Каковы лимиты самоопределения народов? /Часть II/

29 июня 1990 года на совещании другой организации – СБСЕ – был принят Документ Копенгагенского совещания Конференции по человеческому измерению СБСЕ.

В документе достаточно много статей посвящено правам национальных меньшинств, однако в нём также не сказано ни слова об их праве на отделение от государства. Напротив, статья 37 документа гласит: «Ни одно из этих положений не может толковаться как подразумевающее какое-либо право заниматься любой деятельностью или осуществлять любое действие вопреки целям и принципам Устава Организации Объединенных Наций, другим обязательствам по международному праву или положению Заключительного акта, включая принцип территориальной целостности. государств»

Касаясь ОБСЕ, членами которой являются Армения и Азербайджан, следует вспомнить ещё о двух важнейших её документах: Хельсинкском Заключительном Актe 1975 года и Парижской хартии для новой Европы 1990 года.

В обоих документах отсутствует даже малейший намёк на возможность реализации права на самоопределение вплоть до отделения. Напротив, в Хельсинкском Акте самоопределение народов поставлено в зависимость от соблюдения территориальной целостности и суверенитета государств: «Государства-участники будут уважать равноправие и право народов распоряжаться своей судьбой, действуя постоянно в соответствии с целями и принципами Устава ООН и соответствующими нормами международного права, включая те, которые относятся к территориальной целостности. При этом следует заметить, что второе предложение относится не к национальным меньшинствам, а к народу как совокупности всех граждан суверенного государства. Подтверждением тому являются неоднократные пояснения прав, относящихся непосредственно к национальным меньшинствам, среди которых нет упоминания права на отделение и создание независимого государства: «Государства-участники, на чьей территории имеются национальные меньшинства, будут уважать право лиц, принадлежащих к таким меньшинствам, на равенство перед законом, будут предоставлять им полную возможность фактического пользования правами человека и основными свободами и будут таким образом защищать их законные интересы в этой области»; «Государства-участники, признавая вклад, который национальные меньшинства или региональные культуры могут вносить в сотрудничество между ними в различных областях культуры, намерены в случае, когда на их территории имеются такие меньшинства или культуры, способствовать этому вкладу с учетом законных интересов их членов». государств. Исходя из принципа равноправия и права народов распоряжаться своей судьбой, все народы всегда имеют право в условиях полной свободы определять, когда и как они желают, свой внутренний и внешний политический статус без вмешательства извне и осуществлять по своему усмотрению свое политическое, экономическое, социальное и культурное развитие»

Зато чуть ли не красной нитью через Хельсинкский Акт проходят принципы территориальной целостности и нерушимости государственных границ. Приведём несколько выдержек:

 «Государства-участники будут воздерживаться в их взаимных, как и вообще в их международных отношениях от применения силы или угрозы силой как против территориальной целостности, или политической независимости любого государства, так и каким-либо другим образом, несовместимым с целями Объединенных Наций и с настоящей Декларацией»;

«[Государства-участники] считают, что их границы могут изменяться, в соответствии с международным правом, мирным путем и по договоренности»; «Государства-участники рассматривают как нерушимые все границы друг друга, так и границы всех государств в Европе, и поэтому они будут воздерживаться сейчас и в будущем от любых посягательств на эти границы. Они будут, соответственно, воздерживаться также от любых требований или действий, направленных на захват и узурпацию части или всей территории любого государства-участника»;

«Государства-участники будут уважать территориальную целостность каждого из государств-участников. В соответствии с этим они будут воздерживаться от любых действий, несовместимых с целями и принципами Устава Организации Объединенных Наций, против территориальной целостности, политической независимости или единства любого государства-участника и, в частности, от любых таких действий, представляющих собой применение силы или угрозу силой»;

«[Государства-участники исполнены] решимости также воздерживаться в их взаимных, как и вообще в их международных отношениях от применения силы или угрозы силой как против территориальной целостности или политической независимости любого государства, так и каким-либо другим образом, несовместимым с целями Объединенных Наций и с принятой в этом Заключительном акте Деклараций принципов, которыми государства-участники будут руководствоваться во взаимных отношениях». 

