«Колдовская любовь» Ширин Шафиевой: как писательница из Азербайджана покорила книжный рынок России – ФОТО
В ее книгах присутствует все, что может удерживать внимание читателей с первой до последней страницы – любовные приключения, дух авантюризма, мистические события, а главное - «вкусный» стиль повествования, благодаря которому литературные гурманы непременно будут смаковать каждое предложение.
На заре своей писательской карьеры Ширин Шафиева предприняла множество попыток продвинуть свой дебютный роман в издательские дома; в итоге, столкнувшись с рядом проблем на родине, она начала сотрудничать с «Эксмо» - лидером книжного рынка России.
На данный момент за плечами Шафиевой 3 книги, и все они пронизаны азербайджанским колоритом, позволяющим зарубежному читателю окунуться в атмосферу нашей «страны ветров», узнать о царящих здесь традициях и обычаях и прорисовать психопортрет среднестатистических жителей Баку.
- Ширин, расскажите, пожалуйста, о своем пути. Как девушка с образованием архитектора стала писателем?
- В моем случае лучше спросить – почему человек, всю жизнь собиравшийся стать писателем, решил получить образование архитектора. Я даже не помню того момента, когда сказала себе: «Вот, теперь я точно стану писателем», это как будто всегда само собой подразумевалось. Сочинение историй, так же, как и чтение, с детства было одним из моих любимых развлечений. Очень уютно сидеть вечерами за письменным столом и прятаться в вымышленные миры. Это была, как сейчас говорится, моя зона комфорта, мой отдых от школы и спорта. Сколько тетрадей я исписала!
Поначалу, конечно, меня заботил только сюжет. Позже, в последнем классе школы и институте, подтянулась литературная составляющая – было интересно придумывать каламбуры, конструировать палиндромы, да и вообще: всяческая игра со словами – единственное средство развлечь себя на скучной лекции. Как ни странно, с настоящей прозой у меня долго не ладилось, зато в какой-то момент начали слагаться вполне взрослые стихи. Сейчас я поэзией вообще не занимаюсь (последнее стихотворение написала, когда мне было двадцать четыре года), но на прозу этот опыт повлиял, мне кажется, в первой книге это особенно чувствуется.
- Ваш дебютный роман «Сальса, Веретено и ноль по Гринвичу» получил положительные отзывы критиков и занял второе место в номинации «Крупная проза» на престижной «Русской премии». Расскажите об этой книге. Были ли Вы изначально уверены в ее успехе?
- Я даже не чаяла ее опубликовать и была уверена, что никто никогда ее так и не прочтет. Но это первая книга, которую я потрудилась дописать до конца, а еще это первая «настоящая» книга, рассчитанная на взрослую аудиторию и поднимающая вполне серьезные вопросы, а не написанная просто для развлечения; нечто больше, чем веселенький сюжет. И первая моя книга, в которой действие происходит в Азербайджане – до нее мне казалось, что у нас ничего особо интересного произойти не может, даже в вымышленной реальности. И вот именно азербайджанский колорит и стал, как мне кажется, основой успеха. Хотя в первую очередь книга была написана с расчетом на азербайджанского читателя, и понятна в полной мере будет только ему, для читателей других стран местный колорит – в некотором роде экзотика, это всегда привлекает. Приятно бывает, когда в отзывах читатели пишут, что после этой книги им захотелось посетить Баку или Азербайджан.
- Вы сотрудничаете с издательством «Эксмо» - лидером книжного рынка России. Трудно ли было найти своего издателя?
- Да, трудно. Я, можно сказать, в течение нескольких лет занималась совершенно безнадежным делом без малейшей веры в успех. Отправляла рукопись во все издательства подряд, из большинства ответ так и не пришел, кое-где предложили издать пробный тираж за свой счет – этот вариант я, естественно, не рассматривала. «Эксмо» безмолвствовало года четыре. Даже после «Русской Премии» прошло, если правильно помню, много месяцев, прежде чем со мной неожиданно связалась редактор и написала, что книга ей понравилась и она хотела бы почитать еще что-нибудь из моего. И это не само собой случилось, а после моих неоднократных напоминаний издательству о себе. Воистину, под лежачий камень вода не течет.
Кстати, среди определенного круга российских писателей, которым за много лет работы так и не удалось пробиться в топовые издательства, где, как им кажется, все сразу же как по волшебству обретают баснословные тиражи, а вместе с ними славу и богатство, бытует мнение, что в издательства вроде Эксмо можно попасть только благодаря знакомствам. Один из таких горе-писателей разродился «рецензией» на мою вторую книгу, после того, как ее номинировали на Нацбест, и, среди воплей негодования по поводу моих пола, внешности и национальности, была также претензия, что я, мол, попала в издательство по знакомству, и то только потому, что – привожу неточную цитату – «редакторы мужского пола пустили слюни» при виде меня. Это особенно смешное заявление, учитывая, что все редакторы, с которыми я до сих пор работала – молодые девушки, а в России я вообще ни разу в жизни не была.
