НАШИ ЗА РУБЕЖОМ. Пэрвин Мурадова: «Почти в каждом учебнике южнокавказскую композиторскую школу представляет лишь Хачатурян …»

Очередной гость авторского проекта «Наши за рубежом» - профессор музыки Технологического университета Флориды (США), креативный директор программ и промоутер фонда «Музыкальное образование и Аутизм» Пэрвин Мурадова, дочь выдающихся деятелей культуры Азербайджана Джевдета Гаджиева и Амины Дильбази.

-  Ваш отец – Джевдет Гаджиев, народный артист Азербайджанской ССР, композитор, ученик Шостаковича, ректор Азербайджанской государственной консерватории в 60-70 годах. Ваша мама – народная артистка Азербайджанской ССР Амина Дильбази, неповторимая танцовщица, основательница женского ансамбля «Чинар» при Медицинском институте, который гремел не только на Родине, но и за рубежом. Скажите, легко ли быть дочерью таких знаменитых родителей?

- Видимо этот генетический код и определил мою судьбу, мои интересы и направление в жизни. Музыка и танец были моей естественной средой с самого рождения. Моя колыбель была в кабинете отца, около рояля, а моими колыбельными были произведения, над которым он тогда работал. Вся мировая музыкальная литература, азербайджанская музыка, фольклор были той звуковой палитрой, на которой мы выросли. Надо отметить, что и для папы это окружение создавало нужный творческий импульс, а четверо детей были реализованными образами вдохновения двух творцов. Мы выросли среди расписанных листов папиных партитур и красиво оформленных маминых эскизов азербайджанского танца.

Чтобы не навязывать свое мнение относительно того, кем мне быть, родители дали возможность свободного выбора. Я поступила в специальную музыкальную школу им. Бюль-Бюля и одновременно в Бакинское хореографическое училище.

Недавно я прочитала, что прошла премьера новой постановки балета "Чернушка" Ашрафа Аббасова, а ведь я была одной из первых, кто участвовал в премьере этого балета  наряду с В.Плетневым, Т. Ширалиевой  и  Ч.Бабаевой. И сам композитор был на премьере. Я танцевала «Чернушку» в детстве, и это была моя премьера тоже. До сих пор обожаю запах кулис, сцену с темным залом. Мне очень повезло учиться в период руководства нашей звезды балета Гамяр ханум Алмасзаде. Она была строга, мы ее очень боялись, но также молча восхищались.

Она входила в зал, как молния, и все божественно менялось на глазах, и танцоры, и атмосфера творчества. Помню ее властный возглас: «Спину держать, подбородок вверх, живот втянуть», и образы оживали. Она и мы были, как натянутые струны, играющие в унисон. Это было отличительной чертой деятелей того золотого поколения Азербайджана: повышенная требовательность к себе, к работе, профессионализм, самоотдача и никакой халтуры.

- Насколько мне известно, у вас был небольшой опыт работы в азербайджанском кинематографе. Почему вы дальше не пошли по этому пути?

- Действительно, когда мне было 15 лет, снялась в эпизодической роли в фильме-опере «Севиль», который снят по мотивам одноименной оперы Фикрета Амирова. Образ освобожденной азербайджанки, символа нового Азербайджана, борьба за права женщин и ее места в обществе были основой этого произведения. К сожалению, эта проблема очень актуальна в мире и по сей день.

Мне очень нравилась актерская работа, и увлечение кинематографом забирало львиную долю моего времени. А когда пришло приглашение сниматься в Москве, это встревожило моего отца, который не хотел, чтобы я связывала свою жизнь с кино. Он, а также мои любимые и уважаемые педагоги - супруги Атакишиевы, убедили меня сначала завершить музыкальное образование, а уже потом сделать выбор. Мои педагоги обучали меня фортепиано с детских лет, и их советы и рекомендации не могли не быть услышаны мною. Позже места в моей жизни для кинематографа больше не возникало.

- Были ли этот выбор для вас безболезненным?

