«Вдруг распахивается дверь, и я слышу голос Муслима: «Кто это здесь уродует Рафаэля? А, это ты, Надирчик! Тебе можно»...»
Сейчас в азербайджанском кинематографе сложилась интересная ситуация, когда, наряду со старой школой неравных взаимоотношений режиссеров и продюсеров, формируется новая школа, когда удачные проекты являются проектами продюсерскими, а не режиссерскими. И эти перемены, по мнению продюсера, заслуженного работника культуры Азербайджанской Республики Надира Алиева, стали первым шагом в создании современного азербайджанского кинематографа.
- Почему Вы из всех факультетов ВГИК выбрали именно экономический?
- Для ответа на этот вопрос мне необходимо вернуться в детство, в конец 50-х годов… В то время бакинцы летом традиционно переезжали на дачу. Пока у нас не было своего участка, мы снимали дачу, а потом папе выделили шесть соток в Бузовна, на которых он построил небольшой домик. Летними вечерами, вдоволь набегавшись по окрестностям, я ходил к нашему соседу, чтобы посмотреть телевизор, который в то время был большой редкостью. Однажды должны были показывать премьеру фильма «На дальних берегах», но когда в предвкушении этого события я подошел к воротам соседской дачи, они оказались закрытыми. Сколько я ни стучал, мне так и не открыли, хотя я прекрасно слышал звук работающего телевизора, который стоял на веранде. Я взгромоздился на шаткое сооружение из каких-то камней, что было присуще абшеронским дачам, и, облокотившись на забор, как завороженный, просмотрел весь фильм. Несколько раз я падал, содрал себе руки в кровь и вернулся домой весь заплаканный. Мама, увидев меня в таком состоянии, стала расспрашивать, где же это я так поранился? А потом, когда все выяснилось, уложила меня спать.
На следующий день я, как всегда, целый день бегал с ребятами, а вечером папа приехал вместе с другом на его «Победе» и вытащил из машины большую коробку. Это был телевизор! Я был так счастлив, что весь вечер танцевал от радости…
А в конце 60-х годов рядом с нашей дачей киностудия «Ленфильм» проводила съемки фильма «Мой добрый папа». Я целыми днями пропадал на съемочной площадке, познакомился с режиссером и наблюдал за главными героями – Александром Демьяненко и Людмилой Гурченко! К этому времени я наизусть знал историю зарубежного кино и буквально до дыр зачитывал журналы «Советский экран», «Спутник кинозрителя», «Искусство кино» и польский журнал «Экран», который я покупал из-под полы у знакомого киоскера на Сабунчинском вокзале.
Однажды, набравшись смелости, я подошел к режиссеру-постановщику и сказал, что хочу поступать во ВГИК на режиссерский факультет. «Ну, что вы, молодой человек, вы еще слишком молоды», - ответил он.
А съемки тем временем продолжались… Однажды был перерыв, и я увидел, что Демьяненко сидит в автобусе и читает книгу. Я тут же побежал домой, достал журнал «Советский экран», нашел в одном из них рубрику «Крупным планом», где была статья про Демьяненко, вернулся обратно и через окно автобуса попросил его дать мне автограф. Он, посмотрев на меня поверх очков, расписался на развороте журнала... И тут у меня в голове промелькнула неожиданная мысль – наступит время, когда вы вместе со мной будете расписываться на одной бумаге! Лет через семь моя подпись стояла рядом с подписями таких известных артистов, как Леонид Куравлев, Вячеслав Тихонов и многих, многих других. Я легко вошел не только в мир кино, но стал вхож и в дома многих знаменитостей.
- Неужели Вы не задумывались о том, какие трудности Вас ожидают на этом пути?
- Нет, трудности меня не пугали. Когда я окончил школу, то оказалось, что в Баку в Комитете по кинематографии идет прием документов во ВГИК. Я тут же оправился на собеседование и снова услышал эту фразу: «Вы слишком молоды»… Но так как у меня в аттестате были очень хорошие оценки, мне предложили поступать на экономический факультет. Я был согласен на все, лишь бы поступить во ВГИК! Так, волею случая, я стал не режиссером, а кинематографическим экономистом.
- А родители не пытались Вас отговорить?
- Я им очень благодарен, что они не противились моему выбору, а моя мама вообще была идеальной женщиной, потому что смогла привить мне любовь к мировой классической литературе, которую она всю перечитала. Единственное, за что они переживали, что я буду учиться в другом городе…
- Как проходили вступительные экзамены?
