Арест Дурова и трансформация Запада: от оплота свободы к цифровой диктатуре
Р. Гай Фокс
Эксперт-международник с многолетним опытом работы в СМИ, бывший руководитель ряда медиа-изданий.
В своей карьере Р.Гай Фокс (псевдоним) неоднократно сталкивался с западными двойными стандартами, в частности в освещении армяно-азербайджанского конфликта.
Эти темы по сей день продолжают оставаться в центре его деятельности, направленной в том числе на освещение достоверной информации о Карабахе и противостояние информационным манипуляциям в международной политике.
* * *
Поводом для написания данной статьи стал арест французскими властями Павла Дурова - основателя мессенджера Telegram.
Дуров, чья платформа известна своей приверженностью конфиденциальности и сопротивлением цензуре, был задержан под предлогом расследования недостаточной модерации контента на Telegram. Этот инцидент актуализирует серьезные вопросы о том, насколько западные демократии привержены декларируемым ими либеральным ценностям.
В статье затрагиваются концепции, которые могут объяснить столь необычную трансформацию западных политических систем: от паноптикума Мишеля Фуко до “производства согласия” Ноама Хомского и Эдварда Германа.
Статья также рассматривает примеры подавления инакомыслия, такие как преследование Джулиана Ассанжа и Эдварда Сноудена.
Эти случаи демонстрируют, как западные демократии переходят к методам цифровой диктатуры и т.н. «мягкого тоталитаризма», вызывая разочарование и утрату доверия к западной либеральной модели управления.
***
Арест Павла Дурова, основателя популярного мессенджера Telegram, французскими властями может считаться знаковым событием, свидетельствующим о глубинных сдвигах в политике и практике западных демократий.
Telegram, известный своей приверженностью конфиденциальности и отказом от цензуры, для многих служит символом свободы слова в эпоху цифровых технологий, а обвинения в недостаточной модерации контента, выдвинутые против Дурова французскими властями, подозрительно напоминают методы, используемые авторитарными режимами для подавления инакомыслия.
Этот инцидент поднимает важные вопросы: привержены ли западные страны декларируемым идеалам свободы и открытости, и не превращаются ли они сами в структуры, которые они так часто осуждают?
Паноптикум и цифровая диктатура
Одной из ключевых теорий, которые помогают объяснить подобный сдвиг, является концепция “паноптикума”, предложенная философом и социологом Мишелем Фуко («Surveiller et punir: Naissance de la prison»).
Паноптикум — это тюрьма с центральной башней, из которой можно наблюдать за каждым заключённым, но сами заключённые не знают, наблюдают ли за ними в конкретный момент. Этот принцип Фуко использовал как метафору для описания общества тотального надзора, где власть проявляется не только через физическое принуждение, но и через постоянное наблюдение и контроль.
Сегодня в западных демократиях мы видим воплощение этой концепции через массовую слежку за гражданами, усиление механизмов цифрового контроля и повсеместное внедрение технологий, которые позволяют государству или контролируемым ею корпорациям следить за каждым шагом человека.
Программы глобальной слежки, как, например, разоблаченные Эдвардом Сноуденом, показывают, что даже демократии могут прибегать к методам, напоминающим т.н. тоталитарные практики.
Другой важный аспект, который следует принимать во внимание, — это так называемое “производство согласия”, описанное Эдвардом Германом и Ноамом Хомским («Manufacturing Consent: The Political Economy of the Mass Media»).
В упомянутой выше работе авторы утверждают, что массовые медиа, контролируемые корпорациями и государственными структурами, манипулируют общественным мнением, формируя в обществе консенсус, который выгоден элите.
Иными словами СМИ, которые контролируются крупными корпорациями или находятся под их влиянием, формируют общественное мнение в соответствии с интересами власти, а альтернативные точки зрения подавляются или маргинализируются.
В результате декларируемая демократия превращается в инструмент манипуляции, где согласие достигается не через открытые дебаты, а через контроль над информационными потоками.
