Разоблачение мифа о противоречии между «правом на самоопределение» и принципом территориальной целостности
Общеизвестно, что все этно-территориальные конфликты на постсоветском пространстве (армяно-азербайджанский нагорно-карабахский, абхазский и южно-осетинский, приднестровский) созданы искусственно (это общеизвестно), и для их обеспечения и разжигания широко использовались самые различные и специально создаваемые мифы.
Сопровождалось это искусной информационной поддержкой ангажированных для разжигания конфликта СМИ, многократно тиражировалось и вбивалось в голову неискушенной читательской аудитории.
Проф. Намик Алиев по просьбе 1news.az в серии статей попытается предоставить читателю информацию и свои размышления, разоблачающие некоторые из этих мифов.
По сути, эти мифы имеют отношение ко всем конфликтам постсоветского пространства, хотя большая часть материала основана на фактах армяно-азербайджанского нагорно-карабахского конфликта.
Читайте по теме:
Миф 1. Как армяне придумали миф о «законности» выхода Нагорного Карабаха из состава Азербайджана
Миф 2. О том, почему заявления о легитимности марионеточного режима в Нагорном Карабахе - нонсенс
Сегодня мы представляем 4-й материал Намика Алиева.
Миф 4. О противоречии между «правом нации на самоопределение» и принципом территориальной целостности
Прежде, чем разоблачить данный миф, было бы уместно коснуться двух моментов.
Первое – это то, что правовое понятие «самоопределения» подразумевает два его вида: «внешнее самоопределение» и «внутреннее самоопределение». Под внешним самоопределением мировое сообщество в выработанных им международно-правовых нормах понимает деколонизацию порабощённых народов с конечным обретением ими своей государственности (например, самоопределение народа Алжира, Индии, Мали, Зимбабве, избавление их от колониального гнёта и обретение независимости).
Под внутренним самоопределением понимается 1) самоопределение национальных меньшинств в составе национальных государств в рамках территориальной целостности этих государств согласно первому абзацу статьи 1.VIII Хельсинкского Заключительного Акта 1975 года (например, внутреннее самоопределение шведов Аландских островов Финляндии, лужицких сербов в Германии, венгров и цыган в Румынии, Словакии и Сербии, турков в Болгарии, армян нагорно-карабахского региона Азербайджана, армян во Франции, русинов в Словакии, башкиров России, поляков Беларуси, белорусов Литвы, различные механизмы самоуправления коренных народов США, Канады, Австралии и т.д.); 2) самоопределение всего населения независимого и, как правило, многонационального государства в форме свободного выборa его гражданами внутриполитического устройства, внешнеполитического статуса, экономической, социальной системы государства, а также собственного правительства без вмешательства или давления извне (этот вариант регламентирует второй абзац статьи 1.VIII Хельсинкского Заключительного Акта 1975 года: именно так самоопределился народ Республики Армения) [43]. В этом параграфе мы коснемся «внешнего самоопределения».
Во-вторых, Территориальная целостность и суверенитет государства являются неразрывно связанными концепциями международного права. Это - составляющие фундамент принципы. В отличие от многих других норм международного права, они могут быть изменены лишь в результате концептуального изменения в классическом и современном понимании международного права.
Предъявляемое к государствам юридическое требование - уважение территориальной целостности других государств - обязательство, вытекающее из суверенитета государств и из равенства государств. Оно находит свое отражение в академических трудах. Один из ведущих авторов отмечает, что «для государств уважение их территориальной целостности имеет первостепенное значение...
Эта норма играет важнейшую роль в международных отношениях» [См.: 33, p. 6]. Справедливо также указывалось, что «мало какие принципы в современном международном праве укоренились настолько прочно, как принцип территориальной целостности государств» [См.: 34].
И третье, хотелось бы обратиться к точке зрения председателя Совета средиземноморско-черноморских проблем Института Европы РАН, доктора исторических наук, профессора Аллы Язьковой, которая говорит, что «многие эксперты запутались в проблемах международного права… Якобы мы имеем два противоречащих друг другу принципа – права нации на самоопределение и территориальной целостности. Однако я хочу напомнить, что именно мы имеем в качестве основного международного закона. Это – устав ООН, который является исходным в плане решения любых правовых проблем… В уставе ООН нет формулировки «право нации на самоопределение»… Там есть «принцип самоопределения народов». Под словом «народ» подразумевается все население того или иного государства. В данном случае, нравится это кому-то или нет, государства Азербайджанская Республика.
