Алексей Власов: «Россия будет действовать в рамках Московской декларации, но не станет делать резких шагов по отношению к Еревану»

Эксклюзивное интервью 1news.az с генеральным директором Центра по изучению общественно-политических процессов в СНГ при МГУ Алексеем Власовым

- Сегодня в Баку пройдет международный «круглый стол» «Азербайджан вXXIвеке – стратегия успеха» с участием высокопоставленных чиновников, политиков и экспертов из разных стран, в котором вы тоже примете участие. Чем вызван повышенный интерес российских политиков, в частности вас, как эксперта, к этому мероприятию?

- Для России это мероприятие предоставляет возможность точно оценить картину происходящих событий в Азербайджане и регионе, получить информацию от первых лиц, потому что мы слишком часто судим о наших соседях по не всегда проверенной и достоверной информации, и зачастую не имеем полного представления о динамике и направлениях развития внутренней и внешней политики соседних стран.

Бакинский «круглый стол» позволит как бы «сверить часы» и высказать свои позиции, взгляды и понять, какие совместные интеграционные проекты между Россией и Азербайджаном или в многостороннем формате будут полезны, перспективны и актуальны в ближайшее время. В плане подобных мероприятий российско-азербайджанские отношения переживают сейчас прорыв – это уже пятое или шестое крупное мероприятие подобного формата, где участвуют и Россия и Азербайджан. Это пример позитивного и взаимополезного партнерского сотрудничества.

- Действительно, отношения между Россией и Азербайджаном идут в этом году по восходящей, и наверно, пиком стала недавняя трехсторонняя встреча в Москве президентов России, Азербайджана и Армении. По вашему мнению, не потеряла ли свою актуальность подписанная тогда Московская декларация, на которую возлагали определенные надежды в урегулировании Нагорно-Карабахского конфликта?

- Реальную значимость этой декларации мы сможем оценить только по истечении некоторого промежутка времени, поскольку еще в день проведения Московской встречи президентов я в интервью азербайджанским журналистам сказал, что важна будет не сама декларация, а следующий шаг: чтобы процесс динамики переговоров обрел характерstepbystep– «шаг за шагом». Если Московская декларация рассматривается как некий фундамент нового этапа в развитии диалога по проблеме Нагорного Карабаха, то теперь следует переходить к выработке реальных решений. На это тоже уйдет время, все должно претворяться постепенно, и для того чтобы люди в Азербайджане, России, Армении, члены Минской группы поверили, что это не пустые слова, нужен сейчас очередной шаг.

Я внимательно слежу за реакцией на Московскую декларацию в странах, вовлеченных в конфликт и его урегулирование, и уже заметно ощущение некоего разочарования, зачастую искусственно формируемого со стороны некоторых СМИ: мол, где конкретные шаги. С моей точки зрения, очень важно было создать позитивный информационный фон вокруг декларации и новых попыток достижения мира в Карабахском конфликте. Ведь если сразу подходить к любой инициативе или подписанному документу с позиции, что это пустая трата времени и это никому не нужно, то таким образом никогда не будет найдено политическое решение по Нагорному Карабаху. Россия может и предлагает совсем не идеальные варианты, но, по крайней мере, и Москва, и Анкара делают очевидные шаги к реальному модераторству на переговорах.

- Кстати, насколько сможет позитивно способствовать Турция ходу переговорного процесса, учитывая ее историческую, культурную и этническую близость с Азербайджаном, но вместе с тем устойчиво негативные отношения с Арменией, президент которой Саркисян недавно выступил с заявлением, что Турция не может принимать посредническое участие в урегулировании конфликта?

- Я все-таки думаю, что Турция может влиять только в формате многостороннего сотрудничества, а не как единственный посредник переговорного процесса. Несмотря на то, что «футбольная дипломатия» имеет свои позитивные подвижки, но они не настолько значимы, чтобы достичь доверительных отношений между Анкарой и Ереваном.

- Россия проявляет высокий интерес к тому, чтобы поставки энергоресурсов, особенно природного газа в Европу осуществлялись именно через российскую территорию, и в Кремле весьма ревностно оценивают осуществление энерготранзитных проектов, альтернативных российским. Как оценивается в кремлевских политических кругах сбалансировано-сдержанная позиция Азербайджана по участию в проектах транзита газа из Центральной Азии в Европу?

- Я не думаю, что позиция политического руководства Азербайджана по проектам транспортировки газа формируется с оглядкой на Кремль. Наблюдая в течение нескольких лет за процессами, происходящими в Азербайджане, я вижу, что у президента Ильхама Алиева выработалась абсолютно самостоятельная позиция по вопросам энергобезопасности, которая не связана напрямую ни с видением Вашингтона, ни с видением Москвы. Так что говорить о влиянии российского фактора в принятии решений по энерговопросам в Азербайджане, я думаю, было бы преувеличением.

Принцип целесообразности является главной доминантой, которая лежит в основе отношения Азербайджана к большим энергетическим проектам, что вдвойне вернее сейчас, в условиях мирового кризиса, когда политика уходит на второй план и перспективы прибыли стоят на первом. А вопрос, альтернативны новые энергопотоки российским или нет, является второстепенным во внешней политике официального Баку. Это и есть взвешенный многовекторный подход Ильхама Алиева, который, как мне кажется, должен быть примером подражания для других партнеров – конкурентов России на энергетических рынках.