- Многие современные писатели из Азербайджана уже долгие годы сотрудничают с издательствами в России и Украине. В одном из интервью Вы говорили, что пытались вначале пробиться на местном рынке, но здесь Вас не оценили. Получается, в нашей стране все настолько грустно в сфере литературы? Нет механизмов поддержки молодых талантов?
- «Не оценили» - не совсем точное определение. Даже и не собирались оценивать. Одно издательство в ответ на мое письмо с вопросом об условиях сотрудничества с авторами просто выслало прайс-лист: любой каприз за ваши деньги. Я все же предпочитаю, чтобы это мне платили за работу. На Западе существует такое понятие как Vanity Press, что переводится буквально как «Издательство Тщеславия». Так называются издательства, в которых авторы печатаются за свой счет. Насколько мне удалось изучить этот вопрос, почти все издательства Азербайджана – это Vanity Press.
Впрочем, это было много лет назад. Возможно, сейчас ситуация изменилась в лучшую сторону. Мне было бы приятно узнать, что кто-то из писателей, издающихся в нашей стране, не только не платит за это, но и получает гонорары или роялти. Насчет отсутствия механизма поддержки молодых талантов в целом – не могу ничего точно сказать. Ведь поддержка бывает не только материальная. Какие-то процессы, безусловно, происходят. Работает Союз писателей, устраиваются презентации книг. Просто я никогда не была вовлечена в эти процессы.
- Вы пишете в жанре магического реализма. Расскажите, чем он Вас привлек?
- Магический реализм – очень гибкий инструмент, который позволяет интересно рассказать любую историю. Пройдемся по его основным чертам. Фантастические элементы могут быть внутренне непротиворечивыми, но никогда не объясняются. Это удобно – нечто странное произошло, но автор не будет терять время на нудное объяснение причины, ведь важнее то, как это событие повлияло на персонажей и их развитие. Многочисленные детали сенсорного восприятия. Яркие описания звуков, запахов, вкусов обогащают повествование, ведь и в реальной жизни для нас все это имеет колоссальное значение, пусть даже мы этого не осознаем, концентрируя внимание лишь на событиях. Но попробуйте лишить человека, например, обоняния – и даже его любовные переживания сразу же потеряют остроту. Часто используются символы и образы – этот прием позволяет автору поиграть с читателем, определить «своего», имеющего такой же культурный багаж. Содержатся элементы фольклора и легенд – включение этих элементов придает книге колорит, позволяет познакомить читателя с культурой своей, а иногда и не только своей, страны.
События представляются с альтернативных точек зрения. Этот прием я использовала в первой книге и в третьей. Хотя многие читатели терпеть не могут, когда повествование перескакивает с одного персонажа на другого – это их путает. Но если кто-то не может удержать в памяти прочитанное тридцать страниц назад – разве это вина писателя? Переход от одной точки зрения к другой дает возможность показать наиболее полную картину мира и избежать «осуждающего» тона вездесущего автора, ведь то, что для одного персонажа достойно порицания, для другого может оказаться предметом гордости. Смешиваются несовместимые компоненты – европейское, азиатское, африканское, индейское. Ничего не напоминает? Да это же о нашем Баку! Если вдуматься, то литература магического реализма развилась именно в постколониальных странах, там, где существовала уйма социальных противоречий.
- Для писателя крайне важно обрести авторскую идентичность, которая отличит его «перо» от множества других. Ознакомившись с Вашим творчеством, могу с уверенностью сказать, что Вы справились с этой задачей. Трудно ли было выработать свой стиль?
- Думаю, трудно выработать свой стиль, если начать внезапно и сознательно к этому стремиться. Но обычно это происходит само собой в процессе вдумчивого чтения книг других авторов. У каждого любимого писателя неизбежно что-нибудь заимствуешь. Добавлю, что нужно периодически просматривать свои старые тексты свежим взглядом, тогда становится яснее, что имеет право на существование, а от чего лучше избавиться. Также помогает критика со стороны людей, вкусу которых автор доверяет.
- Ваши романы насквозь пропитаны азербайджанским колоритом. В них сплетено все то, что продолжает оставаться частью жизни нашего народа – суеверия, колдовство, изжившие себя традиции и обычаи, которые зачастую отравляют людям жизнь, и многое другое. Ставили ли Вы своей целью обратить внимание сограждан на абсурдность всего вышеперечисленного, дать им возможность посмотреть на себя со стороны и отойти от нерационального мышления?
- По поводу суеверий, традиций, колдовства – ни в коем случае. Суеверия и колдовство, старые обычаи – у каждого народа свои – это часть нематериального культурного наследия. Есть в них некая первобытная мудрость, и, хотим мы того, или нет, но они влияют на всех нас, сильнее или слабее, но влияют. Все, что связано с колдовскими обрядами, я описываю с удовольствием и любовью. Ведь это поразительно – до каких изысков может додуматься человек с магическим мышлением. А вот что я действительно высмеиваю – так это лицемерие, все проявления которого по-настоящему нерациональны, жизнь с оглядкой на общественное мнение, слабость и внушаемость.