По крайней мере, есть два основополагающих документа об экономических, социальных и политических правах государств, которые были, не только подписаны, но и ратифицированы в конце 60-х годов прошлого столетия всеми государствами, в том числе СССР, а значит, Арменией и Азербайджаном. Там как раз нет термина о положении нации на самоопределение.
Что касается последующих формулировок, они, ссылаясь на резолюцию ООН 1960 года, относились к освобождению колониальных народов. Именно 1960 год был объявлен Годом Африки, когда на континенте в результате процесса деколонизации зависимых народов появилось 17 новых независимых государств, большинство из которых до этого были французскими колониями. Общеизвестно, что в ООН и другие международные организации Aзербайджанская Республика вошла в границах бывшей Азербайджанской ССР на основе принципа uti possidetis juris, армянское же население двухобщинного нагорно-карабахского региона Азербайджана признано мировым сообществом именно как национальное меньшинство, а вовсе не как находящийся в колониальной зависимости народ. Так, что юристам-международникам надо четко разобраться во всех этих конструкциях.
Считаем, что настал тот момент, когда необходимо серьезно обратиться к источникам международного права. Разговоры о том, что, дескать, мы хотим и видим решение таким или другим, не могут иметь место. Ведь есть еще проблемы вынужденных переселенцев, права которых прописаны в целом ряде международных документов. Есть их права и обязанности тех государств, по вине которых они были вынуждены покинуть родные места» [См.: 35].
Теперь подробнее рассмотрим принцип права народов на самоопределение, так нещадно эксплуатируемый армянскими политиками.
Миф о «карабахском народе, который добивается реализации своего права на самоопределение» выдуман Армянской Республикой для прикрытия своих территориальных претензий и оправдания акта агрессии. Следует отметить, что мы, опираясь на нормы международного права, категорически исключаем с самого начала возможность применения принципа «самоопределения народов» к проблеме Нагорного Карабаха по целому ряду известных всем аргументов.
Во-первых, Нагорный Карабах – это территориальный регион Азербайджана. Азербайджанская Республика как суверенное государство есть результат выражения воли и самоопределения всего азербайджанского народа (в том числе и этнических армян), проживающего на всей территории Азербайджанской Республики, а никак ни его части. Часть народа не может принимать решения, имеющие судьбоносное значение для всего народа.
Еще в 1920 году в процессе рассмотрения спора между Швецией и Финляндией по поводу принадлежности Аландских островов, населенных в основном шведами, однако находящихся под юрисдикцией Финляндии, Комиссия Докладчиков Лиги Наций пришла к выводу, что национальные меньшинства не должны рассматриваться в качестве субъекта «внешнего самоопределения». Международный Комитет юристов в докладе по Аландским островам констатировал, что само по себе желание отделиться, выражаемое национальными группами, не дает права к отделению. А право на определение судьбы данной группы путем проведения плебисцита должно принадлежать непосредственно самому государству (в нашем контексте, Азербайджанской Республике); в противном случае мы имели бы посягательство на суверенное право государства [См.: 36].
Европейский суд по правам человека в Страсбурге также рассматривает права меньшинств исключительно в контексте неделимости государств, к которым те принадлежат. Так, в деле Объединенная Коммунистическая партия Турции и другие против Турции он недвусмысленно заявил, что право на самоопределение должно осуществляться совместно и посредством демократической реструктуризации и без разрушения территориальной целостности Турции [См.: 37].
Международный пакт о гражданских и политических правах содержит ссылку, как на "народы", так и на "меньшинства". Во избежание неверного толкования, Комитет ООН по правам человека в принятом в 1994 году замечании общего порядка № 23 (50) обозначил четкое разграничение между правом народов на самоопределение и правами лиц, принадлежащих к меньшинствам. Комитет, в частности, обратил внимание на то, что "в некоторых сообщениях, представленных Комитету в соответствии с Факультативным протоколом, право, закрепленное в статье 27, смешивалось с правом народов на самоопределение, провозглашенным в статье 1 Пакта". В связи с этим Комитет подчеркнул, что "в Пакте проводится различие между правом народов на самоопределение и правами, предусмотренными в статье 27 (правами лиц, принадлежащих к меньшинствам – Н.А.). Первое является правом, принадлежащим народам, и рассматривается в отдельной части (часть I) Пакта. Самоопределение не относится к числу прав, закрепленных в Факультативном протоколе. Статья 27, которая касается прав индивидов как таковых, напротив, включена подобно всем другим статьям, имеющим отношение к личным правам индивидов, в часть III Пакта и подпадает под действие Факультативного протокола" [См.: 38].