- Как вы оцениваете прошедший недавно в Баку Энергетический саммит и подписанную по его итогам декларацию?

- Долгий процесс согласования при подготовке итоговой декларации Бакинского энергетического саммита был связан с тем, что собравшиеся представители много копий сломали вокруг проекта НАБУККО. В конечном счете согласовали эту декларацию с большим опозданием, поскольку позиция некоторых стран состояла в том, что у них не было уверенности в том, что Набукко является приоритетным проектом. Так что официальный Баку, основываясь на своих интересах, не торопя события по проекту Набукко, действует исходя из сложившейся обстановки: достаточно аргументировано и взвешенно.

- Насколько повлияют последние шаги Узбекистана, неожиданно вышедшего из ЕврАзЭС и предложившего свой газ Западу, на ускорения осуществления энергопроектов из Центральной Азии в Европу?

- Я думаю, что Узбекистан будет активно стремиться стать серьезным игроком на рынке поставок газа в Европу, но не разделяю мнение некоторых экспертов, что узбекский президент Ислам Каримов делает это ради сближения с Западом. Такие неожиданности вполне традиционны для политики официального Ташкента, это эксклюзивное понимание энерготранзитной многовекторности по-узбекски. То, что Азербайджан и Казахстан делают достаточно плавно, лавируя между интересами различных ведущих стран-игроков, Узбекистан стремится проводить прямолинейно. После андижанских событий Каримов сделал резкий поворот в сторону сближения с Россией, а сейчас, когда ситуация в мире начинает меняться, делает резкий поворот к налаживанию диалога с Западом.

В принципе нет большой разницы между Азербайджаном и странами Центральной Азии в вопросе проведения политики проектов энергопоставок, отличие состоит в том, в какой политической упаковке это подается международной общественности и СМИ. Вот тут, конечно, пока что Ташкенту, прямолинейному в своих действиях, не хватает квалифицированных специалистов, дипломатов и кадров, имеющихся у Азербайджана и Казахстана.

- Кстати, о прямолинейности. Задам вам прямой вопрос: если Азербайджан согласится на предложение России о скупке всего нашего газа и поддержке энерготранзитной политики Кремля, каким образом официальная Москва, с учетом негативной реакции своего союзника - Армении, сможет гарантировать решение Нагорно-Карабахского конфликта в рамках суверенитета Азербайджана?

- О том, как поступит в этой ситуации Кремль, знают только в Кремле. А по моей экспертной оценке, в краткосрочной перспективе никаких резких действий со стороны России в этом вопросе не будет. Я думаю, что Азербайджан не даст однозначного согласия на российские предложения по вопросу энерготранзита, а в свою очередь Москва будет действовать в рамках той декларации, которую подписали три президента, но не станет делать резких шагов по отношению к официальному Еревану. То есть позиция шаткого равновесия сохранится, а что будет в среднесрочной перспективе, станет ясно где-то к середине 2009 года, когда сойдут последствия мирового кризиса и станет легче анализировать ситуацию, в том числе и на Южно-Кавказском направлении.

- А высказанная вами дата возможных перемен к середине 2009 года имеет какое-либо отношение к тому, что к этому времени сформированное новое правительство США активно займется внешней политикой, в частности на Южном Кавказе, и здесь усилится противостояние между Западом и Россией?

- Барак Обама пришел к власти на волне ожиданий решения внутренних вопросов США, и среднестатистического американца волнуют проблемы налогообложения, ипотечного кредитования, медобслуживания, образования и другие вопросы, которые обещал решить новоизбранный президент. Поэтому Обаме предстоит долгий и тяжелый путь решения этих проблем, а срок середины 2009 года я обозначил для активизации региональных игроков на Южном Кавказе.

Я думаю, что 4 года Обама будет занят именно внутренними проблемами и вообще идет разговор о возможных двух сроках его президентства, во время первых 4 лет он углубится во внутреннюю политику, а на втором сроке сделает уже упор на внешних вопросах и восстановлении лидирующего в мире имиджа США. Мои догадки подтверждает недавняя информация о том, что Хиллари Клинтон дала согласие на должность госсекретаря в правительстве Обамы, тем самым она ранее, будучи главным внутрипартийным оппонентом Б. Обамы на выборах, теперь входит в его команду. У нее был шанс остаться оппонентом, критиковать деятельность Обамы и выиграть на следующих президентских выборах, но она решила войти в команду нового президента, тем самым перекрыв себе возможность баллотироваться в 2012 году.

Выходит, что политические круги, выдвинувшие Обаму в демократическом лагере, делают на него стратегическую ставку на ближайшие 8 дет. То есть ближайшие 4 года Обама, грубо говоря, будет «пахать» на внутреннем американском фронте, восстанавливая то, что порушил Буш, а последующие 4 года, он может заняться восстановлением так называемойPaxAmericanaв мировых масштабах. Так что те, кто с тревогой ожидают, что сделает Обама в ближайшее время, могут спокойно дышать, поскольку во внешней политике основное внимание Штатов будет сконцентрировано на Ираке и Афганистане.

Ризван Гусейнов