Основы «истории» хайев. Украденные имена чужих царей: Оронт и Оронтиды

Начнём с несокрушимого и бесспорного факта. За 3000 с лишним лет, за долгие века до Рождества Христова и после него, ни в одном из разноязыких древних источников, содержащих информацию об истории Малой Азии, не был упомянут этноним «хай».

Примечание:

- этноним – название народа, племени, этнической общности; эндоэтноним – самоназвание народа; экзоэтноним – название народа, используемое в отношении него другими народами (греки – экзоэтноним; самоназвание греков «эллины» – эндоэтноним).

- «хай» – эндоэтноним, т.е. подлинное наименование народа, скрытое под названием  «армяне».

Однако, игнорируя эту неопровержимую истину, вот уже около 300 лет лидеры хайского народа с маниакальным упорством пытаются провозгласить своей собственностью все необъятные просторы высокогорий малоазиатского региона.

Попытки мифотворцев хайского национализма компенсировать полное отсутствие в древних источниках какой-либо информации о хаях путем искусственного внедрения названия «хаяса» (якобы, страны хайев) в историю Малой Азии – не более чем фантазии, порожденные нездоровым стремлением выдавать желаемое за действительное.

Именно из этих ресурсов переписывалась информация на хайский язык

В предыдущих публикациях, затрагивавших вопросы древней истории региона, неоднократно упоминалось, что происходившие здесь события, начиная с древнейших времен достаточно полно, а порой и очень детально, освещались в исторических документах и текстах различного происхождения. Поскольку не все читатели осведомлены относительно языкового богатства и разнообразия видов письма, существовавших в далеком прошлом на пространстве Малой Азии, в настоящей статье впервые приводится несколько примеров наиболее распространенных письменных систем, широко использовавшихся в регионе.

Приведенные здесь образцы помогут читателю представить, насколько насыщенным на самом деле было информационное поле древнего мира на всем его историческом протяжении. Основательно разработанные буквенно-знаковые системы открывали практически неограниченные возможности для свободной записи информации любого характера. При этом необходимо отметить, что письменность активно развивалась, распространялась и обретала функции устойчивого и повсеместно применяемого способа передачи и хранения информации, как правило, в пространстве государственных образований. Поэтому, абсолютно закономерно, что приведенные здесь примеры письменных традиций, представляют собой существенную функциональную характеристику древних государств региона Малой Азии и Ближнего Востока.

Для правильного понимания этно-социальной картины малоазиатского региона в далеком прошлом необходимо помнить, что, будучи специфичной характеристикой обширных государственных формаций, различные системы письма возникали и развивались изначально на определенном этническом субстрате. Например, присутствие греческой письменности с древнейших времен на пространстве Малой Азии – это наследие греческой государственности, влияние которой сохранялось в регионе на протяжении долгого исторического периода. При этом известно, что в пределах греческого влияния находились многие народы и царства, так же активно использовавшие греческую письменность. Но греческая письменность является порождением Эллады – т.е. создателями алфавита были древние эллины, представители вполне определенного этноса. Поэтому не случайно, что, рассматривая письменность, как один из существенных параметров древних цивилизаций, исследователи учитывают так же этническую природу носителей письменности. Так, например, та же греческая письменность рассматривается,  как одна из важнейших характеристик эллинистической культуры в регионе Малой Азии.

Сказанное в полной мере относится и ко всем другим письменным традициям, некогда широко распространенным на данной территории – ассирийской, вавилонской, еврейской, арамейской, персидской. Именно из этих ресурсов переписывалась информация на хайский язык (без указания первоисточника, создавая впечатление автономности хайского текста). Но, несмотря на то, что современные энциклопедические и прочие издания, наряду с исходным прочтением древних названий, имен или топонимов приводят так же и их хайские версии – последние не обладают статусом первичных ссылок, поскольку они возникли в процессе переводов древнегреческих, еврейских, арамейско-сирийских и персидских первоисточников.

