Военная доктрина на все случаи жизни

В 2009 году Вооруженные силы России должны получить новую военную доктрину, разработанную с учетом реалий современного мира и задач, определяемых стратегией национальной безопасности и концепцией внешней политики России.

Сущностно, военная доктрина представляет собой систему положений, определяющих задачи военного строительства, подготовки страны и армии к войне, и, наконец, способы и формы ведения войны. Эти положения зависят от политического режима, формы правления, экономического и технологического развития, а также от представлений авторов доктрины о характере ожидаемой войны.

Последняя советская военная доктрина, принятая в 1987 году, носила ярко выраженный оборонительный характер. Произошел отказ от термина «вероятный противник», СССР подтвердил ранее объявленные его лидерами обязательства не начинать первым военных действий и не применять первым ядерного оружия.

Вскоре после принятия этой доктрины СССР пал. Российская Федерация, ставшая его правопреемником, оказалась перед необходимостью заново определять свое место в мире и разрабатывать военную доктрину.

В доктрине 1993 года Россия так же заявила, что у нее нет вероятных противников, и приняла обязательство не использовать военную силу, кроме как для самообороны. Ядерное оружие стало рассматриваться не как средство ведения боевых действий, а как политическое средство сдерживания. В отношении военного потенциала был принят принцип «разумной достаточности»: потенциал должен поддерживаться на уровне, адекватном существующим угрозам.

Дальнейшее развитие событий, однако, вынудило скорректировать ряд положений доктрины. В частности, было объявлено, что ядерное оружие может использоваться для отражения агрессии, в том числе и с применением обычных средств поражения.

Наиболее вероятными войнами действующая сегодня доктрина считает региональные и локальные, заявляя о снижении вероятности крупномасштабной войны, в том числе ядерной.

Исходя из опыта последних лет и предполагаемого развития событий, следует полагать, что локальные и региональные войны действительно являются наиболее вероятными, в то же время, вероятность крупномасштабной войны может резко возрасти с введением в обстановку новых дестабилизирующих факторов, таких, как слом ракетно-ядерного паритета. Таким фактором является и развертывание системы ПРО США, способной, в перспективе, в условиях сокращения ядерных арсеналов обеспечить безнаказанный первый удар при минимальном или нулевом ущербе от ответного.

Следует полагать, что новая военная доктрина России, сохранив акцент на локальных и региональных конфликтах как наиболее возможных в ближайшее время, обратит внимание на рост вероятности масштабного ядерного конфликта в условиях дестабилизации, а также введет создание системы ПРО в число внешних угроз.

Исходя из этих факторов, поддержание ядерного потенциала России и средств воздействия на ядерный потенциал противника в возможных боевых действиях будет являться одной из главных целей обеспечения военной безопасности. Это предусматривает необходимость поддержания первоклассных вооруженных сил, способных вести боевые действия во всех сферах, и обеспечивать поражение целей на любых расстояниях.

Вместе с тем, Россия должна обладать военной машиной, позволяющей вести действия в рамках миротворческих операций, локальных и региональных конфликтов – их вероятность, как показывают события последних лет, только растет.

Илья Крамник, военный обозреватель

Публикуется в рамках сотрудничества 1news.az и РИА Новости

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции