В Казахстане затягивают пояса
Вот уже год, как Казахстан, подобно Гераклу, борется с гидрой кризиса, у которой вместо одной отрубленной головы вырастают две новые.
В этом нет ничего удивительного: как показал мировой финансовый кризис, из всех стран Центральной Азии в повышенную группу риска попал именно Казахстан.
Основными причинами серьезной экономической стагнации стали высокая степень интеграции банковской системы республики в мировую финансовую систему, что привело к значительному росту банковских внешних заимствований (на данный момент около 45 млрд. долларов). Это, в свою очередь, вызвало эффект «мыльного пузыря» на рынке недвижимости и значительно увеличило корпоративный внешний долг (около 90 млрд. долларов).
Еще в конце прошлого года казахстанские банки столкнулись с дефицитом ликвидности на внешнем и внутреннем рынке из-за глобального роста ставок. Снижение инвестиционного интереса к местным банкам произошло, несмотря на высокие темпы роста банковской системы и стабильное макроэкономическое положение Казахстана. Тем не менее, Казахстан все еще является развивающимся рынком, а эти рынки, как показал азиатский финансовый кризис ровно 10 лет назад, страдают первыми из-за изменений в настроении международных инвесторов на более консервативное.
Проблема усугубляется тем, что завершение периода «дешевых денег» для казахстанских банков негативно сказывается на темпах экономического роста и в целом ставит под угрозу выполнение многих государственных программ, в частности поддержку малого и среднего бизнеса. И это реальная головная боль для правительства.
По официальным данным, на 1 января 2008 года в среде малого и среднего бизнеса было занято 1,4 млн. человек. Но уже к 1 апреля 2008 года их количество сократилось до 800 тысяч человек. Естественно, что эта цифра осенью 2008 года еще значительно выросла. В результате возникла серьезная угроза сокращения налогооблагаемой базы и снижения доходов казахстанского бюджета, так как еще несколько лет назад было принято решение, что государственный бюджет формируется за счет сбора налогов, а не доходов от продажи сырья, которые шли в Национальный Фонд, где сейчас имеется около 26 миллиардов долларов.
Поэтому в условиях увеличения государственных расходов для поддержания внутреннего кредитования правительство Казахстана пытается расширить количество источников поступления дополнительных средств в бюджет страны, в первую очередь за счет добывающих компаний через принятие нового Налогового Кодекса. Государственные органы считают, что это можно сделать через введение нового налога на добычу полезных ископаемых вместо рентного налога, что, по мнению Министерства финансов, обеспечит республику стабильными доходами от сырьевой базы, которая по праву принадлежит государству. Дополнительным механизмом является повышение экспортной пошлины для добывающих компаний, а также увеличение расходов добывающих компаний на реализацию социальных проектов, которые государство не может самостоятельно финансировать.
Стоит отметить, что в наибольшей степени, от финансового кризиса пострадал строительный рынок Казахстана. На 40-50% упали цены на первичную и вторичную недвижимость. Многие строительные компании, которые активно брали банковские кредиты, сейчас находятся в состоянии коллапса. Большое количество строек во многих городах Казахстана практически остановилось, что ударило по интересам нескольких тысяч дольщиков, которые уже вложили деньги в долевое строительство. Соответственно, наблюдается повышение социальной напряженности в связи активными акциями протестов со стороны дольщиков, которые стали объединяться для отстаивания своих прав. Если учесть, что, по оценкам некоторых экспертов, на строительном рынке кормится около 2,5 миллионов человек, то негативный мультипликативный эффект от строительного коллапса весьма значителен.
При этом серьезные опасения вызывает тенденция снижения цен на нефть и другое сырье, что ударяет по Национальному фонду. В частности, аналитики «Merrill Lynch» заявили о том, что цены на нефть могут снизиться в будущем году до 50 долларов за баррель на фоне глобальной рецессии. Не исключается замедление мирового экономического роста до 1,5%. Все это вряд ли обрадует нефтегазовых игроков, к которым относит себя и Казахстан. Хотя по данным компании «British Petroleum», всего на Центральную Азию приходится 3,2% мировых запасов нефти. Для сравнения на Ближний Восток приходится 63,3%. Даже Африке принадлежит 8,9% нефтяных запасов.
В случае с Казахстаном ситуация усложняется тем, что в условиях начавшейся мировой финансовой турбулентности роль «подушки безопасности» сыграли именно высокие цены на нефть, которые заставили правительство усилить фискальное давление на добывающие компании. В то же самое время, презентуя трехлетний бюджет, правительство честно призналось, что при цене 60 долларов за баррель потери бюджета составят около – 535 млрд. тенге. При таких условиях придется распаковывать Национальный фонд, выходя за пределы ежегодных трансфертов. Но если, при самом худшем сценарии, мировая рецессия затянется надолго, то и этих средств хватит не надолго.
Не совсем уверенно прозвучали заверения о том, что инфляция будет удерживаться на уровне, не превышающем 10%. Между тем, по оценкам некоторых казахстанских экспертов, к концу 2007 года она уже достигла 18%, а к исходу 2008-го превысит 20%. Более того, если инфляцию рассматривать как «налог для бедных», то ее неудержание в заданных рамках и дальнейшее падение уровня жизни в стране может дать второе дыхание казахстанской оппозиции. А политические последствия замедления экономического роста в Казахстане в 2008 году могут быть вполне серьезные. Ведь от роста инфляции особенно сильно пострадают как раз те слои и группы населения, которые являлись сторонниками существующей социально-экономической и политической системы - новый средний класс. В случае экономического кризиса представители именной этой пока еще слабой прослойки утратят свой социальный статус, спустившись к его нижней кромке.
Осознавая все эти угрозы, в течение 2008 года правительство Казахстана активно работало по двум направлениям. Во-первых, минимизация последствий мировой экономической нестабильности. Во-вторых, не менее интенсивная работа по изменению инвестиционных правил игры через введение новых налоговых правил. По сути, две эти тенденции взаимосвязаны, так как одна вытекает из другой. В результате мы наблюдаем закрепление в Казахстане модели государственного капитализма. Кстати, суть этой модели вполне конкретно выразил глава МВФ Д.Стросс-Кан, который считает, что в нынешних условиях повышенной волатильности необходимость вмешательства правительств на рынке ценных бумаг, в жилищном или в банковском секторе, - станет «третьей линией защиты», которая поддержит денежно-кредитную и фискальную политику. Это сейчас и происходит в Казахстане, где идет процесс огосударствления экономики посредством ужесточения законодательства или через выкуп акций. Похожие процессы наблюдаются в энергетической сфере, горнорудной промышленности, они уже охватили информационное пространство и продолжаются в финансовом секторе. Государственный патернализм из сферы политики медленно, но уверенно перетекает в экономику.
По сути, правительство Казахстана, пытаясь стабилизировать ситуацию на финансовом рынке страны, не сделало ничего нового, что отличало бы его от деятельности правительств других стран мира. Были задействованы все те же три варианта антикризисных мер. Первый был опробован в Великобритании, где правительство оказало сфокусированную финансовую поддержку некоторым системообразующим банкам в обмен на акции. Аналогичная процедура была использована и в Казахстане. Здесь правительство завершило переговоры с четырьмя банками – «Народным банком», «Альянс банком», «Казкоммерцбанком» и «БТА Банком» по вхождению в их капитал путем приобретения до 25% голосующих акций в каждом из этих финансовых учреждений. В достигнутом соглашении определена общая сумма, направляемая государством на капитализацию каждого банка. В целом «Фонд национального благосостояния «СамрукКазына» собирается выделить 5 млрд. долларов, которые будут направлены на дополнительную капитализацию этих банков. Также в качестве дополнительной меры по поддержке банковской системы страны можно назвать снижение нормативов минимальных резервных требований (МРТ) по внутренним обязательствам до 2%, по иным обязательствам, в которые входят внешние, - до 3% с нынешних 5% и 7% соответственно. Это позволит высвободить для банков сумму в пределах $4-5 млрд. долларов.
Такая забота о банках не удивительна, так как слишком многие проекты были завязаны именно на финансовых потоках, в центре которых находились банки второго уровня. Поэтому их поддержка - это попытка поддержать реальный сектор экономики. Но проблема в том, что казахстанские банки еще в прошлом году получив первые $4 миллиарда долларов на поддержку малого и среднего бизнеса и строительного рынка, не спешили тратить полученные деньги на увеличение внутреннего кредитования. В результате, премьер-министру Кариму Масимову пришлось принять решение отозвать неосвоенные банками средства, намекнув, что эти деньги банально прокручивали. Судя по всему, в этот раз контроль правительства за банками будет более жестким через холдинг «СамрукКазына», который является представителем правительства в четырех системообразующих банках.