Колоссальная база данных, накопленная усилиями ученых различных стран, составлена из несметного числа письменных свидетельств древних народов, с переменным успехом господствовавших на малоазиатском пространстве. И эта база данных не оставляет никаких сомнений в том, что древняя история Малой Азии не содержит никаких следов не только социальных формаций, которые хотя бы отдаленно можно было бы соотнести с хайским этносом, но даже следов присутствия подобного этноса в регионе, какие бы мифологические сочинения ни изобретались идеологами хайского национализма.

Древняя история высокогорий Малой Азии и Иранского нагорья не сохранила упоминаний о хаях потому, что она не знала такого народа

Если хайи (как утверждают сочинители мифической «истории») доминировали в регионе настолько, что ими были представлены правящие династии, воинская элита, огромные армейские подразделения и почти все население Анатолийского плато и Иранского нагорья – почему же в письменных источниках древнего мира не сохранилось ни имени этого народа, ни единого отрывка хайской речи, записанной на богатом  материале письменных систем региона. Предположим, что «доминирующие» хаи не имели собственного алфавита и использовали чужие письменные знаки. Но и в этом случае, неужели за многие века «царствования» хайев (на чём настаивают сочинители мифов) они ни разу не черкнули пары строк на родном языке, используя персидский, еврейский или греческий алфавиты. Почему за сотни лет исследований богатейших архивов малоазийской и ближневосточной истории человечества не было ни одного случая, когда прочтение древних письменных источников раскрыло хотя бы фрагмент хайской речи? Ответ очевиден – древняя история высокогорий Малой Азии и Иранского нагорья не сохранила упоминаний о хаях потому, что она не знала такого народа.

Упоминание названий коренных этносов в древнегреческих источниках, повествующих о правителях различных царств (иранцев, маннейцев, мидийцев, персов, парфян) свидетельствует о том, что греческие историки и летописцы не только были хорошо осведомлены относительно этнической природы правящих семейств, но и считали нужным отразить эту информацию в своих трудах. В чем же причина того, что говоря об «арменийцах» – многонациональном населении горной области в восточной Анатолии, которую персы называли «'Ар-ми-и-на» (Верхняя Манна/Минни), а греки «'Armenie» (высокогорье/горная страна) – греки ни разу не упоминают этноним «хай»? Резонно предположить, что это объясняется или его отсутствием или же тем, что его роль в политической жизни региона была настолько ничтожной, что не заслужила никакой индикации в летописях.

Как же в условиях подобной информационной пустоты возникли легенды о «древней» истории хаев, если в реальной истории Малой Азии нет тому никаких доказательств? Ведь мифы – неподходящий материал для построения чего-то, что было бы хоть немного устойчивее субстанции призрака.

Но дело в том, что сочинительство опиралось вовсе не на базу строго научного анализа достоверной исторической информации. Идеи сочинительства были навеяны ветрами политической атмосферы, сформировавшейся к концу 17-го и началу 18-го века, когда в отношениях европейских стран и России, несмотря на соперничество имперских амбиций все же возникли первые ростки общей долгосрочной стратегии по разрушению мощнейшей мусульманской державы Старого Света – Османской Империи.

К началу 18-го века геополитические интересы Царской России уже выдвинули на передний план в качестве приоритетных политических задач колонизацию Кавказа и Закавказья, а так же вытеснение Османской Империи из Причерноморья, восточной Анатолии и Балкан. В этот период в русле геополитических интересов Росси и европейских стран, возникла необходимость определенной идеологической подготовки, для идейного обоснования и оправдания грядущих кровопролитных войн, конечной целью которых  было уничтожение Турецкого государства. Поскольку все европейские страны и Россия были представлены в основном христианскими конфессиями, важнейшим пунктом идеологической подготовки стала разработка образов «угнетенных христианских народов». Формировалась атмосфера, в которой сочинительство вокруг «истории» хайев обретало под ногами пусть не научную, но по-своему надёжную политическую почву.

