Теймур Гаджиев: «Каждому в жизни нужно дать шанс снять кино» - ФОТО

Есть ли в Азербайджане авторское интеллектуальное кино? Этот вопрос очень мощный и глубокий. Это как спросить «Есть ли в Азербайджане мысль?» или «Есть ли в Азербайджане движение?», или «движуха», как часто называют такое явление. 

Кино отличается от других видов искусства тем, что оно более передовое и актуальное. Каждому времени свое искусство. И глупо было бы не признать, что в наш век скоростей и постоянных изменений кино является самой популярной и наиболее удобной для восприятия формой искусства. Кино смотрят все – тут нет возрастных ограничений, оно компактно по времени (нежели книга), более показательно, выразительно и общедоступно.

В нашей стране за последние годы действительно наметился большой толчок в развитии кино. Открываются больше кинотеатров, мы имеем возможность смотреть мировые премьеры в то же время, когда смотрит их весь мир, все больше и больше людей посещают сеансы. Но что же касается производства кино у нас в стране? Насколько мы смотрим свое кино? Есть ли что смотреть вообще, и, самое главное, насколько можно говорить о качестве произведенного продукта?

Если рассматривать азербайджанское кино последних лет, можно смело сказать, что в последние несколько лет наметилась новая волна азербайджанских режиссеров, которые снимают кино не просто для себя, а выводят его на новый, уже международный уровень. Это и фильм «Хамелеон» Руфата Гасанова, представленный на фестивале Локарно, и картина «Качели гробовщика» Эльмара Иманова, удостоенная бронзовой награды Американской киноакадемии для молодых кинематографистов (студенческий "Оскар"), это и фильм «Врозь» совместного производства Энгина Кундага и Эльмара Иманова, представленный в программе Каннского кинофестиваля 2014 года.

И вот 12 июня азербайджанская кинокомпания FIL Production представит очередной азербайджанский фильм режиссера и продюсера Теймура Гаджиева «YARA» на престижном американском кинофестивале Palm Spring International Film Festival, где и состоится мировая премьера фильма.

Мы решили встретиться с Теймуром, поговорить о его фильме и об азербайджанском кино в целом.

- Добрый день, Теймур. Я посмотрела ваш фильм «YARA». Мне действительно очень понравилось. Отрадно слышать, что очередной наш фильм будет представлен на международном фестивале. Поэтому хотелось бы узнать, как так получилось, а главное, как все начиналось. С чего вдруг вы решили создать Fil Production?

- Все началось с нашего знакомства с Эльмаром. Он только окончил Кельнскую школу кино и приехал в Баку. Мы с ним сдружились, сняли кое-что, я увидел, что в нем есть большой потенциал.  Как раз к тому времени Министерству налогов понадобилось снять социальный ролик. И мы с Эльмаром решили попробовать. Но нужно было как-то представляться, поэтому мы и создали в 2011 году Fil Production.

Fil Production  - это не пример классического бизнеса, а больше аморфная структура, так как здесь нет основных средств производства, нет своего оборудования. У Эльмара сейчас своя продюсерская компания в Германии, но если вдруг нужно будет что-то снять, он приедет и снимет. То есть в основе нашей деятельности лежит больше сотрудничество, это совместная деятельность творческих людей.

Ничего формального в Fil Production нет. Мы не регистрировали компанию, у нас нет ни офиса, ни постоянного персонала. Это больше креативное объединение. Но при этом мы уже побывали в Каннах и через 10 дней представим фильм «YARA» на американском кинофестивале «Palm Spring International Film Festival».

- Вы говорите у вас нет своего оборудования. А что за оборудование используется при съемках?

- Да, это так. Фильм Эльмара «Врозь», представленный в Каннах, и фильм «YARA» были сняты на фотоаппарат с минимальным бюджетом в 3-4 тыс. манат. Свет брали у одних, звуковое оборудование – у других. Сейчас, правда, есть своя фотокамера, но в начале даже ее не было.

- Когда вы пришли к решению снимать кино?

- Когда я работал директором по маркетингу в банке, мы заказали ролик одной украинской компании. Съемки должны были происходить в Египте, куда я поехал со стороны заказчика. Я заметил, что съемочная группа «плавает» во многих вопросах и понял, что вижу те моменты, которые они, как профессионалы, не видят.

Тогда я понял, что «не так страшен черт, как его малюют» и что у нас есть потенциал для того, чтобы войти в эту область.

 - В одном из интервью вы говорили, что кино для вас началось с просмотра «Сцен из супружеской жизни» Бергмана. Так что же было до – Бергман или съемки в Египте?

- Это происходило параллельно. Сначала были съемки и через пару месяцев - Бергман. Кино меня зацепило, а на практике я понял, что это не какая-то сакральная недоступная сфера, а вполне реальная почва для экспериментов.

- И как же все завертелось? Какими были первые шаги в этой области?

