Салман Ализаде: «Нас учат не пасовать перед авторитетами»

После почти двух десятков лет ожидания «золото» чемпионата Европы по боксу дублем вернулось в Азербайджан.

Обладателем первой золотой медали стал Салман Ализаде (49 кг), а спустя буквально полтора часа Теймур Мамедов (91 кг) повторил успех своего товарища по команде.

Корреспондент «Бакинского рабочего» встретился с новоиспеченным чемпионом Европы и его бессменным наставником, заслуженным тренером Азербайджана и судьей международной категории Назимом Миргусейновым в тренировочном зале.

Признаться, увидев Салмана вне ринга, никогда не подумаешь, что этот юноша с детским выражением лица и неспешными движениями совершил триумф в Стамбуле, заставив капитулировать куда более именитых соперников.

— Салман, последнее азербайджанское «золото» чемпионата Европы было завоевано в год вашего рождения...

Салман Ализаде (C.A.): — Знаю, в сентябре 1993 года в Бурсе. Оно даже старше меня на несколько месяцев.

— Усталость после турнира сказывается?

C.A.: — Нет, я уже полностью восстановился.

— Повышенное внимание к вам со стороны СМИ не мешает?

C.А.: — «Проснуться знаменитым» — это не совсем мой случай. После победы на молодежном чемпионате мира и серебряных медалей Юношеской олимпиады я уже попадал под пристальное внимание прессы. Конечно, сейчас внимания больше, но все шло, как говорится, по нарастающей. Мне это не мешает.

— Второе место сборной Азербайджана на чемпионате Европы вы считаете закономерным результатом?

Назим Миргусейнов (Н.М.): — Две золотые и одна бронзовая медали не могут быть случайным результатом. Посмотрите, пожалуйста, на этот стенд (указывает на стенд). Это — боксеры нашей страны постсоветского периода.

Там и чемпионы Европы, и мира в разных возрастных категориях, и призеры олимпийских игр, и всевозможных международных турниров. Государственная программа физического воспитания осуществляется у нас с начальных классов школы и является одной из самых действенных в мире.

Президентом республики Ильхамом Алиевым созданы все условия для развития не только спорта, но и физического воспитания подрастающего поколения в целом. Глава Федерации бокса Кямаледдин Гейдаров проводит большой объем работы. Поэтому наш успех вполне закономерен. Скорее незакономерным было то, что 18 лет «золото» европейского чемпионата ускользало от нас.

— Насколько трудным, по-вашему мнению, будет предстоящий Чемпионат мира в Баку?

C.A.: — Трудным ровно настолько, насколько и должен быть Чемпионат мира.

— А что для вас является более важным: медаль мирового первенства или олимпийская лицензия?

С. А.: — Все это — звенья одной цепи. Лицензию дают первые восемь мест Бакинского турнира, но восьмерка — восьмеркой, а наша цель — «золото».

H.M.: — Салман выиграл Юношеский Чемпионат мира, повторив успех Фархада Аджалова. Затем взрослый чемпионат Европы, как это сделал в далеком 1993 году Ровшан Гусейнов (смеется). Хотелось бы не нарушать своеобразную традицию и завоевать «золото» мирового чемпионата, повторив успех Агаси Мамедова.

— Кому-нибудь из предстоящих участников уделяете повышенное внимание?

С.А.: — Да. Это боксеры из России, Монголии, Казахстана, Кубы.

— Монголии?

C.A.: — Монгольский бокс сильно поднялся за последние несколько лет. Очень сильные спортсмены.

Н.М.: — Сегодня география бокса очень обширна. Если раньше в любительском боксе фаворитами считались россияне и кубинцы, то на данном этапе класс постепенно уравнивается. Подчас некоторые африканские спортсмены бывают не по зубам тем же именитым «орлам Фиделя», а уровень азиатского бокса давно уже приблизился к европейскому.

— Недооцененный соперник — худший соперник…

C.A.: — Согласен на все 100%. А тем более, — в боксе.

— К вам эта фраза применима?

C.A.: — Ни в коей мере. Я всегда отношусь с уважением ко всем противникам.

— Назим муаллим, вы все еще ведете свою знаменитую картотеку?