Вовсе не случайно, что именно в это время, на острове Св. Лазаря недалеко от Венеции, с 1717 года при Католической церкви была основано общество хайских монахов, так называемых «мхитаристов», денно и нощно трудившихся над переписыванием древних письменных источников и сочинением «национальной» истории хаев. В переводах новоявленных «трудов» на  европейские языки исконный этноним «хай» стал заменяться названием «армяне». Этот незначительный, на первый взгляд, подлог на самом деле был тем самым скрытым источником, который со временем перерос в мутный поток претензий и заявлений о правах собственности на территории, называвшиеся в древнегреческих источниках «'Armenie» (высокогорье), т.е. на значительную часть Анатолийского плато в пределах Турецкой державы.

Деятельность «мхитаристов» по претворению в жизнь идейно-политического заказа о сотворении искусственной истории была так же не случайно запланирована и возглавлена Ватиканом, штаб-квартирой католического мира. Участие в руководстве сильнейшего религиозного центра христианского мира было закономерным, поскольку исполнителями идеологической программы должны были стать хайские церковники, представлявшие просвещенную элиту своего народа и владевшие древними языками региона (греческим, персидским, арамейским), на которых были написаны используемые в целях фальсификации письменные источники. К тому же они обладали практически неограниченной властью и влиянием среди своих соплеменников, в общинах которых предстояло распространять новые учения о «древней истории» хаев и подготавливать идейную почву грядущим мятежам, террору и кровопролитиям внутри Османской державы под лозунгами «возрождения Великого Хаястана».

Уместно отметить, что лидеры хайского народа, некогда вовлеченного в христианское пространство и расселившегося по региону местечковыми анклавами, к этому времени уже продемонстрировали всему миру свою готовность к подрывным действиям, например, внутри мусульманской Персии, способствуя распаду древней империи. Этот пример, несомненно, придавал уверенности в успехе «дальновидным» политикам в их планах по созданию подпольных организаций и вооруженных отрядов на базе хайских анклавов Турции. Предполагалось, что террористическая деятельность этих организаций внутри страны будет постепенно нарастать в зонах компактного проживания хаев, расшатывая турецкое государство изнутри. Эта тема уже освещалась на страницах 1news.az, и вероятно, еще будет освещаться. Но в настоящей статье речь пойдет о фальсификации, вышедшей из под пера сочинителей в виде списка «хайских царей» и составленного из имен древних правителей различных народов региона.

Базовой идеей фальсификации, как уже было отмечено, стало соотнесение этнического самоназвания «хай» с древнегреческим определением «'Armenioisi» – «арменийцы», использовавшимся в отношении всего многонационального населения Малоазиатского высокогорья (аналогично выражениям «кавказцы» или «европейцы»). В основе древнегреческого выражения «арменийцы» ('Armenioisi) лежало определение «высокогорье» ('Armenie), о котором подробнее говорилось в предыдущих публикациях.

Царства, исторически создававшиеся и управлявшиеся древнейшими автохтонами региона – арамейцами, иранцами, персами, греками, парфянами – переписывались на страницы новоявленных «произведений» как хайские. Зачатие мифа «древнейшего» народа происходило довольно грубо и бесхитростно – все  упоминания «Армении» и «арменийцев» в греческих и латинских первоисточниках просто трансформировались в хайских переводах в «Хаястан» и «хай», создавая иллюзию тождественности этих, в действительности совершенно разных, понятий.

Одним из продуктов неустанных «трудов» по намеренному искажению истории стал феноменальный список хайских правителей, царей и царских династий. Феноменальность заключалась, прежде всего, в том, что методика создания списка была поистине беспрецедентной – это было откровенное присвоение древней истории других народов, лидеры или известные личности которых попросту объявлялись хаями. И первым в этом ряду оказалось имя легендарного иранского правителя, носившего, согласно древним письменным источникам, имя Арунд или Аранди. В греческой традиции имя правителя приняло эллинизированную форму Оронт (Оронтес).

