Ильгар Велизаде: «Не исключаю развала Шенгенской зоны»
Политолог Ильгар Велизаде о ситуации на Ближнем Востоке, кризисе европейской политики мультикультурализма и сценариях решения проблемы, связанной с потоком нелегальных мигрантов.
- Многие эксперты сетуют, что Европа и ее локомотив – Германия фактически провалили политику мультикультурализма. Как же так получилось?
- Европа 2015 года значительно отличается от Европы времен Конрада Адэнауэра или Шарля де Голля. Тогда в 50-60-е годы прошлого столетия, когда формировались принципы и подходы, все еще лежащие в основе современной европейской политики, стремительно восстанавливающиеся после Второй мировой войны европейские экономики нуждались в новой идеологии, новых идеях.
Прежние установки, лежащие в основе идеологии классического национального государства, которое формировалось на языковой, религиозной, культурной общности населяющих то или иное государство Европы народов, в новых условиях утрачивали прежнее значение.
Миграционные волны после Первой и Второй мировой войн, миграция, вызванная деколонизацией в Африке, Азии и Латинской Америке, наконец, трудовая миграция в 60-80-е годы, стремительно изменили облик европейского общества.
Переживающей демографический спад, но одновременно и экономический подъем Европе нужны были новые рабочие руки, труд людей, занятых в не престижных и трудоемких сферах. Транснациональные корпорации, такие как «Филлипс», «Сименс», автомобильные концерны «Даймлер», «Фиат», «Вольво», «Рено», химические гиганты «Эльф», «Эни» и другие крупные европейские компании являлись основными лоббистами законов, стимулирующих привлечение дешевой рабочей силы из-за рубежа.
Политические группы, отдельные политики, которые были обязаны своим успехом крупному бизнесу, часто и являлись основными проводниками этих законов. В свою очередь, лоббирующие эти законы партии старались создать и соответствующий идеологический фон. Объяснить простому бюргеру, обывателю, почему представитель чуждой этно-конфессиональной среды является благом для его общества, почему так важно найти формы взаимодействия с ним. Так, на политическую авансцену Западной Европы и вышла, а впоследствии неплохо прижилась идея мультикультурализма.
Однако, как оказалось, все было в порядке лишь до тех пор, пока Европу не охватил масштабный по своим последствиям экономический кризис. И первыми, от кого стали избавляться все те же концерны, несущие значительные убытки, были те самые легальные мигранты, за прибытие которых в свои страны они так ратовали.
В то же время, в других сферах, где мигранты соглашались на низкооплачиваемую работу, им позволили сохранить свои места за счет увольнения более высокооплачиваемых коренных жителей. Многочисленные бытовые конфликты, возникающие на этой почве, стали оказывать серьезное давление на политиков, которые, считаясь с электоратом, в ряде случаев пытались подыгрывать настроениям в обществе. Отсюда и такая резкая популярность националистических партий в Европе. Классические партии, чтобы более или менее эффективно играть на политическом поле своих оппонентов, также стали перенимать их риторику.
В результате и стал происходить откат от принципов мультикультурализма. Произошла интересная ситуация. На деле получилось так, что идеология мультикультурализма оплачивалась крупным бизнесом. Как только он перестал за нее платить, эта идея утратила свою привлекательность.
Сегодня мультикультурализм для Европы на фоне растущих проблем с миграцией - это уже обуза, от которой стали избавляться как бизнес, так и политики.
- С чем связана радикализация европейского общества, в том числе, исламофобия? К примеру, недавно некоторые страны заявили, что могут принять лишь мигрантов-христиан.
- Все это связано с кризисом мультикультурализма. Точнее, с попыткой возврата к классическим принципам национальных государств. Ведь и прежде крупные национальные государства Европы складывались из мозаики различных этнических и конфессиональных групп. Но все они были родственными.
Читайте по теме:
Названы европейские страны, которые отказываются принимать мигрантов
Испанскую нацию складывают родственные каталонцы, галисийцы, в некотором отдалении находятся баски, но они тоже исповедуют католицизм и относятся к романской языковой группе, англосаксы формируют британскую нацию и пр. А вот индусы или арабы в эти этно-национальные конструкции не вписываются.