- Ценна ли для Вас обратная связь с читателями? Какие отзывы Вы, в основном, получаете?
- Отзывы очень смешанные – от восторга и возведения в почетный ранг «автопокупаемых» писателей до полного непонимания и негодования: «Что это было?! Верните мне деньги!». В общем-то, возмущенные отзывы были предсказуемы – обложки и аннотации к моим книгам не соответствуют им ни стилем, ни содержанием и привлекают не ту целевую аудиторию, на которую я рассчитывала. Но что есть, то есть. Изменить это я никак не могу. Самое главное, что людям, для меня по-настоящему авторитетным в вопросах литературы, мои книги нравятся. Вообще, если писатель утверждает, что пишет для себя, а не для кого-то, то он лукавит. У каждого из нас есть человек, или группа людей, о которых мы думаем примерно так: «Если им понравится, значит, это действительно хорошо».
- В Азербайджане многие люди подвержены стереотипу, что «местное не может быть качественным». Это касается также литературы. Так, большинство людей, скорее, потратят деньги на книгу зарубежного автора, чем местного. Откуда идут корни такого недоверия? И как менять мнение скептически настроенного населения?
- «Местное не может быть качественным» - да, болезненная тема для всех, кто пытается как-то заявить о себе в нашей стране. Мне кажется, это касается в основном именно литературы. А вот, например, художественная школа Азербайджана традиционно считается весьма сильной. Не могу сказать, с чем это связано. Возможно, мы просто небольшая страна и не можем охватить все виды искусства одновременно.
Как менять мнение? Ну, для начала, перестать дискредитировать саму профессию писателя, издавая всех желающих, готовых за это заплатить. Нет, идея, конечно, утопическая – каждый человек имеет моральное право напечатать свою книгу за свои же деньги, и кто ему откажет? Деньги всем нужны. Реклама в соцсетях и прессе тоже не поможет – люди, те, что поумнее (а читающие люди – они как раз из тех, что поумнее), прекрасно знают, что такая реклама зачастую делается либо по знакомству, либо, опять же, за деньги. Что же делать? Думаю, имеет смысл добиваться расположения читателя не «изнутри», а «снаружи». Издаваться за границей. Добиваться международных премий. Или просить знакомых прочитать ваши книги. Если им действительно понравится, они сами расскажут о вас. Кстати, мои книги в нашу страну так и не завезли, возможно, именно потому, что местному автору в любом случае предпочтут заграничных.
- А как Вы оцениваете состояние современной литературы в Азербайджане? Есть ли у Вас любимые авторы?
- Несколько раз подходила к полкам с азербайджанскими авторами и наугад открывала разные книги, но почему-то на мое «счастье» все они оказывались слезливыми дамскими романами, полными прописных истин. Так что я отчаялась найти в этом отделе что-то стоящее. Из известных мне писателей-азербайджанцев могу выделить Рагима Джафарова, лауреата и номинанта нескольких крупных российских премий, высоко оцененного критиками, но он с четырехлетнего возраста проживает в России, так что не может считаться азербайджанским писателем.
Потенциал у нашего народа есть, но нет, как мне кажется, мотивации. Сами посудите – любой разумный талантливый человек предпочтет заняться каким-нибудь нужным, доходным делом, вместо того, чтобы потратить несколько лет на написание книги и попытки ее хоть куда-нибудь пристроить и получить в итоге за ее продажи какие-то незначительные копейки, которых хватит лишь на кофе. Книг и так слишком много. Хороших – очень много, и несопоставимо больше плохих. Современный издательский бизнес делает ставку на количество, и от этого, разумеется, страдает качество. Это проблема не только азербайджанской литературы, но всей литературы вообще.
- Напоследок, расскажите, над чем Вы сейчас работаете. И поделитесь своими дальнейшими планами и мечтами.
- Дописав третью книгу, я сделала первые наметки для еще двух, но одна из них в моих мечтах слишком сложна и хороша, а я после двух тяжелых лет пандемии, мягко говоря, не в форме для работы над ней, а вторая – на тяжелую, неприятную тему, и, опять же, погружаться в этот мрак, учитывая, что сейчас мир и без того превратился в крайне недружелюбное и неуютное место, мне не хотелось бы. После рождения дочери мне пришла в голову идея еще для одного романа. Когда у меня выдается свободная минутка – а это бывает редко – добавляю по паре строчек и к нему. Но в основном вся моя работа сейчас заключается в записывании случайных идей и обрывков диалогов на клочках бумаги, которые я потом теряю…
Мечты, а, тем более, планы для меня актуальность утратили – все слишком непредсказуемо, да и результаты не соответствуют затраченным усилиям. Может быть, я начну сочинять сказки для своего ребенка. Или вспомню свое собственное беззаботное детство и напишу какое-нибудь эпичное фэнтези. Или, в связи с катастрофическим ростом цен на бумагу и санкциями, издательский бизнес России рухнет, и я начну печь торты на заказ, или свитера вязать. Все может быть.