Перекочевав в хайские переводы из древнегреческих и персидских текстов, имя обрело хаезированное звучание «Ерванд» и было поставлено во главе прочих имен, бесцеремонно вырванных из контекста древних письменных источников других народов региона и собранных в вымышленном списке правителей, который должен был произвести впечатление о якобы имевшей место в далеком прошлом государственности хайев.

Чтобы читатель мог лучше представить, насколько неоднозначна информация про Аранди/Оронта, приведем еще несколько примеров написания и прочтения его имени, сохранившихся в различных древних источниках. Вариации, представленные в древнегреческих текстах в отношении данного персонажа, имеют заметно различающиеся прочтения, например, «'Aratos», «'Artapanos», «'Artaontes», «'Oriandres». Но, как известно, греческая транскрипция почти всегда искажала исходное звучание аборигенных имен и наименований, попадавших в исторические хроники эллинов, что, несомненно, имело место и в случае с именем основателя династии Оронтидов. Греческие искажение могли быть внесены в различные версии первичного звучания имени: в иранское «Арунди/Ауруант», персидское «Ерду-нури» и хиттитское «Арнуванда».

Наряду с неопределенностью относительно подлинного имени легендарного основателя династии не существует так же окончательного и всеми признанного мнения о его национальности. Однако большинство исследователей древней истории Ближнего Востока и Малой Азии склоняются к тому, что Аранди/Оронт по происхождению был иранцем. Здесь необходимо напомнить читателю о том, что, понятия Иран и Персия на самом деле разнятся и сегодняшнее государство Иран далеко не тоже самое, что древнее определение «Иран/Арран». Это интересная тема заслуживает отдельного разговора, но в рамках данной статьи отметим, что родословная иранца Аранди/Оронта могла быть связана с различными народами, некогда создавшими здесь царства и империи.

Так, например, существует мнение, что корни предков иранца Аранди могли происходить из Маннейского царства, где имена правителей, названия населявших его народов, географических областей и территорий имеют вполне отчетливую тюркскую этимологию. (Вопреки табу, наложенного «индоевропейской» школой на анализ с позиций тюркской фонетики).   

Некоторые исследователи считают, что генетическая линия правителя брала свои истоки из древнего региона Бактрии, находившейся на территории современных Узбекистана и Туркмении и так же входившей в пределы империй, возникавших на огромном географическом пространстве древнего региона Иран/Арран. Ведь Аранди/Оронт, о котором идет речь (самый первый из Оронтов), правивший в 475 г д.н.э., упоминается в летописях греков еще и как «Оронт Бактрийский».

Нельзя сбрасывать со счетов и тот факт, что отцом Аранди/Оронта был правитель 'Гидарн ΙΙ (сын 'Гидарна Ι), которого греческая хроника называет «'Гидарн Персидский», а знаменитая Бехистунская надпись царя Дария упоминает его деда, 'Гидарна Ι, как «'Гидарн перс». Естественно, что сын и внук персов, будет считаться персом. Но совершенно очевидно, что во всех перечисленных случаях не может быть и речи о том, что Аранди имел какое-либо отношении к хаям.

Однако для более углубленного взгляда на его происхождение необходимо остановиться подробнее на значении слова «сатрап», поскольку Аранди/Оронт занимал должность «сатрапа» - т.е. наместника, назначенного имперской властью управлять одной из провинций империи Агаман (Агаманидов), носившей название «'Ар-ми-и-на» (верхняя Минни/Манна).   

Принято считать, что вошедшие некогда в широкое употребление греческие слова «satrapeia» (имперская провинция) и «satrap» (правитель провинции), происходит от старо-персидского «^hsha-cha-pā-van» (защитник государства). Сравнение выглядит натянутым и к тому же является искусственной реконструкцией (в древних источниках оно не встречается), призванной объяснить происхождение греческого термина, явно заимствованного из древнеиранской практики управления обширными территориями. Эта практика была впервые введена в употребление во времена экспансии Мидийского царства, но активное применение наместничества началось со становлением и расширением одной из величайших империй древнего мира – империи, созданной царской династией Агаман (в западной традиции – Агаманиды), к которой принадлежали такие знаменитые цари как Кир, Дарий и Ксеркс. Однако особый интерес в контексте данной статьи представляет то, что назначение наместников на провинциальные престолы происходило по наследственному принципу. На трон наместника мог взойти только человек, считавшийся потомком (т.е. кровным наследником) великих царей империи. Наместники были продолжателями генетической линии, берущей начало от самого легендарного Агамана (9 век д.н.э.) – основателя династии, т.е. были такими же Агаманами (Агаманидами), из великого дома Агаман, как и сами великие цари, направлявшие их на царство в ту или иную провинцию.

