Максим Минаев: «Декларация по обмену военнопленными - возможность избавить диалог от раздражения»
Интервью 1news.az с ведущим экспертом Аналитического управления Центра политической конъюнктуры, кандидатом политических наук, российским политологом Максимом Минаевым.
- 27 октября в Астрахани состоялась трехсторонняя встреча президентов России, Азербайджана и Армении, по итогам которой стороны карабахского конфликта подписали декларацию об обмене военнопленными…
- Переоценивать значение астраханской встречи не стоит, так как за исключением этой декларации ничего более существенного мы пока не увидели. И как бы Россия не старалась вовлекать стороны в открытые прямые переговоры, добиться того, чтобы они перешли в настоящий переговорный процесс, пока не удается. Декларация по обмену военнопленными и договоренность по обмену тел погибших – это ведь не такой серьезный прорыв в контексте переговоров по Карабаху. Это лишь своего рода возможность избавить диалог от раздражения, которое наблюдалось в результате последних инцидентов на линии соприкосновения войск.
- Между тем по итогам встречи Дмитрий Медведев отметил, к 1-2 декабря стороны могут выйти к согласованному варианту общих принципов урегулирования конфликта, которые могут лечь в основу мирного соглашения. Насколько вам верится в то, что стороны действительно могут придти к согласию по основным принципам, когда до озвученного президентом РФ срока остался месяц?
- Думаю, что речь идет о формальном заявлении, которое мы можем увидеть в начале декабря, которое по своей сути будет сопоставимо с совместной декларацией 2008 года, когда стороны обязались постараться решить конфликт мирным путем. То есть, если стороны в начале декабря что-то и подпишут, то это станет некоей прелюдией к тому, что стороны могут начать решающие переговоры, но отнюдь не реальной констатацией того, что переговоры начнутся. То есть серьезных сдвигов в эту сторону пока нет.
- Накануне на оккупированных азербайджанских территориях завершилась оценочная миссия сопредседателей МГ ОБСЕ, которые в настоящий момент работают над докладом для обеих сторон конфликта. Как, по-вашему, может ли итоговый доклад оказать хоть какое-то реальное влияние на ход переговорного процесса?
- ОБСЕ – как посредник, как бы мы не хотели воспринимать ее как серьезную структуру, ни на что не способна. Это лишний раз доказывает деятельность ОБСЕ в плане различных конфликтов на протяжении 20 лет. Здесь можно привести пример Косова, Приднестровья, Южной Осетии, Нагорного Карабаха и других конфликтов, где ОБСЕ оказалась абсолютно бессильной что-либо осуществить. ОБСЕ лишь появлялась по итогам конфликта и фиксировала какой-то баланс сил между конфликтующими сторонами. То есть на сегодня ОБСЕ в целом и Минская Группа в частности, никакого предметного участия в урегулировании конфликта не принимают.
- Министр иностранных дел Армении Эдвард Налбандян за последнее время отметился рядом громких и нелицеприятных заявлений. То он заявляет, что, дескать, все азербайджанцы – террористы, то говорит о том, что Армения может признать «НКР» в качестве отдельного государства. Вслед за ним о признании сепаратистского режима высказывается армянский парламент, но в последний момент решает отложить вопрос до декабря. Означает ли все это, что Армения намерена сорвать мирные переговоры по Карабаху, и чем ей грозит возможное признание «НКР»?
- Думаю, что это скорее жест отчаяния Еревана. Он понимает, что в текущих условиях урегулирования ситуации по Карабаху шансов на достижение предметного соглашения нет. Его нет вообще, у обеих сторон. Однако с одной стороны это как-то развязывает армянским чиновникам руки, и они начинают говорить о признании Карабаха. С другой стороны, это все-таки подталкивает к активизации ситуации в целом. Думаю, на сегодня армяне пытаются привлечь внимание международной общественности к проблеме Карабаха, так как форма разрешения конфликта при посредничестве России малоэффективна.
Что касается признания «НКР», то думаю, что оно, скорее всего, и вовсе не состоится. Потому что если Армения признает «НКР», она как минимум повторит опыт России с Абхазией и Южной Осетией, когда признанные лишь одним государством образования не имеют никакого международного веса и легитимности. Вдобавок в случае признания Армения столкнется с требованиями и желаниями так называемого карабахского руководства, которое уже будет требовать на равных строить отношения с Ереваном, требовать больше денег и т.д. Думаю, такой сценарий вряд ли понравится Армении.
Гамид Гамидов
