Румяна Тончовска: «При разработке государственного кадастра Азербайджан не допускал ошибок, которые делали другие государства»
На днях в Баку состоялась Международная конференция «Роль разноуровневых реестров в управлении недвижимым имуществом/землей в регионе Европейской экономической комиссии ООН», организованная Госкомитетом по имущественным вопросам совместно с Межправительственной рабочей группой по управлению недвижимым имуществом Европейской экономической комиссии и Организацией ООН по продовольствию и сельскому хозяйству.
Мероприятие, посвященное вопросам создания унифицированной кадастровой системы на европейском пространстве и обсуждению вытекающих из этого проблем, собрало экспертов из 56 стран мира, среди которых, помимо развивающихся восточно-европейских государств СНГ, можно назвать также США, Канаду, Англию, Германию, Италию, Испанию, Норвегию, Австрию, Турцию и др. Прокомментировать успехи Азербайджана в этой области и рассказать о работе, которую еще предстоит сделать для максимальной адаптации нашей кадастровой системы к европейским стандартам, мы попросили эксперта Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН Румяну Тончовску.
— Возможно, мой первый вопрос вам покажется банальным, но хотелось бы узнать мнение стороннего эксперта об успехах Азербайджана в плане сбора, хранения и использования информации о недвижимости. Какие достижения в этой области вы бы отметили?
— Еще несколько лет назад успехи, которых добились страны бывшего Советского Союза, казались неосуществимой мечтой. Они смотрели на государства западной Европы и считали, что вряд ли сумеют зафиксировать у себя те же результаты. Но сегодня мы видим, что эти страны уже почти достигли европейского уровня.
В Азербайджан я приезжаю не в первый раз, и могу с уверенностью сказать, что раньше в вашей стране функционировали три разные государственные структуры, отвечающие за земельные вопросы. Для того чтобы приватизировать свою земельную собственность, людям приходилось обходить каждую из них. Однако в ходе реформ в Азербайджане эта проблема была устранена. Положительным следует считать, что сейчас в Азербайджане действует один государственный орган — Госкомитет по имущественным вопросам, отвечающий за все земельные вопросы и представляющий собой многофункциональный центр, в котором люди могут получить сразу много видов услуг. Прежде имели место такие неприятные моменты, как несоответствие документов, полученных в одном государственном учреждении, требованиям другого. Сейчас такие факты исключены. К тому же все услуги предоставляются также посредством Интернета, а это говорит о высокой прозрачности в данном вопросе. Кстати, вы знаете, что земельный сектор считается одним из самых коррумпированных в мире и находится по этому показателю на третьем месте? Это результаты исследований FAO совместно с организацией Transparency International, которые были проведены несколько лет тому назад.
Также к большим достижениям Азербайджана я бы отнесла доступность информации о собственном земельном участке в Интернете. Люди могут видеть изображение своего участка, и это очень важно.
Еще один плюс: даже если человек неграмотный и не может ознакомиться со всеми процедурами, ему помогут в нотариальной конторе, которая имеет выходы на соответствующую государственную структуру, обладающую всей информацией о собственниках земли. Благодаря этому уже в нотариусе оформляют соответствующие документы. Если нужна ипотека, то банки напрямую берут информацию из той самой службы, которая отвечает за земельные вопросы, то есть опять мы говорим о доступности информации и прозрачности вопроса.
Электронный архив — очень большое достижение. Если носители бумажные, то государственные структуры не могут оказывать свои услуги в короткие сроки. Им приходится обращаться к архивам, находить информацию и т.д. А в Азербайджане оцифровали всю информацию и можно сразу определить, кто именно имеет права на конкретную землю. Кстати, это упрощает также доступ к информации судебных инстанций и налоговых служб, которые тоже обращаются к ней.
Другим важным достижением Азербайджана считаю создание соответствующего IT-центра, в котором хранятся все серверы с информацией о недвижимости в стране. Мы разработали совместно бизнес-план работы этой структуры, определили, каким образом будет осуществляться расходование средств и т.д.
— Теперь хотелось бы узнать о том, что Азербайджану еще предстоит перенять у европейских государств в этой области…
— Думаю, вы взяли все, что можно было. Созданная у вас система соответствует международному уровню. У вас есть адресный регистр, который выносит информацию на карты, — это очень хорошее достижение вашей страны. В будущем регистр будет связан с коммунальными службами, которые дополнят его своей информацией. Также новым для Азербайджана я считаю проект кадастра, включающий морские территории.
