Израильский аналитик: «Деятели, имеющие отношение к КСИР, составляют основу будущего второго правительства Ахмадинежада»

Эксклюзивное интервью 1news.az с известным израильским иранистом, ведущим сотрудником Института Азии и Африки, профессором Еврейского университета в Иерусалиме Владимиром Месамедом

- Профессор Месамед, как вы оцениваете сформированное президентом Ахмединиджадом новое иранское правительство?

- На прошлой неделе за два часа до истечения положенного срока, президент ИРИ Махмуд Ахмадинежад представил список сформированного им кабинета из 21 министра, подлежащего рассмотрению и утверждению со стороны Собрания исламского Совета (парламента). На наиболее значимых должностях, как продолжение и укрепление начавшейся тенденции, находятся выходцы из Корпуса стражей исламской революции (КСИР). Сам президент Ахмадинежад является ветераном КСИР и до сих пор весьма популярен среди старожилов этой ставшей в последние годы весьма могущественной организации, занимающих в Иране престижные посты в различных сферах внутренней и внешней политики. Именно связи Ахмадинежада в КСИР помогли ему привлечь на свою сторону немалый электорат, что стало одним из факторов, обусловивших его победу на выборах 2005 и 2009 гг. Его коллеги и сослуживцы по КСИР внедрены и заседают ныне в парламенте, возглавляют министерства и другие государственные структуры исламского Ирана. С авторитетом КСИР вынужден считаться духовный лидер страны аятолла Али Хаменеи.

- Неужели фактор Корпуса стражей исламской революции так велик в иранской политической системе?

- Важно отметить, что военная мощь Корпуса по всем показателям оставила далеко позади иранскую регулярную армию. Как раз в руках у КСИР сосредоточено самое современное вооружение, все стратегические военные разработки, в том числе производство ракет. Именно Корпус обладает монополией и на такой грандиозный проект высшего национального приоритета как иранская ядерная программа. Вдобавок к этому, КСИР еще и финансово-экономический монстр, прибравший постепенно к рукам самые эффективные отрасли национальной экономики, контроль над экспортно-импортными операциями. КСИР принадлежат построенные в последние годы частные порты на юге и севере страны, специализирующиеся на экспортно-импортных операциях. КСИР стал обладателем монопольного права и на разработку значительной части перспективного газового месторождения «Южный Парс», ряда других важных инфраструктурных объектов. КСИР как сила, все более ассоциируемая с неоконсервативным правительством Ахмадинежада, необходим президенту для того, чтобы удержать страну в рамках стабильного и устойчивого развития, обеспечить реализацию его консервативного курса. Это особенно необходимо на фоне существенных неудач президентской команды в социально-экономической сфере, постепенного отключения иранской экономики от мировой экономической системы в результате проводимых в жизнь мировым сообществом политико-экономических санкций.

- Профессор Месамед, кого из ярких политических деятелей Корпуса стражей исламской революции вы могли бы выделить в нынешнем иранском правительстве?

- Именно деятели, имеющие отношение к КСИР, составляют основу будущего второго правительства Ахмадинежада. Так, Мустафа Мохаммад Наджар, работавший в его первом правительстве министром обороны, перемещен на более важный в иранской табели о рангах пост главы МВД. Другой ветеран КСИР, нынешний секретарь Высшего Совета национальной безопасности (ВСНБ) Саид Джалили выдвигался на пост руководителя дипломатического ведомства, но в последний момент решение о его назначении было пересмотрено. Что касается поста министра обороны, то сюда рекомендован генерал Ахмад Вахеди, давно работающий в этом ведомстве на посту замминистра по вопросам планирования. Ранее Вахеди был командующим подразделения КСИР «Кудс», занимающегося спецоперациями, главным образом – террористическими – в соседних с Ираном странах. Кроме этого, имя Вахеди фигурирует в списке 27 руководителей Ирана, которым по санкциям Совета Безопасности ООН ограничена свобода международного передвижения в соответствии с резолюцией 1747, касающейся иранской атомной и ракетной программы.

- Удивительно, что в этот раз в правительстве Ирана появились представители слабого пола...

- Впервые в послереволюционной истории Ирана три поста в правительстве отданы женщинам. Министром народного образования будет Сусан Кешаварз. Эта кандидатура, протеже президента, вошла в окончательный список рекомендуемого Ахмадинежадом состава кабинета после множества дебатов и возражений и лишь в самый последний момент. В качестве основного аргумента фигурировало отсутствие у Кешаварз профессионального и организационного опыта. Марзие Вахид Дастджерди представлена в качестве кандидатуры на пост министра здравоохранения, фармацевтики и медицинского образования. И, наконец, третья женская кандидатуры в правительстве – будущий министр социального обеспечения Фатеме Аджарлу, являющаяся депутатом парламента от г. Караджа. Уже на следующий день, 20 августа, такая «феминизация» правительства подверглась жесткой критике со стороны рупора консерваторов – газеты «Джомхурийе эслами».

