Публичная дипломатия, но не Wikileaks
Скандальная утечка более четверти миллиона конфиденциальных документов Госдепартамента США и начало их публикации на сайте Wikileaks, несомненно, войдет в историю современной дипломатии.
И хотя на сегодня обнародована лишь ничтожная доля из обещанных материалов, вердикт политиков и экспертов пока практически совпадает - существенного урона системе международных отношений эта утечка нанести не сможет. Образно это общее мнение выразил патриарх американской внешней политики З.Бжезинский, вспомнивший в связи с этими событиями мудрую присказку времен правления Габсбургов, - «это катастрофа, но кроме этого ничего серьезного».
Однако нетрудно заметить, что достаточно взвешенная реакция официальных лиц на происходящее составляет удивительный диссонанс с отношением к происходящему со стороны общественности. Конечно же, на протяжении веков внешняя политика оставалась одной из самых непубличных сфер человеческой деятельности, что, естественно, не могло не вызвать повышенный интерес общественности к раскрытым документам. Однако организаторы скандала, вне зависимости от конечных целей, рассчитывали не только на простое человеческое любопытство, но и на возросшее влияние общественного мнения на деятельность государств в области внешней политики.
Действительно, если в прошлом веке внешняя политика в основном оставалась уделом государственных деятелей и представителей элитарных кругов, то в эпоху демократизации и глобализации нынешние дипломаты уже не могут не считаться как с мнением гражданского общества у себя в стране и за рубежом, так и с позицией многочисленных международных неправительственных организаций, претендующих на право выражать мнение т.н. мировой общественности. Более того, сегодня для любой страны «борьба» за общественное мнение, в первую очередь зарубежное, превращается в один из важнейших факторов, определяющих успешность внешней политики. Как известно, на Западе это направление внешнеполитической деятельности обозначается термином «публичная дипломатия» («public diplomacy»), который ввел в широкое употребление в 1966 году Э.Галлион, декан Флетчерской школы права и дипломатии - одной из лучших «кузниц» дипломатических кадров в США.
Сам Э.Галлион определял публичную дипломатию как усилия государственных органов, неправительственных структур и частных лиц, воздействующие на установки и мнения других народов и правительств с целью оказания влияния на их внешнеполитические решения. Естественно, за прошедшие полвека подходы к публичной дипломатии изменились, и, в первую очередь, это связано с отказом от методов обычной пропаганды в пользу равноправного диалога, признанием гражданского общества как важного субъекта международных отношений и переходом к созданию доверительных отношений с общественностью. Вместе с тем в отличие от официальной дипломатии, публичная дипломатия сегодня привлекает многих своей открытостью, возможностью свободного участия в ней различных политических, научно-исследовательских и религиозных организаций, представителей СМИ и НПО, деятелей культуры, искусства и спорта.
На Западе интерес к публичной дипломатии вновь актуализировался после событий 11 сентября и вторжений в Ирак и Афганистан, когда в США осознали опасную взаимосвязь между негативным имиджем страны, в первую очередь, в исламском мире и реальными неудачами на международной арене. Именно поэтому, определяя долгосрочные цели внешней политики США, Генри Дж. Хайд, председатель Комитета по международным отношениям Палаты представителей в 2001-2007 годах, отмечал, что США «должны поддерживать хорошие отношения с правительствами других стран, но наряду с этим … вести прямой разговор с их народами, минуя режимы и элиты».
Сегодня необходимость формирования равноправного диалога с общественностью в рамках публичной дипломатии также обусловлена тем, что в постбиполярную эпоху все большее значение начинают приобретать альтернативные (невоенные и неэкономические) ресурсы внешнеполитического влияния. В этом контексте, на Западе публичная дипломатия рассматривается как один из наиболее эффективных инструментов реализации т.н. «мягкой силы» («soft power») - знаменитой концепции сформулированной известным американским политологом Дж.Наем.
Дж.Най «мягкую силу» образно формулировал как «способность добиваться желаемого на основе добровольного участия союзников, а не с помощью принуждения или подачек». Наряду с публичной дипломатией, Дж.Най отмечает еще два основных канала влияния «мягкой силы»: через культуру и политические ценности, которые опираются на складывающиеся на протяжении длительного времени государственные и национальные традиции. При этом важнейшей характеристикой этих двух компонентов «мягкой силы» являются их относительная независимость от правительственных структур, в отличие, например, от «жесткой силы», целиком контролируемой государством. Именно, поэтому для «мягкой силы» так важен фактор «привлекательности», что позволяет «мягкой силе» в век глобализации и бурного развития информационных технологий успешно «преодолевать» любые ограничительные барьеры и государственные границы.
В этом контексте, широкое вовлечение неправительственных акторов во внешнюю политику открывает прекрасные возможности для некоторого «разгосударствления» публичной дипломатии и активного участия в ней представителей гражданского общества для налаживания прямых контактов с коллегами из других стран и формирования положительного имиджа собственной страны за рубежом. Причем здесь речь не идет о выстраивании каких-то параллельных неправительственных институтов или попытках оказания давления на внешнеполитические решения официальных органов, как в случае с публикацией на сайте Wikileaks секретной дипломатической переписки. Поэтому, касаясь вопроса участия граждан в публичной политике, Джулиана Геран Пилон, автор книги "Почему трудно "продать" Америку", вполне резонно замечает, что «американские граждане, которые осознано или неосознано являются дипломатическими представителями своей страны, должны быть лучше информированными. Многие американцы не имеют достаточно знаний о своей стране и окружающем мире и поэтому не могут быть хорошими представителями США».
Действительно, хотя в отличие от традиционной, публичная дипломатия априори более демократична, было бы наивным заблуждением считать любые контакты представителей неправительственных структур участием в дипломатическом процессе. В публичной дипломатии как нигде важно органичное сочетание иерархического и сетевых подходов, гармоничное взаимодействие координирующего государственного начала и гражданской инициативы. Что касается роли публичной дипломатии в Азербайджане, то национальные интересы страны настоятельно диктуют необходимость более активного вовлечения в этот процесс и представителей гражданского общества. Это, естественно, актуально, в первую очередь, с точки зрения урегулирования Нагорно-Карабахского конфликта, в отношении которого в мире все еще нередки проявления т.н. «двойных стандартов».
Но вместе с тем, мы не должны забывать о том, что публичная дипломатия не менее важна и при решении другой стратегической задачи – формированию и продвижению позитивного имиджа страны за рубежом. Сегодня глобализирующийся мир предлагает качественно новые формы конкуренции между государствами и одна из таких форм это – конкуренция символических представлений о стране (брендов) на международной арене. Символическая ценность государства, его национальный бренд начинают приобретать все большее практическое значение и оказывать непосредственное влияние на темпы социально-экономического развития страны, приток инвестиций и увеличение числа иностранных туристов, повышение уровня жизни простых людей. Во внутренней политике такой бренд (система брендов) становится инструментом единения нации для решения важнейших задач, стоящих перед государством, а во внешней обеспечивает «уникальность», «узнаваемость» и «привлекательность» страны в окружающем мире.
Благодаря богатому культурно-историческому наследию, выгодному географическому расположению между Западом и Востоком, прекрасным природно-климатическим условиям и несомненным социально-экономическим успехам последних лет у Азербайджана есть все потенциальные возможности для формирования современного национального бренда. Роль «первой скрипки» в процессе продвижения такого бренда на мировой арене отводится публичной дипломатии, а каждый гражданин Азербайджана может и должен вносить свой посильный вклад в реализацию этого общенационального проекта.
Гюльшан Пашаева,
заведующая отделом анализа вопросов внешней политики
Центра стратегических исследований.