- Со мной поступал один взрослый парень, который уже успел отслужить в армии и вступить в партию. И когда мы сдали экзамены, выяснилось, что я набрал больше баллов, чем он. А в те времена каждая республика выдавала направление на обучение в столичных вузах, и этот парень, в отличие от меня, поступал по направлению, но в тот год Азербайджан выделил всего одно место. После того как закончились экзамены, меня вызвали в ректорат, и ныне покойный ректор ВГИК Грошев сказал: «Товарищ Алиев, мы знаем, что вы хорошо сдали экзамены, но, к сожалению, республика прислала парня по направлению, и мы вас не сможем принять». В кабинете повисла долгая мучительная пауза… А потом то ли они меня пожалели, то ли почувствовали мою сумасшедшую любовь к кино, мне предложили заочный факультет. И мне надо было принимать решение. Я подумал, что второго такого шанса может и не быть, и согласился… «Вы можете переговорить с тем парнем и поменяться местами – он - на заочный, а вы - на очный», - посоветовали мне в ректорате. Словно в каком-то тумане я вышел в приемную, но мой земляк наотрез отказался от обмена. И сейчас я ему за это очень благодарен, потому что за четыре года работы на киностудии я набрался огромного опыта. Кстати, тот парень после окончания ВГИК проработал в кино только год, а потом ушел...
- Вы помните свою первую картину?
- Конечно! Придя на киностудию в восемнадцать лет, я сразу же стал администратором фильма «Поет Муслим Магомаев», где снимался сам Магомаев!
- Как же Вас взяли на такую ответственную должность в столь юном возрасте?
- Сначала меня повели к Адылю Искендерову, который в то время был директором киностудии, и после довольно долгой беседы он утвердил мою кандидатуру. Я очень горжусь, что мой дебют в кинематографе начался с фильма, где снимался великий Муслим Магомаев, с которым у нас сложились очень теплые отношения. Однажды во время перерыва на съемках я сел за пианино. В то время в Баку шел фильм «Пусть говорят» со знаменитым испанским певцом Рафаэлем в главной роли, и я наигрывал очень известную мелодию из этой картины. Вдруг распахивается дверь, и я слышу голос Муслима: «Кто это здесь уродует Рафаэля? А, это ты, Надирчик! Тебе можно»...
После завершения работы над второй моей картиной режиссера Шамиля Махмудбекова «Жизнь испытывает нас» меня призвали в армию.
- Вы не жалеете, что потеряли два года?
Через два года я вернулся на киностудию и пошло-поехало… На сегодняшний день нет такого режиссера, с кем бы я не работал, мне легче перечислить фильмы, в которых я не участвовал. Я считаю себя счастливым человеком, потому что оказался в мире кино, и за эти годы моя подпись стоит под множеством хороших фильмов. Здесь я и тону, и выплываю. Но кино - это не только режиссеры, это и артисты, и операторы, и композиторы, и те люди, которые появляются в фильме, кроме съемочной группы - академики, космонавты, ученые, и от каждого ты невольно вбираешь все самое лучшее и интересное.
- Вы несколько раз произнесли слово «счастливый», но это очень абстрактная категория. Наверное, Вас бы не пригласили ни на один фильм, если бы Вы не были профессионалом!
- В советском кинематографе главным человеком считался даже не режиссер, а сценарист. И только после развала СССР постепенно начали понимать, что именно режиссер является автором фильма. А директор картины был эдакий хозяйственник, но благодаря развалу СССР оказалось, что продюсер, то бишь организатор производства, тоже очень важная фигура, и если посмотреть титры любого голливудского фильма, то до фамилии режиссера всегда идет продюсер. Но в Баку до сих пор к профессии продюсера относятся скептически. А ведь продюсер - это тот человек, кто может придумать идею, достать под нее деньги, найти сценариста, режиссера и организовать кинопроцесс.
Но если в итоге этих титанических усилий продюсер не сможет продать фильм, то зачем все это затевать? По моему убеждению, у продюсера две основные задачи – развивать кинематограф, и это высокая цель, и умение продавать готовый продукт. У нас в Азербайджане нет продюсеров в полном смысле этого слова. То есть, он выполняет какие-то определенные элементы продюсирования, но так как наш кинематограф спонсирует государство, сегодня даже продакшн-компании бездействуют, потому что снимать кино – это весьма дорогое удовольствие, ведь конечной целью съемок является прокат. В советские времена мы сдавали картины в Москву, и там определяли, сколько копий этого фильма надо отпечатать для распространения по стране. Поэтому проблема проката перед производителем тогда не стояла. Сегодня эта система нарушена, и фильмы надо проталкивать в одиночку, чтобы выйти на внутренний рынок, не говоря уже о рынках других стран. Слава Богу, в Баку сейчас появилось много экранов, но большинство из них «магазинные», как я их называю. Люди приходят в торговые центры за покупками, а потом с попкорном и газировкой идут в кинозал, чтобы убить время. Там свои правила игры - владельцы «крутят» зарубежные картины, наши же картины пока не востребованы.
