Новая миротворческая личность ООН
На главном миротворческом посту в ООН один француз сменил другого. Генеральный секретарь организации Пан Ги Мун назначил своим новым заместителем и одновременно главой департамента ООН по миротворческим операциям 55-летнего французского дипломата Алена Леруа. До 30 июня пост 8 лет занимал его соотечественник Жан-Мари Геэнно. На сегодня ООН проводит 17 миротворческих операций, в которых задействовано 107,5 тысячи человек из почти 120 стран. Около 300 российских военнослужащих участвуют в 12 операциях на четырех континентах.
Россия занимает 44-е место по размеру взносов в бюджет операций ООН по поддержанию мира: в 2007 году взнос РФ составил 80 миллионов долларов, на 2008 год его планируется увеличить до 120 миллионов.
Все внимание нового заместителя генсека по миротворческим операциям, равно как и его потенциальных критиков как внутри ооновской системы, так и вне ее, сфокусировано на огромном наследстве, которое получил Леруа от своего многоопытного соотечественника. Наследие Геэнно – это жуткая смесь успехов и проблем, причем порой они настолько переплетены друг с другом, что кажется, начни решать проблему – и тут же получишь новую.
Была проблема (да и остается) физической нехватки персонала. Процесс ее решения привел к возникновению другой – недофинансирования миротворческих операций. Проблема еще и в том, что начинать или расширять миротворческие операции приходится зачастую не имея на то авансового финансирования – просто потому, что того требует обстановка. Новые войны и конфликты как-то не принято планировать в бюджете по миротворческим операциям на год вперед.
Миротворчество относится к вопросам мира и безопасности, а стало быть, находится в прямом ведении вечно раздираемого противоречиями Совбеза, работа с которым для любого ооновского чиновника осложняется еще и правом вето, которым обладают пять постоянных членов. Без них нельзя принять ни одного решения, а с ними принять его почти невозможно. Не предлагать решений главный миротворец тоже не может: за бездействие с него же и спросят – тот же Совбез, непосредственный начальник генсек, а еще и Генеральная ассамблея.
Операции по поддержанию мира очень часто входят в зону противоречий сверхдержав Совбеза. Для российского читателя ближе примеры миссий ООН в Косово и Грузии, где позиции Москвы и целого ряда западных столиц сталкиваются с момента создания этих миссий. Но этими географическими названиями проявления двусторонних и даже многосторонних противоречий в миротворчестве не ограничиваются – миссии в Судане и Дарфуре – битва США и Китая. Впрочем, и среди западных стран зачастую возникают противоречия по множеству вопросов – не обязательно политического, но тактического, финансовов характера. Другое дело, что в «постоянной пятерке» Совбеза США, Великобритания и Франция (за редким исключением) стараются придерживаться согласованной позиции при неформальной координирующей роли американцев, позволяющих иногда коллегам брать на себя публичное лидерство по не самым важным проблемам.
Леруа будет осуществлять те изменения, которые наметились при Геэнно. В марте этого года, объявляя о своей предстоящей отставке, Геэнно обнародовал концепцию миротворчества и перспективы его развития до 2010 года. Представляя концепцию, он как раз и обозначил эти самые главные вызовы: четкий, не допускающий двусмысленности, мандат; поддержка – а значит, консенсус членов Совбеза, сторон конфликта и соседних стран по вопросам деятельности той или иной миссии; наличие человеческих и финансовых ресурсов. На сегодня в той или иной степени до конца, вероятно, можно решить лишь последнюю задачу. Выплаты в бюджет по поддержанию мира, во многом благодаря усилиям Геэнно, да и его первого босса Кофи Аннана, стали поступать с большей регулярностью. По крайней мере, на финансовом направлении был отмечен прогресс.
Но что касается четкости мандата, которая зависит от согласия с ним сторон конфликта и представляющих их часто членов Совбеза (причем, в большинстве случаев – у каждой стороны есть совой покровитель из числа постоянных членов), то с этим возникает проблема. Казалось бы, насколько четко в резолюции СБ ООН 1244 был прописан мандат Миссии ООН в Косово! И восемь лет практически не возникало споров по этому поводу. И вот на девятый – когда США решили, что уже пора стать Косово независимым, вопрос миротворческого мандата из технического превратился в геополитический. В Косово стали выдвигаться и Евросоюз и НАТО.
Изначально задача любой миротворческой миссии ООН создать условия для своего же скорейшего завершения - то есть разрешить конфликт. Однако региональные структуры – тот же Евросоюз или НАТО предпочитают приходить на поле боя уже после боя. Было бы трудно не заподозрить в таких случаях банальное желание сорвать плоды тяжелого, с риском для жизни и, к сожалению, гибелью, труда ооновских миротворцев. Конечно, это желание есть. Хотя наверняка присутствует и желание помочь уставшим от войны народам.
Впрочем, сами страны, пропагандирующие идею сокращения влияния и функций ООН и передачу ответственности за мир и безопасность военным или политическим альянсам с ярко выраженными лидерами-нациями, сами не готовы сделать эту идею принципом. Причина проста – деньги. Пока за миротворческую операцию платит ООН, те же США, например, даже будучи основным плательщиком в бюджет ООН, несут гораздо меньшие издержки, чем в случае осуществления той же самой миссии силами одной Америки или вместе с ее союзниками по НАТО. Вкладывать выгодно в предприятия, которые выведены из зоны риска. Выведены теми же ооновскими «голубыми касками».
История с Ираком – стоит особняком, поскольку войну там США начали без санкции ООН и в нарушение ее Устава. История с Косово – наоборот ярчайший пример использования ооновских миротворческих структур, а также лозунгов и идеалов в сугубо национальных интересах – военных и экономических.
Дмитрий Горностаев
Публикуется в рамках сотрудничества 1news.az и РИА Новости
