Жаля Алиева: «Взаимоотношения матери и ребенка невозможно сравнить ни с чем, и для меня это святое» /ФОТО/

Эксклюзивное интервью 1news.az с депутатом Милли Меджлиса Жалей Алиевой в рамках новой рубрики «ВНЕ ПОЛИТИКИ»

Будучи единственным ребенком в известной всему Азербайджану семье – дочерью Нурангиз Алиевой, она в детстве при своей мягкой и впечатлительной натуре думала стать следователем. Однако обстоятельства сложились так, что Жале стала востоковедом.

- Мама очень хотела, чтобы я пошла на телевидение. В то время на телевидении как раз начался конкурс на замещение должности диктора. Через этот конкурс прошли наши известные дикторы Наргиз Джалилова и Улкер Гулиева. Улкер лицом очень напоминает мою маму, так что наутро после того, как она впервые вышла на экран, почти все знакомые стали звонить и поздравлять маму с тем, что, дескать, твоя дочь пошла по твоим стопам. Она же говорила, что очень хотела бы этого, но Жале не хочет. И в самом деле, я не думала об этом.

- Ваше детство прошло в тесном общении с миром ТВ. Какие воспоминания сохранились у вас об этих годах?

- Ребенком я часто ходила на телевидение и с матерью, и с отцом. Отец работал на радио, мать – ведущей. Телевидение остается родным для меня до сих пор. Иногда я входила с мамой в студию и находилась там, когда она читала новости. Однажды мама читала дневные новости; мне было года 3 или 4. Когда она читала за кадром какое-то сообщение из провинции, я сделала ей знак, что хочу воды. Она сделала мне знак молчать и продолжала чтение; и тогда я, не стерпев, закричала: «Мама, ведь я пить хочу!» Все микрофоны в студии работали, так что мой крик разнесся на весь Азербайджан. Программу остановили. Тогда председателем АзТВ был Наби Хазри, который шумно ворвался в студию, спрашивая, что происходит в эфире. И в этот момент заметил меня и сказал: «А, так ты опять здесь…» Покойный очень любил меня, и несмотря на такое невиданное ЧП, маму простили. Несмотря на все это, я никогда не думала пойти по стопам мамы. В школе у меня неплохо получались сочинения, и наша учительница Алия Тахмасиб иногда спрашивала: твоя мама хорошие стихи пишет – а ты не пробовала? Я отвечала: о чем вы говорите, я куда, стихи куда?

Вообще я считаю, что стихосложению нельзя научиться, этот дар идет от Бога, и лишь к тем, кто близок к Нему. Я же даже не представляю, как можно связать вместе две строфы. И тем не менее я была первым читателем всего, написанного мамой, и читателем весьма критичным. Она всегда принимала мою критику. Каждый раз, когда представляются подготовленные мамой программы или написанные ею произведения, я чувствую себя как бы перед экзаменом. Стараюсь рассматривать написанное ею не как ее дочь, а сторонним глазом.

- Можно ли сказать, что ваша мама ваш ближайший друг? К примеру, доверяете ли вы ей все свои переживания?

- Конечно, мама мне очень дорога, и это естественно. Иногда говорят, что ребенок сиротеет не от отца, а от матери. Взаимоотношения матери и ребенка невозможно сравнить ни с чем, и для меня это святое. Я вообще человек несколько романтичный и впечатлительный, исторгнуть у меня слезы совсем нетрудно. Не могу представить себе ребенка без матери; когда думаю об этом, весь мир словно рушится вокруг. Хотела бы побывать в детских домах, но не могу решиться. Когда видишь этих одиноких детей, не хочется жить… Впервые делюсь этими чувствами. Моей дочери уже 18 лет, но вряд ли она, да и я, и все другие наши близкие припомнят, чтобы я ласкала ее или слишком дрожала над ней. Потому что когда делаю это, мне всегда кажется, что я совершаю нечто предосудительное в отношении ребенка, обделенного материнской лаской. Иногда меня даже упрекают в сухости к своей дочери. На днях моя дочь сильно заболела; я хотела было погладить ее по голове, но подумала, что в этот момент где-то, возможно, болеет ребенок-сирота, - и сразу отдернула руку. Иногда это толкуют как холодность. Что до отношений с моей матерью, то хотя мать для меня была превыше всего на свете, она моей наперсницей не была. Я не хочу чересчур обременять ее и делюсь только хорошими новостями, а если что-то меня огорчает или беспокоит, то маме ничего не говорю. Между прочим, иногда она чувствует это и выговаривает мне.