- Я регулярно смотрю современные западные фильмы, из которых процентов восемьдесят очень средние. Так почему же на их середнячок люди идут, а на наш - нет?
- Не секрет, что американский кинематограф захватил весь мир, поэтому многие страны издают законы, защищающие интересы собственного кинематографа. Например, из 100% фильмов прокатчики обязаны показывать 20% картин местного производства, но у нас такого закона пока нет. Поэтому когда я показываю прокатчику наш фильм, он тут же говорит: «Нет, зритель на него не пойдет».
Но здесь есть один немаловажный момент – пока азербайджанский кинематограф, даже при наличии такого закона, не сможет обеспечить кинотеатры необходимым количеством местных фильмов, хотя потребность в них уже есть. По роду своей профессии я часто бываю в регионах, и люди мне говорят, что соскучились по азербайджанским фильмам! К сожалению, в регионах нет экранов, но в одном из своих интервью я как-то сказал, что почти в каждом районе есть прекрасные Дворцы культуры, в которых проводятся всевозможные мероприятия и концерты. Но что стоит купить один хороший экран и видеопроектор и показывать там кино? Ведь сейчас даже особого оборудования не нужно, все фильмы записаны на дисках! Министерство культуры и туризма решает этот вопрос, но было бы неплохо, если бы и местные структуры проявили инициативу.
- А Вы сами ходите в «магазинные» кинотеатры?
- Меня не устраивает атмосфера этих кинозалов. Большей частью люди ходят в кино не потому, что им это интересно, а чтобы себя показать. Они забыли, что кино – это произведение искусства, а не веселые картинки после покупки кофточки или пылесоса. Сейчас сплошной попкорн, кола, смех и ноль уважения к тому, что происходит на экране. Может быть, я говорю какие-то несовременные вещи, но кино - это искусство, а к искусству надо относиться с уважением. Все-таки раньше существовали кинотеатры, к которым люди относились почти, как к театру, а кинозалы, как мне кажется, немного опустили высокую планку места, где показывают КИНО.
Однажды я задумался: «Почему в Индии, где большинство населения очень бедное, так любят ходить в кино?» Потому что зритель идет в кино, чтобы найти там ответы на волнующие его вопросы. И когда он видит, как бедняк побеждает злого, несправедливого богача, у него появляется надежда. Кстати, то же самое происходит и в американском кино, где добро всегда побеждает зло, и это желание стать свидетелем борьбы и победы и заставляет зрителя покупать билет и отправляться в кино.
Но дело в том, что современный рынок переполнен боевиками, и сегодня иногда хочется увидеть задушевные, романтические картины, как фильмы «Родня», «Пять вечеров» или «Раба любви» Никиты Михалкова. Помню, как будучи маленьким мальчиком, я плакал, когда убивали главного героя в исполнении Урбанского в фильме «Коммунист», а в современных картинах горы трупов, стрельба, взрывы и никто не сочувствует герою. Я как-то спросил моего старшего учителя, Расима Оджагова, с которым мы проработали около четырнадцати лет: «Расим муаллим, почему вы снимаете только психологические драмы?» - «Знаешь, Надир, если я буду знать, что хотя бы один зритель в зале посочувствует моему герою, то моя задача выполнена». То есть, режиссер своим произведением оказывает огромное духовное воздействие и формирует художественный вкус. И зритель, видя хорошее кино, становится небезучастным к тому, что происходит на экране, и эти чувства навсегда остаются у него в сердце. И это особенно важно для воспитания молодого поколения.
- И ведь это не абстрактные слова, потому что лет через десять эта молодежь будет управлять страной!
- К сожалению, сейчас об этом мало кто думает…
- Как же вернуть зрителя в кино?
- Эту проблему решить сразу не получится… В качестве первого шага необходимо организовать масштабную пропаганду кино и заняться подготовкой молодых кадров. Ведь очень часто в Университет культуры и искусства поступают малоподготовленные, неначитанные ребята с узким мировоззрением. К тому же многие наши девушки не рискуют становиться актрисами, потому их карьера частенько заканчивается сразу же после замужества.
