Аслан Исмаилов: «Как получилось, что в ходе самих событий мировые СМИ оказались в Сумгайыте, а судебный процесс их не заинтересовал?»

Эксклюзивное интервью 1news.Az с известным адвокатом, автором книги "Сумгайыт - начало распада СССР" Асланом Исмаиловым (часть 5-я).

С предыдущими частями данного интервью можно ознакомиться здесь: ЧАСТЬ 1-я, ЧАСТЬ 2-я, ЧАСТЬ 3-я, ЧАСТЬ 4-я.

- Были ли попытки провокаций, попытки дачи взяток в ходе судебного заседания?

- Были. К примеру, 23 августа я обнаружил, что в конвое наблюдаются случаи взяток. Мне стало известно, что адвокаты обвиняемых, их родственники и другие личности за взятки незаконно встречаются с обвиняемыми. И именно в этот день у Григоряна находят лезвие. Я уверен, что Григоряна хотели либо убить, либо устроить ему побег.

Именно с этой целью ему и передали лезвие. Но, на все мои обращения никто не обратил внимания. В итоге, в последующие дни осуществляются попытки самоубийств Исаева, Наджафова путем вскрытия вен.

Еще раз хочу отметить, что я неоднократно предупреждал суд о возможности убийства или организации побега Григоряна, и для предотвращения подобных действий просил принять соответствующие меры. Но опять никто не обращал на это внимания.

После всего увиденного, поняв, что никто не придает значения моим обращениям в суд, я позвонил в воинскую часть, обеспечиваю¬щую охрану обвиняемых, не через свое руководство, а лично сам. Объяснив серьезность происходящих событий, я попросил их обеспе¬чить соблюдение закона.

- А что происходило непосредственно на суде?

- Происходили весьма интересные вещи. К примеру, когда я задавал обвиняемым вопросы, которые проясняли организованный характер сумгайытских событий и могли разоблачить их, адвокаты тут же поднимались с мест с заявлениями, что подсу¬димые не будут отвечать на вопросы, так как имеют на это право. Несмотря на мои неоднократные обращения к судье с просьбой пресечь вмешательство адвокатов, суд не обращал на это никакого внимания.

Поэтому, с одной стороны, не позволяя выслушивать задаваемые мною вопросы, адвокаты умышленно устраивали неразбе¬риху в суде, а с другой стороны, из-за отказа обвиняемых отвечать на вопросы, секретарь судебного процесса не вносил эти вопросы в протокол. Именно поэтому, смирившись со сложившейся ситуацией, независимо от того, давались или не давались ответы на поставленные мною вопросы, для фиксирования вопросов в протоколе я диктовал их секретарю судебного заседания. В течение всего процесса его ход пытались нарушать не только адвокаты, но и Григорян.

Своими постоянными неуместными, невыполнимыми хода¬тайствами он пытался затянуть процесс или направить его в иное русло. Одним из таких ходатайств было указанное в моих заметках требование "вызвать в суд следователей". Зная, что эти следователи уже находятся за пределами Азербайджана и обеспечить их вызов в суд невозможно, Григорян вновь и вновь выступал с подобными ходатайствами.

Затем он выразил отвод в отношении меня. Отвод поддержала адвокат Трубовская и заявила, что я, якобы, задаю не относящиеся к делу воп¬росы. Эти "не относящиеся к делу вопросы" касались затронутых мною моментов, связанных с людьми в черных плащах, с раздаваемыми таблетками, с листами адресов армян. К примеру, я пытался получить от Григоряна ответ и на такой вопрос: "если обвиняемые азербайджанцы свои преступ¬ления в отношении армян обосновывали как ответ на подобные действия армян, которые они совершали против азербайджанцев, какое отношение к этому аргументу имеет Григорян?" Мне было интересно, почему он, армянин, пытался, якобы, мстить армянам за азербайджанцев? Именно эти вопросы адвокат Трубовская считала не относящимися к делу, и на основании того, что данные вопросы не были отражены в материалах дела, поддержала отвод Григоряна. Повторяю еще раз, если сегодня поднять и изучить протоколы заседаний данного суда, проанализировать все нюансы вопросов, задаваемых в течение всего процесса, то станет ясно, чьи вопросы относились к делу, а чьи нет.

- Какую позицию в деле освещения данного судебного заседания занимали СМИ ?