- Обычно единственные дети пользуются особой родительской опекой. Пользовались ли вы свободой в общении с окружающим, в выборе друзей?

- Друзей и подруг для меня выбирала мама (и со смехом добавляет, что сама не устанавливает подобных ограничений для своей единственной дочери). Я никогда не пользовалась такой свободой, какую предоставляю своей дочери. Родители всегда принимали решения за меня; когда они бывали недовольны кем-то из моих подруг, то говорили мне об этом и всячески старались прекратить наше общение. Вообще старались направлять всю мою жизнь. Я не жалуюсь на это и считаю, что всем, чего сумела добиться, обязана данному мне воспитанию и жизненному пути, на который меня наставили родители. В семье я всегда видела, как торжествует справедливость, меня учили помогать человеку, если, как я убеждаюсь, он действительно в этом нуждается. В одном из маминых стихотворений говорится: с человека каждое мое слово начинается, человеком кончается. То стихотворение кончается так: для чего нужен этот мир без человека? Меня в семье воспитывали никогда не жаловаться, как бы жизнь не повернулась, и помнить, что есть люди, которым в жизни приходится куда труднее.

- Часто ли перед вами встают вопросы? Есть ли вопросы, на которые вы все еще не смогли найти ответ?

- В жизни всегда есть и успехи, и неудачи. И нет человека, который мог бы разрешать все встающие перед ним вопросы, не удается это и мне. В то же время ежедневно я ставлю перед собой определенные задачи, связанные не только с семьей. Я депутат, к тому же преподаю в университете. Словом, каждое утро выхожу из дому с перечнем, и если за день хотя бы одну-две задачи удалось решить, - значит, день прошел удачно.

- Несмотря на желание матери, вы не стали диктором, а пошли другим путем. Чьим же выбором было востоковедение?

- Я окончила факультет востоковедения, по специальности филолог. В детстве же величайшей моей мечтой было стать юристом – мне казалось, что я могу раскрыть все нераскрытые дела (смеется), видела себя следователем. Или прокурором. Но не судьей и не адвокатом.

- Чье-то влияние или дух времени?

- В детстве больше всего увлекалась чтением детективов. Кроме того, некоторые из друзей нашей семьи работали в правоохранительных органах. Все твердила, что буду следователем. Бабушка говорила, что это дело трудное, из девушки следователя не выйдет, но я настаивала. Однако получилось так, что уже в 8-м классе я, будучи отличницей, шла на золотую медаль. А в то время вокруг юридического факультета существовал нездоровый ажиотаж, туда принимали только детей прокуроров и должностных лиц, а ребятам из бедных семей путь на юрфак был заказан. И тогда Гейдар Алиев, в то время первый секретарь ЦК, сделал очень дальновидный с точки зрения будущего нации шаг, дав указание, чтобы на юрфак принимали только и исключительно детей рабочих, имеющих к тому же не менее чем 2-летний трудовой стаж. А поскольку я окончила школу с золотой медалью, то мне идти работать с тем, чтобы потом поступать в институт, было как-то абсурдно. Поскольку же я не из рабочей семьи, то надежды поступить на юрфак оказывались и вовсе призрачными. Так я не смогла осуществить свою мечту стать следователем. Тем не менее я испытываю благодарность к нашему общенациональному лидеру, поскольку именно студенты-юристы того периода составляют костяк наиболее грамотных и подготовленных кадров нашей нынешней правоохранительной системы. Что касается меня, то я позже все-таки получила второе высшее образование на юрфаке БГУ.

Спрашиваю у Жале ханум о времени съемок висящей на стене фотографии, на которой дружески беседуют президент республики Ильхам Алиев, народная артистка республики Зейнаб Ханларова и Жале ханум.

- Наш президент был объявлен АНС «Человеком года». Во время мероприятия в гостинице «Парк Инн» у выхода мы встретились с господином президентом. Там во время собрания произошел небольшой инцидент: сын покойного журналиста Чингиза Мустафаева то ли от волнения, то ли от чего-то другого почувствовал себя плохо. Вызвали бригаду врачей, а тем временем глава нашего государства находился при мальчике, ожидая, чтобы он пришел в себя, и беседовал с его семьей. В эти минуты господин президент, проходя мимо меня, поздоровался, и я, естественно, высказала ему то, что шло из сердца. Этот момент и заснят. Поскольку дело было в преддверии выборов, беседа была на эту тему. Я рассказала президенту о настроениях людей в нашем районе, сказала, что люди хотят видеть его президентом.