Мы начали пытаться снимать что-то сами. Тогда мой товарищ Ульви Мехти предложил мне снять один ролик для конкурса, который проводило посольство Франции в Азербайджане. Так и случилась первая «проба пера», после которой многое прояснилось. Затем летом 2009 года мы с Эльмаром Имановым затеяли съемки фильма на свои средства, правда, так и не досняли. Одним словом, все происходило через практику.

- Каким образом удавалось совмещать кино с основной работой? Это ведь довольно трудоемкий процесс, требующий большого количества времени и сил…

- Я снял фильм, взяв отпуск на две недели. Мы снимали ночью. Если ты хочешь делать что-то, ты это сделаешь. Если не хочешь – всегда найдется достаточно причин против, и отговорки будут звучать достаточно убедительно.

- Как произошел тот сдвиг, когда вы начали мыслить визуальными образами? Или были какие-то предпосылки и до?

- Сдвиг произошел не сразу. У меня было больше литературное, словесное мышление. Но во время первых попыток я стал понимать: то, что хорошо смотрится на бумаге, не всегда удачно в визуальном исполнении. Тогда я начал смотреть фильмы не как зритель, а рассматривал их больше, как учебники по кино, замечая вещи, которые кажутся обычными для зрителя, но за которыми, на самом деле, стоит большая работа режиссера. Конечно, талант и потенциал обязателен, но большая доля навыков приходит с практикой, в ней же они оттачиваются.

-  Вы часто продюсируете молодых начинающих режиссеров. Где вы их находите, и вообще, что нужно сделать, чтобы получить такую возможность? Всего лишь снять короткометражку, показать вам и, если она вам понравится, то вы за нее возьметесь?

- Я сторонник того, что каждому в жизни нужно дать шанс снять кино. Каждый имеет на это право. Если есть желание, талант, история, идея или мысль, то, я считаю, что можно дать человеку пару тысяч на реализацию. И если мне покажут хорошую работу, то да, будем ее пробивать.

На самом деле, есть люди, которые желают попробовать. И неважно, что они хотят или будут снимать: интеллектуальное авторское кино или кино «для всех». Да даже боевик снять! У нас есть прекрасные каскадеры, которым бы поучиться пару месяцев в Голливуде – и это будет уже мировой уровень. Главное - дать возможность этому быть. А все дело в том, что нет такого централизованного справедливого органа, который бы дал, к примеру, 3-5 тыс. манат на идею, предоставив возможность снять фильм. На деле это большие деньги.  Тот же представленный в Каннах фильм «Врозь» был снят максимум на 5 тысяч. 

И таких людей немало, я могу назвать трех-четырех человек, которые ждут финансирования, чтобы снимать и работать.

Я хочу, чтобы наше кино развивалось, и делаю все, что могу, для того, чтобы ситуация с кино в нашей стране сдвинулась с мертвой точки. Печально, что у нас в стране нет такой простого явления, как кинофестиваль. В Якутии – есть, на Аляске – есть, в Северной Корее – есть, в Ираке – есть, а у нас - нет.

- А что нам мешает, как вы думаете?

- Мне кажется, это общее состояние кино, трудно сказать, с чем это связано. Но по факту можно сказать, что мы очень сильно отстаем. И это очень плохо, потому что с точки зрения пропаганды национального духа и отношения к стране лучше кино представить ничего невозможно. 

Сегодня с развитием технологий, очень легко узнать о какой-либо стране, просто скачав и посмотрев фильм этой страны в интернете. Кино помогает нам убедиться в том, что все мы одинаковые. Это очень сильно снижает уровень вражды, неприязни и стереотипов.

- Вот вы начали говорить о функции кино… Наверное, вы смотрели знаменитый киноальманах «У каждого свое кино», где каждому режиссеру отводилось 3 минуты для того, чтобы показать, что для него значит кино. Как бы вы ответили на этот вопрос?

- Да, замечательный киноальманах. Для меня кино – это возможность показать не высказываемое. Это особый медиум, который позволяет человеку окунуться в иное измерение и пребывать в нем определенное время, в зависимости от качества кинопродукта. Этот медиум очень важен с точки зрения внутренней потребности человека – наблюдать за миром других людей, вживаться в этот мир, получать некий опыт, не проживая все самому.

- С этой точки зрения, насколько нужно кино в Азербайджане? И насколько готов азербайджанский зритель к интеллектуальному кино?

- Я твердо уверен, что азербайджанский зритель готов к азербайджанскому кино (прежде всего). Я на протяжении очень долгого времени опрашиваю людей из разных областей, стран, разного социального положения. Все ждут фильмы, все хотят смотреть кино, разговаривают цитатами из старых фильмов, порог которых заканчивается фильмами начала 90-х.

- Но ведь тогда была и другая пропаганда. Эти фильмы смотрели все. Сегодня как таковой и пропаганды нет. Есть лишь свободный выбор каждого. Покажи тому же зрителю, например, ваши фильмы, думаете, он станет так же их смотреть, как смотрел азербайджанское кино советского времени?

