Творческий подвиг Шамиля Фатуллаева
Выдающемуся ученому исполнилось 80 лет.
Члену-корреспонденту НАНА, заведующему одного из отделов Научно-исследовательского института архитектуры и искусства НАН Азербайджана Шамилю Сейфулла оглу Фатуллаеву 24 декабря 2008 года исполнилось 80 лет.
Нет, он не устраивал по поводу такой даты никаких юбилейных торжеств – всегда очень скромный и занятый работой, он не привык тратить время и силы на подготовку праздных мероприятий. Но празднику, организованному в его честь друзьями, учениками и почитателями, все-таки обрадовался, попросив только не устраивать «никаких банкетов». А когда в переполненном актовом зале одного из проектных институтов его стоя встретили аплодисментами убеленные сединой друзья, коллеги и множество студентов, не удержался от слез – такое признание дорогого стоит, тем более, что ни в институте, где плодотворно работает всю жизнь, ни в президиуме Национальной академии наук его, человека, чей вклад в мировую науку делает огромную честь всему Азербайджану, с юбилеем… даже не поздравили.
Конечно, и 80-летие, и мысли о большой жизни в науке, и отношение руководителей академии – повод для встречи и разговоров по душам, и наша беседа с ученым в эти новогодние дни, впрочем, как и прежде, получилась не просто долгой, но и какой-то светлой, даже оптимистичной, несмотря на неприятный осадок от равнодушия со стороны руководителей НАН.
Радуясь возможности поделиться переполняющими и сегодня планами,
Шамиль Фатуллаев - доктор архитектуры, профессор, заслуженный архитектор Азербайджана, член-корреспондент Международной академии архитектуры (Москва), президент Академии архитектуры стран Востока - не стал уподобляться обывателям и распространяться на тему о «прохладном» к нему отношении» - ему есть, что вспомнить, рассказать. Не случайно же высоко ценивший заслуги ученого-архитектора общенациональный лидер азербайджанского народа Гейдар Алиев лично вручил ему в свое время орден «Шохрет» и именные часы, которые сегодня бережно хранит.
Зашла речь и о том, как не раз чествовали Шамиля муаллима зарубежные коллеги, как на днях пригласили в Посольство Польши, чтобы наградить «Золотой медалью» в благодарность за высокую оценку вклада польских зодчих в градостроительство Азербайджана, имена которых именно он первым «извлек» из архивных документов…
Обычно в связи с юбилеем достойного ученого принято оценивать его вклад в науку, но в случае с Шамилем Фатуллаевым вроде бы и перечислять его заслуги нет нужды. Его богатейшие изыскания опубликованы в уникальных по объему и значимости трудах, которые уже много лет штудируют профессионалы-архитекторы. В них черпают богатую информацию историки. И еще они одаривают обширными познаниями людей, неравнодушных к прошлому своей родины.
Сегодня хочется поблагодарить ученого за то, что, выбрав интереснейшую и почти не исследовавшуюся до него область науки, Шамиль Фатуллаев от созерцания прекрасных творений замечательных зодчих и первых раздумий об их вкладе в мировую культуру шел в глубину явлений, по кирпичику выстроив стройную науку о среде обитания человека, о развитии технических решений и эстетических запросах народов и государств. За то, что самым сложнейшим путем собирал зримые отметины истории, скрупулезный анализ которых приводил не только к выводам, но и к открытиям, возвысив при этом вклад предков азербайджанского народа в процесс развития мировой цивилизации.
Сегодня, когда поневоле, как это и принято, оглядываешься назад и задаешься вопросом об истоках неподдельного интереса к проблеме, неутомимого труда и творческого долголетия ученого, конечно же, хоть коротко придется упомянуть о том, как все это для него началось.
Шамиль муаллим считает, что интерес к проблемам архитектуры в определенной степени вызван его историческими корнями.
Дело не только в том, что отличный рисовальщик, он еще в юности решил стать архитектором – благо воображение его питали многообразные впечатления счастливого для него детства.
Огромный семейный клан Фигаровых владел особняками в Баку, в стенах которых долгие годы сохранялись национальные традиции в убранстве жилища, в человеческих отношениях, уважение к общим корням и стремление к высотам культуры. Лучшие образцы архитектуры, пережившей в Баку в начале ХХ века пору самого пышного расцвета, начинающий исследователь воспринимал не только как застывшую в камне музыку, но и как дома, населенные свидетелями далекой и достойной старины, которую любил и знал изнутри.
Возможно, желание зарисовать, а потом и описать для будущего все это великолепие усилило то обстоятельство, что его самые ближайшие родственники по отцу и по матери, испытав тяготы смутного времени в полные трагизма тридцатые годы лишились своего имущества и особняков. Что сам он потерял отца и достойную фамилию Фигаров (опасаясь за судьбу внука, дед по матери Фатулла оформил мальчику новые документы, сделав его своим сыном, то есть Фатуллаевым).
То могло быть неосознанным желанием запечатлеть дорогие сердцу времена, когда над ними нависла угроза тотального осквернения и полного забвения. Не побоялся же он, став аспирантом в системе АН республики, выбрать темой монографии и диссертации исследование памятников архитектуры Азербайджана в период, кое-кем называвшийся тогда «временем упадка архитектуры» (хотя речь шла о самом лучшем из того, что украшает азербайджанскую столицу по сей день!).
