Режиссер Кямран Шахмардан: «Каждый театр должен иметь свое лицо и свой неповторимый почерк в актерской игре»

Интервью «Бакинского рабочего» с нашим соотечественником, известным театральным режиссером, работающим в Финляндии, Кямраном Шахмарданом.

— Какова роль критики в театре сегодня?

— Так как театр во всем мире переживает кризис и формируются новые направления, на место старого классического театра приходит новый синтетический театр. Именно для анализа и воспитания зрительского вкуса нужны критики. Немаловажны они, «критики», и для создателей спектакля.

Говоря проще, критик ничего не создает. Он помогает проанализировать и понять то, что создали другие. И поэтому критик должен обладать высоким профессионализмом и бескорыстной любовью к искусству.

Критика должна быть конструктивной, строгой, но справедливой. Последнее немаловажно, потому как критик имеет дело с «художником», который обычно является натурой эмоциональной, ранимой и беззащитной.

— С распространением Интернета у всех появилась возможность высказаться в том числе и о кино, о нем сейчас кто только ни пишет. Влияет ли это как-то на роль профессионального критика и останется ли место для традиционной кинокритики через пару десятков лет?

— Отвечая на вторую часть вопроса, я скажу, что с появлением Интернета и медиакультуры каждый день мы получаем критические материалы со всего мира в разных направлениях искусства. Но, к сожалению, очень мало профессиональной и интересной критики. В основном это спекуляция на тему звезд, что смахивает на «желтую прессу».

Мне кажется, что критик не должен переходить на личности и копаться в грязном белье звезд. Наиболее печально, что так называемые «критики» хамят, вместо того чтобы объяснить и помочь понять.

Такая критика носит «заказной» характер. Сейчас можно заказать любой критический материал на любого, если есть деньги. И это очень печально, потому что такие виды искусства, как кино, театр, музыка, являются коллективными видами искусства. Критикуя одного, не замечая работу других, мы обижаем весь коллектив. Проще говоря, критику главное — не навредить. А уж похвалит он или нет, это на его совести.

— Каковы особенности критики в литературе, кино, телевидении и театре? Имеются ли какие-то серьезные отличия и схожие моменты?

— Конечно же, профессиональный критик может охватить собой широкий спектр вопросов в кино, театре, музыке, литературе. Но я сторонник узкой специализации критиков. Так как в каждом из перечисленных вами видов искусства есть тонкие нюансы, которые могут знать специалисты, изучающие именно это направление.

И поэтому критиками должны быть только профессиональные критики, не писатели, не журналисты и даже не искусствоведы. Только критик, знающий свой предмет, имеет право критиковать.

— Каково состояние азербайджанской критики сегодня?

— Надо заметить, что на сегодняшний день азербайджанское искусство выходит из долгой спячки. Я должен отметить удачи в кино, театре, литературе, музыке и изобразительном искусстве. И благо то, что государство выделяет на это средства... Но, к сожалению, именно сейчас катастрофически не хватает профессиональных критиков. Все, кому не лень, занимают эту нишу. И самое страшное, когда критикуют несостоявшиеся в своей профессии актеры, режиссеры, писатели, горе-критики, которые сами не могут создать и другим мешают.

— В последние несколько лет наблюдается некоторое оживление в азербайджанском театре. Ставятся новые спектакли, но нередко можно услышать, что все еще чего-то не хватает. Как вы считаете, в чем все же недостатки современного азербайджанского театра?

— К сожалению, не хватает узкопрофильных специалистов, таких как стенограф, художник по свету, звукорежиссер, ассистенты режиссера... Это необходимые профессии, на которых держится театр. Мне кажется, что надо чаще отправлять наших молодых специалистов стажироваться за границей.

— Как вы считаете, чего не хватает нашему театру больше: ярких идей, талантливых режиссеров, средств?

— Каждый театр должен иметь свое лицо и свой неповторимый почерк в актерской игре, которая, в свою очередь, должна оставлять яркие впечатления у зрителя. И все это достигается в процессе работы режиссера с актером. Я уверен, что надо дать больше возможностей молодым режиссерам, чтобы они экспериментировали. Дорогу осилит идущий.

— Как относитесь к тем, кто критикует вас? Есть ли среди них достойные оппоненты, авторы, к мнению которых вы прислушиваетесь?