- Я считаю, что станет. Очень важно людям смотреть узнаваемое кино. Качественное кино узнаваемо и, как правило, признаваемо. Не у нас, так на международном уровне. Люди смотрят кино, чтобы увидеть то, чего не видят. Когда азербайджанский зритель видит это с точки зрения Голливуда или, скажем, турецкого кино, естественно, у него остается впечатление. Но если он увидит эту драму, хорошо разыгранную, с хорошей актерской игрой, в реальных условиях, - мне кажется, ему это будет намного интереснее.

- То есть если говорить о вашей аудитории, значит ли это, что она довольно широкого спектра?

- Аудитория формируется апостериори, то есть, после того, как фильм снят. Невозможно предугадать, как он будет воспринят. К примеру, после просмотра «YARA» у всех людей сложились разные мнения: кто-то ругал, кто-то хвалил, кто-то увидел свое, кто-то увидел того, чего не увидел я. И при этом, я не могу спорить с этими мнениями, говоря, что я что-то не так задумывал. Потому что то, как я задумывал, не имеет значения. Фильм начинает жить своей жизнью. Зритель, посмотревший фильм и испытавший при этом какие-то свои эмоции и чувства, имеет такое же право на фильм, как и я.

А вот уже после просмотра можно говорить и об аудитории - когда те, кому фильм понравился, с удовольствием посмотрят и следующий, или те, кому не понравился, но как-то заинтересовал, также захотят посмотреть еще что-то. Как сказал однажды французский режиссер Ален Рене, «я знаю, что есть двести тысяч парижских киноманов, я снимаю для них».

- Ален Рене определил свою аудиторию как жителей своего города. А вы снимаете для азербайджанской публики или для международной? 

- Я снимаю для международной публики. Потому что на международном уровне кино ценится больше, чем у нас. За рубежом прежде всего смотрят на достижение, а потом уже на человека. А у нас нужно сначала знать, кто ты, откуда ты, а потом уже можно посмотреть и на то, что ты делаешь. Если же ты пришел с каким-то результатом, то еще не факт, что у тебя будет возможность развиваться. Бывает, конечно, но редко. А за границей воспринимать человека по достижению – это правило.

- Давайте немного углубимся в само кино. Вы говорили в нескольких интервью, что одним из ваших любимых режиссеров является Тарковский. Это действительно глыба, со своей четко прочерченной позицией и идеей в кино. Почему снимаете вы? У вас есть слово, которое вы хотите сказать? Или кино позволяет вам найти свое слово?

- Думаю, на данном этапе все же второе. Например, на съемках последнего фильма я очень много про себя узнал. Но и первое тоже присутствует. Первое и второе как сообщающиеся сосуды. Никто не может предугадать, будет ли в следующем фильме меньше самопознания, а посыл - сильнее, или наоборот. Это важный вопрос, но он остается открытым. Каждый раз, когда начинаешь снимать, невозможно знать изначально, к чему это приведет. И, конечно, это всегда большой риск.

- Как вы считаете, насколько ответственен режиссер в выборе формы? Например, того же Триера недолюбливают именно за его способ выражения, за ту энергетику, которую он несет в массы.  И, на ваш взгляд, нужны ли какие-то ограничения в форме подачи?

- Конечно, режиссер ответственен. Только он и ответственен. Я, как режиссер, считаю, что публику нужно любить, но потакать ей нельзя. Нужно думать о потенциальном зрителе. Кино – это не реклама, которая должна привлекать всех и каждого.

Что же касается ограничений в форме подачи, лично я считаю неправильным, когда фильм пропагандирует зло, выставляя его в соблазнительном, сладком виде. Говоря зло, я имею в виду, пропаганду вражды, неприязни, похоти. Но опять же, «у каждого свое кино». У того же Триера есть армия поклонников, для которых он царь и бог. Но с моей точки зрения, это все выглядит так. Я считаю, что искусство должно быть светлым. Хотя есть и темное искусство, и оно очень сильное, талантливое, крепкое. Тот же Триер, или Дэвид Линч – они же гении!

Я хотел бы, чтобы мои фильмы сподвигали людей мыслить, заставляя задуматься о смысле жизни.

- Подводя итоги, хотелось бы спросить, можно ли вообще зарабатывать на кино в Азербайджане?

- Пока нет. Но я уверен, что в течение 3-5 лет это будет вполне реально. Сейчас строятся кинотеатры, есть большие планы. И как только количество кинотеатров достигнет определенного баланса (то есть, будет не 5 кинотеатров, как сейчас, а будет их, допустим, 50), то зарабатывать станет возможно. Понятно, что происходить это будет не так быстро. Но когда это произойдет, тогда продюсеры и бизнесмены начнут вкладывать деньги в кино. Нужно дождаться этого времени, естественно, не сидя сложа руки.

- Очень хочется надеяться, что так все и будет. Спасибо вам, Теймур, за интервью, и удачи на предстоящем кинофестивале!

Вам спасибо.

Текст: Сабина Абубекирова

Фото предоставлено Теймуром Гаджиевым