В официальной истории укрепилось мнение, что греческое определение «сатрап» означает «наместник»/«наместный правитель» и ничего более. Но ведь для данного понятия в древнегреческих источниках использовалось другое слово – «^hiparhos» ('ипархос) – именно в значении «наместник». В таком случае, каково же было истинное смысловое содержание слова «satrap»? Не несет ли оно в себе иной, более глубокой и важной информации (ведь речь идет о царевичах – столпах имперской власти!)?

За основу в нашем объяснении берется существенное исходное положение о происхождении самого наместного правителя – а именно то, что он является потомком и кровной родней главы империи или шаха и принадлежит к его семейству. «Шах» –древнейший титул, обозначавший высшую царскую власть, который носили все великие правители империи Агаманидов. «Потомок шаха» – важнейший элемент титулования вице-правителя имперской провинции, генетическая печать носителей царской крови, выдающая права на обладание престолом. Секрет происхождения титула лежит в древнем, как сам регион, взаимодействии двух величайших этносов, продолжающийся и поныне – тюрков и парсов. Он является воплощением взаимопроникновения культур, в котором формировался сплав общих традиций и понятных для всех определений. Наместники, на наш взгляд, несли перед своими именами фундаментально важное титульное звание, буквально означавшее «потомок царя»/«потомок шаха» – и звучавшее как «şa^htörem» или «şa^htöreb» (m/b – фонемы, заменяющие друг друга в речевых вариациях). Тюркский корень «törem» в этом титуле буквально означает «потомок».

На наш взгляд «şa^htörem / şа^htöreb» и есть вероятный первоисточник эллинизированной версии «satrap». Помимо более органичного и очевидного созвучия этих слов, ключевое значение имеет то, что слово «şа^htöreb» несет в себе сущностную информацию о происхождении титула. Греческая версия сохранила звучание лишь с небольшим искажением и это так же объяснимо. Дело в том, что греки достаточно тесно взаимодействовали с сатрапиями и правителями сатрапий, активно используя термин в письменных источниках (вероятно, еще более активно в разговорной речи), чтобы правильно воспринимать его оригинальное звучание и в написании воспроизводить его в виде, близком к исходному. Трудно поверить, что при таком активном взаимодействии культур греческое слово «satrap» может быть эллинизированной формой столь резко отличающейся от него реконструкции в виде предполагаемого старо-персидского словосочетания «^hsha-cha-pā-van».

Именно его сочинители «древней истории» хаев поставили во главу искусственного списка хайских царей

Исторические источники позволяют достаточно отчетливо проследить родословную Аранди/Оронта как минимум на два-три поколения до него. Его отцом был 'Гидарн II (вероятно, от тюрк. ⁱHid-ärän – храбрец, вождь, буквально «герой из героев»), прославившийся в истории тем, что он командовал элитным 10000-м корпусом «бессмертных» в армии знаменитого царя Ксеркса (480 гг. д.н.э.), когда империя Агаманов вела войну с Грецией. Во время сражения при Фермопилах в Греции «бессмертные» под предводительством 'Гидарна II совершили стремительный ночной переход через горы и нанесли грекам решающий сокрушительный удар с тыла. (Это исторический факт, в отличии от легенды о трехстах спартанцах, якобы, сдерживавших миллионную армию Ксеркса в узком горном проходе. Историки установили, что вся армия Ксеркса, участвовавшая в греческом походе, едва ли достигала численности в 50 тысяч человек, причем часть этого войска оставалась на кораблях и не была вовлечена в боевые действиях на суше).

