Махмуд Ахмадинеджад «побеждает» на выборах, а реформист Мусави подает в суд
Прошедшие несколько дней назад президентские выборы в Иране — десятые в Исламской Республике — имели все шансы войти в историю. И дело не в том, что четырех финалистов гонки Совет стражей (этот иранский ЦИК состоит из шести представителей духовенства и шести юристов) отбирал из 475 кандидатов.
На последних выборах в 2005-м кандидатов и вовсе было под тысячу. Дело в самой кампании, которая, несмотря на ограничения, связанные с теократическим характером государства, выдерживала сопоставления с западными образцами. К тому же предвыборная борьба дает шанс миру увидеть реальный Иран.
Но вернемся к политической ситуации в этой стране, на самом деле мало совпадающей с бытующими на Западе представлениями об Иране как закрытой мусульманской стране. Жена кандидата Мусави Захра Рахнавард выступила в иранских СМИ с требованием извинений от Ахмадинежада, обвинившего ее в том, что она незаконными путем приобрела звание доктора философии. Вот такая тема предвыборных баталий в Иране. Не совсем совпадает с расхожими представлениями об иранской жизни… Конечно, это мелкий факт, но, тем не менее, показательный.
Религиозные фанатики, женщины, укутанные с ног до головы и не показывающие носа со своей половины дома, диктатура ислама и Ахмадинежада – все эти представления, по-видимому, имеют мало общего с реальной ситуацией в стране, в последние годы страстно борющейся за признание ее одним из ключевых мировых игроков.
Даже в смысле демократии большинство специалистов-востоковедов признает, что демократия в Иране не только существует, ее элементов подчас куда больше, чем в других странах Востока. Просто демократия эта построена не по западным лекалам, а по специфическим меркам мусульманского мира. Так, в Иране электоральная демократия представлена на порядок выше, чем в других государствах традиционного ислама. Но это демократия ислама, а не рафинированного светского государства. Выборы в Иране, что парламентские, что президентские, проходят в острой и открытой борьбе разных политических сил. Ничего подобного мы не встретим ни в Саудовской Аравии, ни в Иордании, ни в Египте, ни в Сирии, ни во многих других арабских странах.
Такая вот своеобразная демократия... Но на улицах и площадях плещет народная стихия. Причем люди понимают, что на президентских выборах ожесточенная борьба идет не за тонкие нюансы экономической и социальной политики, не за разный стиль управления, а за суть, за стратегический выбор.
Ничего похожего на политическую и общественную систему, сложившуюся в Исламской республике Иран нет, и не было нигде на свете. В ней много удивительного, но самое парадоксальное - это сочетание черт жестко авторитарной, почти тоталитарной власти с признаками яркой и многоцветной демократии.
Несколько недель на улицах иранских городов бушевали предвыборные страсти, главные соперники собирали десятки тысяч своих сторонников на многочасовые митинги и собрания. Яростная полемика шла на страницах газет и в интернете, а на время теледебатов в прямом эфире между кандидатами на президентский пост вся страна, казалось, застывала у экранов.
Иранская демократия выглядит куда более живой и реальной, чем политические системы большинства арабских стран. Здесь идет настоящая политическая битва, и результат выборов может иметь немалое значение для практической политики государства, как внутренней, так и внешней.
Однако в то же время Иран - это страна, где над парламентом и над президентом стоит клерикальный режим, имеющий возможность вмешиваться почти во все аспекты государственной жизни. Верховным правителем является вождь (рахбар или факих), которого в «соответствии с волей Аллаха» (а не народа) выбирают, практически пожизненно, 86 богословов-юристов. Что особенно важно, рахбару подчинена и армия, и иранские силовики, и «стражи исламской конституции», которые, в свою очередь, имеют право накладывать вето на решения политиков, вычеркивать кандидатов из избирательных списков.
Ну а тот, кого такие порядки не устраивают и кто осмеливается об этом говорить вслух, рискует и свободой и даже жизнью. Невероятный парадокс: хотя иранские президентские выборы предлагают лишь иллюзию перемен, иранцы демонстрируют поразительную демократическую живучесть,.Хватающаяся за малейшую кроху свободы, иранская молодежь была готова на все, лишь бы избежать переизбрания Махмуда Ахмадинежада. Его стиль, воинственная риторика и репрессивные меры в вопросах морали раздражают юное поколение. Ради этого молодежь готова остановить свой выбор на одном кандидате - Мир-Хусейне Мусави, к которым стремятся молодые иранцы, составляющие 60% населения страны. Мусави противостоит сильный противник. Позиции клерикалов и в обществе, и в государстве остаются чрезвычайно сильными. Восемь лет - с 1997 по 2005 - был президентом страны его идеологический собрат и единомышленник Мохаммед Хатами. Но реально управлять страной продолжал аппарат клерикалов, за каждую самую незначительную реформу приходилось вести ожесточенную, тяжелейшую борьбу, которая чаще всего заканчивалась поражениями - и малыми, и большими. Завершилась та эпоха полным разочарованием и апатией сторонников перемен. И приходом к власти одиозного и провинциально мыслящего Ахмадинеджада.
Сейчас реформаторская волна снова поднялась, но пессимисты задают вопрос: а что, собственно, изменилось за четыре года? И предупреждают: нет ничего горше обманутых надежд. Мир Хосейн Мусави 20 лет хранил молчание, категорически отказываясь от участия в политической жизни. Но теперь, во время теледебатов с нынешним президентом и после очередной его гневной, полной злобы и угроз тирады, он сказал: "Я решил вернуться в политику и баллотироваться в президенты, чтобы покончить вот с этим". И сделал круговой жест рукой - так, что его сторонники поняли: он имеет в виду не одного только Ахмадинежада с его яростью.
