Угроза выходом из бункера или \"утром - деньги, вечером - стулья\"
С начала нагорно-карабахского конфликта Азербайджан и Армения не раз предпринимали попытки выхода из тупика путем переговоров в различных форматах - от прямых двусторонних контактов между лидерами республик до вынесения обсуждения вопроса на наднациональные (союзные и международные) уровни.
Между собой не раз встречались Везиров и Арутюнян, Муталибов и Тер-Петросян, отец и сын Алиевы и Кочарян. Наряду с прямыми переговорами обсуждение велось в Президиуме Верховного Совета СССР. Вспомним знаменитое расширенное заседание Президиума летом 1988 года, постановившего, согласно Конституции СССР, недопустимость перехода НКАО в состав Армянской ССР по причине несогласия Азербайджанской ССР. Затем был создан даже отдельный наднациональный орган в виде Комитета Особого Управления Нагорным Карабахом под председательством ныне покойного А.Вольского, фактически выведшего НКАО из под контроля Баку и переподчинившего регион де-юре этому союзному органу, но де-факто - Еревану. С развалом СССР образовался некоторый вакуум, который попытались заполнить посреднической миссией ельцинской России и назарбаевского Казахстана. В ее рамках осенью 1991 года была проведена встреча между Тер-Петросяном и Муталибовым, не давшая, впрочем, никаких результатов.
Эта неудачная попытка посредничества бывших союзных республик и ошеломившая мир вскоре после этого ходжалинская резня предопределили выход проблемы за рамки бывшего СССР и обсуждение конфликта международным сообществом. В 1992 году Конференция по безопасности и сотрудничеству в Европе (ныне ОБСЕ) создала Минскую Группу (МГ) по Нагорному Карабаху. Совещание 24 марта 1992 в Хельсинки призвало председателя ускорить проведение специальной конференции по Нагорному Карабаху в Минске. Саммит ОБСЕ в Будапеште 6 декабря 1994 постановил учредить институт сопредседательства минского процесса. И, наконец, 23 марта 1995 года организация выдала мандат «нейтральным» сопредседателям МГ: России, безвозмездно передавшей Армении вооружение на сумму около миллиарда долларов, Франции, признавшей через пару лет после этого так называемый «геноцид армян», и США, где продолжала действовать печально известная поправка S-907, запрещающая оказание гуманитарной помощи правительству Азербайджана по причине «незаконной блокады» Армении.
Несмотря на сомнительную беспристрастность стран-сопредседателей, за годы работы МГ они выработали немало формул разрешения конфликта, начиная от концепции «общего государства» до ки-уэстских и пражских принципов. Однако противоположность позиций сторон заставила международных посредников вовремя застраховаться от обвинений в свой адрес по поводу безуспешности переговорного процесса. Сопредседатели каждый раз старались подчеркнуть, что не являются судьями, выносящими вердикт и навязывающими его участникам диспута, их задача сводится всего лишь к созданию благоприятного фона для прямых переговоров между самими сторонами конфликта. А раз результата по сей день нет, то значит и виноваты в этом неуступчивые стороны. 23 сентября 2006 года в интервью Би-би-си представитель США посол Стивен Манн ясно очертил лимиты МГ: «Мандат Минской группы не в том, чтобы прийти к решению и навязать его сторонам. Мандат Минской группы не в том, чтобы быть судьей между Арменией и Азербайджаном. Наш мандат в том, чтобы создать среду, в которой две стороны смогут вести серьезные переговоры о мире. Мандат Минской группы еще в том, чтобы вместе со сторонами принять решение, которое будет приемлемым для всех. Больше ничего мы не можем. Ответственность за разрешение конфликта лежит на Армении и Азербайджане. И от этого фундаментального вопроса никуда не уйти». При этом представитель США поторопил руководителей двух стран согласовать позиции: «Мы говорим обоим правительствам: время не на вашей стороне. Будет хуже как для Армении, так и для Азербайджана».
Таким образом, всплывает на поверхность очевидная ограниченность возможностей МГ. С одной стороны, она не имеет полномочий самой выработать формулу решения конфликта и спустить ее «сверху» сторонам, как в случае с июльским 1988 года постановлением Президиума Верховного Совета СССР или же недавним докладом спецпредставителя ООН Марти Ахтисаари по Косово. А с другой стороны, она удерживает стороны от попытки самостоятельно найти решение конфликта на поле боя. И при этом одна из сторон, пользуясь самим фактом переговоров и одновременно неприятием сопредседателями звуков пушечных залпов, прячется за спиной одного из трех посредников и упорно отказывается возвращать то, что было захвачено незаконно. Переведя это на простой язык, философия МГ такова: «Ребята, делайте что хотите, ведите переговоры хоть до бесконечности, но чтобы не прекращали встречаться и чтобы не подумывали о войне!». Разумеется, эта схема вполне устраивает ту сторону, которая успела до оформления этой философии захватить как можно больше, даже если и захват этот был нелегальный с точки зрения всех международных конвенций, уставов, да и вообще здравого смысла.
Поэтому совершенно неудивительно, что в азербайджанском обществе накапливается недовольство ходом переговоров, в то время как с самого начала оно возлагало большие надежды на этот очередной наднациональный орган, в том смысле, что МГ рассматривалась нашим обществом как инструмент, призванный образумить агрессора и объяснить ему то, что пытался ему все это время объяснить Азербайджан - недопустимо захватывать чужую территорию! И уж совсем неудивительно, что с целью «расшевелить» успокоившуюся замороженностью конфликта Армению официальный Баку принял беспрецедентное решение вынести совместно с партнерами по ГУАМ вопрос об обсуждении аналогичных конфликтов на повестку дня ООН. При этом речь совершенно не идет о замене самого формата переговоров (хотя, признаться, лично я скептически отношусь к патовой ограниченности МГ). И, тем не менее, министр иностранных дел Армении Вардан Осканян уже поспешил заявить, что в случае принятия ООН резолюции по замороженным конфликтам Армения может выйти из переговорного процесса и Баку придется тогда вести переговоры уже с Ханкенди.
Иными словами, Осканян грозится выйти из уютного бункера, в котором он укрывается. Но даже не в этом заключается весь парадокс. Абсурдность угроз Осканяна заключается в том, что не устраивающую Армению резолюцию принимает ООН, а выходить она грозится из минского процесса. Если не нравятся 4 резолюции Совбеза ООН (822, 853, 874 и 884) и надвигающаяся в скором времени пятая, то логичнее было бы вообще-то выйти из ООН. При чем же тут МГ ОБСЕ?
И если Осканян все еще лелеет надежду на участие квазиобразования - «НКР» - в прямых переговорах с Баку, то на этот счет великолепное пояснение дал пресс-секретарь МИД АР Хазар Ибрагим: «На нынешнем этапе Азербайджан будет вести переговоры только с Арменией, а что касается дальнейших событий, то только после вывода армянских оккупационных войск с азербайджанских территорий наступит второй этап урегулирования. Вот тогда уже центральное правительство Азербайджана, естественно, будет общаться как с армянской, так и азербайджанской общинами Нагорного Карабаха для создания нормальных условий их будущего сосуществования».
Другими словами, г-н Осканян, «утром - деньги, вечером – стулья».
Вугар Сеидов, политолог, кандидат исторических наук
Будапешт