Споры о том, являлся ли 'Гидарн II сатрапом все еще продолжаются, но достоверно известно, что он был назначен «начальником всех прибрежных народов Азии», а «отец истории» Геродот называет его «'ипархоc» – наместник царя. Владычество на столь огромном пространстве (территория всего Средиземноморского побережья Малой Азии) с полномочиями наместника вполне соответствует статусу сатрапа, который, как было отмечено выше, доверялся человеку, происходящему из семейства Агаман.

О принадлежности 'Гидарна II к династии, свидетельствует то, что его отец 'Гидарн I  был сатрапом Мидии – важнейшей провинции, занимавшей центральное положение в империи (конец 6-го начало 5-го века д.н.э.). Но имя 'Гидарна I известно в истории прежде всего в связи с тем, что он был одним из семи знатных персон, защитивших интересы правящей династии, когда некий «маги» (советник по религиозным и политическим вопросам) по имени Гаумата предпринял попытку узурпировать центральную власть и завладеть имперским троном, не являясь при этом членом семейства Агаман. Гаумате удалось продержаться у власти примерно около полугода именно потому, что он выдавал себя за царевича династии Агаман – за убитого сына великого царя Кира, по имени Бардия.  Объединив усилия, семеро преданных семейству человек со своими дружинами помогли царю Дарию I уничтожить заговорщиков, убить самозванца Гаумату и взойти на престол, восстановив законную власть династии Агаман (521 г. д.н.э.). В одной из строк известной Бехистунской надписи Дарий I говорит: «Царство, которое было отнято у нашего рода, я вернул, восстановил его в прежнем виде».

Самоотверженная поддержка царя Дария I и последующее назначение на должность сатрапа главнейшей из провинций империи – Мидии – указывает на то, что 'Гидарн I так же принадлежал к великому дому Агаман. Следовательно, к фамильной линии относились и его сын 'Гидарн II и его внук Аранди/Оронт (сын 'Гидарна II). Это самый первый из Оронтов в семействе Агаман, который и считается основателем династии Оронтидов (одной из ветвей династии Агаман), хотя запутавшаяся в собственных выдумках хайская «историография» ставит во главу «царей Хаястана» не его, а Аранди/Оронта I (о причинах чуть ниже).

Заблуждение, в которое хайская «историография» ввела свой народ, насаждая убеждение,  что правители чужих народов были хаями и царями хаев, поистине бездонно

И, наконец, продолжателем традиции «потомков шаха», сатрапов, управлявших провинциями империи, построенной трудами царского семейства, становится один из праправнуков Агамана, сын Ардишира (сатрапа Гиркании) – Аранди/Оронт I. Именно его сочинители «древней истории» хаев поставили во главу искусственного списка хайских царей, заявляя, что Оронтиды – первая, исторически засвидетельствованная  династия хайских царей. Резонно спросить – почему? Ответ довольно прост – потому что в 401 г д.н.э. персидский принц Аранди/Оронт I был назначен своим далеким (но кровным) родственником царем Артаксерксом II на должность сатрапа области, носившей в Бехистунских записях царя Дария I название «'Ар-ми-и-на» (верхняя Минни/Манна), и которую греки называли «'Armenie» (горная страна). Ему не повезло оказаться сатрапом той области, которую через полторы тысячи лет попытаются приватизировать националисты народности «хай» и которым позарез будут нужны имена правивших здесь царственных особ, для сочинения списков хайских царей.

О том, что Аранди/Оронт I был продолжателем генетической линии персидского рода Агаман, свидетельствует и его женитьба на дочери царя Артаксеркса II. Такое было возможно только при условии, что он, несомненно, принадлежал к царскому дому Агаман (смешение крови не допускалось – царевич женился на царевне). Могут ли быть сомнения относительно того, что и дети, рожденные от этого брака, так же оставались персами, которые носили в своих жилах кровь династии Агаман.