- Я бы так не сказала, но я была послушной дочерью. Мне давали возможность свободного развития, но при этом ненавязчиво направляли. В общем же, нам было не просто найти свою индивидуальность среди таких ярких личностей, как наши родители и педагоги. Наши родители были нам духовными менторами, в критические моменты они нас встряхивали, но, когда нужно пускали в свободное плавание.

Каждый вечер папа вызывал нас «на ковер», проверял, чем дышит молодежь, что читает и читает ли вообще. Начинались вечерние дебаты "Отцы и Дети", и эти интеллектуальные споры были серьезными.

- Как вы оказались в Америке?

- Мы приехали в Америку в далеком 1990-м году. Моему супругу поступило предложение о работе в Центре солнечной энергии во Флориде. Это были еще времена СССР, и нечасто специалисты выезжали на работу за границу со всей семьей. Сыну было восемь лет. Как сейчас помню – мы уезжали в полную неизвестность, никто не знал, чего ожидать и чем все это может обернуться.

Я тогда работала в консерватории им. У.Гаджибекова, и обещала, что вернусь не позднее, чем через полгода. Но вот мы уже отметили 26-ую годовщину жизни в стране, где родилась моя дочь, и где наши жизни потекли в совсем ином русле. Мы поселились в центральной Флориде, в местности, которая называется «Космическое побережье» из-за того, что здесь находится NASA и Космический центр им. Кеннеди.

- Попав в совершенно незнакомую для вас среду обитания, каковы были ваши первые впечатления?

- Наш переход из социализма в капитализм проходил не совсем плавно, как хотелось бы. Говорят, что ты о себе очень многое узнаешь, попав в экстремальную ситуацию. Все надо было начинать с азов, была полнейшая дезориентация поначалу, причем у меня в большей степени, так как помимо меня все были при деле – супруг на работе, сын в школе. Необходимо было срочно интегрироваться в новую жизнь. Я вернулась к педагогической деятельности, причем все получилось не обычно. В один прекрасный день, распахнув окна, я начала играть Шопена.

Через некоторое время слышу стук в дверь, за которой стояла очень милая американка. Не владея английским, я не поняла то, что она мне хотела сказать. Но жестами мы смогли изъясниться. Она указывает на ноты и мне стало ясно, что кого-то надо учить играть. Я очень благодарна ей, она доверила мне свою дочь. Мы очень подружились и дружим до сих пор. Она помогла мне выучить новый язык, снабжала литературой, а также привела новых учеников, которые, несмотря на мой ужасный акцент, все же доверились мне.

Постепенно мой круг общения стал расширяться, я стала более уверенной в себе. Как-то руководитель хора, в котором я заменяла пианиста, взял меня за руки и сказал: «Запомни, твой акцент - это печать твоего мужества». С этого момента я перестала комплексовать, и полностью погрузилась в свою родную среду, взяла уроки по игре на органе, открыла музыкальную студию. Музыка привела меня на совершенно незнакомую для меня территорию. Я также стала работать в школе, где преподавала русский язык. И так я проработала в системе школьного образования восемь лет, делала постановки танца яллы, а также хороводных танцев на концертах. Делали стенды об Азербайджане, ведь тогда почти никто и не знал о существовании нашей страны.

- Чем запомнился вам этот период в вашей жизни?

- Я росла и в личностном, и в профессиональном плане. По линии учебного заведения, где я работала, проводились интернациональные мероприятия, в которых мы все с удовольствием участвовали.

В частности, готовили различные блюда, знакомили с народными костюмами, которые шили по моим эскизам. Такие уроки без учебников всем были очень интересны. Школьная программа была отдана на усмотрение педагога.

Обобщая, скажу, что ранее накопленный опыт и знания помогли мне выжить в незнакомой стране, повысить собственный профессионализм. Я получила звание педагога высшей квалификации, почетный титул NCTM, стала членом Национального общества педагогов музыки. Мои ученики, победители международных конкурсов, выступали в Карнеги Холл. Меня включили в престижный биографический словарь известных американских женщин «Кто есть кто среди американских женщин».

