В Москву с «турецким гамбитом»
В Москву прибыл с трехдневным (12-14 февраля) государственным визитом президент Турции Абдуллах Гюль.
Встречи на высшем уровне между Москвой и Анкарой совсем не редкость. Но они всегда особые. На фоне нынешнего экономического кризиса, газовых споров, газовой трубы «Набукко», проблемы «турецкого членства» в Европейском союзе, грузинского, юго-осетинского и абхазского вопросов, карабахского урегулирования, борьбы с терроризмом, Афганистана, Ирака и Ирана – их «особость» многократно увеличивается. Все вышеперечисленное хорошо бы еще умножить и на статус Турции как транзитной газово-нефтяной державы. Поскольку «транзитность» теперь уже величина явно геополитическая.
Абдуллах Гюль, которого сопровождает министр иностранных дел Али Бабаджан, до приезда в Москву уже побывал в некоторых странах ЕС, Египте, а из России отправится в Грузию. Но так тщательно как московскую часть его европейско-африканского турне, разбирать на составляющие, видимые и скрытые, навряд ли будут.
За тем, как вела и ведет себя Анкара в отношениях с Москвой, всегда следили с особым беспокойством и в Европе, и в НАТО, и в США, и в Азии и в мусульманском мире. От обоих партнеров почти всегда ждали хоть какого-то да подвоха или коварства или скрытого замысла, даже заговора против чего-то или кого-то. Хотя на самом деле почти никогда не находили. У самого Кремля и Блистательной Порты отношения всегда были, мягко говоря, неординарными.
Турция это, можно сказать, странно-положительный и положительно странный парадокс в отношениях России (СССР, Московии, Российской Империи) со всеми другими странами мира. Мы, судя по изысканиям российских историков, ведем отсчет своих межгосударственных связей еще со времен князя Ивана III (конец XV века) и за это время умудрялись много раз воевать и еще больше раз мириться и даже брататься. А в перерывах конфликтовать и снова сближаться. Москва и Анкара и сегодня продолжают кочевать или балансировать где-то между областью конфликтности интересов и районами их совпадения. Мы, похоже, к этому так привыкли, что такое положение уже оформилось в самостоятельное явление. Нашим странам вроде бы всегда было и рядом трудно и врозь невозможно. И причем тянется это даже раньше, чем со «времен Очакова и покорения Крыма».
Турция – это единственная страна НАТО, у которой с Россией заключено более 60 договоров, соглашений и прочих документов, регулирующих углубление дружбы, правительственные контакты, обмены и консультации, не говоря уже об экономическом сотрудничестве в областях, от рыболовства до атомной энергетики и, конечно, нефти и газа. Ими от визита будет пахнуть очень крепко.
«Газпром» сегодня поставляет Турции 63% всего необходимого ей газа (третье место после Германии и Италии). И готов поставлять еще больше. Часть идет через Украину, Молдавию, Румынию и Болгарию. Другая часть прокачивается по трубопроводу «Голубой поток» по дну Черного моря. Объем поставок в 2008 году составил 25 млрд кубометров, в том числе 10 млрд кубометров по газопроводу "Голубой поток". В январе этого года по «Голубому потоку» в Турцию уже пошло вместо 40 млн 48 млн кубометров газа в сутки. Россия предлагает сейчас протянуть по Черному морю вторую ветку «Голубого потока» и гнать еще больше газа, увеличивая транзитную составляющую Турции. Об этом наверняка пойдет речь на предстоящих московских переговорах.
Нефти мы поставляем в Турцию примерно на 1,8 млрд долларов в год, плюс еще на 1.1-1.3 млрд долларов – нефтепродуктов. Турки сейчас готовятся начать строительство крупного нефтепровода Самсун-Джейхан, проект которого был утвержден еще в 2006-м году. Президент Гюль не так давно объявил, что «мы хотим вместе с Россией реализовать проект нефтепровода Самсун-Джейхан». Ветка в 550-километров должна связать турецкий черноморский Самсун с Кырыккале (15 километров от Стамбула), где она войдет в уже существующий трубопровод Джейхан-Кырыккале. Мощность новой "трубы" рассчитана на перекачку 50-70 млн тонн нефти, поступающей из России и Казахстана, в средиземноморский порт Джейхан.
Турция вообще всегда очень умело пользовалась «московской картой» в своих отношениях с Европой. Когда, например, Анкаре было впервые открыто отказано в «билете» в Европейский союз на саммите ЕС в Копенгагене в 2002 году, то турецкий премьер Тайип Эрдоган почти тут же отправился в Москву. Анкаре очень выгодно демонстрировать такие альтернативы своей возможной политической ориентации.
Турции отказывают в приеме и сейчас. Об этом уже прямо заявили и президент Франции Николя Саркози и (не так открыто) канцлер Германии Ангела Меркель. Когда Париж и Берлин не хотят кого-то в ЕС, то это значит, что так тому и быть. При этом ЕС ведет себя очень странно, настаивая на том, чтобы Турция полностью «влилась» и выделила средства на строительство газопровода «Набукко». Турки пока выжидают, намекая на то, что они вообще-то согласны, но хотели бы, чтобы ЕС тоже пошел им навстречу и открыл двери в Евросоюз. Иначе, как недавно дал понять премьер страны Тайип Эрдоган будучи в Брюсселе, они будут действовать по принципу «И вы нас к черту, и мы вам ни пуха, ни пера» (он, естественно, так не выражался, но смысл был – почти что под копирку).
Андрей Федяшин, политический обозреватель
Публикуется в рамках сотрудничества 1news.az и РИА Новости
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
Редакция не несет ответственности за позицию автора