Второй антикризисный вариант связан с налоговыми изменениями, как это было сделано в Китае, где, наряду с другими превентивными экономическими мерами, приняли решение снизить НДС. Что касается Казахстана, то в рамках нового Налогового кодекса также предполагается уменьшение в течение нескольких лет корпоративного подоходного налога и НДС, в первую очередь, для несырьевой сферы.
Говоря о третьей антикризисной модели, то она напоминает «Новый курс» Франклина Рузвельта, который делал ставку на кейсианский принцип стимулирования потребительского роста через государственное финансирование крупных инфраструктурных проектов. Казахстан пока в этом смысле ничем похвастаться не может, выделяя значительные финансовые ресурсы, в том числе из Национального фонда, на поддержание банковской системы, строительного рынка, а также малого и среднего бизнеса. Многие инфраструктурные проекты повисли в воздухе, как и государственная программа по созданию 30 корпоративных лидеров в приоритетных секторах экономики.
В качестве дополнительных мер для спасения казахстанской экономики, казахстанское правительство может выделить финансирование для горнорудных компаний, которые из-за падения спроса на их продукцию попали в тяжелое положение. И это также грозит ростом социальной напряженности, так как появляется угроза увольнения тысячи казахстанских рабочих. Также правительство Казахстана не исключает закрытие финансового рынка в случае значительного оттока капитала, так как уже в сентябре прошлого года из Казахстана было выведено $6 млрд. долларов. По итогам текущего года цифра может быть более внушительной.
С другой стороны, многие из этих мер были или будут приняты с некоторым опозданием. И это лишний раз подтверждает то, что в Казахстане система государственного управления не настолько эффективна, чтобы она могла оперативно реагировать на существующие проблемы в экономическом развитии страны. Кстати, стоит напомнить, что еще в начале 2008 года слово «кризис» входило в категорию запретных слов, по крайней мере, среди чиновников, которые предпочитали говорить о коррекции в экономике. Но это не помешало кризисным процессам в стране развиваться. Меры, предпринятые правительством Казахстана, с методологической точки зрения были верны. Но по оперативности всегда шли в хвосте событий. К тому же сам факт выделения денег на поддержку не гарантирует эффективность их использования.
А в это время «Financial Times» заявляет о том, что странам «emerging markets», к которым относится и Казахстан, предстоит в 2009 году погасить или рефинансировать облигации на общую сумму 111 млрд. долларов. Но в связи со значительным ухудшением возможности привлечения средств на долговых рынках из-за кредитного кризиса это создает угрозу роста числа дефолтов по обязательствам.
Ситуация ухудшается также понижением суверенных рейтингов Казахстана со стороны международных рейтинговых агентств. В начале года это сделало «S&P», а в ноябре - «Fitch Ratings», которое заявило о том, что перед лицом ухудшения глобальной финансовой и экономической конъюнктуры Казахстан уязвим к снижению цен на сырьевые товары. Также как и «S&P», «Fitch Ratings» сделало акцент на снижение качества банковских активов. Интересно отметить, что понижение суверенных рейтингов произошло, несмотря на то, что еще в начале 2008 года правительство создало специальную группу по работе с рейтинговыми агентствами. Возникает странная ситуация. Понижение рейтингов агентства обосновывают ухудшением финансовых и экономических показателей. Но это часто приводит к еще большему снижению этих показателей по причине бегства инвесторов. Можно предположить, что Казахстан оказался крайним, так как, обжегшись на молоке, рейтинговые агентства стали дуть на воду. Понизив рейтинги республике и местным банкам, агентства просто пытались восстановить свою репутацию. Хотя для Казахстана важным является не повышение рейтингов, а создание конкурентоспособной экономики, чьи перспективы не зависели бы от конъюнктурных действий любых внешних игроков. Впрочем, несмотря на все эти проблемы, с точки зрения экономического развития Казахстана, финансовая встряска все-таки пошла всем на пользу: и государству, и банковским структурам, и строительному сектору. Кризис очень четко показал все наши слабые места и уязвимые зоны, с которыми надо вести борьбу. Сейчас правительству Казахстана очень важно переключиться на вопросы разработки новой стратегии развития страны с учетом изменившихся экономических условий.
Досым Сатпаев, директор Группы оценки рисков
Публикуется в рамках сотрудничества 1news.az и РИА Новости.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
