Давид Бакрадзе: «Остались лишь тактические вопросы: когда именно и как выйти из СНГ»
Эксклюзивное интервью 1news.az с председателем парламентского комитета Грузии по Евроинтеграции Давидом Бакрадзе
Интеграционные процессы на постсоветском пространстве уже давно разделили бывшие советские республики на противников и сторонников евроатлантической интеграции. К ярым сторонникам подобной интеграции в регионе Южного Кавказа относится Грузия. Это и породило много проблем для самой страны, как в ее отношениях со своим северным соседом, так и в процессе урегулирования конфликтов на своей территории.
На проблемные вопросы интеграции Грузии в НАТО и ЕС в эксклюзивном интервью отвечает наш гость.
- Считаете ли Вы одной из проблем Грузии то, что Евроатлантическое сообщество еще до конца не определилось с Грузией, то есть не рассматривает ее в качестве полноценной европейской страны?
- Да, конечно, это является проблемой для нас. Потому что мы начали с нуля, когда Грузии на карте Европы как таковой еще не было. К сожалению, наша история сложилась так, что Грузия была частью Европы во время античности и во времена Византийской империи. Позже, когда Европа формировалась в ее современном понятии, Грузия утратила свою независимость и о ней попросту забыли в Европе.
Мы понимаем, что нет надежд на то, что кто-то будет помнить Грузию IX или XI веков. Поэтому после распада СССР нам пришлось начинать с начала и в довольно тяжелых условиях, когда Грузия ассоциировалась с проблемами, конфликтами и вообще не воспринималось в качестве состоявшегося государства.
Сейчас я должен отметить, что все меняется к лучшему: с каждой поездкой наших делегаций в Европу и иностранцев к нам отношение на глазах меняется. На Западе видят все больше общего у Грузии с Европой, особенно после «революции роз». В этом нам помогло то, что европейцы увидели много схожего между нашей «революцией роз» и «бархатными революциями» в своих странах в конце 80-х годов прошлого века. Тем не менее, пока проблемы остаются, так как Грузия пока не нашла своего места на ментальной карте Европы.
- Может ли Грузия за свое стремление интегрироваться в НАТО заплатить собственными территориями (Абхазией и Южной Осетией)?
- Конечно же, нет. Эта тема сейчас активно подпитывается нашими российскими коллегами. Таким образом, они пытаются посеять сомнения в грузинском обществе. Но так вопрос не стоит и ни одно правительство Грузии никогда не согласится на потерю территорией какой-либо ценой. Эти территории бесценны, и вступление ни в одну международную организацию не стоит потери этих территорий. Тем не менее, мы уверены, что обязательно восстановим территориальную целостность Грузии.
Тем более что вступление Грузии в НАТО и ЕС только поможет урегулированию конфликтов. Я имею в виду не прямую военную помощь со стороны НАТО, а тот политический вес, который приобретает Грузия после вступления в НАТО. Ведь сейчас мы все понимаем, что ситуация в зоне конфликтов на территории Грузии поддерживается искусственно и не зависит от самой Грузии. Этим занимаются как раз те силы, которые не заинтересованы во вступлении Грузии в НАТО и ЕС. Если же наши недруги увидят, что Грузия способна интегрироваться в евроатлантические структуры, даже имея неурегулированные конфликты на своей территории, то необходимость в поддержке этих конфликтов отпадет сама собой. Ибо уже будет невыгодно тратить большие политические и финансовые ресурсы на поддержание сепаратистских режимов в Грузии. В этих условиях увеличиваются шансы на урегулирование конфликтов.
- Насколько опасно для Грузии признание независимости Косова со стороны Запада в рамках плана Ахтисаари?
- В отличие от своих российских коллег, я не вижу схожих черт между Косово и Абхазией, и считаю, что сравнивание этих двух конфликтов искусственно. Урегулирование конфликта в Косово началась с размещения там войск НАТО. Я не думаю, что Россия согласится с подобным методом урегулирования конфликта в Абхазии. Если говорить о Косовской модели для Абхазии, то тут необходимо говорить о защите людей, ставших жертвами этнической чистки и изгнанных с этой территории, то есть о защите грузинского населения, а не тех, кто проводил эту чистку. Если проводить детальную аналогию, то в Абхазском конфликте в роли сербов выступают абхазы, проживающие до сих пор в Абхазии, а в роли изгнанных косоваров – грузины.
Если Косовская модель будет применяться по отношению к Абхазскому конфликту, то мы это будем приветствовать, ибо таким путем будут восстановлены права изгнанного населения Абхазии – грузин. Во всем остальном Косово невозможно сравнивать с любым другим конфликтом, ибо там уже 7 лет идет международная миротворческая операция, 7 лет этот край находится под управлением ООН.