В соответствии с резолюцией 47/135 Генеральной Ассамблеи ООН от 18 декабря 1992 года, утвердившей «Декларацию о правах лиц, принадлежащих к национальным и этническим, религиозным и языковым меньшинствам», принцип самоопределения народов не является правом национальных меньшинств, международное сообщество не нашло возможным и необходимым отразить данный принцип в указанном документе [См.: 39].
В этом документе закрепляется, что "ничто в […] Декларации не может быть истолковано как допускающее какую бы то ни было деятельность, противоречащую целям и принципам Организации Объединенных Наций, включая принципы уважения суверенного равенства, территориальной целостности и политической независимости государств". В комментарии к упомянутой Декларации предельно ясно подчеркивается, что "права меньшинств не могут служить обоснованием требований об отделении от государства или его расчленении" [См.: 40]. Этот ясный вывод находит свое подтверждение и в Общей рекомендации № XXI (48) Комитета ООН по ликвидации расовой дискриминации, в которой столь же определенно говорится, что "международное право не признает права народов на одностороннее отделение от того или иного государства" [См.: 41].
Во-вторых, страны Европы, США и Канада, подписали в 1975 году Хельсинский заключительный акт. Этим они связали предусмотренный в Декларации о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами, от 24 октября 1970 года, принцип равноправия и самоопределения народов (предусмотренный также пунктом 2 статьи 1 Устава ООН) с принципом территориальной целостности государств. В этом документе эффективное применение принципа равноправия и самоопределения народов «имеет первостепенное значение для содействия развитию дружественных отношений между государствами, основанных на уважении принципа суверенного равенства». Принцип самоопределения может найти свое разрешение только в контексте принципа территориальной целостности государства. Уважение территориальной целостности других государств является важнейшим юридическим требованием, предъявляемым ко всем государствам. Это - обязательство, вытекающее из суверенитета государств и из равенства государств. Оно находит свое отражение в академических трудах. Один из ведущих авторов отмечает, что «для государств уважение их территориальной целостности имеет первостепенное значение... Эта норма играет важнейшую роль в международных отношениях» [См.: 33, p. 6]. Также указывалось на то, что «мало какие принципы в современном международном праве укоренились настолько прочно, как принцип территориальной целостности государств» [См.: 34].
Декларация о принципах международного права провозглашает, что «любая попытка, направленная на частичное или полное нарушение национального единства и территориальной целостности государства или страны или их политической независимости, несовместима с целями и принципами Устава» [См.: 42]. Именно поэтому в Заключительном акте этот принцип был поставлен на восьмое (из десяти) место и назван «принципом равноправия и права народов распоряжаться своей судьбой» [См.: 43].
В-третьих, Нагорный Карабах – это регион Азербайджана, где проживали до этнической чистки, осуществленной армянами, две общины: армянская и азербайджанская. Эти две общины представляют собой население Нагорного Карабаха, но никак не «народ». «Народ» - категория политическая, и народами в данном контексте являются «армяне» и «азербайджанцы», уже реализовавшие свое право на самоопределение в рамках соответственно Республики Армения и Азербайджанской Республики. Термин «народ» никак не приемлем к населению Нагорного Карабаха Азербайджанской Республики. К примеру, Верховный суд Канады в Reference re Secession of Quebec подчеркнул, что «каково бы ни было корректное применение определения, что такое народ(ы), в этом контексте, его (их) право на самоопределение не может, при существующих обстоятельствах, служить основанием для права на одностороннее отделение». И далее суд приходит к заключению, что «хотя большинство населения Квебека определенно обладает многими характеристиками народа», оно, тем не менее, не подпадает ни под одну из категорий субъекта права на самоопределение по международному праву, и, таким образом, "должно искать пути самоопределения в рамках существующего государства" [См.: 44, pp. 497-499].