Парижская хартия для новой Европы 1990 года также ограничивает самоопределение народов рамками территориальной целостности государств: «Мы [главы государств и правительств государств-участников СБСЕ] вновь подтверждаем равноправие народов и их право распоряжаться своей судьбой (right to self-determination в английском варианте – В.С.) в соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций и соответствующими нормами международного права, включая те, которые относятся к территориальной целостности государств». В тексте также говорится о намерении государств-участников «воздерживаться от применения силы или угрозы силой против территориальной целостности или политической независимости какого-либо государства» и «сотрудничать в деле защиты демократических институтов от действий, нарушающих независимость, суверенное равенство или территориальную целостность государств-участников». Как видим, и этот документ ОБСЕ подтверждает верховенство принципа территориальной целостности над правом на самоопределение.

Не знаем, насколько полезными для адвокатов армянского сепаратизма могут оказаться документы различных региональных организаций, таких как Организация Африканского Единства, но с удовольствием разжуём для них и «Африканскую хартию прав человека и народов», принятую в 1981 году. Право народов на самоопределение упоминается в документе лишь однажды в статье 20, да и то применительно к колониальным народам и без установления лимитов самоопределения. Применима ли данная статья к армянской общине Нагорного Карабаха и корректно ли армянской стороне ссылаться на неё – вопрос риторический. Зато немало пользы принесло бы ей знакомство с пунктом 5 статьи 29, в котором говорится об обязанности каждого человека «сохранять и укреплять национальную независимость и территориальную целостность своей страны, а также содействовать её обороне в соответствии с законом». Излишне напоминать, что в беспредметных дебатах на тему, чтó конкретно подразумевается под термином «страна» – признанные мировым сообществом государства или сепаратистские самопровозглашённые образования, – участием мы себя не обременяем.

Таким образом, в сложившемся после второй мировой войны новом мироустройстве и системе международных отношений право на самоопределение вплоть до создания независимого государства было предоставлено только колониальным народам. Армяне Нагорного Карабаха не являются ни колониальным народом, ни отдельной этнической единицей, а представляют собой национальное меньшинство в составе другого суверенного государства nation-state. Самоопределение же национальных меньшинств в международном праве, как видно из анализа его документов, недвусмысленно ограничивается рамками территориальной целостности государств. Подробно изучив все основополагающие документы международного права, содержащие упоминание права на самоопределение, мы не обнаружили ни одного случая не то, чтобы преваляции данного права над принципом территориальной целостности, но даже вступления этих двух принципов в противоречие друг с другом. В этой связи, непонятны суждения экспертов, считающих, что право народов на самоопределение вступает в конфликт с принципом территориальной целостности. Конфликта нет. В международном праве нет ни одного документа, позволяющего армянам Нагорного Карабаха, как и другим национальным меньшинствам, добиться самоопределения, доходящего до выхода из состава Азербайджана и создания ими независимого государства.

Поэтому, прежде чем заявлять, что автономия в составе Азербайджана невозможна и для Нагорного Карабаха обратного пути в Азербайджан нет, Кочаряну следует внимательно ознакомиться с рассмотренными выше документами и осознать, что на самом деле нет пути «вперёд» – в сторону независимости. В том направлении, куда смотрит Кочарян и его коллеги, находится глухой тупик, и единственный выход из этого лабиринта – широкая автономия двухобщинного Нагорного Карабаха по всем канонам международного права. Говоря о том, что «никто в Армении не поменяет гарантии безопасности на аморфные обещания», Кочарян должен понимать, что самой надёжной для армян и Армении гарантией безопасности является полноценный мир в соответствии с нормами международного права, а не удерживаемые в «заложниках» территории Азербайджана, продолжающаяся оккупация которых является, в действительности, источником ежеминутной угрозы для её безопасности, а не гарантией. Собственную безопасность можно достичь, освободив оккупированные территории, а не удерживая их. Иначе запах войны никогда не развеится.

Наконец, относительно того, насколько «безупречным» с правовой точки зрения и «соответствовавшим» международному и союзному законодательству было проведение в 1991 году референдума в бывшей НКАО, рекомендуем Кочаряну ознакомиться со статьями «Ложь Сержа Саргсяна, или ещё раз о «правовой безупречности» сепаратизма Нагорного Карабаха» и «Бесплодные потуги армянской профессуры, или об открытии нового закона физики в ЕрГУ».

Вугар Сеидов, АзерТАдж, Берлин

Мнение автора может не совпадать с позиций редакции. Редакция не несет ответственности за позицию автора