— Если кто-то в своей жизни имел честь создать свой мир в искусстве, неважно кино, театр или живопись и т.д., я преклоняюсь перед этим человеком, потому что я знаю, какой это адский труд. Я лично за художника, за создателя. Мне в принципе безразлично мнение критиков, потому что я знаю, о чем говорю, и я прежде всего ставлю спектакли для себя. Мне это необходимо, как воздух. Лучший критик для меня — моя совесть и моя душа.

Мне очень жаль, что мы в этом году потеряли великого мастера театра Вагифа Ибрагимоглу. Маэстро долгое время руководил экспериментальным театром Йуг. И благодаря ему мы имеем плеяду молодых, интересных актеров, которых он воспитывал в своей мастерской.

Также очень хочется отметить экспериментальный театр пантомимы, под руководством маэстро Бахтияра Ханызаде. Народный писатель Эльчин, маэстро Фуад Поладов, режиссер Рамиз Мирзоев, критик Айдын Талыбов. К критике и мнению этих людей я всегда прислушивался. Они для меня являются авторитетами.

— Расскажите, пожалуйста, о себе: как давно живете в Хельсинки? Над чем работаете? Каков уклад вашей жизни? Несколько слов о семье и будущих планах...

— Я живу в Финляндии уже 14 лет. И это мои лучшие годы. Я получил здесь образование, профессию, дом, семью: жену и дочь. Я бы сказал, что Финляндия стала для меня второй родиной. Я работаю в театре, который очень люблю, с людьми, с которыми я давно знаком. У меня фестиваль, который стал государственным.

Я живу с женщиной, которую уважаю, которая родила мне самое прекрасное создание в мире — Чинару. Путешествую по миру, ставлю в разных городах. Можно сказать, что я счастливый человек, хотя понятие «счастье» — относительно. Нам всегда чего-то не хватает и это что-то не дает нам покоя. Пока мы ищем это, мы живем.

О будущих планах рассказывать не буду, потому как суеверен. Одно могу сказать точно. Баку для меня занимает первое место, и я всегда буду возвращаться туда, чтобы увидеть свою мать, чтобы увидеть своих друзей, чтобы почувствовать запах Каспия.

— Расскажите, пожалуйста, подробнее о вашем фестивале.

— Театр Черного и Белого, основанный мною в 2003 году в городе Иматра, занимается профессиональной театральной деятельностью и ежегодно в мае устраивает в Иматре Международный театральный Фестиваль Черного и Белого.

Первый Фестиваль Черного и Белого состоялся в 2004 году. В фестивале принимают участие пантомимa, балетный, оперный, кукольный, танцевальный театры и традиционная драма.

В течение восьми лет фестиваль посетили 23 страны, в том числе и Азербайджан, который участвовал 2 раза в лице Государственного театра пантомимы и Кукольного театра. Фестиваль получил государственный статус в 2007 году.

Концепция фестиваля «Театр без границ» представляет театральные направления от уличной клоунады до оперы и балета.

Традиционно Театр Черного и Белого очень дорожит дружбой с детьми и семьями. Ежегодно в сотрудничестве с детскими садами и школами он устраивает международные театральные представления, организует театральные курсы для детей и взрослых.

Фестиваль Черного и Белого финансируется городом Иматра, Комиссией по искусствам юго-восточной Финляндии, Культурным фондом Финляндии, Министерством культуры, а также многими предприятиями и организациями. Большая заслуга по организации фестиваля принадлежит также многочисленным людям, которые безвозмездно работают для фестиваля.

— Как вы можете прокомментировать произошедшую недавно в Норвегии трагедию...

— Если ты переселяешься в чужую страну, прежде всего тебе надо знать и принять язык и культуру общества, в котором ты собираешься жить. Ты можешь быть свободным в своих взглядах, но должен уважать страну, с которой ты пытаешься связать свою будущую жизнь.

Я могу сказать со всей уверенностью, в моей семье идея мультикультурности состоялась. Я азербайджанец-мусульманин, моя жена эстонка-христианка. А наша дочь — плод мультикультурности. Ей 10 лет. Она ходит в школу с английским уклоном и уже прекрасно говорит на пяти языках. Лично я говорю с ней только на азербайджанском.

Конечно же европейцев пугает исламская экспансия, но произошедшая в Норвегии трагедия нетипична для Европы. И я уверен, что будущее мира — в мультикультурности.

Р.Ашрафли