Немного о «тусовщиках», или Вечеринка длиною в 100 лет…

«…К полуночи веселье было в полном разгаре. Уже знаменитый тенор спел итальянскую арию, а прославленное контральто — джазовую песенку, а в перерывах между номерами гости развлекались сами, изощряясь, кто как мог, и к летнему небу летели всплески пустого, беспечного смеха. Эстрадная пара близнецов — это оказались наши желтые девицы — исполнила в костюмах сценку из детской жизни; лакеи между тем разносили шампанское в бокалах с полоскательницу величиной».

Правда, это очень напоминает отрывок из репортажа о какой-нибудь модной тусовке, произошедшей вот буквально на днях? Даже если неправда, и вам лично ничего не напоминает, все равно, согласитесь хотя бы из вежливости, а то я не смогу продолжить…

В общем, напоминает. А между тем эта вечеринка состоялась лет этак 100 назад, причем на страницах романа «Великий Гэтсби» Фрэнсиса Скотта Фицджеральда. Это ведь только так кажется, что классическая литература и современная молодежь существует в параллельных измерениях и у них нет ничего общего. На самом же деле, было бы желание, а общее очень даже можно найти…

И на примере данного писателя сделать это особенно легко. Я даже рискну предположить, что его произведения весьма близки по духу многим представителям молодого поколения. Не смотря на то, что фраза «классик американской литературы» сама по себе звучит довольно тоскливо для молодого уха и навевает ассоциации с институтской скамьей, а фамилия Фицджеральд на первый взгляд (точнее, на первый слух) и вовсе кажется логопедическим упражнением для тех, кто хочет избавиться от дефектов дикции…

Но ведь этот самый классик писал о вещах и явлениях, крайней актуальных и по сей день – о тех же тусовках и праздном образе жизни, о деньгах и любовных интрижках, красивых автомобилях и алкогольных напитках – короче говоря, обо всем том, что и сегодня составляет основной круг интересов немалой части молодежи. И не суть важно, что дело происходит не в Баку, а в Нью-Йорке – люди, по большому счету, везде и всегда одинаковые…

Хроника веселых лет

Проза Фицджеральда – это летопись веселых 20-х гг. прошлого века, когда Америка жила в ритме джаза, с яростной легкостью делала деньги и с такой же яростной легкостью тратила их на развлечения.

Персонажи его романов ночи напролет шатаются по ресторанам Бродвея и 42-й авеню, танцуют танго и тустеп, много пьют, наплевав на сухой закон, и крутят любовь или то, что они называют любовью. Кстати, примерно в то же время появился знаменитый коктейль «Лонг-Айленд».

Обо всем этом Фицджеральду было известно не понаслышке: его персонажи – это он сам, его любимая женщина, друзья… Более того, он был едва ли не самым ярким представителем этой короткой эпохи. Его жена Зельда – ветреная, праздная и сумасбродная – стала прототипом почти всех героинь произведений Фицджеральда.

В общем, это была не только сладкая, но и очень веселая парочка, ходячий «Твикс». Собственно, все это в итоге и довело их обоих до трагедии – Фицджеральд всерьез пристрастился к спиртному, угробил свой талант и умер от обширного инфаркта в 44 года, а Зельда еще гораздо раньше тронулась рассудком, попала в психиатрическую клинику и погибла во время вспыхнувшего там пожара.

Гэтсби 21-го века

Итак, с тех пор прошло 100 лет, но разве, оглядевшись вокруг, мы не увидим тех же самых фицджеральдовских (боже, ну и словечко…) героев? Правда, несколько видоизмененных – они носят другую одежду, ездят на других машинах и танцуют под другую музыку. Но в основном все то же самое.

Любители клубно-ночного образа жизни и сегодня смысл существования видят в том, чтобы, стоически выдержав пятидневную рабочую кабалу, дождаться вечера пятницы и с разбегу броситься в водоворот музыки, неонового света, коктейлей (в том числе и того же самого Лонг-Айленда), танцев и обольстительных улыбок, направленных первому встречному человеку в толпе.

Это головокружительно красиво, это пахнет беспечностью, духами, ментоловыми сигаретами. Наверное, каждый второй пару раз в жизни поддавался соблазну провести ночь, отключившись от всего, танцевать, кочевать из одного увеселительного заведения в другое, терять по ходу пьесы туфли, сумочки, часы и мобильные телефоны, смеяться над этим, совершать безрассудные поступки и убеждать себя в том, что нет на свете ничего прекраснее, чем эта карусель эмоций… Наутро (а утро в таких случаях наступает часов этак в 3 дня) обнаруживаются мозоли на ногах, боль в голове, смутные образы в памяти, царапины на машине и подозрительно много свободного места в кошельке.

И вот с этого момента люди делятся на две категории: те, кто решают, что ночных тусовок на ближайшие пару недель/месяцев с них вполне достаточно; и те, кто, оклемавшись с помощью подручных средств, ближе к вечеру уже опять готовы ринуться в бой… И так раз за разом, день за днем, ночь за ночью, бокал за бокалом, хит за хитом… Это не может не опустошать, и по законам психологии, и по законам физиологии, и чуть ли не по законам математики.

Причем, опустошать во всех смыслах. Приобрести таким образом что-то или, тем более, кого-то очень сложно, а вот растерять всех и вся, включая себя самого, очень даже легко. Тот же Френсис Скотт Фицджеральд доказал это на собственном примере. И уж поверьте, изначально сил, таланта и денег у него было гораздо больше, чем у многих современных тусовщиков.

Белка в неоновом колесе

Очевидное – невероятное: в развеселой танцующей толпе человек бывает очень одинок. Хотя бы потому, что нельзя нормально общаться, пытаясь перекричать рев динамиков, а даже самые тесные дружеские связи становятся тоньше, когда то и дело приходится выискивать друга, проталкиваясь через лес чьих-то рук и ног.

А вероятность того, что флирт в свете неона сможет превратиться в хотя бы подобие нормальных отношений, примерно такая же, как то, что, открыв пачку семечек, вы выиграете автомобиль. Скорее всего, вам попадется карточка с надписью «Bəhtinizi bir daha sınayıin».

Будучи молодым, успешным и энергичным, слишком глупо добровольно становиться заложником бесконечного и бесцельного карнавала, не замечая, что существует мир и за пределами ночного клуба, и в этом мире полным-полно других удовольствий, людей и возможностей. Впрочем, каждый сам вправе выбирать, как ему жить, не правда ли…? И мы со стариной Френсисом здесь не указ…

Так что закончим, пожалуй, светской болтовней о моде… Потому что, кроме всего прочего, существует и определенный «фицджеральдовский» стиль в одежде – современные модельеры довольно часто обращаются к нему, создавая коктейльные и вечерние платья.

Это обнаженные руки и шея, струящиеся блестящие ткани, ассиметричный подол… Довольно интересный образ для какой-нибудь вечеринки. Главное, остановиться хотя бы за минуту до того, как «Мерседес» превратится в тыкву, веселье – в угар, а удовольствие – в губительную зависимость… Впрочем, тыквы – это уже совсем другая история, и в ней все закончилось хорошо.

Mo-Nika