Леонид Парфенов: «До сих пор не понимаю сути участия России в кавказских конфликтах»

Эксклюзивное интервью 1news.az c известным российским журналистом, редактором русского журнала News Week Леонидом Парфеновым

- В Грузии вы встретились с общественными деятелями и журналистами телекомпании «Имеди».  Какие сложились впечатления от этих встреч?

- Мне кажется, что ситуация в Тбилиси не такая накаленная, как это кажется из Москвы. Оттуда видно, что в Грузии все кипит и не успокаивается.
Я приехал, чтобы подготовить материалы для News Week и News International. Мне интересна позиция Саакашвили, тем более что в последний период он почти не давал интервью западной прессе. Я хотел выслушать его комментарий о том, на какой стадии находится процесс, наблюдаемый нами в Грузии на протяжении последних 3-4 лет.

Я встретился с коллегами из «Имеди». Мне показалось, что грузинская общественность желает вынести серьезные выводы с картины, которая повторяется перманентно с 1991 года в Тбилиси на проспекте Руставели.
Надо сказать, что в России не было сделано выводов по поводу развитых в вашей стране процессов. Мы далеки от создания открытого политического общества, которое может вести диалог и дискуссию на важнейшие темы. В Грузии, мне кажется, такая возможность еще не потеряна. Если власть и оппозиция с одной стороны и пресса с другой стороны поймут, что необходима профессиональная деятельность, а не участие в революционной борьбе, можно предположить, что все вынесут полезные выводы из того, что произошло. Однако все должны решить сами грузины, не хочу быть навязчивым советчиком.

- Многие удивлены тем, что Саакашвили назначил досрочные президентские выборы…

- На первый взгляд, данное решение вполне неожиданно, но ясно и то, что тем самым он дал стране выйти из кризиса. Я пока не знаю, будет ли данная возможность использована до конца, но то, что президент создал ситуацию открытых дверей, - бесспорно. Надо признать, что он сократил свои полномочия на полтора года. Что бы ни говорили, данный шаг является, если не уступкой оппозиции, то серьезным жестом. Поэтому данный шаг является неожиданным, но подающим надежды.

- Каково ваше отношение к закрытию телекомпании «Имеди» и к тому, что вы услышали от сотрудников этого телеканала?

- Я не хочу делать оценки, закрытие телекомпании является непопулярным фактом. Из российского опыта знаю, что закрытие телекомпании является сложным процессом. Я считаю естественным проведение параллели между закрытием телекомпаний «НТВ» в России и «Имеди» в Грузии. В то же время я понимаю, что в постсоветской журналистике подобные явления неизбежны, так как многие журналисты, посчитав себя отцами нации, были готовы к пропаганде и агитации. На мой взгляд, эпоха такой журналистики 90-х годов должна быть завершена. Другой вопрос, что Россия не вышла достойно из такой журналистики. Олигархи, которые являются лидерами экономики государства, имеют финансовые ресурсы, но бесспорно, что их участие в СМИ часто становилось не бизнесом, а оружием воздействия.

В России поступили очень плохо. Были ликвидированы олигархи и установлен государственный диктат. Я хотел бы, чтобы аналогичные ошибки не повторялись в Грузии.

Я беседовал с журналистами «Имеди», и у меня осталось впечатление, что они профессионалы и верны своему делу. Конечно, от власти многое зависит - насколько корректно и безболезненно она сможет уладить проблему телекомпании.

Ясно, что телекомпанию откроют, но и от журналистов многое зависит. Они должны определить, на какой площадке собираются конкурировать – с коллегами, властью, общественностью, другими институтами. Понятно, что общественности нужна информация и площадка для политических диалогов и дискуссий. Для общественности главным интересом является создание условий для медиабизнеса, а не участие прессы в революционной борьбе.

- У нас часто можно слышать, что Саакашвили совершает те же поступки, которые Путин уже совершил в России. Проводится параллель в связи действиями Путина по отношению к электронной прессе.

- На данный момент я с этим не согласен. На «НТВ», еще до закрытия, была тишина, как на кладбище, «Имеди» же работало до последнего момента. История с «НТВ» уже завершена, а с вашей телекомпанией - пока нет. Я надеюсь, что Грузия не станет брать плохих примеров с России.

- Насколько достоверными вы считаете обвинения оппозиции со стороны властей в сотрудничестве с российскими спецслужбами?

-По этому поводу ничего конкретного не могу сказать. Власть всегда критикует оппозицию, как и наоборот. Я не вижу в этом ничего плохого. Я думаю, что в Грузии нет особо пророссийски настроенной оппозиции. Из российской прессы также видно, что у нас не знают, кого можно поддержать и таким образом содействовать существованию агентов в Грузии.

Я не считаю, что Бадри Патаркацишвили может быть агентом России, тем более что и на него, и на его партнера Бориса Березовского у российского правительства - аллергия. Однако я не исключаю, что могут существовать различные соглашения, можно говорить о существовании принципов в данной сфере. Патаркацишвили не кажется мне шпионом России.

- На ваш взгляд, каково воздействие Запада на грузинскую власть, хотя бы в связи с назначением внеочередных президентских выборов?

- Запад оказывает влияние на всех, как и Россия пытается иметь влияние на страны постсоветского пространства. Мне трудно говорить об этом. Грузия, в отличие от России, открыто заявляет, что является верной западным ценностям. Россия утверждает, что у нее есть суверенная демократия, и она не нуждается в чьих-либо стандартах. Я являюсь сторонником слабого западного воздействия и считаю себя человеком с западной ориентацией.

- Предстоящие президентские  выборы в России грозят стать  референдумом доверия Путину с заранее известным результатом. Как вы думаете?

- К сожалению, это так, и об этом знает весь мир. Политическая жизнь России  оживет к президентским выборам. Я думаю, что на выборах президента нас ждет какой-нибудь сюрприз. Сейчас все ясно заранее, но к президентским выборам может произойти что-то совершенно неожиданное.

- Наверняка, у вас есть соображения по поводу того, кто может оказать Путину реальную конкуренцию.

- Подождем развития событий. Я точно могу сказать, что Россия после выборов может быть абсолютно не прогнозируемой.

- Как вы думаете, может ли повлиять признание независимости Косово на проблему замороженных конфликтов с Абхазией и Южной Осетией?

- Я никогда не понимал сути нашего участия в кавказских конфликтах. Меня интересует, имеет ли Россия полное представление о том, чего хочет она достичь в Абхазии и Южной Осетии.

Ясно, что обе республики де-факто зависят от «матушки - России». Ясно и то, что Россия не торопится с урегулированием конфликтов, и считает, что должна пройти еще одну стадию, которую можно использовать. Не знаю, разработана ли в России долгосрочная политика по данным вопросам.

- Не являются ли данные регионы практически присоединенными к России?

- Практически все возможно, но Россия не признавала своего отношения. В советское время Болгарию считали 16-ой республикой, однако, не присоединяли. Все идет к признанию независимости Косово, однако, после этого, все зависит от того, какой вид поведения изберет Россия, и что предложит Запад для урегулирования кавказских конфликтов.

- Российские политики не скрывают, что в случае признания независимости Косово Москва намерена выступить с целой программой действий по отношению к Абхазии и Южной Осетии.

- В том то и дело, что они заявляют, что выступят с целой программой, но какой будет эта программа, никто не знает. Угрозы есть, но что будет на самом деле, никто не знает.

Иракли Манагазе, 1news.az