Да, выбор молодого аспиранта многие восприняли как некий вызов, но Шамиль Фатуллаев уже знал, что берется за благородную миссию, навсегда ставшую делом его жизни, - отразить судьбоносные процессы, происходившие на рубеже XIX и ХХ веков, когда в Азербайджане активно разрабатывались нефтеносные месторождения, создавались промышленные производства, бурно застраивались города.
Уже в годы учебы в Азербайджанском индустриальном институте все недолгие месяцы студенческой практики и каникул Шамиль проводил в архивах и библиотеках Москвы, Санкт-Петербурга, Тбилиси. Там за грудами папок с пожелтевшими «единицами хранения» он практически первым обратил внимание на бумаги, тщательное изучение которых позволяло ему не просто выстроить цепочку значимых событий, но оценить по достоинству то, чем мы владеем, сохранить на века благодарность тем, кто сделал столь богатой среду обитания его народа. Впрочем, интерес не был ограничен теоретическими познаниями.
Работая в середине 50-х годов в реставрационных мастерских при Управлении по делам архитектуры Совмина Азербайджана, Шамиль Фатуллаев проводил много времени в командировках – кроме Абшерона, часто бывал в Шуше, Шамахе, Нахчыване Гяндже, а там… Заброшенные мечети, полуразрушенные пиры, покрытые пылью веков развалины древних строений… Обследуя то, что хранило память о прошедшем времени, об истории народа, о мастерстве древних зодчих, проникался любовью к этим свидетелям старины седой, ощущая, сколь почетна задача возродить все это, вдохнуть новую жизнь в незаслуженно забытое старое, таким образом отдав дань уважения предкам и сохранить раритеты для поколений будущих.
Тысячи фотоснимков и талантливо выполненных собственноручных рисунков с натуры, обмеры, поиски исторических материалов в архивах, анализ тенденций, свойственных разным стилям… Кропотливый труд, потребовавший поистине обширных знаний, терпения и даже подвижничества, увлек молодого ученого, породил любовь к работе с историческими материалами, умение выявлять, систематизировать, обобщать, анализировать, а главное – беречь их. А еще делиться находками, дающимися ценой нелегких поисков открытиями.
Здесь я не стану называть достойнейшие из трудов Шамиля Фатуллаева - Фигарова, которые широко известны и высочайшим образом оцениваются. Не буду перечислять многочисленные отклики самых маститых коллег и его почитателей на его труды, темы монографий, которые он и сегодня активнейшим образом пишет в тиши приспособленного под кабинет балкончика захудалой хрущевки – это практически известно. Думаю, в юбилейных заметках о Шамиле Фатуллаеве лучше привести небольшой рассказик коллеги, которой посчастливилось видеть, с какой одержимостью всегда работал этот ученый, то есть о том, как и почему он стал одним из самых уважаемых в мире специалистов в архитектурной науке и достойной личностью.
Вот как описала случай из совместной работы с Шамилем муаллимом научный сотрудник Института истории НАН Азербайджана Аля Карахмедова, оказавшаяся с ученым в командировке в окрестностях города Шеки.
«Подъем к памятнику, который нам предстояло обследовать, находится на вершине высокой горы у села Гюллюк – очень крутой, опасный. Шамиль муаллим, незадолго до этого перенесший инфаркт, поднимался медленно, тяжело дыша, а в какой-то момент, на полпути, побледнев, обхватил руками дерево и несколько минут простоял молча… Путь к памятнику мы одолели за три часа, но что стало с ним, когда он его увидел! Откуда у этого человека взялись силы: он бегал по развалинам, влезал на стены, все досконально осматривал и скрупулезно обмерял. Оживившись, ученый забыл о своем сердце, шутил и работал от души.
По возвращении на базу он долго отказывался от готового ужина – до тех пор, пока ни зарисовал и ни записал все, что считал нужным. Это не было одержимостью - таким Шамиль муаллим бывает всегда, когда работает, потому что эта работа – смысл и радость его жизни».
Не удивительно, что Шамиль Фатуллаев так много знает и так любит делиться знаниями о том, что составляет дело его жизни. Талант исследователя, увлеченность, трудолюбие, целеустремленность… Сколько качеств сошлись в одном человеке, прежде чем Шамиль Фатуллаев удостоился еще в 1989 году звания Члена-корреспондента АН Азербайджана и в мире ученых его стали называть живой энциклопедией. Более полувека архитектор по профессии скрупулезно изучал и продолжает изучать проблемы зодчества и градостроительства, а в неразрывной связи с ними - историю своего народа, философию и быт, развитие городов и культовых сооружений в них, эстетику и многое-многое другое в поистине космических объемах.
«Спрашивайте меня, пока жив», - часто говорит Шамиль муаллим, зная ответы на многие вопросы. Говорит не потому, что ощущает старость – и в восемьдесят его даже пожилым не назовешь – обаяние его личности притягивает к этому теплому, вечно занятому делами и щедрому на добро и помощь человеку, только внешне ершистому из-за того, что ну никак не признает праздности и равнодушия к делу, которым занимается.
Что же касается «равнодушия» академического начальства, то, сдается мне, где-то высказался резко по поводу без всяких норм и правил активно ведущейся в азербайджанской столице застройки. Любовь к историческим корням родного Баку, боль за судьбу охраняемых государством и изучавшихся им старинных зданий дают ему право на критику, пусть кого-то и раздражающую. Тем более, что, ратуя за бережное отношение к архитектурным памятникам, Шамиль Фатуллаев вовсе не против разумных, подсказанных жизнью перемен, которые пришли в азербайджанскую столицу на заре нового, XXI века.
Галина Микеладзе