Юрген Хабермас, немецкий философ и социолог, известный своей критикой разрушения публичной сферы (пространства, где граждане могут свободно обсуждать общественные вопросы) считает, что неолиберальные реформы и коммерциализация медиа разрушают эту сферу, превращая ее в арену для манипуляции и пропаганды («Strukturwandel der Öffentlichkeit»)
В условиях, когда крупные корпорации и государство всё больше контролируют информационные потоки, публичные дебаты ограничиваются, а альтернативные мнения и инакомыслие подавляются, это, по мнению Хабермаса, ведёт к тому, что граждане становятся пассивными потребителями информации, а не активными участниками демократического процесса.
Наконец, следует также упомянуть концепцию “мягкого тоталитаризма”, который вместо явных форм подавления, проявляется через тонкие формы контроля, такие как манипуляция информацией, использование больших данных для управления поведением и внедрение цифровых технологий, которые упрощают слежку и управление населением.
Это может включать как прямые методы, так и косвенные, например, алгоритмы социальных сетей, которые формируют информационную среду и, следовательно, политические предпочтения граждан.
Можно сказать, что Павел Дуров, создав и поддерживая неконтролируемый западными элитами мессенджер Telegram, фактически бросил вызов не только государственным структурам отдельных стран, но и всей западной концептуальной модели управления информацией и обществом, о которой говорилось ранее.
Telegram выступает против той самой модели паноптикума, описанной Мишелем Фуко, где государство стремится к максимальному контролю над информационным пространством. Таким образом Дуров, защищая принципы свободного обмена информацией и минимизации государственного вмешательства, нарушил сложившийся порядок, что не могло остаться незамеченным.
Западные правительства, столкнувшись с таким вызовом восприняли неконтролируемость Telegram как угрозу, которую необходимо нейтрализовать.
Следовательно, арест Павла Дурова должен рассматриваться как реакция на вызов, брошенный им существующей «либеральной» системе, и попытка восстановить контроль над цифровыми платформами, которые по своей природе сопротивляются централизованному управлению.
Растущий список жертв
Арест Дурова —лишь последний пример в серии громких инцидентов, которые бросают тень на приверженность Запада либеральным ценностям.
Этот случай перекликается с делами Джулиана Ассанжа и Эдварда Сноудена.
Ассанж, основатель WikiLeaks, был неустанно преследуем Соединенными Штатами и их союзниками за публикацию секретной информации, разоблачающей неправомерные действия правительства. Его долгие судебные баталии и последующее укрытие в посольстве Эквадора в Лондоне стали символом той крайности, до которой готовы дойти западные правительства, чтобы заставить замолчать тех, кто раскрывает неудобные истины.
Аналогично, разоблачения Эдварда Сноудена о глобальных программах слежки, проводимых правительством США, потрясли мир. Его решение обнародовать секретную информацию было продиктовано убеждением, что общество имеет право знать о масштабном и чрезмерном контроле за коммуникациями, осуществляемом АНБ. Однако, вместо того чтобы быть провозглашенным героем, Сноуден был обвинен в шпионаже и вынужден был искать убежище за границей, где он остается по сей день.
Впрочем, помимо этих известных фигур, есть и другие лица, которые подверглись серьезным последствиям за оспаривание государственной власти или отстаивание прозрачности и цифровых прав.
Аарон Шварц, активист за свободу в интернете, покончил с собой после того, как столкнулся с несоразмерным юридическим преследованием со стороны властей США за скачивание академических статей с целью сделать знания доступными для всех.
Аналогичным образом, дела Челси Мэннинг, которая передала WikiLeaks секретные военные документы, и Барретта Брауна, журналиста, связанного с хактивистской группой Anonymous, также подчеркивают эту тревожную тенденцию. Оба столкнулись с суровыми юридическими последствиями, которые многие посчитали чрезмерными и направленными на запугивание других, чтобы они не следовали их примеру.
Франция, где был задержан Дуров, также неоднократно принимала меры, вызывающие вопросы о приверженности гражданским свободам. Вот лишь некоторые из них:
· Протесты “желтых жилетов”: Начиная с 2018 года, движение “желтых жилетов” вызвало массовые протесты против экономического неравенства и правительственной политики. Ответ французского правительства, характеризующийся жесткими мерами полиции, применением слезоточивого газа и резиновых пуль, вызвал критику со стороны правозащитных организаций. Amnesty International и другие группы подчеркнули чрезмерное применение силы, рассматривая это как попытку подавить законное демократическое инакомыслие и протесты.