В этот момент наш фотограф указывает мне на сундук у входа. Спрашиваю у моей собеседницы, откуда этот сундук и для чего он. Жале ханум отвечает, что привезла его издалека, и одновременно охотно показывает другие вещи, собранные ею в комнате.

- Эти предметы я привезла из разных мест. Тканье на стене из Норвегии, и сундук тоже оттуда – везла его на коленях сначала из одного города в другой, потом в Германию, оттуда в Баку. В самолете стюардесса не говорила по-английски, она пыталась мне втолковать, что этот сундук нельзя вносить в салон, нужно сдать в багаж. А мне перед посадкой в самолет сказали, что этот сундук не может быть сдан в багаж, и я записала фразу об этом по-норвежски, которую несколько раз прочла той стюардессе. Так и не сумели отобрать у меня этот сундук (смеется). Норвежский сундук заинтересовал меня потому, что сундук занимает важное место и в традиционном азербайджанском быту.

Интересуюсь у Жале ханум происхождением маленького бубна, замеченного мной среди предметов, которыми она уставила сундук. Выясняется, что этот бубен из театра и уже 35 лет как хранится у Жале ханум.

- Когда мне было лет 5-6, в Театре юного зрителя впервые поставили спектакль «Чернушка». Первой исполнительницей роли Чернушки была Алмаз ханум, ныне она выступает на АзТВ. Один из друзей отца работал в комитете комсомола; я сказала ему, что хочу бубен Чернушки. Он повел меня к Алмаз ханум и познакомил с ней, и она подарила мне этот бубен. Он из реквизита Театра юного зрителя, и вот уже 35 лет как у нас дома.

На вопрос о музыкальном вкусе Жале ханум отвечает, что не очень увлекается музыкой, но тем не менее недавно спела для одной из коллег ко дню рождения.

- В детстве я занималась на пианино на дому, и в 5-6 классе как-то даже сочинила пару музыкальных отрывков, хотя плохо знала ноты. Один назывался «Смерть журавля»; его помню до сих пор. Я особо глубоко не занималась музыкой, но хорошая музыка занимает в моей жизни важное место. Для меня послушать несколько минут хорошую музыку не менее важно, чем прочесть книгу или газету. Люблю слушать европейскую, русскую и азербайджанскую классику – смотря по настроению. Иногда напеваю – в основном классические произведения, романсы, песни Тофика Гулиева, а то «Без тебя» и «Любимая» Узеира Гаджибекова. Обычно пою в уединении, но на днях впервые спела в тесном кругу. У нашего депутата Хаввы Мамедовой был 50-летний юбилей, и когда она пригласила меня, я, учитывая, что она из Карабаха, дала слово спеть в качестве подарка песню «Шуша». Хотя в день рождения заболела моя дочь Мужгян, да так, что пришлось отвезти ее в больницу, я все же пошла на день рождения и спела, пусть, конечно, настроение сказалось на моем пении. Если я дала слово, то непременно должна его сдержать, будь что будет.

- Какие у вас хобби?

- Особых хобби нет. Спортом не увлекаюсь, если не считать того, что изредка плаваю. Вообще я не из тех, кто чересчур много занимается собой. Для меня лучшее время между 12 и 2 часами ночи, когда я живу только для себя. Просматриваю помеченные утром газеты, или беру давно нечитанную, либо же читанную в детстве книгу и прочитываю несколько страниц, полностью отключаясь от всего. Часто хожу на книжные презентации.

- Вы женщина, занимающая видное положение в обществе, и привлекающая внимание окружающих. Как вы относитесь к этому?

- Если речь идет о внимании со стороны противоположного пола, то я, раз обладаю такими качествами, должна пользоваться очень большим вниманием, но этого нет. Это связано с моим поведением, манерой держаться, которые и порождают некий барьер. Видимо, человек чувствует, что если он проявит определенный интерес, то реакция последует совсем не соответствующая. Внутренне я консервативна в отношении себя, исходя из того, что мне не следует сворачивать с определенного жизненного пути, которым следую. Если сверну, это может быть отрицательно воспринято, а такое для меня совершенно недопустимо. Исходя из этого, я чувствую себя комфортно, стоя выше подобных отношений, живя той жизнью, которую считаю для себя наилучшим вариантом. Короче говоря, дверь закрыта.

- Может ли она когда-нибудь открыться?

- Не думаю. Полагаю, что все эти вопросы остались в прошлом. В то же время я очень верю в судьбу. В жизни порой происходит то, что от тебя не зависит. Поэтому наперед ничего нельзя сказать.

В.Г.