- Как отмечалось выше, я работал в России, когда произошли известные события в Сумгаите, и впервые о них узнал из прессы. Ин¬формация о событиях со скоростью света распространилась не только по СССР, но и по всему миру. Центральные СМИ готовили передачи, распространяли новости, публиковали статьи. И в этих новостях организаторами и участниками событий выступали азербайджанцы, представленные в качестве "убийц", "преступников", одним словом, дикарей. Впоследствии выяснилось, что произошедшее аналогичным образом представлялось не только в советской прессе, но и в мировых средствах массовой информации. Безусловно, исключительная роль в представлении азербайджанцев во всем мире в образе "дикарей" в то время принадлежала именно СМИ. Я всегда считал, что работа прессы заключается в точной и беспристрастной передаче информации. В то время информация передавалась точно, но была ли она беспристрастной или пристрастной - это тема другого обсуждения.

Когда открылся судебный процесс над Григоряном и 6 азер¬байджанцами, я надеялся, что именно эти средства массовой инфор¬мации будут действовать таким же образом, то есть проявят серьезный интерес к этому событию. Но, после начала процесса я вообще не видел в судебном зале представителей прессы, не было публикаций и в цент¬ральной прессе. Будто бы, прессе было достаточно распространить новости о "дикостях" азербайджанцев, тем самым свою миссию они сочли выполненной.

- Пытались ли Вы как-то привлечь внимание руководства республики к данной проблеме?

- Пытался. Примерно через 9-10 дней после начала процесса я говорил о таком равнодушии прессы с начальником своего отдела. Его ответ был категоричным и кратким: "Иди, занимайся своим делом! Твое дело - защищать государственное обвинение". Тогда я решил обратиться к прокурору республики Ильясу Исмаилову. Во время встречи я довел до его сведения важность вопроса, ведь в свое время эти события были широко освещены средствами массовой информации во всем мире, а сейчас, в столь важный момент, пресса оказалась в стороне. Он внимательно выслушал меня и спросил, каковы мои предложения. По его реакции я понял, что он сожалеет о подобном положении. Я попросил его посодействовать в освещении процесса в центральной прессе - в "Правде" или в "Известиях", или же в программе "Время", считавшейся в то время в СССР основной телевизионной программой новостей. Ильяс Исмаилов при мне позвонил секретарю Центрального Комитета по имени Рафик и очень решительно с ним переговорил.

Я точно запомнил слова Ильяса Исмаилова: "Вы там сидите и зани¬маетесь праздными делами. Идет очень серьезный процесс, связан¬ный с сумгайытскими событиями, одним из обвиняемых является армя¬нин по фамилии Григорян. А этот процесс нигде в прессе не осве¬щается". Я не слышал ответа этого человека, однако Ильяс Исмаилов сказал мне: "Иди, пресса примет участие в процессе". И на самом деле, на следующий день во время перерыва ко мне подошел Заур Кадымбеков, работавший собственным корреспондентом одной из центральных газет.

Он представился и сообщил, что ему поручено держать связь со мной и передавать информацию о процессе в центральные газеты. Я с большим воодушевлением рассказал ему об интересных эпизодах процесса, увидев, что все это вызвало в нем живой интерес. Во всяком случае, в первый день он просидел на процессе до самого конца, делая при этом пометки. Но после этого я больше не видел ни его, ни его публикаций в газетах.

Сегодня я с полной уверенностью могу сказать, что в период, когда проходил суд, в центральной прессе не было опубликовано ни одной статьи или информации, освещающей ход процесса. Возможно, в местной прессе что-то и печаталось - я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть это, потому что о процессе меня никто не спрашивал, и я никого из местных журналистов не видел. В то время местную прессу я регулярно не отслеживал, в поле зрения держал только центральную, а там ни какой инфор¬мации не встречал.

Сам по себе этот факт уже требовал ответа на многочисленные вопросы: как получилось, что во время самих событий представители не только всей центральной прессы СССР, но и ведущих мировых СМИ оказались в Сумгайыте? Кто пригласил их туда именно в этот момент? Если данные события вызвали такой серьезный резонанс, почему это внимание и интерес не проявлялись к судебному процессу? Почему пресса, представив¬шая всему миру азербайджанцев в качестве дикарей, сейчас за¬молкла, считая свою миссию завершенной? Почему не интересо¬валась дальнейшей судьбой процесса? Что или кто препятствовал Зауру Кадымбекову дальше участвовать в процессе и освещать его? Как видим, накопилось очень много вопросов.

Акпер Гасанов