История царствования сатрапов, «принцев крови» из великой персидской династии, на долю которых выпало быть правителями провинции «'Ар-ми-и-на»/«'Армение», сама по себе очень интересная тема для обсуждения. Но в рамках данной статьи важно отметить, что ни Аранди/Оронт I (поставленный фальсификаторами во главу выдуманного списка хайких царей), ни его предшественники, ни основанная им династия, не имеют никакого отношения к хаям.

Заблуждение, в которое хайская «историография» ввела свой народ, насаждая убеждение,  что правители чужих народов были хаями и царями хаев, поистине бездонно. Наложив на карту Малой Азии своеобразное лекало домашней заготовки, сочинители «истории» заносили  в список хайких царей любое имя, попадавшее в вырез кустарно изготовленного трафарета. Горе тем правителям, которые имели несчастье быть сатрапами или наместниками в регионе Анатолийского плато – независимо от этнического происхождения и династической принадлежности их имена оказывались заключенными в вымышленном списке, а национальность изменялась на «хай». Именно так, заменяя методы научного анализа на грубые приёмы «прокрустова ложа», был состряпан пакет из царских имен, с кровью вырванных из контекста региональной истории в угоду националистической идеи о «Великом Хаястане».

В заключении хотелось бы обратить внимание читателей на облик самого правителя сатрапии. История донесла до нас изображение Аранди/Оронта I.

На золотой монете, хранящейся в Национальной Библиотеке в Париже и датируемой 362 годом д.н.э. изображен четкий портретный профиль сатрапа провинции «'Ар-ми-и-ни» (верхняя Минни/Манна). Производство золотых монет с профилем Аранди/Оронта I было налажено в Ионии на западе Малой Азии при его жизни. Схожесть изображения с оригиналом являлось главнейшим требованием – правитель должен был быть узнаваем, ведь золотые монеты были символом именно его власти и ничьей другой. Поэтому можно с уверенностью сказать, что четкий профиль на монете передает нам его реальный облик.

Присмотримся к нему внимательнее. Особенностью портрета на монете, хорошо видимой невооруженным взглядом, является большое расстояние от переносицы до затылка. Оно достаточно велико, чтобы предположить, что глава персидской сатрапии был обладателем округлого черепа, который вполне можно отнести к долихокефалным (продолговатым).

Но, как известно, выраженным этническим краниальным (черепным) признаком хаев является брахицефалия (короткоголовость) с заметным уплощением затылочной кости, что является причиной характерного внешнего вида. Таким образом, помимо сказанного выше, можно прийти к заключению, что профильное изображение Аранди/Оронта отчетливо свидетельствует о том, что он не принадлежал к хайскому этнотипу.

Они прекрасно ведают, что творят и совершенно точно ведают, к каким тяжелейшим последствиям приводит их «творчество»

От сочинений хайских фальсификаторов истории вряд ли можно откреститься комментарием «прости им Господи, ибо не ведают, что творят». Они прекрасно ведают, что творят и совершенно точно ведают, к каким тяжелейшим последствиям приводит их «творчество» – как для окружающих народов, так и для самих хаев. Но срок мандата, выданного в начале 18-го века, на фривольные сочинения, вышел. Хотя его обладатели все еще блефуют недействительными правами – на нем давным-давно стоит штамп «просрочен». И одним из пунктов разоблачения блефа, несомненно, будет восстановление правды о царских династиях, имена которых были выкрадены из прошлого коренных народов региона. Разумеется, фальсификаторов и мифотворцев уже не постигнет судьба мошенника Гауматы, пытавшегося присвоить имя принца Бардии. Да в этом и нет необходимости. Достаточно того, что будет понято – историческая наука опирается не на мифы и сказки – в её основе лежат истины, доказанные методом научного анализа. А настаивать на том, что древние царские династии Малой Азии имеют хайское происхождение столь же необоснованно и антинаучно, как если бы кто-то взялся утверждать, будто династии тех же шведских королей происходят от африканцев зулу. 

Аббас Исламов