Сравнение Косова с Абхазией – всего лишь политический ход России, желающей поднять цену Косова в торге с Западом. Таким образом, Россия угрожает Западу в случае признания Косова поступать по собственному желанию в урегулировании конфликтов на территории бывшего СССР.
Абхазия никак не может подойти под Косовский сценарий урегулирования конфликта, ибо в Абхазии большинство изгнало меньшинство в результате кровавой этнической чистки и мировое сообщество никогда не согласится закрепить результаты этой этнической чистки путем признания референдумов в Абхазии, проводимых в отсутствие изгнанного населения. Более того, нигде на постсоветском пространстве не происходило мирного возвращения беженцев, урегулирование не проходило под патронажем международных организаций, в этих зонах постоянно нарушаются права человека. То есть, Косово никак не может быть прецедентом для решения конфликтов на постсоветском пространстве.
- Вас не беспокоит то, что Россия может исполнить свои угрозы и признать независимость Абхазии и Южной Осетии в ответ на признание Западом независимости Косова?
- Такой ход развития ситуации я считаю нереальным, ибо подобными действиями Россия вынуждена будет плыть против течения, идти против решения Запада и изолировать себя. Не думаю, что российские политики решаться на такой шаг. Надеюсь, что российские власти чувствуют ответственность за свою Родину, и не будут действовать только из желания навредить Грузии, а также и своей стране. Дальнейшая поддержка сепаратизма очень дорого обойдется России и отбросит сильно назад отношения России с Европой и США.
Более того, даже если Кремль примет решение признать де-юре Абхазию и Южную Осетию, то это будет трудно выполнить, ибо есть Грузия, которая будет противостоять попыткам расчленить свое государство. Грузия предпримет все возможное для сохранения собственной государственности и как итог, Россия столкнется с серьезной дестабилизацией на Кавказе.
- В свете интеграции Грузии в НАТО и ЕС, какова перспектива таких региональных организаций, членом которых сейчас является Грузия, как ГУАМ и ОЧЭС?
- Тут мы имеем дело как раз с таким случаем, когда одно другому не мешает, а наоборот дополняет. Региональное сотрудничество является важным дополняющим звеном евроатлантической интеграции. К примеру, до сих пор в составе ЕС существуют региональные объединения стран Балтики, Восточной и Центральной Европы, Балканского полуострова.
Поэтому Грузия даже после вступления в НАТО и ЕС останется в ГУАМ и ОЧЭС, так как эти организации важны для нас. К примеру, организация ГУАМ создавалась на основе общности политических и экономических интересов и проблем Грузии, Украины, Азербайджана и Молдовы. То же касается и ОЧЭС. Сейчас мы работаем над тем, чтобы наладить отношения между ОЧЭС и Евросоюзом, ибо ОЧЭС включает в себя страны, являющиеся ближайшими соседями Евросоюза.
- Насколько же важно для Грузии членство в СНГ?
- СНГ – организация другого рода, созданная не для сотрудничества и регионального развития стран-членов, но лишь с целью мирного развода бывших советских республик. Более того, в рамках СНГ Грузия не задействована ни в каких блоках и объединениях, которые как-либо лимитировали бы право Грузии на выбор своих геополитических приоритетов. В среднесрочной перспективе, конечно же, СНГ не является для Грузии объединением, способным помочь Грузии развиваться, и мы не видим свое будущее с этой организацией. Мы намерены выйти из СНГ и это вопрос уже решенный, и не подлежит более обсуждению.
Но остались лишь тактические вопросы: когда именно и как выйти из СНГ. Мы не хотим выходить из этой организации с потерями для себя. Так как, пока мы в СНГ, у нас не возникает никаких проблем. Я имею в виду безвизовый режим с большинством стран-членов СНГ. Пока мы не завершим работу над заключением двусторонних соглашений о безвизовом пространстве со всеми странами-членами СНГ, мы не выйдем из СНГ. То же касается соглашения в рамках СНГ о свободной торговле. Сейчас нам выходить нельзя, иначе пострадают наши граждане и предприниматели.
- Каким Вы себе видите будущее нашего региона: будет ли у нас свой блок или лучше всем вместе интегрироваться в более крупные организации: НАТО, ЕС?
- Я считаю, что лучше было бы вступление в уже существующие организации, где все три страны уже представлены, как, например, ОЧЭС. Самым большим препятствием для подобной интеграции является разная геополитическая ориентация стран Южного Кавказа. Есть и проблемы между самими странами. Поэтому пока не урегулированы конфликты на Южном Кавказе, говорить о каком-то полномасштабном сотрудничестве между странами этого региона рано. В нынешних условиях странам Южного Кавказа лучше сотрудничать между собой там, где возможно, как например в ОЧЭС. Но вместе с тем пытаться интегрироваться в НАТО и ЕС. В этом я вижу будущее нашего региона.
Роман Темников, спецкор. 1news.az в Грузии