Кстати, к аналогичному выводу в отношении населения Приднестровья пришли юристы Специального Комитета по Европейским Вопросам Коллегии адвокатов города Нью-Йорка, исследовавшие Приднестровский конфликт [См.: 45, с.53-54].
В-четвертых. Даже, если мы допустим невозможное, что население Нагорного Карабаха, состоящее из армян и азербайджанцев, является «народом», который имеет право на самоопределение, это вовсе не означает, что Нагорный Карабах должен выйти из состава Азербайджанской Республики. Группа экспертов, созванных Комитетом Национального Собрания Квебека (Канада) для дачи Заключения по правовым вопросам относительно возможной сецессии Квебека (Квебекская Комиссия), в своем заключении пришла к выводу, что право на самоопределение зависит от контекста и различные определения «народа» приводят к различному применению права на самоопределение, а также, что сецессия признается в качестве средства только в случае деколонизации [См.: 46].
В соответствии с пятым разделом Декларации о принципах международного права 1970 года отстаивание принципа самоопределения не равнозначно поощрению отделения и дробления стран. В декларации прямо указывается, что принцип самоопределения может и должен найти свое решение в рамках принципа нерушимости границ и принципа территориальной целостности государств, этот принцип «не должен толковаться как санкционирующий или поощряющий любые действия, которые вели бы к расчленению или к частичному или полному нарушению территориальной целостности или политического единства суверенных и независимых государств… Каждое государство должно воздерживаться от любых действий, направленных на частичное или полное нарушение национального единства и территориальной целостности любого другого государства или страны» [См.: http://www.terralegis.org/terra/act/b252html]. Данное положение было подтверждено в принятой в 1993 году на Всемирной конференции по правам человека Венской декларации и программе действий [См.: 52, pp. 478-507, at pp. 482-483].
И, наконец, в-пятых, ни теории, ни практике международного и конституционного права не известны случаи многократной реализации права народов на самоопределение. Если только предположить невозможное, что практикой будет создан подобный прецедент, в мире столкнутся с неизбежностью самоопределения «армянского народа» в России, США, Франции, Турции, Канаде, Австралии, Иране, Грузии, Узбекистане, Киргизии, Украине, Испании, Голландии, Болгарии, Ливане, Сирии и во многих других странах.
В связи с вышеизложенным, мы позволим не полностью согласиться с «самоопределением без права отделения», как вариантом разрешения «нагорно-карабахской проблемы», обозначенным нашим другом и хорошим коллегой Рустамом Мамедовым [См.: 47, с. 2]. Право на самоопределение принадлежит народу. Разрешение армяно-азербайджанского, нагорно-карабахского конфликта должно основываться исключительно на соблюдении общепризнанных принципов нерушимости границ и территориальной целостности государств. Безусловными принципами решения конфликта должны стать обеспечение прав национальных меньшинств, обеспечение их безопасности и нахождения в составе Азербайджанской Республики.
Но данная проблема имеет и другую сторону медали. Армянские идеологи подкладывают своими аргументами мину под будущую стабильность в регионе. При неизбежном возвращении азербайджанской общины в места прежнего и законно постоянного проживания в Нагорном Карабахе армянские апологеты концепции самоопределения получают, по выражению политолога Вюгара Сеидова, «удар возвратившегося бумеранга» [См.: 48]. Если мы согласимся с аргументами армянских политиков и ученых, то после репатриации жители Шушинского района будут иметь такое же право воспользоваться «правом нации на самоопределение» и провозгласить независимую Шушинскую Республику, не говоря уже о независимых Ходжалинской, Малыбейлинской, Куропаткинской, Муганлинской, Ходжавендской, Умудлинской, Джамиллинской, Мешалинской и других республик в Нагорном Карабахе с обязательных наземным сообщением с Азербайджанской Республикой и международными гарантиями безопасности – по аналогии с тем, чего добивается для армянской общины Нагорного Карабаха официальный Ереван [там же]. Интересно, с какими аргументами выступит армянская сторона против «права на самоопределение» азербайджанской общины Нагорного Карабаха? Как со всем этим будет разбираться Минская группа ОБСЕ?
