Армения выбрала президента, а он выберет внешнюю политику
Можно считать, выборы президента Армении состоялись без эксцессов. Они оказались справедливыми – то есть для всех участников был обеспечен сравнительно равный доступ к избирателям. И более честными, в сравнении с недавними в Грузии – где нарушения в подсчете голосов констатировали все наблюдатели.
Ожидаемую победу в 52.86%, несмотря на наличие серьезного конкурента в лице первого армянского президента Тер-Петросяна, одержал действующий премьер Серж Саркисян, авторитетный глава силовиков Армении. С 1993 по 2000 год он переходит с должности главы Минобороны на руководство спецслужбами и обратно, затем, возглавляет Минобороны (вплоть до 2007 года). Он также - неформальный лидер «карабахского» клана армянской политической элиты.
Как известно, главной интригой этих выборов стало возвращение Тер-Петросяна в большую политику после нескольких лет молчания. Нынешняя властвующая элита в этой ситуации несколько переволновалась, а оппозиционно настроенные граждане восприняли эту «перезагрузку системы» как мужественный и честный шаг. Сам Тер-Петросян покаялся за ошибки своего правления (этого не делал ни один лидер СНГ, за исключением, пожалуй, уходившего Бориса Ельцина). Целый ряд предвыборных действий Тер-Петросяна по объединению оппозиции вселил в наблюдателей ожидание серьезной борьбы, возможно - второго тура. Но административный ресурс перевесил. Митинговые колебания наверняка вскоре улягутся. Интрига, по сути, закрыта.
Внутреннюю ситуацию в Армении делает интересной другая, более глубокая тема – как решится вопрос «дуумвирата» Саркисян-Кочарян, бывшего и новоизбранного президентов. Ситуация совершенно непохожа на российскую картину – армянская политическая жизнь не так сильно зависит от Кочаряна, как российская от Путина. Но в чем-то обе ситуации имеют генетическое сходство – после периода Тер-Петросяна трения между группами властвующей элиты решаются уже без вытеснения «старой гвардии» на обочину, а как бы в рамках обычной кадровой ротации, практически как в Москве.
Вот пример. До выборов ходили разговоры, о том, что Кочарян намеревается получить пост премьера при президенте Саркисяне. Это было бы логично. После национального референдума ноября 2005 года, внесшего поправки в конституцию страны, у премьера становиться чуть больше административных ресурсов, а правительство в целом оказывается под контролем парламента несколько в большей степени, чем раньше. Теперь, после выборов, возникла другая версия конфигурации власти. Возможно Республиканская партия Саркисяна, которая имеет большинство в парламенте, постарается выдвинуть на премьерский пост более управляемую фигуру, чтобы избежать в будущем конфликта между структурами исполнительной власти и первыми лицами государства. Однако в этом случае Кочарян не останется у «разбитого корыта», ему прочат пост руководителя СП "АрмРосГазпром".
Таким образом, как бы ни развивались события в Ереване, вряд ли стоит ожидать супер-серьезного раскола и ожесточенной борьбы внутри армянской элиты, борьбы, выходящей за мирные рамки. Другое дело, что Армения приближается к важным рубежам, которые определят будущие сценарии развития страны, покажут то, насколько жизнеспособным и рациональным окажется кабинет Саркисяна.
Речь о трех взаимосвязанных задачах: развитие промышленной экономики требует разблокирования транспортных коммуникаций на направлениях России и Турции, что в свою очередь зависит от успеха переговоров на линии грузино-абхазского и карабахского конфликтов. Там же, как отдельная важная тема, фигурируют отношения с Турцией. То есть в Армении, и даже в большей степени, чем в соседней Грузии, наблюдается картина того, как внутреннее развитие совершенно прямым и явным образом зависит от геополитических раскладов, но главное - от идеологических установок элиты. Какими же будут эти установки?
Известна способность армянского руководства поддерживать баланс в отношениях с Россией и другими геополитическими гигантами. Ереван заручился их помощью и инвестициями, и прежде всего - со стороны РФ. Но развитие тех же российских предприятий в Армении и вообще темп промышленного роста в стране упирается в проблему закрытого сообщения с Турцией и отсутствие железнодорожного пути в Россиею через Грузию и территорию Абхазии. В итоге при официальном росте ВВП в 13,8% объем роста выпуска промышленной продукции составил лишь 2,6%.
Черноморский паром и Транскавказская автомагистраль недостаточны для больших объемов грузопотока, а авиаперевозки дороги. Поэтому для Армении сейчас важны не столько российские инвестиции (инвестиционных проектов достаточно, но не все они работают) сколько дипломатические усилия России в разблокировании коммуникаций. Однако без уступок в карабахском конфликте и потепления между Ереваном и Анкарой Россия не сможет открыть двери Армении во внешний мир.
Со своей стороны Россия ожидает долгосрочного пребывания Армении в геополитическом лагере ОДКБ. Но в «чистом виде» это уже нереализуемо. Армения по своему уникальна - будучи членом ОДКБ, она обладает тем же уровнем партнерства с НАТО что и Грузия (План индивидуального партнерства Армении с НАТО, IPAP, подписан в декабре 2005 года). Кроме того, Серж Саркисян, будучи главой Минобороны страны, отправил армянский контингент в Ирак, пусть небольшой, но сам факт весьма значим. Есть версия, что в свое время генсек ОДКБ Николай Бордюжа передал сигнал Еревану о недопустимости дальнейшего дрейфа Армении в сторону атлантического альянса, однако насколько он убедил ереванскую элиту и как реально может отреагировать Россия, непонятно – цена на газ и так поднята, а инвестиции назад не забрать.
Армения еще какое-то время сможет сидеть «на двух стульях», но новый президент наверняка окажется под большим внешним давлением, требующим более четкого выбора от его страны. И если тут у него еще будет свобода маневра, то в вопросе открытия коммуникаций мировое сообщество, в лице ОБСЕ, высказывается однозначно – разблокирование Армении возможно только при возвращении хотя бы части оккупированных азербайджанских территорий. Вокруг этого как раз и идут переговоры посредников, предлагающих Баку и Еревану различные варианты компромисса. Россия и Запад тут едины.
Саркисяну предстоят непростые внешнеполитические задачи. В этом смысле показательна судьба его конкурента и предшественника Левона Тер-Петросяна. Он пытался пойти на уступки Азербайджану, мог выправить отношения с Турцией, отделив тему признания геноцида 1915 года (отложив или «заморозив» это вопрос) от темы экономических отношений. Мог, но не нашел поддержки у населения и был вынужден уйти. Нынешняя Армения снова отказала ему и себе в таком сценарии развития. Возможно, для избирателя «бедная стабильность» лучше. Хотя - кто знает?
Александр Караваев, Центр изучения стран СНГ (ИАЦ МГУ) – «РИА Новости»
Публикуется в рамках сотрудничества РИА Новости и 1news.az