H.M.: — (Смеется). Конечно, веду. Но картотека — это громко сказано.

— Сколько потенциальных соперников Салмана входит в нее?

H.M.: — На сегодняшний день — около 50.

— И что же должен сделать спортсмен, чтобы попасть в поле вашего зрения?

H.M.: — Для начала стать номером один в сборной своей страны.

— Салман, четвертьфинальный бой с Джереми Беку показался многим самым тяжелым для вас.

C.A.: — Нет. Финал против россиянина Белика Галанова отнял у меня намного больше сил.

H.M.: — Салман судит скорее по значимости боя, а не по его тяжести. Лично я согласен: бой с Джереми Беку был самым тяжелым, пожалуй, во всей карьере моего подопечного. И пусть вас не вводит в заблуждение уверенная победа с разницей в 7 очков. Она далась ой как непросто. Я работаю с этим человеком около 8 лет. Салман — чистой воды трудоголик, всегда настроенный на бокс и не пропустивший за все эти годы ни одной тренировки. Дождь ли, снег ли, все одно: приходит в зал первым, а уходит последним.

А теперь представьте себе, скольких сил должна была стоить ему эта победа, чтобы после финального гонга я впервые в жизни услышал от него: «Я устал». Скажу вам больше — если вы спросите меня, кого из них я считаю сильнее на июль 2011 года, то я отвечу: Джереми Беку.

Тем не менее юный азербайджанский боец прошел более опытного боксера. Тот бой с французом раскрыл новую грань таланта нашего боксера. Раскрыл не только как техничного, но и как думающего боксера, а думающий 18-летний дебютант на подобного рода соревнованиях — это редкий случай.

— Можно поподробнее?

H.M.: — Проанализировав перед боем все слабые и сильные стороны французского боксера, мы пришли к выводу, что ему не даются удары в движении, то есть наносит он их только при статичном положении ног. Соответственно, мною была дана установка — работать только в движении, не сокращая надолго дистанции. И что вы думаете?

Противоположная сторона приготовила нам сюрприз, так как Беку вышел на ринг с совершенно не присущей ему тактикой. И Салман сам за какие-то 30 секунд оценил ситуацию и самостоятельно, без моей подсказки, нашел контрмеры. Меры действенные, оптимальные. Не представляете, как я был горд за этого юношу.

— Салман, а что вам заменяет адреналин в быту?

С.А.: — Ничто не сравнится с адреналином, который получаешь на ринге.

— А попробовать себя со временем в профессиональном боксе не планируете?

С.A.: — Мне еще очень рано задумываться о карьере профессионала. В ближайшие несколько лет уж точно. Перед уходом надо оставить след в любительском боксе. Программа минимум — это «золото» Чемпионата мира и Олимпийских игр. Как видите, мотивации хватает.

— Сейчас около 8 или 10 чемпионов мира по всевозможным версиям — WBA, WBC,IBF, IBO, WBO и так далее. Джо Фрейзер считает, что таким образом «обесценивается само понятие слова чемпион».

C.A.: — Я даже не задумывался над этим. Просто смотрю эти встречи по телевизору и получаю удовольствие.

H.M.: — Во времена самого Фрейзера тоже было около трех версий, но он прав. Чемпион мира должен быть один. Ну, как может быть одновременно несколько чемпионов одного мира? (Смеется). Правильнее было бы называть их чемпион 1/8 или 1/10 мира.

— Вы оба несколько раз упомянули кубинский бокс, однако с уходом Алсидеса Сагарры нередко звучали высказывания о закате бокса Острова свободы.

С.A.: — Не понимаю, о каком закате может идти речь, если кубинцы являются фаворитами почти во всех весовых категориях. А вот о сеньоре Сагарре вам больше расскажет Назим муаллим.

H.M.: — Закат кубинского бокса — это миф, надуманная, искусственная версия. Да, ушел на покой великий Алсидес — самый успешный тренер в истории этого вида спорта. Без малого полвека его имя было синонимом кубинского бокса.

Двое из его подопечных трижды становились олимпийскими чемпионами — это Теофило Стивенсон и Феликс Савон. Кроме них, это удавалось только венгерскому боксеру Ласло Паппу. Не бойкотируй Куба олимпиад 1984 и 1988 годов, один из двух вполне мог стать и четырехкратным, им это было вполне под силу.