И вот, когда казалось, что все стабилизировалось, мне неожиданно пришло приглашение от кафедры музыки Технологического университета Флориды открыть класс фортепиано. Основное направление вуза из-за близости с NASA - готовить специалистов в аэрокосмической области. Стоит ли говорить, что я было польщена тем, что мне предложили стать профессором будущих астронавтов. Одним из моих коллег по вузу является Базз Олдрин, астронавт Аполло-11, один из людей, ступивших на поверхность Луны. Об этом можно только мечтать.

Поначалу я была удивлена, что в таком сугубо техническом университете есть музыкальная кафедра, но потом поняла, что это очень мудро, что музыка поможет будущим инженерам мыслить не стандартно и находить неожиданные решения технических проблем.

- Одним из ваших успешных проектов стало создание фонда «Музыкальное образование и Аутизм». Расскажите о нем.

- Известно, что музыка лечит, успокаивает, помогает выразить себя. Среди моих учеников есть и дети – аутисты. Многолетняя работа с ними подтолкнула к мысли устроить фестивали, концерты и выступления, где их никто не будет делить на категории, где они могут получить заслуженное признание и внимание к их таланту. Я стала искать возможность для осуществления этой идеи, конечно же, предварительно получив разрешение их родителей.

На одном из фестивалей я поделилась этой идеей с композитором и пианистом, президентом музыкальной гильдии Бруклина Александром Пескановым. Он проникся ею, и, прослушав одного из моих учеников-аутистов, окончательно принял решение помочь с реализацией этого проекта. И в октябре 2015 года состоялся первый Благотворительный гала-концерт в Карнеги холл в Нью-Йорке в пользу фонда «Музыкальное образование и Аутизм». Конечно, здесь, как и во всех начинаниях, был свой риск и возможность провала, были и большие сомнения, многие советовали не ввязываться в это. Но я старалась довести дело до конца, и результат превзошел все ожидания. Это был праздник души и таланта, родители были счастливы увидеть успех своих детей на великой сцене, слышать аплодисменты и видеть восторг публики. Это событие еще раз убедило нас всех, что наш человеческий долг помочь детям с аутизмом наслаждаться полной жизнью, научить выражать себя, дать им надежду.

Наш проект получил большой международный резонанс, мы были приглашены в ООН для интервью, которое прозвучало на радио ООН и появилось в газете при поддержке нашей замечательной журналистки Наргиз Шекинской. И в нашем следующем Благотворительном концерте в 2017 году будут участвовать дети из разных стран. Сейчас ведутся переговоры о проведении этого концерта в Dubai Opera house.

- В 2017 году исполняется 100 лет со дня рождения вашего знаменитого и талантливого отца Джевдета Гаджиева…

- Совершенно верно, и этот особый год для нашей семьи. Все участники нашего проекта выразили желание провести благотворительный концерт в Карнеги холл под эгидой юбилея отца, ученики будет исполнять его фортепианные произведения. Также будут исполнены его камерная и вокальная музыка.

Я очень счастлива, что творчество моих родителей продолжает вносить гуманитарный вклад в общественную жизнь. Мы очень благодарны блестящему скрипачу Эльвину Ганиеву за поддержку нашего фонда и согласие принятие участие в нашем Благотворительном вечере.

- Как признался в интервью ваш супруг Назим Мурадов, с которым я беседовала в рамках проекта «Наши за рубежом», большая часть нагрузки по воспитанию детей пришлась именно на вашу долю. Как же вы все успеваете, одновременно осуществляя столько разных проектов?

- (улыбается). Всем этим занималась, параллельно поднимая детей, сохраняя обычный семейный ритм. Мой супруг поскромничал – мы с ним старались воспитывать детей в одной тональности. Я их сразу «окунула» в музыку, а он в науку. В настоящее время сын защитил степень доктора в фармакологии и работает в госпитале. А дочка до 14 лет была увлеченная музыкой, участвовала в конкурсах и фестивалях. Она стала лауреатом Международного конкурса скрипачей в Италии, а ее дебют в Карнеги холл состоялся в 2008 году.