- Профессор Месамед, что вы можете сказать о министрах в энергетическом секторе...

- Есть в новом составе правительства и кандидатуры, способные вызвать стойкое неприятие парламента. Это, например, Масуд Мирказеми, курировавший в первом кабинете Ахмадинежада торговлю. Сейчас президент предложил ему пост министра нефти. Вряд ли парламент без возражений утвердит это назначение. Именно министерство нефти ответственно за распределение нефтепродуктов в стране, и именно министру вменяют в вину все негативные последствия введения в Иране квотирования бензина. Кроме того, самые щедрые обещания в ходе своей предвыборной кампании Ахмадинежад давал как раз в связи с этой сферой экономики. Они касались в первую очередь широко растиражированных предвыборных обещаний борьбы с коррупцией. Ахмадинежад неоднократно делал довольно громкие заявления о своей решимости выкорчевать это явление, причем прежде всего – в министерстве нефти. Для этого нужно вступить в жесткую схватку с могущественными кланами, в значительной мере прибирающими к своим рукам поток нефтедолларов. Здесь ежегодно циркулируют десятки миллиардов долларов, значительная часть которых, как заявлял сам Ахмадинежад, оседает в карманах его высших чиновников и переправляется в зарубежные банки.

Понятно, что с помощью доходов от нефти можно было бы успешно профинансировать наиболее насущные программы борьбы с безработицей и создания новых рабочих мест, сбив тем самым накал социального напряжения в стране. Чехарда со сменой прежних министров нефти и невыполнение обещаний Ахмадинежада в сфере использования нефтедоходов грозят превратить утверждение на посту Мирказеми в трудную задачу.

Серьезное возражение законодательной власти может вызвать и назначение Мохаммада Алиабади на пост министра энергетики. В Иране принято учитывать при выборе кандидатур на пост министров их профессиональную подготовку и опыт в той или иной сфере. Алиабади знаком иранцам как спортивный функционер, возглавлявший Комитет по физическому воспитанию. Подобное же происходит и с постом министра информации, на которое президент выдвигает никому доселе неизвестного клерика Хейдара Мослехи, не имеющего никакого светского образования. Мослехи прежде работал в различных исламских структурах, в годы ирано-иракской войны был представителем аятоллы Хомейни в КСИР на ряде фронтов. Но к министерству информации, являющемуся аналогом министерства безопасности, никогда не имел никакого отношения.

- Профессор Месамед , а что вы скажете о странном назначении,а затем под давлением аятоллы Хоменеи смещении «друга Израиля» - Эсфандияра Рахима Машаи

- У всех в Иране до сих пор на слуху ситуация с назначением Эсфандияра Рахима Машаи на пост первого заместителя президента Ахмадинежада.Учитывая жесткую критику этого решения президента, религиозный лидер страны аятолла Али Хаменеи отдал распоряжение отменить его. Однако неожиданно для всех глава исполнительной власти воспротивился такому вердикту. В сложившейся в Иране иерархии власти, когда мнение религиозного лидера как высшего руководителя непререкаемо и окончательно, такой феномен ослабляет исполнительную власть, ибо создает сомнение в истинности понятия «Велаяте факих», лежащего в основе режима исламской республики. Критика решения Ахмадинежада была связана с тем, что год назад Машаи заявил, что Исламская Республика Иран стремится жить в мире и дружбе со всеми странами мира, и в их числе - с народом Израиля. Это вызвало бурю протеста в официальных кругах.

Массированная атака на президента, особенно со стороны религиозных деятелей, привела к тому, что Ахмадинежад направил короткое послание аятолле Хаменеи. В нем он известил Рахбара о том, что выполнил его указание и освободил Машаи с поста своего первого заместителя. По сути, действия президента в очередной раз создали угрозу функционирования институтов власти в Иране. В последние дни история с назначением Машаи получила продолжение. Его обвинили в финансовых злоупотреблениях, относящихся ко времени, когда он занимал пост председателя Организации по культурному наследию и туризму и на два месяца ему запрещено заниматься руководящей деятельностью. Теперь на этот пост выдвинут бывший министр МВД Садек Махсули.

Учитывая, что как раз МВД несет ответственность за многочисленные фальсификации и нарушения в ходе президентских выборов 12 июня, кандидатура Махсули может подвергнуться жесткой обструкции. Это можно понять из прозвучавших в последние дни заявлений руководителей законодательной власти. Мохаммад-Реза Бахонар, вице-спикер парламента, уже на следующий день после передачи парламенту нового состава кабинета, заявил, что как минимум 4-5 кандидатур не пройдут через сито парламентских дебатов и обсуждений, причем именно по причине недостаточного уровня профессиональной подготовки. Сам спикер Али Лариджани выразился еще более жестко. Он сказал, что вообще сомневается в том, что формируемое Ахмадинежадом правительство получит одобрения Собрания исламского Совета.

Арье Гут, собкор 1news.az в Израиле

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.

Редакция не несет ответственности за позицию автора