Британия наказывает не Россию, а себя
Когда Дэвид Милибанд, новый британский министр иностранных дел, объявил, что Лондон высылает четырех российских дипломатов и приостанавливает переговоры об облегчении визового режима между двумя странами, его аудитория в Палате общин парламента уже думала, каков будет ответ Москвы.
Это элементарно, Ватсон. Санкции, какими Британия решила выразить свое раздражение отказом России выдать Андрея Лугового, обречены на то, чтобы Россия ответила на них зеркально и адекватно. Таким образом пытаясь наказать другую сторону, Британия в равной степени наказывает и саму себя.
А, может быть, рискует нанести себе значительно больший ущерб, чем представляется кому-то на первый, поверхностный взгляд. Опасность состоит в том, что всегда трудно избежать отрицательного воздействия такого рода надуманных политических санкций на другие – экономические, торговые, гуманитарные сферы двусторонних отношений.
Например, Дэвиду Милибанду вряд ли удалось убедить в разумности своего демарша руководство крупнейшей британской корпорации строительных материалов Kingfisher, которая планирует в течение ближайшего года удвоить количество своих магазинов хозтоваров в России до 400. Равно как замораживание визового режима вряд ли обрадует растущую русскую общину в Лондоне, которая охотно приобретает здесь недвижимость и щедро инвестирует в британскую экономику. За последние 5 лет объем торговли двух стран увеличился на 200%, а только за прошлый год в Британии было размещено российских инвестиций на сумму в 6 млрд. долларов
Короче говоря, есть серьезная угроза, что созданный за многие десятилетия сложный, впечатляющий комплекс взаимовыгодных российско-британских связей и культурной близости двух стран может стать заложником попыток Лондона политизировать чисто уголовное дело Литвиненко.
Собственно, чего хочет Дэвид Милибанд от России? Или нарушить 61-ую статью Конституции, запрещающую выдавать российских граждан для суда за рубежом, или не более–не менее, как изменить эту Конституцию.
Что касается первого требования, то в Британии, где так чтят судебные прецеденты, будет интересно узнать: Москва это уже проходила. В 2002 году Россия выдала Туркмении по просьбе ее властей некоего Мурада Гарабаева, ошибочно посчитав его туркменским подданным. Он оказался гражданином РФ. Москве пришлось предпринять серьезные усилия, чтобы вернуть его назад. Позднее Гарабаев подал в Европейский суд по правам человека, и тот обязал выплатить ему 20 тыс евро, вменив России в вину «нарушение собственной Конституции».
«После инцидента с Туркменией мы научены горьким опытом и больше не выдаем своих граждан, - говорит Михаил Маргелов, глава комитета Совета федерации по международным делам. - От нас этого хотели - ровно так мы себя и ведем".
Что касается довольно экзотического требования главы Форин-офиса, чтобы Россия срочно изменила Основной закон для облегчения выдачи своих граждан иностранным государствам, то опыт самой Британии убедительно демонстрирует сомнительность такого пути. Британия приняла соответствующий закон всего лишь в 2003 году и то, говорят, под сильнейшим давлением Соединенных Штатов. Но обретенная в результате юридическая база отнюдь не мешает Лондону активно и последовательно противиться выдаче за рубеж лиц, которые находятся на британской территории и обвиняются в самых тяжких преступлениях.
Конкретных примеров таких отказов – десятки. В начале 90-х США добивались от Британии экстрадиции Абу Хамзы, зловещего шейха, который годами готовил террористов и собирал с британских мусульман деньги на террористическую деятельность. Это происходило в лондонской мечети среди бела дня под рассеянными взглядом полицейских. Лондон тогда отказал своему ближайшему союзнику, и Абу Хамза коротает сейчас весьма либеральный срок в британской тюрьме.
Позднее Британия неоднократно игнорировала просьбы российской прокуратуры выдать бизнесмена Бориса Березовского и чеченского экс-боевика Ахмеда Закаева на основе Европейской конвенции об экстрадиции 1957 года. Первый обвиняется в России по пяти делам, включая мошенничество в особо крупных размерах и призывы к насильственному свержению власти. Второй – в участии в террористических группировках, удержании людей в неволе и пытках. Неопровержимые улики раз за разом отвергались британской прокуратурой как недостаточные.
Российский МИД считает, судя по официальному заявлению его представителя, что заявление Лондона о карательных мерах против России продиктовано в первую очередь как раз попыткой оправдать свое нежелание сотрудничать в выдаче Березовского и Закаева. На этом фоне поведение британской стороны представляется, с точки зрения российской дипломатии, «аморальным».
Но многие российские наблюдатели ищут и находят другие причины того, что новое правительство Британии было вынуждено придать русофобский оттенок своему внешнеполитическому дебюту.
Обстоятельства и без того загадочной гибели Александра Литвиненко усложняются и запутываются буквально на глазах. Скажем, только что 67-летний официант бара в лондонском отеле «Миллениум» показал, что когда 1 ноября (предположительная дата отравления полонием -210) он нес чай к столику Литвиненко, Лугового и Ковтуна, дорогу ему пытался преградить некий человек. Скотленд-ярду еще только предстоит разобраться с этим важным свидетельским показанием.
Это частность, но она говорит о существенных недочетах в расследовании британскими инстанциями дела Литвиненко. Никто в России еще не видел текст заключения о вскрытии тела, нам вообще не были предоставлены сколько-нибудь весомые улики. Все это наводит многих российских аналитиков и политиков на предположение, что в конечном счете у британской стороны есть что скрывать в связи с таинственной гибелью экс-офицера ФСБ.
«Главным двигателем британских властей является стремление любыми силами вытащить Лугового за пределы России и не дать ему рассказать то, что он знает о действиях британских спецслужб, - говорит Константин Косачев, глава комитета Думы по международным делам. - Наверное, есть надежда, что если он будет вытащен в Великобританию, то удастся наиболее откровенные его показания замотать. Но этого (выдачи Лугового) не будет".
В целом реакция официального Лондона на желание России соблюдать свою Конституцию и не дать политике возобладать над уголовным расследованием представляется крайне архаичной. В конце- концов выдворение дипломатов – это символическое оружие холодной войны, которое неспособно решить современные проблемы. В Москве хотели бы думать, что этот явно неудачный демарш британской стороны во многом продиктован недостатком опыта и молодой горячностью нового руководства Форин-офиса, стремящегося к самоутверждению.
Но в одном Дэвид Милибанд абсолютно прав: Россия остается одним из ключевых партнеров Соединенного Королевства на мировой арене. Стоит добавить: при любых зигзагах сиюминутных настроений. Сегодня многие англичане и русские ждут, что политики обеих стран смогут сделать над собой усилие и проявить разумную сдержанность, чтобы сохранить это общее достояние.
Владимир Симонов, политический обозреватель
Публикуется в рамках сотрудничества 1news.az с РИА Новости
