мы начали с 2003 года, когда еще цены были более доступными, продолжаем приобретать для музея и по сей день, несмотря на нынешнюю дороговизну. У нас есть вещи, которые реально принадлежали семье. Среди них — столовый набор серебряных приборов на 24 персоны от дочери Людвига Марты Нобель, каминные часы, раритетный автомобиль «Мерседес». Нам удалось достаточно многое.

— Насколько сложным было их приобретение?

— Существует такая проблема — установление подлинности вещей. Допустим, был случай и при этом были свидетели, когда нам от семьи Нобель что-то предложили и лишь после приобретения и предоставления ими соответствующих сертификатов выяснилось, что мы за большие деньги купили подделку.

— И Нобели об этом не знали?

— Конечно, не знали. Нам удалось через экспертов аукционного дома Кристи все-таки найти этих продавцов и вернуть им их товар, а себе свои деньги. В то же время невероятной удачей стало приобретение нами у одного из коллекционеров, как предполагалось, картины одного из учеников Серова, а оказалось, что это подлинная работа самого Валентина Серова. Есть в музее и работа Айвазовского. Вообще у нас хорошая, очень сбалансированная коллекция. В ней собраны вещи, принадлежавшие семье Нобель, и той эпохе, в которой они жили. У нас реально музейная коллекция, и составляющие ее экспонаты не подделки, которые нередко выдают за подлинник. Это все раритеты.

— А как Серова вы все-таки нашли?

— Через семью Нобелей в Санкт-Петербурге у одного молодого коллекционера, который унаследовал картину от бабушки, а та, в свою очередь, — от своего отца-коллекционера. После еще два такого же рода портрета мы нашли уже в семье нашего друга и соратника — Филиппа Нобеля. Ему они достались от его отца — внука Людвига Нобеля, Алека Нобеля. Мы у него приобрели сразу четыре картины. Два портрета — Людвига Нобеля, портрет его супруги Эдлы, портрет Эмануэля, и еще несколько оригинальных бронзовых фигурок. Не буду преувеличивать, но и приуменьшать не должен, поскольку наша группа поработала неплохо. Мы и сейчас продолжаем работать, тем более, что нам постоянно поступают предложения, поскольку не все готовы отдавать свои ценности «акулам» аукционных домов Сотби и Кристи.

— А что вы купили на Сотби?

— Часы, чемоданчик с принадлежностями для чайной церемонии на пикнике, серебро, самовар для глинтвейна и шампанницу для шести бутылок шампанского. Она стоит в столовой дома-музея. Покупая эти вещи, мы понимали, что это будет хорошим, достойным пополнением для уже имеющейся коллекции, отражающей эпоху. Также приобрели много книг и среди них, например, книгу, изданную всего в 50 экземплярах на необыкновенной, тисненной золотом бумаге с чередованием в целях защиты от возгорания фольгирированных листов. Она вручалась гостям на 130-летии компании, когда отмечался также и 50-летний юбилей сына Людвига, Эмануэля. В нее вошли сведения о достижениях Товарищества братьев Нобель, напечатаны приветствия друзей, а главное среди них — приветствие царя Николая II.

О братьях Нобель, их деятельности можно рассказывать и рассказывать, но мне хотелось бы еще раз подчеркнуть, что они были не просто благотворителями, меценатами, не только бизнесменами, хотя они и были крупнейшими нефтяными королями, главное — они были учеными, причем ежедневно непосредственно занимавшимися всеми техническими инновациями. К примеру, для этого дома они придумали единственную и первую в мире кондиционерную систему. Когда снаружи температура была 45—50 градусов, внутри дома она не поднималась выше 20—25-ти. У них был первый в России телефон, по которому они связывались со своими служащими и партнерами, экономя тем самым время и опережая конкурентов.

— Мне интересно, что же представлял собой этот «кондиционер». Какого рода он был?

— Это было целое техническое устройство, гаджет. Они привозили из Астрахани лед, складировали его внизу, в подвалах, затем благодаря вентиляционному устройству прогоняли холодный воздух по вентиляционным трубам и таким образом охлаждали помещение. Нобели во всем опережали свое время. Они первыми в мире создали схему получения кредита, по которой можно было взять его в банках в обмен на мазут, хранившийся на складах, так называемый залог. Сейчас эта схема широко распространена. Они многое делали для облегчения жизни служащих своей компании. Уважительное отношение к ним было для Нобелей нормой. Вот эти-то люди и спасли их, когда пришедшие к власти большевики поставили своей целью захватить предприятия Нобелей. Сталин даже направил сюда своих бойцов. Именно простые рабочие защитили сменившего Людвига у руля руководства компанией его сына Эмануэля. Они вначале спрятали его, а затем, переодев в рабочую одежду, потайными тропами переправили через Северный Кавказ в Санкт-Петербург, а оттуда через финскую границу в Швецию, где он вскоре возглавил Комитет по борьбе с Лениным. Эмануэль умер в 1932 году, будучи не бедным человеком. И тем не менее до революции он был самым богатым человеком Европы, состояние которого оценивалось примерно в 7 миллиардов нынешних долларов.

— Тогрул муаллим, я слышала, что в музее проходит много мероприятий, которые проводят различные организации, его посещают и зарубежные знаменитости...

— За прошедшие годы музей посетили такие известные люди, как Пьер Карден, Зураб Церетели, Кшиштоф Занусси, Олжас Сулейменов, Тогрул Нариманбеков... Я еще не видел ни одного человека, кто бы без интереса пробежался по залам и ушел равнодушным. Недавно, например, мы принимали министра нефти одной из африканских стран. Он приехал со своей свитой всего на 15 минут, а задержался на полтора часа, не хотел уходить.Также и посол ЕЭС Малена Мард вместе со своим гостем из Брюсселя Луком Девиньоном... У нас были также Крон-принц Норвегии— Хоккан, Принц Альберт из Монако, министры и государственные деятели из многих стран. Интерес огромный. Должен сказать, что вход в музей бесплатный для всех и он открыт шесть дней в неделю. Музей Нобелей включен в список музеев Азербайджана, а значит открыт для посещения туристов. У нас несколько веб-сайтов, не так давно мы завершили работу по оцифрованию нобелевских фондов, и эта работа продолжается.

— Тогрул муаллим, мне известно, что в этом музее проходили переговоры по подписанию глобального газового контракта «Шахдениз-2». Как это произошло?

— К нам обратились представители SOCAR с просьбой разрешить провести здесь в течение двух—трех дней переговоры. До этого им долгое время не удавалось прийти к каким-то договоренностям, а здесь, видимо им помогла спокойная атмосфера. Два дня участники переговоров спокойно и плодотворно поработали за закрытыми дверями, и к концу второго дня грандиозный договор, призванный обеспечивать энергетическую безопасность в Европе, был подписан.

— Большое спасибо за интересный рассказ.

Интервью вела

Франгиз

ХАНДЖАНБЕКОВА