Косово год спустя: уроки и выводы
Исполнился год со дня провозглашения в одностороннем порядке независимости Косово.
Что изменилось за 12 месяцев?
Прогнозы относительно неизбежной вспышки насилия не оправдались. Сербия, истощенная серией проигранных войн, не стала бороться за отторгнутый край, а также воздержалась от того, чтобы провоцировать конфликт. Взамен ей было обещано вхождение в Евросоюз. Перспектива эта, правда, неопределенная, но реальных альтернатив нет.
Само Косово стало тем, чем и должно было стать: дотационным европейским протекторатом, не вполне стабильным, но пока контролируемым.
В таком состоянии территория может оставаться неопределенно долго – косоварам бороться сегодня не за что, а Европа дистанцироваться уже не может. В отдаленном будущем судьба Балкан должна решаться на путях коллективной интеграции в Европейский союз, но сейчас об этом нет смысла даже заикаться – ЕС отнюдь не до расширения.
Успехами в социально-экономическом развитии край похвастаться не может, но их никто и не требует – все вовлеченные довольны уже тем, что ситуация относительно спокойна. Пока край признали 54 страны. Раньше других это сделали США, Великобритания, Германия и Франция. Именно они взяли на себя долгосрочные обязательства по соблюдению безопасности и налаживанию экономики края. Однако Косово все еще крайне далеко от благополучия – рост безработицы, беженцы, отсутствие инфраструктуры, коррупция. А в условиях мирового экономического кризиса Косово не может рассчитывать на масштабные инвестиции и помощь западных стран. Публичный интерес резко снизился. Количество признавших новое государство стран- 54 – это приемлемый компромисс. Это значительно меньше, чем рассчитывали, тем более что независимость так и не признали даже пять стран-членов Евросоюза. Испания до сих пор считает признание края откровенным нарушением международного права. Косово не является членом ни одной из международных организаций.
Единой позиции по отношению к независимости Косово ЕС так и не сформулировал.
Даже в разгар полемики было понятно, что автоматически проецировать косовский сценарий на другие непризнанные образования нельзя. Всем хорошо известно о массовых этнических чистках в отношении албанского населения, которые были осуществлены со стороны Сербии.
Неудивительно, что самое громкое эхо косовской независимости прокатилось именно по постсоветскому пространству.
Стали ли августовские события на Кавказе следствием действий Приштины и ее союзников? Провозглашение Косово, конечно, стало катализатором трагического сценария. Москва посчитала, что более не связана обязательствами по соблюдению территориальной целостности Грузии. Результат известен – пятидневная война, нарушение норм международного права и неправовое признание Абхазии и Южной Осетии. Грузия же вместо восстановления территориальной целостности получила то же, что и Сербия.
Хорошо помню, как активизировались в тот период карабахские сепаратисты. Но ответ не заставил себя долго ждать. Ведущие государства четко и недвусмысленно заявили, что проблема Нагорного Карабаха никакого отношения к Косово не имеет и будет решена в рамках территориальной целостности Азербайджана.
Косовский случай парадоксален. Накал психологического напряжения явно превосходил масштаб подлинной значимости проблемы. Так вышло, что именно крошечный край стал поводом, по которому схлестнулись амбиции великих держав в эпоху растущей нестабильности.
Понятно, что Косово стало площадкой серьезных геополитических интересов в этой части бывшей Югославии между США, Россией и отчасти Европейским Союзом. Присутствовало острое стремление добиться своего, доказать собственную правоту и состоятельность, утвердиться на более прочных позициях в рамках формирования нового миропорядка.
Соединенные Штаты продавливали косовскую государственность из принципа, хотя в Вашингтоне мало кто мог внятно объяснить, зачем Америке это нужно. К 2007–2008 годам уже стало понятно, что внешняя политика администрации Джорджа Буша претендует на сомнительные лавры чуть ли не самой неудачной в истории президентств, так что Белому дому и госдепартаменту был жизненно нужен результат.
Россия провела «красную линию», дабы продемонстрировать, что время уступок закончилось, и заняла легалистскую позицию в поддержку правовых процедур. К сожалению, в последующем это было девальвировано признанием Сухуми и Цхинвали, после которого говорить о последовательности российского подхода стало невозможно.
Европа, как обычно, металась между разными мнениями на проблему и в итоге, не будучи в восторге от происходящего, сочла признание и отступление от принципов меньшим из зол.
Вполне разумно и достаточно гибко повел себя Азербайджан. Естественно, что мы не могли признавать чью-то независимость на территории другого государства. Но нам удалось не только сохранить, но и обеспечить значительное развитие партнерских связей с теми ведущими государствами, которые пошли на признание.
И Косово, и Абхазия с Южной Осетией надолго повисли тяжелым грузом на своих патронах – Европе и России соответственно. И там, и там вспышки насилия возможны, хотя не очень вероятны в ближайшее время.
Провозглашение независимости Косово не войдет в историю как поворотный пункт политического развития, оставшись как один из эпизодов смутного европейского времени. И пример того, что для войны амбиций повод всегда можно найти.
Ясно и очевидно одно - на политической карте мира страны под названием «Косово» де-юре и официально не существует. Как не существует официально и дня ее независимости.
Фикрет Садыхов, политолог
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
Редакция не несет ответственности за позицию автора