Обратимся к принципу территориальной целостности. В системе международного права, в основе которой лежат суверенные и независимые государства, принцип защиты территориальной целостности таких государств неизбежно приобретает большое значение. Вместе с концепцией вытекающего отсюда принципа невмешательства территориальная целостность является крайне важной в плане эволюции принципов, связанных с поддержанием международного мира и безопасности. Она высвечивает децентрализованный и ориентированный на государство характер международной политической системы и одновременно отражает и выражает суверенное равенство государств в качестве правового принципа. Территориальная целостность и суверенитет государства являются неразрывно связанными дефинициями международного права. Это - составляющие фундамент принципы. В отличие от многих других норм международного права, они могут быть изменены лишь в результате концептуального изменения в классическом и современном понимании международного права.
В деле об острове Пальмас (1928) (которое, пожалуй, является ведущим делом в вопросах, касающихся территориального права, и, разумеется, изначальной точкой любого анализа этого права) было подчеркнуто, что «территориальный суверенитет... предполагает обладание государством исключительного права на осуществление деятельности» [См.: 30], в то время как «суверенитет в отношениях между государствами означает независимость.
Независимость, применительно к какой-либо части мира, представляет собой право осуществлять в ней функции государства, при исключении любого другого государства из этого процесса. Развитие национальной организации государств в течение последних нескольких веков и, в результате этого, развитие международного права привели к установлению этого принципа исключительной компетенции государства в отношении его собственной территории таким образом, чтобы сделать его отправной точкой при урегулировании большинства вопросов, касающихся международных отношений» [См.: 30, at 838].
Соответственно, концепцию государственного суверенитета можно осуществлять только посредством исключительного территориального контроля, дабы такой контроль стал краеугольным камнем международного права, в то время как исключительность контроля означает, что никакое другое государство не может осуществлять компетенцию в пределах территории другого государства без явно выраженного согласия со стороны последнего. Иными словами, развитие международного права на основе исключительной власти государства в пределах принятых территориальных рамок означает, что территория стала, «возможно, важнейшей концепцией международного права» [См.: 49, p. 403]. Этот принцип является двусторонним. Он устанавливает как последующую компетенцию государства в отношении своей территории, так и отсутствие компетенции других государств в отношении той же территории. Признание суверенитета того или иного государства в отношении его территории означает также признание суверенитета других государств над своей территорией. В деле о проливе Корфу Международный Суд четко подчеркнул, что «между независимыми государствами уважение территориального суверенитета является существенно важной основой международных отношений» [См.: 50, pp. 4, 35].
Таким образом, несмотря на рост глобализации, будь то в коммерческих или торговых отношениях или в вопросах, касающихся прав человека или окружающей среды, территориальный суверенитет по-прежнему составляет ядро международно-правовой системы. Поэтому предъявляемое к государствам юридическое требование заключается в уважении территориальной целостности других государств. Это - обязательство, вытекающее из суверенитета государств и из равенства государств.
Говоря же о позиции Азербайджана, его президента и его правительства, следует подчеркнуть, что они на самых разных уровнях неоднократно подчеркивали, что право на самоопределение не является правом на одностороннее отделение. Внутреннее самоопределение и самоуправление двухобщинного, деоккупированного и демилитаризованного Нагорного Карабаха способно совместить эти оба принципа международного права.
Обращаясь к известному ученому Дэниэлу Тереру, мы услышим, что основная норма самоопределения – это право народа существующего государства «выбирать собственную политическую систему и следовать собственным путем в экономическом, социальном и культурном развитии». При этом подразумевается, что подобное следование в экономическом, социальном и культурном развитии происходит под руководством существующего государства, и не требует создания нового государства. Эта концепция внутреннего самоопределения тесно увязывает самоопределение с уважением прав национальных меньшинств. Кроме того, самоопределение, в современном понимании, также включает компонент «федерализма» в плане предоставления определенного уровня культурной или политической автономии для соблюдения нормы самоопределения [См.: 51, pp. 364, 367,373].
