Игра в покер по-украински. Часть II
Закат эпохи бартера
Первая «газовая война» между НАК «Нафтогаз Украины» и российским «Газпромом» с вовлечением в нее политического руководства двух государств вспыхнула три года назад - в зимний период 2005-2006 годов. Почему именно тогда, ведь обвинения в адрес украинской стороны по поводу воровства российского природного газа восходят аж к 1993 году? Осмелимся поделиться некоторыми предположениями.
Дело в том, что в конце 2005 года истек срок контракта, согласно которому НАК «Нафтогаз Украины» напрямую закупал газ у ГТК «Туркменнефтегаз». «Газпрому» отводилась роль транзитной стороны и оператора поставок. И вот, начиная с 2006 года, новая команда «Газпрома» во главе с Алексеем Миллером, сменившим на посту руководителя компании Вяхирева, сочла возможным закупать туркменский газ в полном объеме, и что самое главное, перейти на 100% оплату поставок в валюте. Тем самым был положен конец бартерной вакханалии, царившей в торговле природным газом между республиками бывшего СССР. Эпоха обмена туркменского газа на резиновые калоши, армейские тумбочки по $40 за штуку, подряды на строительство дорог, не законченных по настоящее время, и много что еще, завершилась. По разным оценкам, даже при доле бартера в оплате за туркменский газ в 50%, рентабельность этого бизнеса достигала 200%-300% и лежала в основе многих теневых схем.
К тому времени к власти в Украине уже пришли лидеры «оранжевой революции», что отнюдь не способствовало улучшению отношений с Россией, а даже наоборот. Откровенно прозападный курс официального Киева все больше раздражал Кремль. Разумеется, что субсидированию экономики Украины путем предоставления низких цен на газ наступил конец. Таким образом, перевод Украины на рыночное ценообразование в области поставок стал вопросом предрешенным. Сделать это быстро и без лишнего шума мешали два обстоятельства. Первое - это то, что до 80% экспорта российского газа в европейском направлении проходит транзитом через территорию Украины. А второе, и пожалуй, главное препятствие, которое необходимо было устранить, это то, что на тот период стоимости газа для самой Украины и транзита через ее территорию взаимоувязывались в одном договоре. Поэтому «Газпром» на тот момент решал задачу разделения единого договора на два независимых контракта – один на поставку газа, другой – на транзит. Такой раздел вполне соответствовал требованиям транспарентности, а также юридическим, экономическим и технологическим нюансам этих двух разных по своей сути процессов. Эта нормальная практика взаимоотношений двух хозяйствующих субъектов вызвала неприятие и сопротивление украинской стороны. Ведь она открывала прямой путь к росту цен на поставки газа независимо от тарифа на транзит. Украинские партнеры «Газпрома» четко ощутили грозящую опасность, заключающуюся в том, что мировые цены на углеводородное сырье растут быстрыми темпами, в то время как тарифы на транзит значительно консервативнее в своей тенденции к увеличению. Безусловно, высокий уровень разрыва между ними тяжелым бременем ложился на бюджет Украины и усугублял проблемы в требующей реформ экономике. В противном случае подталкивал бы политическое руководство «незалежной» к поиску компромисса и прочих уступок России.
Но молодая украинская демократия выбрала другой путь – конфронтации с Россией, причем по всем аспектам двусторонних отношений, и несанкционированный отбор газа из транзитных трубопроводов. Тогда, если кто помнит, противостояние между «Газпромом» и НАК «Нафтогаз Украины» дошло лишь до отключения подачи газа Украине, а несанкционированный отбор газа, предназначенный для европейских потребителей, российская сторона продолжала компенсировать путем закачки дополнительных объемов в экспортные трубопроводы. Не замерзнувшая в ту зиму прогрессивная общественность на Западе единодушно осудила действия «Газпрома», расценив их как давление на Украину за ее прозападный курс.
Из того противостояния, длившегося относительно недолго, «Газпром» вышел с подмоченной репутацией, частично добившись своего. Эпоха бартерных схем ушла в небытие, некогда единый договор был разделен на два независимых контракта, цены на поставки были повышены, но продолжали оставаться нерыночными. Не осталась в накладе и Украина. Тарифы на транзит и объемы экспортируемого через ее территорию российского газа были увеличены, а цены на поставку газа для украинских потребителей хоть и выросли, но оставались фиксированными и ниже среднеевропейских в два раза. А также она настояла на посреднике в качестве «РосУкрЭнерго», истинную роль которого в отношениях между НАК «Нафтогаз Украины» и «Газпромом» предстояло еще осмыслить.
Уже тогда было понятно, что достигнутые соглашения всего лишь перемирие, которое долго не продлится.
Чингиз Велиев, политолог
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
Редакция не несет ответственности за позицию автора