В 14 лет ее приняли на полную стипендию в одну из лучших частных школ в штате Массачусетс «Phillips Academy» Эта школа знаменита тем, что ее выпускниками являются президенты Буш и Кеннеди, доктор Бенджамин Спок, Марк Цукерберг и многие другие. Дочь уехала с намерением попробовать себя в другой среде интересов, но скрипку не забросила.  Поступив в Колумбийский университет в Нью-Йорке, она продолжала играть, выступать в трио и квартетах университета. В настоящий момент она защищает степень магистра по специальности био-медицина в Университете Тафтса, расположенном в Бостоне.

Мой музыкальный союз с ней, подтолкнул нас к созданию Фонда помощи молодым начинающим музыкантам. Помню, как я собрала единомышленников у себя дома, угостила их пловом и долмой и рассказала о своей идее. Нашлись спонсоры, и так родился проект, получивший название "Creative Art Foundation of Brevard". Вот уже 10 лет проводятся конкурсы, и лучшие молодые исполнители получают премии и гранты, которые помогают им продолжить свое музыкальное образование. Среди наших лауреатов уже есть и студенты консерваторий в Бостоне, Мичиганe и Нью-Йорке. И все это благодаря нашей инициативе.

- Может быть, у вас есть идеи, которые не были претворены в жизнь?

- Во мне теплится надежда ввести богатое музыкальное наследие Азербайджана в хрестоматии и учебные сборники, чтобы нашу национальную музыку изучали во всех странах мира. К сожалению, работы, проводимой в этой сфере, недостаточно.

Любая инициатива упирается в отсутствие финансовой поддержки. Уверена, что печатаются музыкальные труды наших классиков, проводятся фестивали, но до широкой публики это не доходит. Это непростительно в наш век отсутствия железного занавеса, холодной войны, повсеместного развития интернета и социальных сетей. Почти в каждом учебнике южнокавказскую композиторскую школу представляет один лишь Хачатурян.

Когда я познакомила своих коллег с творчеством моего отца, то все в один голос спросили: «Что же вы прячете такой жемчуг Востока?». Нас, азербайджанцев, здесь много и каждый у себя в университете, в школах может провести работу изнутри, знакомя с нашей музыкой. Но необходимо печатать материалы композиторов разных жанров – мы, не обладая авторскими правами, не можем этого делать.

Сами педагоги-американцы ищут новый материал, и очень благодарны за все, что могут найти. Надо воспользоваться этим спросом, делать аранжировки произведений, проработать методические сборники по уровням сложности. Необходимо спонсировать приезд лучших педагогов на музыкальные конференции, где мы присутствуем, и это позволит нам открыть павильон с рекламой наших композиторов, раздавать ноты, делать музыкальные сувениры, играть произведения. И все это не требует больших материальных средств.

Надо участвовать в благотворительных акциях, спонсируя приезд лучших исполнителей. Провести конкурс имени Узеира Гаджибекова в Нью-Йорке с обязательным исполнением произведений наших композиторов в Карнеги холл – у меня, кстати, есть большой опыт в этом.

Искусство - это эффективная дипломатия, она сближает людей. Музыка лучший источник информации о народе и его культуре, и если мы будем еще ждать, то за медленное исчезновение нашего музыкального наследия, можно будет винить только себя.

- Как вы считаете, достаточно ли активны наши соотечественники, которые живут и работают в США?

- Много говорится о нашей диаспоре, проходят встречи с земляками, а здесь уже целое поколение успешных азербайджанцев выросло, некоторые из которых достигли больших высот. Они учатся, работают в элитных университетах, открывают успешные компании. Они наше "дальнобойное оружие", это наши ветви.

Я наблюдаю, как каждое лето многие местные диаспоры забрасывают “десант” своей молодежи на родину, погружая в родную почву, и спонсируют эту культурную программу меценаты и филантропы. Такая практика дает потрясающие результаты, и очень хотелось, что и наши соотечественники за рубежом были бы настолько же организованы. Мы может и разбросаны географически, но эмоционально мы связаны. От души желаю моим землякам, живущим вдали от родины, успешно интегрироваться в страну, где проживают, но при этом не растерять свою уникальность, наследие и национальные корни.

Ругия АШРАФЛИ