В международном плане иранские выборы ничего не изменили по существу. Ведь внешняя политика - вотчина духовного лидера государства Али Хаменеи. Иранская доктрина национальной безопасности и дальше будет оставаться результатом договоренности различных фракций режима. Не имея настоящей армии и надежных региональных союзников, кроме Сирии, Тегеран делает ставку в первую очередь на асимметричную стратегию безопасности, базирующуюся на использовании ракет - а вскоре, возможно, и ядерного оружия - или иностранных агентов вроде террористических организаций как "Хамас" и "Хизбалла".
На улицах иранских городов после завершения голосования прошли жестокие столкновения сил правопорядка со сторонниками оппозиции, которые обвиняют власти в многочисленных нарушениях. Ахмадинежад выступил на пресс-конференции, а затем на праздничной манифестации в честь «победы» на выборах. В телеобращении в субботу он заявил, что выборы прошли в «свободной и здоровой» атмосфере.
Верховный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи назвал выборы «божественной оценкой» и призвал граждан страны объединиться вокруг своего президента. По словам аятоллы, все силы государства будут направлены против тех, кто пытается оспаривать исход выборов: все три оппозиционные партии отвергли итоги голосования. По неподтвержденным сообщениям, ряд оппозиционных деятелей в Иране подвергся аресту. В субботу силы безопасности применили дубинки и слезоточивый газ для разгона тысяч протестующих.
Еще до официального объявления результатов в сообщении государственного информационного агентства Ирана Ахмадинежад уже был назван «однозначным победителем», а руководитель его предвыборной кампании заявил, что «любые сомнения в этой победе народ воспримет как шутку». Несмотря на это, бывший премьер-министр страны Мир Хусейн Мусави назвал победу действующего президента «опасной уловкой» и заявил, что перевыборы Ахмадинеджада приведут к установлению в стране тирании.
В субботу, когда победа президента Ахмадинежада стала очевидной, Хусейн Мусави опубликовал заявление, в котором он назвал результаты выборов сильно искаженными. «Я лично категорически протестую против многих очевидных нарушений и предупреждаю, что не поддамся на эту опасную уловку», - заявил Мусави.
»Результат такого поведения некоторых официальных лиц подорвет основы Исламской республики и приведет к установлению тирании», - заявил Мусави.
Выборы президента прошли в Иране 12 июня. Предвыборный штаб Мусави, самостоятельно подведя итоги голосования, объявил Мусави победителем. Однако вскоре было официально объявлено, что выборы выиграл действующий президент Махмуд Ахмадинеджад. Сразу после этого сторонники Мусави вышли на акции протеста. Полиция применяет для разгона митингов слезоточивый газ, а по неподтвержденным данным - и огнестрельное оружие.
15 июня перед протестующими в Тегеране впервые выступил проигравший выборы кандидат Мир-Хосейн Мусави. Он объявил, что считает результаты выборов сфальсифицированными. Ранее лидеры оппозиции заявляли, что митинги будут продолжаться, пока власть не согласится отменить итоги голосования и провести новые выборы. В СМИ тем временем появляются первые сообщения о погибших в ходе беспорядков. Так, представители оппозиции говорят, что в городе Шираз во время акции протеста погиб студент. Кроме того, фотограф Associated Press сообщил коллегам, что видел, как на митинге в Тегеране застрелили человека.
Официального подтверждения данной информации пока нет.
Здесь нельзя не согласится со словами азербайджанского дипломата и политолога Фикрета Садыхова, который считает, что выборы в Иране показали, что иранское общество уже не то, каким оно было даже четыре года назад. «Появилось новое демократически мыслящее поколение, недовольное проводимым политическим курсом. В иранском обществе значительно усилился 2 азербайджанский фактор, что является важным элементом развития самосознания этнических азербайджанцев»,- подчеркивает Садыхов.
Избрание Махмуда Ахмадинеджада означает, что Исламская Республика не повернет никуда, страна останется на прежних позициях и в состоянии дипломатической изоляции от внешнего мира. Экономические санкции ООН за поистине ослиное упрямство, с которой режим Ахмадинеджада продолжает раздражать Совет Безопасности ООН, нежеланием говорить по существу о ядерной проблеме, окончательно добивают недоразвитую экономику страны. Ведь обладая значительными запасами нефти и газа, Иран не имеет перерабатывающей инфраструктуры, которая превратила бы ценные ресурсы в действительно конкурентоспособный товар на мировом рынке.
Видимо, духовные элита аятолл этой страны посчитали, что эта страна должна быть темной и примитивной, чтобы ею было легче управлять. Победа Мусеви ознаменовала бы открытие новой страницы для этого государства, но муллократический режим и персидские шовинистические круги заблокировали приход к власти Мусеви. К сожалению, мировому сообществу придется вновь столкнутся с самодурством, авантюризмом и беспорядком стиля правления Ахмадинежада - апофеоза, доведенного до абсурда символа, погрязшего в догматике Ирана прежнего тысячелетия.
Однако, думаю, что настанет день (а последние события в Иране доказали, что этот день недалек), когда иранская молодежь восстанет против диктатуры исламского фундаментализма и выберет путь подлинных и настоящих реформ, так как молодежь Ирана - это будущее. Сейчас именно молодежь Ирана чаще всего выступает против духовных властей. Одна из основных причин недовольства «детей революции» – колоссальная безработица. Работы не имеют около 5 млн молодых иранцев. И именно они обычно обращают свои взгляды в сторону лучшей жизни – пытаются уехать учиться за границу, выступают за отказ от изоляционизма и выбор западного пути. Подобная война поколений обрекает Исламскую Республику Иран на многолетние потрясения, причем с весьма прогнозируемым концом.
Арье Гут, аналитик, Тель-Авив, Израиль