· Чрезвычайное положение и антитеррористические законы: В ответ на террористические акты в Париже в 2015 году Франция ввела чрезвычайное положение, предоставив правительству широкие полномочия. Эти меры, которые действовали два года, прежде чем были заменены постоянным антитеррористическим законом, критиковали за несоразмерное воздействие на мусульманские общины и ущемление гражданских свобод. Критики утверждали, что нормализация таких чрезвычайных полномочий угрожает самой сути демократии.
· Закон о глобальной безопасности: В 2020 году французский парламент принял закон о глобальной безопасности, который включал многочисленные спорные положения. Закон вызвал массовые протесты и был воспринят как попытка ограничить свободу прессы и общественную подотчетность. Журналисты и правозащитные группы утверждали, что закон представляет собой значительный шаг назад для прозрачности и потенциальный инструмент для подавления инакомыслия.
На пути к построению «Либеральной Матрицы»
В данном контексте на наш взгляд весьма уместна аналогия с фильмом «Матрица».
Как известно, в этом культовом фильме братьев (ныне сестер) Вачовски человечество живёт в симуляции — «Матрице», контролируемой машинами, где реальность искусственно создана и поддерживается для удержания людей в подчинении.
Герой фильма, Нео, в определенный момент осознает, что мир вокруг него не настоящий, и пытается вырваться из него, тем самым бросая вызов существующей системе.
Павел Дуров и его Telegram в каком-то смысле сыграли роль «Нео» в современном информационном пространстве.
Создавая платформу, которая сопротивляется цензуре, контролю и вмешательству со стороны правительств, он предлагает пользователям альтернативу «матрице» современного цифрового надзора.
Однако, как и в фильме, такая попытка выйти за пределы контролируемой реальности неизбежно сталкивается с сопротивлением со стороны тех, кто эту систему поддерживает и контролирует.
Если рассматривать действия западных правительств через призму концепции “матрицы”, то можно увидеть, что такие платформы, как Telegram, которые обеспечивают пользователям свободу общения и защиту от слежки, представляют собой угрозу существующему порядку вещей.
Следовательно попытки подавить или контролировать такие платформы могут быть интерпретированы как стремление сохранить статус-кво и не допустить выхода из-под контроля элементов, которые могут «разбудить» общество и ослабить господство системы.
Известные критики неоднократно открыто осуждали подобные действия, утверждая, что они представляют собой предательство заявленной приверженности Запада демократии и свободе.
Гленн Гринвальд, журналист, который работал с Сноуденом, чтобы раскрыть программы слежки АНБ, неоднократно утверждал, что эти действия западных правительств свидетельствуют о банальном лицемерии. Гринвальд утверждал, что агрессивное преследование разоблачителей и расширение программ слежки противоречат самим принципам свободы и конфиденциальности.
Уже упоминавшийся в данной статье Ноам Хомский долгое время критиковал способы, которыми западные демократии подавляют инакомыслие, одновременно продвигая нарратив о свободе и правах человека. Хомский указывал на обращение с Ассанжем, Сноуденом и Мэннингом как на свидетельство растущего авторитаризма на Западе, где правительства все чаще готовы заставить замолчать тех, кто бросает им вызов.
Джон Пилджер, австралийский журналист, был особенно откровенен в вопросе обращения с Джулианом Ассанжем. Пилджер утверждал, что преследование Ассанжа направлено не только на наказание одного человека, но и на то, чтобы послать четкий сигнал всем, кто осмелится пойти против системы. Он предупреждал, что Запад все больше перенимает тактику авторитарных режимов, которые он критикует, используя в том числе незаконные методы для подавления инакомыслия и контроля за потоком информации.
Эти случаи объясняют растущую разочарованность западной моделью демократии не только на самом Западе, но и по всему миру (этим, в том числе, объясняется активный разворот многих стран третьего мира и даже Восточной Европы на Восток).
В течение десятилетий Запад выступал в качестве мирового защитника прав человека и свободы, часто критикуя другие страны за их авторитарные практики. Однако, когда западные правительства совершают действия, которые напоминают практики режимов, которые они осуждают, они подрывают собственную легитимность.
Вопрос теперь в том, прислушаются ли на Западе к голосам несогласных, или продолжат двигаться по пути, который все больше стирает грань между демократией и диктатурой, отталкивая от себя всех тех, кто разочаровался в подобном лицемерии.