В общей сложности подопечные Сагарры завоевали около 50 олимпийских медалей. Результат, безусловно, впечатляет. Но говорить о закате бокса этой страны в связи с его уходом неверно.

Допускаю, что на смену ему пришел не столь талантливый наставник, но не дилетант же, в конце концов. Кубинские тренеры востребованы по всему миру, от Турции до Индии, и нигде их квалификация не вызывает сомнений.

— Если версия искусственна, то кто ее создал и с какой целью?

Н.M.: — Я думаю, что сделано это было для популяризации бокса во всем мире и более равномерного распределения медалей. Ну, посудите сами, какая тут популяризация, если нередко кубинцы и россияне увозили почти все «золото».

— Не вижу связи: каким образом подобная версия может помешать боксеру завоевать «золото»?

Н.М.: — Она развязывает руки предвзятому судейству. Никого уже не будет удивлять отсутствие у кубинцев обычного комплекта наград, все будет объясняться «закатом бокса Острова свободы». Помните Чемпионат мира в Хьюстоне? Если не ошибаюсь, 1999 год. Судейство было настолько, мягко говоря, непонятным, что вызывало у многих просто недоумение. Тот же Сагарра написал официальную жалобу, которая осталась без внимания. В знак протеста он снял свою команду с турнира и вернулся в Гавану.

— Очень смелая версия. Больше похоже на заговор.

Н.М.: — Она придумана не мною и даже не кубинцами. Хотя соглашусь, это всего лишь версия.

— А вы лично сталкивались с необъективным судейством?

С.А.: — Бывало, и не раз. Но вспоминать не хочется.

Н.М.: — О судействе в отношении своих ребят я не скажу, это будет немного нетактично с моей стороны. Напомню вам судейство 1996 года в олимпийской Атланте. То, как засудили тогда нашего Адалята Мамедова, многие спортивные издания и комментаторы иначе, как «грабежом» или «форменным безобразием», не называли. Заметьте, я вам цитирую слова иностранных журналистов.

— Сегодня трое судей должны в течение двух секунд одновременно нажать на кнопку, чтобы боксеру дали очко.

Н. М.: — Недавно AIBA (International Amateur Boxing Association) внедрила новую систему подсчета очков, очень похожую на старую записочную, но в электронном варианте. Фактически это возвращение к старой системе судействa, когда арбитр самостоятельно ведет подсчет очков, а победителя выявляют путем простого сложения. Все просто и понятно.

— Салман, а как вы относитесь к женскому боксу?

C.A.: — Никак не отношусь, я равнодушен к нему.

— Назим муаллим, легендарный тренер Анжело Данди говорил, что «после первого большого успеха» своего подопечного тренер должен уделять ему вдвое больше внимания.

H.M.: — Полностью с ним согласен. Я так понимаю — это относится не только к боксу и даже не только к спорту. Успешные люди всегда находятся в центре внимания и, естественно, становясь узнаваемой публичной личностью, обретают новых знакомых. Не всегда новое окружение положительно влияет на молодого человека, начинаются нарушения режима и тому подобное. Но Салман — человек очень разборчивый и довольно мудро воспринимает все происходящее, поэтому за него я спокоен.

— «Даже если 2 боксера выйдут на ринг в майках без надписей, я все равно к середине первого раунда назову вам, кто из них из какой страны». Это сказал Константин Градополов (известный тренер, профессор, автор более 70-ти трудов о боксе).

H.M.: — Своих учеников тренер узнает сразу и издалека, а вот с другими... Повторюсь, сегодня бокс в большинстве стран поднимают кубинские и российские специалисты. Соответственно, и ученики их «работают» в аналогичном стиле.

— А у нашего бокса есть какие-то отличительные черты?

C.A.: — Мне кажется, техника и то, что нас учат не пасовать перед авторитетами.

H.M.: — Затрудняюсь ответить. Думаю, что в XXI веке и сам Градополов не был бы столь категоричен.

— Спасибо за интересную беседу. Надеемся, что традиция не будет нарушена, и после Бакинского мундиаля я возьму интервью у чемпиона мира Салмана Ализаде. 

Мурад Мамедов