Он применяется несколькими странами Европейского Союза, и проект новый. Ваша страна может взять практику такого водного кадастра. Вопрос важный, потому что составление кадастра имеет свои особенности. Согласно существующей практике, разные страны имеют разные права и предъявляют неодинаковые претензии на одни и те же водные участки: одни там ловят рыбу, другие добывают энергоносители и т.д. Сейчас сразу несколько стран работают над разработкой такого проекта. Среди них — Нидерланды, Норвегия, Швеция. В июне 2016 года по этому проекту будет представлена новая информация и Азербайджану, как заинтересованной стороне, это может пригодиться. Проект будет включать и экологический аспект, например, рассматривать вопрос исчезающих видов морской фауны. Думаю, для Каспия это актуально. Таким образом, в будущем станет возможным поставить нужную информацию на соответствующие серверы, и государственные структуры смогут лучше регулировать такие вопросы, как рыбный промысел, защита экологии и ряд других вытекающих тем.
Безусловно, все это очень сложно, но если Азербайджан создал первичную базу данных, то теперь он должен постоянно ее пополнять и совершенствовать. Только так страна сможет более полно пользоваться накопленной в кадастре информацией.
— В каких еще секторах может быть использована хранящаяся там информация?
— Скажем, для создания информации о горных ландшафтах. Здесь есть очень большой потенциал. Съемки с воздуха позволяют фиксировать, к примеру, вырубку лесов. Информацию об этом можно сразу послать ответственной государственной структуре, чтобы она пресекла незаконное уничтожение деревьев. Также лесные ландшафты меняются из-за частых стихийных бедствий, и сегодня сохранение лесов — вопрос номер один в мире. Информация об этом наслаивается на базовую, ту, которая уже хранится в кадастре, и тогда становится возможным оперативно реагировать на происходящее.
— Для этого необходимо иметь полную и вместе с тем гибкую базовую систему, которая выявляла бы любые изменения.
— Кадастр — это база, в которой зафиксирована первичная базовая информация. Там отмечены участки и права на пользование землей. Но когда речь идет о незаконных вырубках, то необходимо нарастить кадастр связью с соответствующими государственными структурами, чтобы они оперативно получили нужную информацию.
— Получается, что максимальную эффективность кадастровой системе может обеспечить связь практически со всеми государственными службами?
— Совершенно верно, это называется базовой информацией. Пользуясь ею, всегда можно определить владельца земли. К примеру, при землетрясениях становится ясным вопрос определения того, кому именно принадлежит и кто живет в конкретной недвижимости.
— То есть речь идет о глобальной системе слежения…
— Да, но в хорошем смысле этого слова. Если у вас есть базовая информация, то на нее легко можно нарастить все другие компоненты. Карта очень упрощает пользование кадастром. Если я вам дам трехсотстраничный документ, то вам сложно будет в нем что-то найти. А имея кадастр, то есть базовую карту, при чрезвычайных ситуациях вы всегда сможете сравнить карты и определить, сколько людей пострадали и каков объем причиненного им ущерба.
— Да, мы создали базовый кадастр, но сколько стоят системы наслоения новых данных?
— В кадастр не надо вводить все данные. Есть информация, за которую кадастровые службы не отвечают. Если мы говорим о лесном фонде, то на то есть государственные структуры, которые отслеживают ситуацию в этой области и отвечают за сохранность лесов. За морские фонды отвечают другие службы. Создание связок на информационном уровне стоит не очень дорого, порядка 300—400 тысяч долларов.
— А если создать единую базу, которая не только хранит информацию, но и сама осуществляет контроль за всеми фондами.
— Такая система не будет работать, потому что сразу всплывает вопрос о полномочиях разных государственных структур. Кто может и должен менять информацию в системе? Только тот, кто обладает ею. Но есть системы, которые обеспечивают операционную связь и четко описывают, где и какая информация хранится. Так что на центральном уровне обычно имеется минимум данных, которые называются метаданными, — это база о том что, где и в каком состоянии находится. Речь идет о земельных, водных, воздушных (или атмосферных) ресурсах. Но чтобы иметь возможность наладить такую четкую связь систем, необходимо соблюдать общие стандарты, которыми пользуются как внутри самой страны, так и на межгосударственном уровне. В Европе есть специальная директива, обязательная для исполнения всех европейских стран, которым предписано создание так называемой Инфраструктуры пространственных данных. Стандарты разработаны для 32 составляющих тематические карты. В каждом из них четко указано, какими параметрами должна обладать та дополнительная наслаиваемая на кадастр информация. Члены Европейского Союза обязаны унифицировать свои стандарты под общеевропейские к 2019 году. Таковы требования Евросоюза. Говоря о слоях, я имею в виду почву, леса, водные просторы и т.д. Все стандарты разделены на три части. К первой относится информация о потребителе. Вторая более специализирована и включает данные о недвижимости. В третью входят данные о воздухе, воде и т.д. Все это очень большая работа и одна страна не сможет ее осуществить. Нужно постоянно обмениваться информацией и знаниями.