Различая внутреннее и внешнее самоопределение, мировое сообщество подходит к термину «территориальная целостность» как однозначному понятию. Если Мадридские предложения Минской группы ОБСЕ предполагают совмещение этих двух принципов, то это, по логике вещей, означает выбор такой формы самоопределения, которая не ведет к нарушению территориальной целостности суверенного государства. Единственной формой совмещения этих двух принципов является самоопределение в рамках территориальной целостности, согласно восьмой статье Хельсинкского Заключительного Акта 1975 года, заложенного в основу мирного процесса. То есть, это - внутреннее самоопределение. Другой вариант - самоопределение, ведущее к выводу Нагорно-Карабахского региона из состава Азербайджана, нарушает территориальную целостность и, следовательно, противоречит в первую очередь логике Мадридских принципов. Поэтому позиция Азербайджана, принявшего подобную схему, является в полной мере компромиссной - тут вам и территориальная целостность, дающая возможность самоопределения в ее рамках, и самоопределение, не нарушающее территориальную целостность.
Литература:
30.Дело об острове Пальмас 1 RIAA829, 838, 839 (1928)
31.Jennings, R.Y. and Watts, A.D. (eds.). Oppenheim's International Law. 9th ed., 1992
32. http//www.rian.ru/international_justice/20091208/197915491.html
33.Kohen, M.G. “Introduction” in M.G.Kohen (ed.). Secession: International Law Perspectives. - Cambridge, 2006
34.Opinion on the "Territorial Integrity of Quebec in the Event of the Attainment of Sovereignty" by Professors Franck, Higgins, Pellet, Shaw and Tomuschat on 8 May 1992, paragr. 2.16. - http://www.uni.ca/library/5experts.html
35. http//www.day.az/print/news/politics/209110.html 14.05.2010 12:16
36.Сообщение Международного комитета юристов, действовавшего по поручению Совета Лиги Наций с задачей предоставления консультативного мнения относительно юридических аспектов в вопросе об Аландских островах. Официальный отчет, специальное приложение №3. – Нью-Йорк: Лига Наций, 1920
37. United Communist Party of Turkey and Others v. Turkey, ECtHR Judgment (Merits and just satisfaction), 30 January 1998, Reports 1998-I № 62, pp. 1-43, at pp. 26-27, para. 56
38. Замечание общего порядка Комитета ООН по правам человека № 23 (50). Доклад Комитета по правам человека, 1994, том I. Официальные отчеты ГА ООН. Сорок девятая сессия. Дополнение № 40 (А/49/40), с. 110-112, параграфы 2, 3.1
39. Декларация о правах лиц, принадлежащих к национальным и этническим, религиозным и языковым меньшинствам. Резолюция 47/135 Генеральной Ассамблеи ООН от 18 декабря 1992 года. - http://www.un.org/russian/documen/gadocs/convres1990.htm
40. Подкомиссия ООН по поощрению и защите прав человека. Заключительный текст комментария к Декларации о правах лиц, принадлежащих к национальным или этническим, религиозным и языковым меньшинствам. Документ ООН E/CN.4/Sub.2/AC.5/2001/2, с. 29, параграф 84
41. Общая рекомендация Комитета ООН по ликвидации расовой дискриминации № XXI (48), с. 124, параграф 11
42. Декларация о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН от 24 октября 1970 года. –http://www.terralegis.org/terra/act/b252html
43. Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (Хельсинки, 1 августа 1975). - http://www1.umn.edu/humanrts/russian/osce/basics/Roscebasc.html
44. Reference re Secession of Quebec, Supreme Court of Canada, 20 August 1988
45. Размораживание конфликта: юридические аспекты сепаратистского кризиса в Молдове. Отчет. – Нью-Йорк, 2007
46. Frank T.L. et al. The Territorial Integrity of Quebec in the Event of the Attainment of Sovereignity, in Anne F. Bayefsky,ed, Self-Determination in International Law: Quebec and Lessons Learned 241, 248, 279-80 (Kluwer, 2000)
47. Время работает на нас. Карабахская проблема может и должна решаться на основе международного права (Круглый стол). – Азербайджанские Известия, 2005, 25 января
48. Семь ошибок Мелик-Шахназаряна. - http://www.day.az/print/news/armenia/154961.html 2009-04-27
49. D.P.O'Connell, International Law, 2nd ed., London, 1970, vol. I
50. Дело о проливе Корфу. - ICJ Reports, 1949
51. Thurer, Daniel. Self-Determination. 1998 Addendum, in 4 Encyclopedia of Public International Law
52. Shaw, Malcolm. Peoples, Territorialism and Boun-daries, 8 European Journal of International Law № 3 (1997), pp. 478-507