Не лучше обстоит дело и с парнями. Когда мы с Гусейном Мехтиевым работали над фильмом «Городские косари» с Фархадом Манафовым в главной роли, то в поисках актера на роль его младшего брата, который по фильму живет в деревне, мы отправились в одно из габалинских селений и нашли там невероятно талантливого десятиклассника.
Надо отправлять молодых ребят на учебу в другие страны, проводить конкурсы сценаристов с целью привлечения талантливых специалистов. Причем, эти конкурсы должны проходить регулярно, чтобы люди понимали, что на этом можно заработать приличные деньги или получить гарантию съемок фильма по сценарию-победителю. Наверное, при реализации таких проектов через несколько лет ситуация в стране изменится в лучшую сторону. Она уже меняется, но этому процессу необходимо придать ускорение.
Словом, есть много мелких проблем, которые все вместе образуют одну общую проблему под названием «кино». Не говоря уже о том, что у нас почти нет журналов о кино и качественных телепередач. Наши пишущие господа про кино почти не пишут. Помню, когда мы с Октаем Миркасимовым пригласили на презентацию его нового фильма «Привет тебе, мой ангел» журналистов, на следующий день они дали лишь сухую информацию в несколько строчек. Нет рецензий, критики, мнений, откликов!
- А Вы считаете, что у нас можно искренне высказать свое мнение по поводу того или иного фильма? Наши творческие люди очень болезненно реагируют на любую критику!
- Да, есть такая проблема… И, тем не менее, наш кинематограф постепенно возрождается – проводятся фестивали, премьерные показы, в 2013 году наш молодой директор киностудии им.Дж. Джабарлы Мушвиг Хатамов запустил в производство проект «Фильм-альманах» с привлечением талантливых молодых азербайджанских сценаристов и режиссеров, которые обучались в других странах. Надеюсь на хороший результат.
Но еще раз повторюсь, для ускорения процесса необходимо усилить пропаганду кино и начинать надо со школы. Так, благодаря фильму Эльдара Кулиева многие люди узнали новые факты о жизни Бабека, а в школьных учебниках о нем было всего несколько строк.
- Как Вы относитесь к очень обсуждаемому сегодня понятию «сценарный голод»?
- В жизни происходит огромное количество событий, которые можно использовать в сценариях. В том же американском кинематографе нашли очень хороший тематический стержень – герой-одиночка, который борется с темными силами, побеждает их. Правда, этот герой дерется как титулованный мастер боевых искусств, но в жизни-то все происходит иначе! Зрители устали от однообразия сюжетов и фальшивых драк, им хочется смотреть свое кино с узнаваемыми правдивыми героями. Мне кажется, сегодня нашему кинематографу необходимо найти образ современного азербайджанца.
- Каким Вы видите этот образ?
- В первую очередь, это должен быть честный, порядочный человек, который любит свою семью и Родину и борется с насилием и беззаконием, почти как в американском кино - вроде бы он борется за свою семью, но в итоге спасает весь мир. Появление такого образа стало бы хорошим примером для воспитания молодого поколения в духе гражданского патриотизма.
Волею судьбы я поступил на экономический факультет ВГИК и совершенно об этом не жалею, потому что начиная с детства и до сих пор кино является моей музой, которая помогает мне жить и творить. Поэтому я всю свою сознательную жизнь старался возвысить свою профессию, сделать ее значимой, уважаемой и важной для кинематографа. Настанет время, когда в Азербайджане к кинопродюсерам будут относиться с уважением, потому что продюсер – это не только тот, кто зарабатывает деньги. Прежде всего, он служит высоким целям киноискусства – просвещению, очищению, воспитанию любви к жизни и человеку, то есть вечным ценностям. Сейчас руководство страны делает все, чтобы сделать нашу жизнь лучше, но давайте и мы, граждане, спросим себя: «А что мы делаем для своей Родины?» Человек становится личностью, когда он способен жертвовать личным ради общественного. В фильме «Все остается людям» герой в исполнении Черкасова говорил, что «все остается людям, но что ты оставляешь, покидая этот бренный мир?» Общество, как сказал Андрей Кончаловский, должно состоять из граждан, а не из людей. Поэтому прежде чем требовать и отстаивать свои права гражданина, было бы неплохо сначала выполнять свои обязанности. Современный Азербайджан - это страна, где сбываются мечты, для этого у нас есть все возможности, просто не надо быть лентяем, надо любить свою семью и быть полезным обществу.
Материал предоставлен Бахрамом Багирзаде