— Говоря о сотрудничестве, вы имеете в виду выработку единых стандартов и сотрудничество по разработке программного обеспечения?
— Да. Если все страны будут пользоваться едиными стандартами, то при чрезвычайных ситуациях станет возможным обмениваться нужными данными. К примеру, в прошлом году в Европе было достаточно серьезное наводнение, охватившее Боснию и Герцеговину. Воды было столько, что под ней остались здания и выступали лишь крыши. Кадастровые данные помогли наладить работу по спасению, и определить, что именно было потоплено. Чтобы спасти людей, границ между странами не существует. Речь идет о человеческих жизнях.
— Интересно было бы знать, какая из трех бывших советских республик сумела выбиться в лидеры в создании кадастра.
— Здесь следует разделять страны восточной Европы от центральноазиатских, где этот процесс находится на начальном уровне. Я бы отметила Литву, которая подает очень хороший пример другим. Плюс Азербайджан обладает четкой концепцией, которая определяет, что предстоит делать и в каком направлении двигаться. Первым делом создана базовая система, а после нее мы сумели разработать концепцию. Однако я считаю, что консолидация в данном случае полезна. В Европейском Союзе такие страны, как Норвегия, Финляндия и Швеция, объединили свои усилия, поскольку это маленькие государства, и в случае землетрясения, катастрофой могут быть охвачены все их территории. Отсюда и необходимость в консолидации усилий. Кроме того, совместная работа проводится странами, обладающими общей территорией на Северном Полюсе, которые подписали соответствующее соглашение. Речь идет о Канаде, Норвегии и России, которые хотят наладить обмен данными на этой неконфликтной территории…
— Ведь есть какие-то неразделенные территории в самом Евросоюзе? Земли, на которые претендуют несколько стран. Как там разрешается кадастровый вопрос?
— Да, такие случаи нередки. Например, был территориальный спор между Хорватией и Словенией. Но там требовалось достичь политического решения по определению точности морской границы стран. Шли жаркие споры, поскольку Хорватия не являлась членом Европейского Союза. Логичный вывод, поскольку Европейский Союз не хочет иметь в своем составе страны, имеющие друг к другу территориальные претензии. И в результате, этим государствам все же удалось найти взаимоприемлемое решение, пользуясь средствами дипломатии.
— То есть технологии и желание не отстать в их применении помогли в решении этого конфликта...
— Технологии могут помочь во многом, но есть и человеческий фактор. Люди хотят многого, но невозможно добиться всего и сразу. В Европе проект создания Инфраструктуры пространственных данных стартовал в 2003 году, и для того, чтобы разработать единые стандарты, каждой стране следует принять в своих парламентах законы, соответствующие общеевропейским требованиям. Затем создаются рабочие группы, которым придется выработать и обменяться данными, и все это, как я уже отметила, следует успеть к 2019 году. Но мне кажется, сроки придется передвигать. Страны просто не успеют справиться с таким объемом работы, и новый «дедлайн», скорее всего, будет предусматривать 2021 год.
— Европа к созданию Инфраструктуры пространственных данных приступила в 2003 году, и пока идет к этому. Азербайджан инициировал работу в 2008 году и уже немалого добился в этой области. Или я неправ?
— Правы. Азербайджану легче, потому что он не допускал ошибок, которые делали другие европейские государства. К тому времени уже были разработаны технические спецификации, и в вашей стране делились своим опытом много экспертов из Европы. Вы переняли лучшее из европейской практики.
— Сумеет ли и Азербайджан к 2021 году выйти на тот уровень, к которому сегодня стремится сама Европа?
— То, что называется техническим решением, можно сделать и за три месяца, но я не знаю, в каком состоянии у вас находятся тематические карты. Возможно, часть информации существует только на бумажных носителях и их придется переводить в цифровой формат. Также может быть, что изменились данные о почве, и их тоже следует обновить. Теоретически у Азербайджана есть все возможности успеть, но хорошо бы сделать три или четыре новые платформы из тех тридцати двух, которые предусматривают стандарты Евросоюза, чтобы научиться и набраться в этой сфере дополнительного опыта. К тому же есть страны, которые не имеют морских границ или гор. Значит, им будет немного легче. Поэтому надо начинать с самого важного для вашей страны. Если сделать какую-то базовую ошибку при создании одной платформы, то она может передаться на все другие слои. Так что вам стоит продолжить тесно координировать свои усилия с теми европейскими экспертами, у которых уже наработан опыт в этой области.
Рауф НАСИРОВ