Скажем, поляки или венгры в Западной Европе гораздо эффективнее ассимилируются, нежели арабы или турки. Яркий пример – бывший президент Франции Саркози. Его отец венгр - Пал Надь-Боча Шаркёзи родился в Будапеште. А сына уже весьма трудно назвать венгром.
- Поможет ли возведение стен и барьеров на границах выйти из положения?
- Это абсолютно бесперспективно. Барьеры на границе ЕС или отдельных государств - это все равно, что рыболовная сеть в океане. Какая-то рыба обязательно попадется, но вероятность того, что попадется весь косяк, равна нулю. Он просто сметет эту сеть.
Можно задержать десятки, сотни человек. Но тысячи и тысячи! Недавние события в Будапеште это со всей очевидностью показали. В этой связи даже приходят интересные аналогии.
Когда-то нынешняя территория Венгрии служила дверью в Европу для полчищ гуннов, инициировавших великое переселение народов. Я бы не назвал нынешний процесс «великим переселением», но по отдельным элементам явные соответствия наблюдаются даже невооруженным взглядом.
- Насколько вероятен развал Шенгенской зоны и что могут принести европейцам «морские бои» с поставщиками мигрантов с Африканского континента и Ближнего Востока?
- Шенгенская зона, как и мультикультурализм, являются продуктами иной исторической эпохи. Сейчас, когда огромный наплыв беженцев из Африки и Ближнего Востока испытывает на прочность все существующие политические институты единой Европы, в том числе, институт въезда-выезда и временного пребывания на территориях стран-участниц соглашения, каждое государство пытается действовать сообразно своей специфике. Пытается, но не может. Есть Шенген. Общие правила. Есть еще и Дублин. Соглашение, регулирующее правила регистрации беженцев.
Но ведь есть и реалии. Многие нюансы, которые существуют в рамках этих реалий, в данных соглашениях учтены не были. Скажем, Италия и Греция принимают наибольшее число беженцев.
Согласно Дублинскому соглашению, ответственность за человека, ищущего убежище, несет страна, которую он первой посетил. Именно эти страны, а также Венгрия, Франция и ряд других настаивают на его пересмотре. Но для этого нужен созыв конференции, решение ряда процедурных и бюрократических вопросов. Поэтому окончательное пока решение не принято. В то же время, затягивание вопросов, связанных с принятием столь важных решений, может привести к весьма негативным последствиям. Да, я не исключаю, что в результате может последовать и фактический развал Шенгенской зоны.
- Каким вам видится выход из ситуации? И почему отмалчиваются США, в то время как даже Австралия выразила готовность принять мигрантов?
- На мой взгляд, США отмалчиваются потому, что говорить особо нечего. Если говорить, то только о помощи Европе. А о какой помощи может говорить Вашингтон, если в самих Соединенных Штатах тема незаконной миграции стоит чрезвычайно остро.
Нынешняя администрация вот уже который год пытается провести миграционную реформу. Именно она рассматривается «ахиллесовой пятой» демократической администрации, и именно за нее Обаму так часто критикуют.
Республиканское большинство в Конгрессе наложило вето на эту реформу, и американская администрация ищет возможности провести ее дозировано, не проводя напрямую через Конгресс.
- Наконец, интересно узнать Ваше мнение относительно политики Турции и Ирана по сирийскому вопросу. Смогли бы региональные игроки своими силами добиться стабильности в регионе?
- К сожалению это невозможно. Даже теоретически невозможно представить ближневосточную политику без США, Западной Европы. Нереальной также кажется возможность Турции и Ирана договориться по Сирии, так, чтобы в результате этих договорённостей за бортом оказались интересы Египта, Саудовской Аравии и даже Израиля. Сирия - это трясина, и чем более вязкой она становится, тем большее число игроков оказывается в ней. Сегодня ни один из них не решится поступиться своими интересами в Сирии, признав, что его сирийская партия проиграна.
Кроме потери лица, это еще будет означать отказ от региональных амбиций. А выбраться из этой трясины, и при этом не потерять лицо, со временем становится все сложнее.
1news.az
